Эффект разделения: ЛЧ - 76% масс., ОР - 22% масс., потери - 2% масс. Укрупненный фракционный состав нефти и ЛЧ ( в пересчете на нефть с учетом коэффициента разделения ) и некоторые характеристики приведены в таблице.
Характеристики результатов анализа остатка разделения
Таблица 2
Наименование показателя
Значение
Метод испытания
Глубина проникновения иглы 0,1 мм: при 25°С при 0°С
10 76
ГОСТ 11501
Температура размягчения по кольцу и шару, °С
47,6
ГОСТ 11506
Растяжимость, см: при 25°С при 0°С
>100 2
ГОСТ 11505
Температура хрупкости, °С
минус 7,7
ГОСТ 11507 с дополнением по п. 3.2
Температура вспышки, °С
>250
ГОСТ 4333
Изменение температуры размягчения после прогрева, °С
0,1
ГОСТ 18180, ГОСТ 11506 с дополнением по п. 3.3
Индекс пенетрации
минус 0,7
Приложение 2
Массовая доля водорастворимых соединений,%
0,445
ГОСТ 11510
Сцепление с каменным материалом соединений, образец), баллы
3
ГОСТ 11508
8. Россия на мировом рынке нефти.
Внедрение новых методов и технологий добычи нефти сдерживается
необходимостью высоких капитальных вложений. Сотрудничество с иностранными фирмами в области нефтегазодобывающей отрасли приобретает все большие масштабы. Это вызывается как необходимостью привлечения в создавшихся экономических условиях иностранного капитала, так и стремлением использования применяемых в мировой практике наиболее прогрессивных технологий и техники разработки нефтегазовых месторождений, которые не получили должного развития в отечественной промышленности.
Практически с самого начала проявления нефтяного фактора в
международных отношениях изменились и основы формирования внешней политики
заинтересованных государств. В качестве действующих лиц стали выступать два
компонента: правительства и крупнейшие нефтяные компании. При этом
последние выступали в качестве инициатора большинства внешнеполитических шагов на международной арене. Исполнительная власть не выступает в отношении нефтяного рынка как однородная сторона. Такая ситуация характерна и для России. На практике между оказывающими воздействие на нефтяной рынок министерствами существуют различия в подходе к большинству актуальных для нефтяников проблем. Например, в начале 1995 г. Минтопэнерго пыталось
снизить пошлину на экспорт нефти с 23 ЭКЮ до 15. Поддержанное министерством внешних экономических связей Минтопэнерго, однако, натолкнулось на резкое сопротивление министерства финансов, защищавшее интересы бюджета. Вопрос решался на уровне главы правительства, и министерство финансов сумело настоять на своем. Практически все вопросы, затрагивающие нефтяной рынок, решаются между различными министерствами и ведомствами путем длительных согласований и ждущий решения должен набраться терпения. Другое дело, что нефтяные компании, как правило, активно лоббируют свои интересы в правительственных коридорах и пользуются при необходимости разногласиями между различными министерствами.
Известны также случаи, когда исполнительные власти в России на разных
уровнях требовали от нефтяных компаний принять то или иное решение, причем зачастую себе в убыток. Этот вид протекционизма абсолютно нехарактерен для мировой практики. Обычно такого рода ситуации оказываются связаны с государственными обязательствами правительства Российской Федерации по поставке нефтепродуктов одной из постсоветских стран. После распада СССР большинство республик оказалось не в состоянии закупать у России, самого крупного экспортера нефти и газа, энергоресурсы по мировым ценам. По сути дела, сложилась ситуация энергетической зависимости подавляющего
большинства постсоветских государств от России. Чтобы избежать
экономической катастрофы у своих соседей, Москва принимала по
межгосударственным соглашениям обязательства по поставке странам СНГ
энергоресурсов, в том числе и нефтепродуктов, по льготным ценам. Каждый раз
в таких случаях правительство возлагало на одну из нефтяных компаний,
находящихся под государственным контролем, обязанности поставки в
конкретную постсоветскую страну сырой нефти или нефтепродуктов. Например,
в 1992 г. правительство настоятельно потребовало от "Когалымнефте-газа",
входящего сейчас в компанию "ЛУКойл", поставить нефть в Казахстан. Компания
была категорически против, однако власти использовали силовое давление и
свой контроль над магистральными нефтепроводами. В результате
"Когалымнефтегаз" все-таки поставил нефть на Чимкентский НПЗ, но
казахстанская сторона оплатила не всю сделку. (В практике отношений между
постсоветскими государствами такие случаи происходят весьма часто.) В
результате российская компания оказалась в убытке в 14,5 млрд. руб. Более
того, государство потребовало от "Когалымнефтегаза" уплатить 42 млрд. руб.
