Психология – это наука и/или искусство

психология искусство наука

Проблема соотношения науки искусства в психологии не нова. Сами психологи часто говорили об этом, например С.Л. Рубинштейн, Г. Олпорт, Р. Мэй, И. Ялом, Л.С.Выгодский, Ф.Е. Василюк, А.И. Сосланд, И.С. Захарян, Н.Т. Оганесян. Проанализируем их суждения, принимая или опровергая их.

Первые попытки психологического изучения человека были связаны с исследованием его индивидуального сознания и самосознания. Опираясь на психологические данные, С.Л. Рубинштейн указал на корни этого рефлексивного способа: «Осознавать явления и события значит мысленно включать их в связи с объективным миром, видеть, воспринимать их в этой связи. В этом заключается основная жизненная функция сознания»[4] Но заметим, что по нашему мнению самопознание настолько важно и для художника. Многие поэты, писатели, композиторы, актеры писали о своего рода фатализме рефлексии, о невозможности уйти от нее, преодолеть ее навязчивую силу. Художник непрерывно наблюдает, анализирует жизнь. Он устремлен навстречу новым впечатлениям и в то же время стремится к познанию социальных и психологических причин человеческого поведения в силу особой чуткости, ранимости своих отношений к миру человека. Мы считаем, что здесь определенно есть связь психологии как науки и искусства.

Далее, отметим, что психология и искусство как области человекознания имеют общий объект, об этом мы уже упоминали выше. Н.Т. Оганесян[5] оговаривает, что подход к этому объекту со стороны психолога и художника таков, что они выявляют разные грани художественного и собственно психологического видения человека. Для ученого-психолога при изучении психических явлений на первый план выступают закономерности, определяющие, как протекает восприятие, мышление и т.д. (так называемая психическая деятельность, по замечанию С.Л. Рубинштейна[6], это лишь процессуальный или функциональный аспект более целостной и полнокровной духовной человеческой деятельности). Для художника восприятие, мышление выступают как конкретное переживание, как содержание жизни личности: выявление смысла и значения того, что воспринимается и осмысливается человеком. Мы совершенно с этим согласны.

Так же Оганесян утверждает, что художник даже в реалистическом произведении воплощает, на самом деле, автопортрет своей души. По свидетельству Г. Олпорта[7] Стефан Цвейг, например, говоря о Прусте, Амилье, Флобере и других великих мастерах описания характеров, замечает: «Писатели, подобные им, – это гиганты наблюдения и литературы, тогда как в психологии проблема личности разрабатывается маленькими людьми, сущими мухами, которые находят себе защиту в рамках науки, и вносят в нее свои мелкие банальности и незначительную ересь». (…) «Так как психология молода, ей следовало бы поучиться немного у литературы». Это также отвечает нашим представлениям об искусстве и науке. По нашему мнению, наука объективна, искусство же по своей природе исключительно субъективно. В искусстве, конечно, есть объективная сторона: техника, традиция, школа, которой он может, а иногда и должен придерживаться, но дух искусства субъективен.

Н.Т. Оганесян говорит о том, что задача науки состоит в получении объективного знания, но при позитивном изучении человека, заметно, что в нем все доступно познанию, кроме духовной жизни человека. С этим утверждением трудно не согласиться, в самом деле, наука может исследовать, например, духовную жизнь, когда доказано, что она есть и может быть представлена объектом, дистанцированным от субъективности исследователя. Такая задача парадоксальна для науки и ею самой выполнена быть не может. Работу, которая придает науке необходимую убежденность в изучении субъективности, выполняет искусство. Оно позволяет говорить о субъективных состояниях, сохраняя их живой характер. Задача искусства состоит в таком самовыражении индивидуального внутреннего мира человека, чтобы оно вызывало ответную духовную реакцию сопереживания и обусловливало диалог автора с читателем (слушателем, зрителем). Искусство, это – форма познания субъективности, культура ее самовыражения.

Вот как смотрит на творчество и искусство Р. Мэй: «Главное, что отличает творческий акт – то, что он является встречей… встречей может быть идея, внутренний образ…ученый также оказывается в подобной ситуации встречи, когда приступает к экспериментам, к решению своих научных задач».[8] По мнению Р. Мэя, эта встреча может произойти и в психотерапевтическом процессе, и при формулировке новой научной гипотезы. То есть, отсюда делаем вывод: если мы не противопоставляем науку и творчество, почему мы должны противопоставлять науку и искусство? Да и являются ли литература и психология конкурентами? Возможно ли сотрудничество между литературой и психологией? Р. Мэй отвечает на эти вопросы утвердительно. Литература и психология не могут быть конкурентами хотя бы потому, что действуют в разных сферах и имеют в своем распоряжении различные средства; литература предполагает свободный полет фантазии, вымысел, работу с языком и текстом упор на форму; ей простительны неточности. Психология предполагает оперирование объективными данными, точность, фактичность, ей непростительны отклонения от научной истины. По нашему мнению, литература и психология не могут быть конкурентами именно потому, что первая имеет дело с единичным, а вторая – с общим. А раз литература и психология не конкуренты, значит, они могут «действовать сообща», в сплоченном и тесном союзе. Литература может поставлять психологии материал для новых научных психологических исследований, а психология – способствовать более глубокой рефлексии писателей, давать им повод для новых характеров и сюжетов.

