Роль и значение судов в стадии кассационного производства

 

Первым нормативно-правовым актом о суде после октября 1917 г. был Декрет о суде 1, изданный Советом Народных Комиссаров РСФСР 24 ноября 1917 г. [3]. Значение этого Декрета заключалось в том, что он упразднил дореволюционную судебную систему и заложил основы для создания советских судов.

Согласно Декрету о суде 1 начали создаваться местные суды, которые рассматривали уголовные и гражданские дела в составе постоянного судьи и двух заседателей. Уголовные дела на фронтах рассматривались местными судами, которые избирались полковыми Советами, а где их не было - полковыми комитетами. Предварительное следствие по уголовным делам возлагалось на местных судей и проводилось ими единолично. В развитие указанного Декрета изданы Декрет 2 о суде и Декрет 3 о суде [4].

Параллельно с системой общих судов существовала система революционных трибуналов, которая была ликвидирована в ходе реформы 1922 г., что привело к образованию единой судебной системы.

Окончание гражданской войны, переход к мирному строительству, полное овладение большевиками властью уже не требовали осуществления правосудия в том виде, который был присущ революционным трибуналам. Революционные трибуналы порождаются революцией и с ее победой или поражением исчезают. По своей политической природе они носят временный характер и стабильному обществу не присущи.

Одним из наиболее важных нормативно-правовых актов, регулирующих судоустройство в Беларуси, было Положение о судоустройстве, изданное ЦИК ССРБ 30 марта 1923 г. [1]. В нем была закреплена судебная система, в которую входили суды общей и специальной юрисдикции.

К судам общей юрисдикции относились: 1) народный суд в составе постоянного народного судьи; 2) народный суд в составе постоянного народного судьи и двух народных заседателей; 3) Высший Суд Республики; 4) Верховный Суд Республики и его коллегии.

В Положении отмечается, что специальные суды являются временными и к ним относятся: 1) военные трибуналы - для рассмотрения дел о воинских преступлениях; 2) особые трудовые сессии народных судов - по делам о преступлениях, совершенных с нарушением законов о труде, и земельные комиссии - по земельным делам. Особые трудовые сессии образовывались в каждом уездном городе в составе одного постоянного народного судьи и двух постоянных членов суда, одного избранного от профсоюзных органов и другого от местного уездного отдела труда. Они имели ту же компетенцию, что и народные судьи; 3) Белорусская Арбитражная комиссия, состоящая при

СНК, - по делам о спорах об имущественных правах между государственными органами. Народным судьей могли быть неопороченные по суду гражданин и гражданка БССР, которые имели стаж политической или юридической работы. Они избирались сроком на один год по представлению Высшего Суда Республики, в уездах - уездными исполкомами, а в Минске - городским исполкомом и утверждались Наркоматом юстиции.

Для формирования состава народных заседателей образовывались специальные комиссии, которые носили название Комиссия по разверстке. В их состав входили член местного уездного исполкома (председатель комиссии), помощник прокурора и один народный судья. Эти комиссии определяли, сколько народных заседателей должно быть при определенном суде из расчета: 50 % - из рабочей среды, 35 % - от крестьян, 15 % - из воинских частей. Эти списки отсылались в трудовые коллективы и воинские части, где проходили выборы народных заседателей. Уездная комиссия утверждала общий список избранных народных заседателей.

Высший Суд Республики состоял из председателя, двух его заместителей и двенадцати постоянных членов суда, а также народных заседателей. Председатель избирался ЦИК, а его заместитель и члены  суда - исполкомом Минского городского Совета сроком на один год и утверждались Наркоматом юстиции. Списки народных заседателей составлялись исполнительной комиссией и утверждались СНК. Высший Суд действовал как суд первой и кассационной инстанции. Он состоял из уголовного и гражданского отделений. Верховный Суд БССР действовал в составе: 1) Президиума; 2) пленарного заседания Верховного Суда; 3) кассационных коллегий Верховного Суда по уголовным и гражданским делам. Председатель и члены Верховного Суда назначались Президиумом ЦИК.