таможенной пошлины за поставленную в Казахстан нефть. В аналогичной
ситуации побывали и некоторые другие компании. В частности, были арестованы
счета "Роснефти" за неуплату таможенной пошлины за поставки нефти на
Украину, к которым компанию принудило опять же государство и которые были
не оплачены украинской стороной.
"Нефтяная геополитика" строится на основе либо пятизвенной
сбыт), что характерно главным образом для развитых государств, либо ее
усеченных модификаций (добыча - транспортировка — сбыт). С точки зрения
российской внешней политики реалиями сегодняшнего и, видимо, завтрашнего
дня является "усеченный" вариант цепочки. Несмотря на высказывания
некоторых политических лидеров и правительственных чиновников в пользу
переориентации российской нефтяной отрасли от продажи сырой нефти к
широкому сбыту на западных рынках нефтепродуктов, эта перспектива выглядит
по крайней мере в ближайшие годы малоправдоподобной. Уровень
нефтепереработки на российских НПЗ остается низким, а западноевропейские
рынки бензина - чрезвычайно насыщенными, чтобы отечественные производители
могли в ближайшее время надеяться на масштабное присутствие на Западе.После
распада СССР постсоветские элиты надеялись, что западные державы выполнят
свои прежние обещания и окажут масштабную материальную помощь становлению
демократии в бывших советских республиках. Однако очень быстро выяснилось,
что в обозримом будущем развитые страны будут ориентироваться
преимущественно на сырьевые богатства бывшего СССР. Речь идет о имеющихся и
потенциальных возможностях постсоветских государств как поставщиков
энергоресурсов: газа, сырой нефти и электроэнергии. Прибалтийские
государства занимаются перепродажей российской нефти на внешний рынок.
Основными внешнеполитическими "узлами", которые определяют в
настоящее время "нефтяную политику" Российской Федерации, являются
"каспийский", "казахстанский", "восточнославянский", "ближневосточный" и
"американский". Все они, кроме "американского", связаны с добычей нефти за
пределами Российской Федерации.
Каспийский связан с перспективами нефтедобычи в регионе. Сегодня
два постсоветских государства - Азербайджан и Казахстан - претендуют, хотя
с различной мотивировкой (Баку считает Каспий озером, а Алма-Ата -морем) на
раздел дна Каспия в соответствии с зонами, установленными в
административном порядке еще в советское время. Россия же, как известно,
настаивает на совместном пользовании всех государств каспийскими природными
ресурсами. Очевидно, что интересы Российской Федерации в отношении
месторождений, на которые претендуют прикаспийские государства, не выглядят
столь противоречиво, несмотря на различную их трактовку со стороны
государственных ведомств и экономических "действующих лиц". Россия
заинтересована получить возможно большую долю в освоении месторождений,
обеспечить транспортировку нефти в Европу по российской территории,
добиться баланса влияния западных держав в Азербайджане и Казахстане, чтобы
четче артикулировать российские интересы.