Н.Т. Оганесян пишет: «Следует отметить, что психологи гуманистического и экзистенциального направления сознательно обращаются к методам искусств, особенно в области психологической практики. А исследование уникальности личности всегда относилось к области искусства. Таким образом, новое движение в психологии обращается и приближается к искусству».[9] По нашему мнению, такое замечание совершенно справедливо, и отметим еще, что новизна психологической практики более близка новизне художественной, когда автор свободно отзывается на изменения «духовной ситуации эпохи». А такая абсолютная свобода присуща скорее представителям цеха художников, а не ученых.

Заключение

В результате изучения проблемы соотношения искусства и науки в психологии мы пришли к следующим выводам:

1. Психологию как науку определяют большинство словарей и энциклопедических изданий. Вместе с тем психологи и исследователи отмечают, что этой области знания присущи черты, как науки, так и искусства. Это обусловлено в частности происхождением психологии из философии, которая также не всегда признавалась исключительно наукой.

2. Психология как гуманитарная наука изучает человека, но такой же объект имеет и искусство, различие состоит в разных подходах к этому объекту.

3. Искусство отличается от науки тем, что пользуется не анализом и умозаключением, а воссоздает окружающую действительность второй раз, доступными ему средствами. Однако в психологии, в частности в психологической практике таким «воссоздающим» познанием отличаются личностные направления. Кроме того, в психологической практике чаще всего важны не реальности, которых нет в пространстве и времени, а символические переживания, метафоры, живущие в душевном опыте человека.

4. Категории, которыми оперирует и психологическая наука и искусство, - переживание, мысль, чувство. Только осмысляются они по-разному – искусство их передает, показывает, запечатлевает, психологическая наука – исследует, анализирует, выявляет. Но и в искусстве, и в психологической науке эти категории приобретают материальное воплощение и влияние на реальную жизнь.

Таким образом, общий вывод в нашей работе будет следующим: психология - специфическая область научного знания, которой присущи все категории данной области, но которая включает также в себя черты искусства, как необходимый компонент для своего функционирования и развития.

Литература

1. Асмус В.Ф. Античная философия. М., 2005.

2. Басин Е.Я. Семантическая философия искусства. 3-е изд. М., 1998

3. Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979.

4. Дмитриева Н.А. Краткая история искусства. М., 1968

5. Каган М.С. Социальные функции искусства. М., 1978

6. Мэй Р. Новый взгляд на свободу и ответственность. / Пер. с англ. A. Лызлова. // Экзистенциальная традиция. 2005. №2.

7. Оганесян Н.Т. Психология как единство науки искусства. М., 2000.

8. Олпорт Г. Становление личности. Избранные труды. М.: Смысл, 2002.

9. Словарь психологии / Под ред. А.В.Петровского, М.Г. Ярошевского. -М., 1990

10. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб, 1998

11. Столович Л.Н. Жизнь — творчество — человек. Функции художественной деятельности. М., 1985

12. Тростников В.Н. Апофатика – основной метод науки XXI века. М.: Православие, 2000.

13. Энциклопедия «Кругосвет» на сайте http://slovari.yandex.ru

 

[1] Асмус В.Ф. Античная философия. М., 2005. С. 45.

[2] Тростников В.Н. Апофатика – основной метод науки XXI века. М.: Православие, 2000. С. 116.

[3] Бахтин М. Эстетика словесного творчества. М.: Искусство, 1979. С. 26.

[4] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб, 1998. С. 68.

[5] Оганесян Н.Т. Психология как единство науки искусства. М., 2000. С. 30.

[6] Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. СПб, 1998. С. 28.

[7] Олпорт Г. Становление личности. Избранные труды. - М.: Смысл, 2002. С. 40.

[8] Мэй Р. Новый взгляд на свободу и ответственность. / Пер. с англ. A. Лызлова. // Экзистенциальная традиция. 2005. №2. С.34

[9] Оганесян Н.Т. Психология как единство науки искусства. М., 2000. С. 34.