Президиум Верховного Суда БССР состоял из Председателя Верховного Суда и председателей кассационных коллегий. В его компетенцию входило: распределять обязанности между членами Верховного Суда; ведать отчетностью суда; осуществлять надзор за судебными местами, путем назначения ревизий Высшего Суда по предложению Прокурора республики и заслушивать результаты этих ревизий; возбуждать дисциплинарные производства против членов Верховного Суда, Председателя Высшего Суда и его заместителей.

Пленарное заседание Верховного Суда состояло из всех судей Верховного Суда, Председателя Высшего Суда, Прокурора республики или его старшего помощника. В его компетенцию входило следить за правильным истолкованием судами законов, рассмотрением, отменой и изменением приговоров, выборами дисциплинарной коллегии и т. д.

 Кассационные коллегии при рассмотрении дел действовали в составе трех членов Верховного Суда, из них один был председательствующим. При кассационных коллегиях состояли по два помощника прокурора Верховного Суда.

Дисциплинарная коллегия Верховного Суда состояла из судей этого суда в количестве трех человек. Правом возбудить дисциплинарное производство обладали: Прокурор республики, состоящий при Верховном Суде, помощник Прокурора республики, Председатель Верховного Суда республики, Председатель Высшего Суда. Поводом для возбуждения дисциплинарного производства являлись проступки судей, несовместимые с их служебными полномочиями. Видами дисциплинарных взысканий являлись: замечание, выговор, перемещение и смещение на низшую должность; отстранение от службы с запрещением работы в должности судьи на определенный срок.

Положение о судоустройстве ССРБ от 30 марта 1923 г. Заложило основы статуса Верховного Суда в Беларуси как высшей судебной инстанции. Оно регулировало статус следователей, которые состояли при следственных участках и именовались народными следователями, а также при отделе Прокуратуры Наркомата юстиции и назывались следователями по важнейшим делам. Назначение народных следователей производилось определением Высшего Суда Республики, а следователей по важнейшим делам - отделом Наркомата юстиции.

Все это и многое другое, произошедшее почти за столетнюю историю, послужило зарождением нового Кодекса и уже 29 июня 2006 г. был утвержден Кодекс Республики Беларусь о судоустройстве и статусе судей (далее - Кодекс) [41], состоящий из следующих шести разделов:

- раздел 1 Основы, задачи и принципы деятельности судебной системы,

- раздел 2 Порядок формирования и комплектования судов,

- раздел 3 Статус судьи и народного заседателя,

- раздел 4 Органы судейского сообщества,

- раздел 5 Обеспечение деятельности судов и органов судейского сообщества,

- раздел 6 Заключительные положения.

 

Статьей 2 Основного Закона Республики Беларусь – Конституцией  человек, его права, свободы и гарантии их реализации провозглашены высшей ценностью и целью общества и государства.

К основным правам, принадлежащим гражданам и закрепленным в Конституции Республики Беларусь остаются право на жизнь, обеспечение свободы неприкосновенности и достоинства личности, защита от незаконного вмешательства в личную жизнь, жилищные права, избирательные права, трудовые права, право на обращение в государственные органы, суд, право собственности и другие.

Статьей 60 Конституции Республики Беларусь защиту прав и охраняемых законом интересов осуществляют суды. Каждый гражданин имеет право обратиться в суд за восстановлением нарушенного, оспариваемого права или охраняемого законом интереса. Это право может быть реализовано путем подачи данным лицом либо его представителем в суд надлежаще оформленного искового заявления, заявления по делам особого производства либо заявления о судебном приказе в приказном судопроизводстве.

Право на обращение обеспечивается системой принципов судопроизводства и порядка рассмотрения и разрешения дел. К основным принципам осуществления правосудия относятся:

- законность;

- независимость судей, подчинение их только закону;

- гласность судебного разбирательства;

- осуществление правосудия только судом;

- состязательность и равенство сторон;

- равенство граждан перед законом;

- право пользования юридической помощью;

- надзор вышестоящих органов, прокурорский надзор;

- обязательность исполнения судебных постановлений.