Противники ЛУКойла утверждают, что более жесткая политика
правительства в отношении статуса Каспия и соответствующая сдержанность
компании в отношении ее участия в освоении месторождений "Чираг", "Азери" и
глубоководной части "Гюнешли" могли привести к тому, что присутствие
компании в регионе казалось бы значительно более масштабным, хотя и
отсроченным по времени. Их оппоненты ссылаются на то, что любая отсрочка
вызвала бы окончательное устранение России из числа членов международного
консорциума по освоению данных месторождений - Азербайджанской
международной операционной компанией (АМОК). Во-вторых, существуют
противоречия в отношении степени развития нефтедобычи. Здесь заметны
расхождения между позициями нефтяников и кругов, связанных с рыболовством.
Последние высказывают опасение, что масштабная добыча нефти на Каспий
приведет к резкому сокращению рыбных запасов . В-третьих, следует иметь в
виду, что решительная политика "ЛУКойла", поддерживаемая руководителями
правительства, не всегда вызывает одобрение со стороны представителей
других российских нефтяных компаний. Так, "Роснефть" уже высказывала
недовольство, что российское правительство не смогло добиться для нее 10-%
участия в освоении месторождений "Азери", "Чираг" и глубоководной части
месторождения "Гюнешли". Компания, безусловно, хотела бы, чтобы ее интересы
на Каспий обеспечивались российскими официальными кругами с той же
энергией, как они это делают в отношении "ЛУКойла".
Вопрос транспортировки каспийской нефти связан для России почти
исключительно с государственными интересами, поскольку все магистральные
нефтепроводы принадлежат государственной компании "Транснефть". Отсюда
уровень, на котором принимаются решения и формулируется политика в
отношении данного вопроса. Самым деятельным лицом в международных
переговорах среди российского руководства является премьер Виктор
Черномырдин. Выбор маршрута перекачки нефти, как ранней, так и "основной",
будет в ближайшее время одним из острейших внешнеполитических вопросов для
Российской Федерации. Как известно, два основных проекта предполагают
"северный" маршрут — через Грозный, Новороссийск, Бургас (Болгария) -
Александропулос (Греция) или Бургас - Влора (Македония) и "южный" -через
турецкую территорию. Борьба между Москвой и Анкарой идет жесткая, хотя и в
рамках нынешнего понятия об этике международных отношений. Во всяком
случае, ни одна из сторон не замечена в попытке в полной мере
воспользоваться такими геополитическими козырями, как чеченский и курдский
вопросы.
Проблема не только в сотнях миллионов долларов прибыли ежегодно за
транзит, которые сейчас оспаривают между собой Россия и Турция. С точки
зрения внешней политики, решение, которое предстоит принять
Азербайджанскому международному операционному консорциуму, во многом
определит будущее международных отношений в данном регионе. В
непосредственной близости от границ России и в зоне ее особых интересов,
находятся третьи по значению в мире запасы нефти. На Каспии сталкиваются
интересы нефтедобычи и рыболовства, хозяйственной ориентации населения
прибрежных регионов. В прикаспийском регионе и в непосредственной близости
от него до сих пор не развязаны все узлы региональных и этнических
конфликтов. Российские политики считают допустимым определенный уровень
экономического присутствия Запада на Каспии. Однако, по мнению российских
политиков и бизнесменов, присутствие западных компаний в регионе не должно
приводить ни к усилению политического влияния соответствующих стран, ни к
вытеснению России с занимаемых ею позиций рнак Каспии.
Нынешняя тенденция превращения Каспия в "нефтяное озеро" не может
не сохраниться. При этом следует отметить, что разведка и разработка
нефтяных месторождений на дне Каспия сопряжена со значительным риском
аварий, разливов нефти с трансграничными последствиями. Значительную
опасность представляет сброс в море отходов бурового шлама, который
содержит около 40 высоко-токсичных компонентов. Суточное накопление шлама
на морских промыслах составляет уже многие сотни тонн. Между тем в
настоящее время в прибрежных акваториях Баку средние зарегистрированные
концентрации нефти превышают предельно допустимые в 10, а фенолов в 18 раз.
Российские интересы в отношении этой проблемы заключаются главным образом в
том, чтобы максимально сохранить экологию Каспия и нынешний уровень
рыболовства. Для этого необходимо, видимо, предусмотреть соответствующие
финансовые отчисления со стороны участвующих в освоении дна Каспия нефтяных
компаний.
"Казахстанский узел" состоит из двух основных проблем: участия
российских компаний в добыче нефти на территории Казахстана и выбора
маршрута для транспортировки нефти на Запад. Геополитическая ориентация
республики определена ее этническим составом и спецификой коммуникаций с
экономическими центрами современного мира. В настоящее время преобладание
неказахского населения в большинстве областей Казахстана, особенно на
севере, однозначно диктуют курс республики на тесные отношения с Россией.
Кроме того, коммуникации Казахстана с 'Европой и экономически развитыми
государствами Азии сегодня могут быть осуществлены только через Россию. Что
касается России, то ее точка зрения состоит в том, что общие интересы обеих
стран требуют, чтобы разработка нефтяных запасов Казахстана велась со
значительным российским участием. При этом доля российского участия должна
быть, по мнению всех заинтересованных "игроков" российской политики,
значительно выше, чем это имело место в случае с месторождениями ^Азери",
"Чираг" и глубоководной части месторождения "Гюнешли". Наибольшую
Заинтересованность в участии и освоении запасов республики демонстрируют
компании "ЛУКойл", "Роснефть" и "Транснефть". Российской стороне удалось
добиться 10-% участия НК "ЛУКойл" в разработке казахстанского месторождения
"Тенгиз", которое прежде местные нефтяники осваивали совместно с
американской компанией "Шеврон". Отметим также, что Россия внимательно
наблюдает за действиями Казахстана в отношении нефтяных месторождений на
дне Каспия. В советское время этот сектор почти целиком принадлежал к
заповедной зоне. Если казахстанская сторона приступит к разработке
месторождений, то это будет означать чрезвычайно высокий риск для экологии
Каспия.
"Восточнославянский узел" составляют отношения России с Украиной и
Белоруссией. Здесь проблема распадается на две составные части. Во-первых,
российские нефтепромышленники заинтересованы в присутствии на нефтяных
рынках этих стран не только в качестве торговцев нефтепродуктами. Во-
вторых, России необходимо обеспечить себе надежный транзит через территории
обеих республик.
В настоящее время Киев категорически против того, чтобы допустить
российских нефтепромышленников к участию в акционировании украинских НПЗ. В
результате крупнейшие российские компании воздерживаются от присутствия на
украинском рынке. Переломить эту тенденцию будет, видимо, довольно сложно
при сохранении нынешнего политического подхода руководства Украины к
участию российского капитала в приватизации. Существует и проблема
транспортировки сырой нефти через территорию Украины в Венгрию, Словакию и
Чехию, поскольку остаются до конца неотрегулированными вопросы оплаты
перекачки нефти через систему нефтепроводов "Дружба". Постоянное повышение
цен на услуги трубопроводного транспорта, находящегося на украинской
территории, делает для ряда российских компаний экономически нерентабельным
экспорт сырой нефти в Венгрию, Словакию и Чехию. В то же время
международные обязательства нашего государства требуют продолжения поставок
нефти в эти восточноевропейские страны. При этом основной вопрос, который
больше всего волнует российских нефтепромышленников в отношении "Дружбы",
это не столько цена на прокачку нефти, сколько постоянные изменения
украинской стороной существующих договоренностей. Экономическая
рентабельность торговли нефтью при таком подходе не поддается определению.
Для Украины предъявление новых и новых требований российским партнерам
становится практикой.