Давно известно, что ничто так не подрывает авторитет суда, как неправомерно вынесенное судебное решение. Если в районном суде заинтересованное в исходе дела лицо не получает законного разрешения сво­их проблем, то пытаются доказать свою правоту в суде более высокой инстанции, где в кассационном порядке проверяет­ся законность и обоснованность не вступивших в законную силу судебных постановлений суда первой инстанции.

Суд второй инстанции призван устранить судебную ошиб­ку, если она имела место. В последнее время в нашей стра­не многое делается для того, чтобы права граждан были наиболее полно защищены, чтобы суд был и скорым и пра­вым. Хорошо, когда все это выполняется. Но не страдает ли иногда качество судебных решений из-за поспешности? Как избежать судебной ошибки, не потерять доверие граж­дан к суду, не подорвать веру человека в справедливость? Как улучшить качество суда второй инстанции? Имеются ли для этого резервы?

В кассационной инстанции в год у нас рас­сматривается более тысячи дел. Но судьи област­ных судов заняты не только рассмотрением дел в кассационном порядке, но и рассмотрением дел по первой инстанции, рассмотрением жалоб и изу­чением дел в порядке надзора, анализом судеб­ной практики по различным категориям дел.       

Хорошо, когда по делу принято законное и обо­снованное решение, суд первой инстанции учел все факты, входящие в предмет доказывания. А если нет? Только изучить объемное дело необходимо время, при этом нужно тщательно вник­нуть в суть исковых требований, исследовать до­казательства, представленные сторонами, опреде­лить, являются ли они достаточными и достовер­ными.

Гарантией вынесения законного, обоснованного, справедливого судебного постановления является наличие института кассационного и надзорного обжалования судебных постановлений. Заинтересованные в исходе дела лица, обжалуют путем написания кассационной жалобы в случае несогласия с не вступившим в законную силу судебным постановлением, а также, по вступившим в законную силу судебным постановлениям, могут обратиться в надзорную инстанцию. Судами кассационной инстанции являются специализированные судебные коллегии областного суда , а также коллегии Верховного Суда Республики Беларусь. К лицам, имеющим право принесения протеста относят: Председателя Верховного суда Республики Беларусь, Генерального прокурора Республики Беларусь и их заместителей, председателей областных, Минского городского судов, прокуроров областей.