Другое важнейшее восточнославянское направление - транспортировка
нефти через Белоруссию - не вызывает у нефтепромышленников особого
беспокойства в силу определенной уверенности в соблюдении Минском уже
устоявшихся "правил игры". Напомним, однако, что для российских компаний
Белоруссия является еще и рынком сбыта нефтепродуктов, а также, пожалуй,
ключевой страной для подхода к решению вопроса нефтепереработки путем
участия российского капитала в акционировании зарубежной собственности.
Здесь в первую очередь речь идет о нефтеперерабатывающих предприятиях.
"Ближневосточный узел" возникает как производное из заинтересованности
как российской дипломатии, так и российских нефтепромышленников в
присутствии в этом регионе мира. Нефтяники, однако, прекрасно понимают, что
нынешнее состояние отрасли в целом и их компаний (даже крупнейших, таких
как "ЛУКойл" и ЮКОС) в частности, не позволяет им надеяться на то, чтобы
потеснить западные компании на месторождениях Саудовской Аравии и Кувейта.
Тем не менее ориентация нефтепромышленников на работу в ближневосточном
регионе едва ли изменится в прогнозируемый промежуток времени. В ряде
случаев российские компании могут получить право на освоение или участие в
освоении ближневосточных нефтяных месторождений в силу чисто политических
предпочтений отдельных стран региона. Авторитет России в арабском мире
всегда находился на должном уровне и, несмотря на ослабление ее
внешнеполитических позиций в последнее время, репутация Москвы по-прежнему
котируется достаточно высоко. Во влиятельных политических кругах
большинства ближневосточных государств превалирует мнение, что необходимо
найти противовес безраздельной гегемонии Соединенных Штатов, которая
установилась с начала 90-х годов.
Российские нефтепромышленники видят в своем присутствии в регионе еще и
возможность освоения новой технологии и получения практики бурения и
нефтедобычи в местных условиях. (Именно так подходит, например, "ЛУКойл" к
своей работе на нефтяных месторождениях Туниса.) Кроме того, подобная
практика дает российским нефтяным компаниям опыт сотрудничества и
одновременно конкуренции в современных условиях. Возможно, что в ближайшее
время основное притягательное воздействие будет иметь Ирак. Интерес
российских нефтепромышленников к работе в этой стране вызван, помимо легко
объясняемых коммерческих перспектив, тем обстоятельством, что в свое время
советские геологи открыли значительную часть иракских месторождений, а
советские нефтяники развивали здесь национальную нефтяную промышленность. В
результате в России имеются подробные карты нефтяных месторождений этого
государства, а в Ираке остались кадры, обученные советскими специалистами.
Поэтому нефтепромышленники считают это направление приоритетным,
предполагая, что работу здесь вести будет гораздо легче, чем в некоторых
других потенциально привлекательных нефтедобывающих странах.
"Американский узел" касается участия западных, в первую очередь
американских, компаний в разработке нефтяных месторождений на территории
Российской Федерации. Основные внешнеполитические вопросы зависят здесь от
направленности геополитического вектора, возникающего при освоении
российских нефтяных месторождений иностранными компаниями. Существует
комплекс собственно политических проблем взаимоотношений между сообществами
нефтепромышленников России и Запада. Геополитические вектора связаны прежде
всего с транспортной ситуацией, которая в ряде случаев уже изначально имеет
не только экономическое, но и внешнеполитическое значение. Рассматриваются
различные варианты эксплуатации Тимано-Печорской нефтяной провинции. Это 75
уже разведанных месторождений с суммарными извлекаемыми запасами свыше 1
млрд. т нефти. Для их разработки создан консорциум Timan Pechora Company, в
который входят Техасе, Еххоп, Amoco, Norsk Hydro. В настоящее время ведется
дискуссия, в каком направлении пойдет нефтепровод — на юг, в систему
магистральных трубопроводов "Транснефти", или на север, где планируется
построить нефтеналивной терминал. Южное направление предполагает
использование нефти в значительной мере в российской экономике. Северное же
направление нефтепровода означает, что вся добытая нефть будет отправлена
на экспорт. . Относительно внешнеполитического аспекта взаимоотношений
между сообществами нефтепромышленников разных государств следует напомнить,
что один из влиятельных международных институтов - ОПЕК объединяет
большинство нефтедобывающих стран. И хотя его члены представляют свои
государства, а не национальные нефтяные компании, тем не менее, данная
организация является самым известным и могущественным "нефтяным клубом" в
мировой политике.
В России внешнеполитическая сторона взаимодействия нефтяных сообществ
возникает как результат целенаправленной политики правительства на
привлечение иностранного капитала для освоения тех месторождений, на
которых по разным причинам российские нефтяники работать в ближайшее время
не смогут. Для освоения западными компаниями крупнейших месторождений было
необходимо создать нужный уровень взаимодействия между государственными
институтами России и Запада и определенную правовую базу, в первую очередь
принять закон о разделе продукции. Такое взаимодействие на высоком уровне
имелось только между Россией и США. Оно отразилось, в частности, в работе
комиссии Черномырдина—Гора. Что касается правовой базы, то трудности ее
создания в условиях сложившихся взаимоотношений между российскими и
западными нефтепромышленниками довольно хорошо заметны на примере принятия
все того же закона о разделе продукции. Среди российских компаний
наибольший интерес в его принятии демонстрировал ЮКОС, собирающийся
осваивать вместе с американским АМОКО Приобское месторождение. Не секрет,
что именно данная компания наиболее активно лоббировала разработку и
прохождение в Государственной Думе закона о разделе продукции. Однако
сделанные на этапе работы согласительной комиссии Государственной Думы и
Совета Федерации существенные поправки к законодательству исказили его
первоначальный замысел. Вся эта ситуация является хорошей иллюстрацией к
одной из сторон взаимоотношений парламента, а также российского и западного
(в первую очередь американского) нефтяных сообществ. Сейчас взаимодействия
нефтяных сообществ приобретает различные формы. Среди существующих
институтов - Российско-Американский нефтяной клуб (в его состав входят
руководители 27 нефтегазовых компаний России и США). На встрече членов
клуба с премьер-министром Виктором Черномырдиным 13 мая 1996 г. ставились
актуальные для нефтепромышленников вопросы. Американская сторона настаивала
на внесении изменений в Закон о соглашениях по разделу продукции, которые
бы сняли дискриминационные положения в отношении иностранных компаний,
работающих на территории России. Основное внимание нефтепромышленников
обеих стран было уделено понижению потока налогообложения нефтяных компаний
не менее, чем на 10-15% для достижения минимального уровня оборотного и
инвестиционного капитала, необходимого для поддержания воспроизводству.
Нефтяники также настаивали на введении, как это существует во всем мире,
отраслевых положений по бухгалтерскому учету и отчетности в нефтяном
комплексе, учитывающих специфику этой деятельности. Одновременно было
высказано мнение о целесообразности привести бухгалтерские положения в
России в соответствие с международными стандартами, так как действующие
сегодня в нашей стране правила нефтепромышленники считают одной из причин
завышения налогооблагаемой базы.[7]
Если говорить о тенденции развития международных отношений в
постсоветском пространстве, то они во многом будут зависеть от их
"нефтяного ареала". В этом, безусловно, проявляется как воздействие
экономического кризиса в России и других бывших советских республиках на их
внешнюю политику, так и геостратегическая ориентация развитых государств,
которые видят в данном регионе прежде всего его сырьевые возможности.
Разумеется, оба фактора болезненно воспринимаются общественным мнением
России. Существует и другая сторона вопроса. Место России в международном
разделении труда будет определяться не только стратегической ориентацией
зарубежных держав, но и реализацией ее возможностей. Богатейшие природные
ресурсы, находящиеся на территории России и в пространстве, на которое
распространяются ее национальные интересы, должны послужить мощным
потенциалом для вывода страны из кризиса. В этом случае выход на первый
план "нефтяного ареала" международных отношений в постсоветском
пространстве будет расцениваться скорее как естественный и позитивный
фактор во взаимоотношениях России и Запада.
Заключение
Располагая 2,8% населения и 12,8% территории мира, Россия имеет 12-13% прогнозных ресурсов и около 12% разведанных запасов нефти, 42% ресурсов и 34% запасов природного газа, около 20% разведанных запасов каменного и 32% запасов бурого угля. Суммарная добыча за всю историю использования ресурсов составляет в настоящее время по нефти 17% от прогнозных извлекаемых ресурсов и по газу 5%. Обеспеченность добычи разведанными запасами топлива оценивается по нефти и газу в несколько десятков лет, а по углю - значительно выше.
Считается, что ресурсы определенного вида топлива в стране хорошо освоены и существенное наращивание добычи маловероятно, если доля извлеченного топлива в прогнозных ресурсах составляет около 25 %. В России к этому рубежу приближается использование нефти, а по газу и углю ресурсные ограничения обусловлены не размерами запасов, а стоимостью их освоения.
В нефтяной промышленности происходит качественное ухудшение сырьевой базы отрасли. Западно-Сибирская и Урало-Поволжская нефтегазоносные провинции будут оставаться главными нефтедобывающими регионами страны, хотя многие крупные месторождения здесь вышли на поздние стадии разработки с падающей добычей. Доля трудноизвлекаемых запасов с низкими дебитами скважин (менее 10 т/сутки) составляет 55-60% и продолжает расти. Потенциальная добыча “новых” нефтегазоносных провинций Европейского Севера, Восточной Сибири и Дальнего Востока кратно меньше, чем “старых”, и освоение их будет весьма затратным.
Перспективные уровни добычи нефти в России будут определяться в основном следующими факторами – уровнем мировых цен на топливо, налоговыми условиями и научно-техническими достижениями в разведке и разработке месторождений, а также качеством разведанной сырьевой базы.
Расчеты показывают, что уровни добычи нефти в России могут составить в 2010 г. и 2020 г. соответственно до 335 и 360 млнт.
Основным нефтедобывающим районом России на всю рассматриваемую перспективу останется Западная Сибирь, хотя ее доля к 2020 г. и снизится до 58-55% против 68% в настоящее время. После 2010 г. масштабная добыча нефти начнется в Тимано-Печорской провинции, на шельфе Каспийского и северных морей, в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. Всего на Восток России к 2020 г. будет приходиться 15-20% нефтедобычи в стране.
В течение всей рассматриваемой перспективы останется актуальной задача повышения коэффициента извлечения нефти и комплексного использования углеводородного сырья.
Для обеспечения внутренней потребности России в качественном моторном топливе, смазочных маслах, спецжидкостях и других нефтепродуктах, а также экспорта нефтепродуктов, Энергетической стратегией предусматривается рост объемов переработки нефти к 2015-2020 гг. до 220-225 млн т/год с одновременным увеличением глубины переработки до 75-80% в 2010 г. и до 85% к 2020 г.
В целях приближения производства нефтепродуктов к их потребителям возможно строительство новых высокоэффективных нефтеперерабатывающих заводов средней мощности в районах концентрированного потребления нефтепродуктов, а в удаленных северных и восточных районах допустимо развитие сертифицированных малых НПЗ с полным циклом переработки нефти.
Целевой задачей отрасли является также обеспечение сырьем (прямогонным бензином, бензином для химии, сжиженными нефтяными газами, ароматическими углеводородами, мономерами, сырьем для сажи и др.) нефтехимической промышленности, продукция которой на порядок выше стоимости продукции собственно нефтепереработки.
2019-12-29
212
Обсуждений (0)