Проверка правильности приговора по существу включает в себя оценку
доказательств. Чтобы решить, правильны ли выводы суда первой инстанции,
необходимо проверить правильность той оценки доказательств, которая привела суд к этим выводам, т. е. дать новую оценку этим доказательствам и, согласно ей, сделать заключение о выводах, изложенных в приговоре.
В основе оценки доказательств, производимой судом второй инстанции,
лежит метод сравнения, сопоставления. В отличие от суда первой инстанции
кассационная инстанция не проводит судебного следствия и не воспринимает
доказательства на основе принципов устности и непосредственности. Суд
знакомится с содержанием доказательств в том их виде, в каком они отражены в материалах дела. Не имея возможности собрать новые доказательства и передопросить ранее допрошенных лиц, чтобы при их помощи проверить, проконтролировать, дополнить доказательственный материал, суд не в состоянии устранить неполноту, неясности или противоречия, имеющиеся в тех или иных доказательствах. Поэтому кассационная инстанция не вправе устанавливать или считать доказательными факты, не установленные приговором или отвергнутые
им, как не вправе предвосхищать ценность одних доказательств перед другими и связывать нижестоящий суд своим мнением о доказанности или недоказанности обвинения (ст. 352 УПК). Оценивая доказательства с точки зрения их допустимости и относимости, кассационная инстанция выясняет, все ли необходимые доказательства привлечены к делу, получены ли они из законных источников и законным методом, соблюдена ли процессуальная форма их обнаружения и закрепления. Проверка этого этапа процесса доказывания производится применительно к кассационным основаниям, названным в ст. 343 и 345 УПК. В случае обнаружения нарушений, влекущих отмену приговора, кассационная инстанция вправе дать указания, предрешающие выводы об относимости и допустимости доказательств
как необходимых условиях их доброкачественности. Проверяя правильность данной судом первой инстанции оценки доказательств и выводов, кассационная инстанция устанавливает, достоверно ли каждое отдельное доказательство, каков его удельный вес и значение, и по совокупной оценке всех доказательств решает, соответствуют ли выводы суда фактическим обстоятельствам дела. Важное значение принадлежит здесь мотивировке приговора. В ней указываются доказательства, послужившие базой
для выводов суда по делу, приводятся аргументы в обоснование того, почему
одни доказательства приняты во внимание, а другие нет. Неполнота мотивировки всегда оставляет сомнение в том, какие оценочные суждения привели нижестоящий суд к сделанному в приговоре выводу.
При оценке доказательств кассационная инстанция учитывает доводы
протеста, жалоб, возражений на них, выступление прокурора, объяснения
участников процесса и новые материалы. В целях проверки полноты и точности протокольных записей и порядка производства отдельных процессуальных действий она может воспроизвести магнитофонные записи, кино- и фотосъемки. Проверка правильности оценки доказательств, данной в предшествующих стадиях процесса, осуществляется под углом зрения кассационных оснований, предусмотренных ст. 343, 344 и 345 УПК.
Если кассационная инстанция придет к выводу, что тот или иной факт,
установленный в приговоре, не доказан, не имел места в действительности или что отдельные доказательства, признанные достоверными, не достаточны, ложны, не доброкачественны или что обвинение, признанное судом доказательным, не доказано, она либо исключает данные факты из приговора и вносит в него необходимые изменения, либо возвращает дело для производства дополнительного расследования или нового судебного разбирательства, либо признает обвинение недоказанным в целом и при невозможности устранения неполноты доказательственного материала в ходе дальнейшего производства отменяет приговор и дело производством прекращает.

Как и суд первой инстанции, кассационная инстанция оценивает  доказательства по внутреннему убеждению. Рассмотрение дела в кассационной инстанции происходит в пределах того обвинения, по которому подсудимый признан виновным или оправданным.
Изменение обвинения допускается, если этим не ухудшается положение осужденного и не нарушается его право на защиту. Отсюда следует, что запрет преобразования к худшему распространяется на все элементы обвинения в материальном смысле слова, а не только на одну его часть – квалификацию преступления.

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

Активный и достаточно длительный поиск наиболее оп­тимальных и социально ориентированных процедур в сфере уголовного процесса завершился принятием нового УПК, одним из самых последовательных и наиболее вы­раженных направлений которого явилось усиление правового статуса граждан, являющихся участниками уголовного процес­са, в том числе расширение их права на судебную защиту. Это право является несомненным атрибутом любого правового госу­дарства. Республика Беларусь, объявившая себя унитарным правовым государством, закрепила данное положение в ст. 60 Конституции. Не вдаваясь в дискуссию о пределах применения гражданами нашей республики названного права, необходимо все-таки заметить, что поскольку Основной Закон является за­коном прямого действия, то имеющие место в юридической ли­тературе суждения и в отдельных правовых актах положения, допускающие игнорирование данного принципа, идут вразрез с Конституцией.

Одной из правовых сфер, закрепляющих исключения из кон­ституционного института судебной защиты прав граждан, явля­ется уголовный процесс. Именно из норм уголовно-процессу­ального закона вытекают ограничения возможности обжалова­ния в суд действий органа уголовного преследования (органы предварительного расследования и прокуратуры), хотя этот за­прет прямо и не закреплен в УПК. Но он следует, в частности, из главы 16 УПК «Обжалование действий и решений органа, ве­дущего уголовный процесс», нормы которой адресуют граждан - участников уголовного процесса обращаться с жалобами на дей­ствия и решения органа дознания, дознавателя, следователя не­посредственно к надзирающему или вышестоящему прокурору, за исключением обжалования заключения под стражу, задержа­ния, отказа в возбуждении уголовного дела, прекращения пред­варительного расследования уголовного дела либо уголовного преследования, которое может адресоваться непосредственно в суд (ч. 2 ст. 139, ст. 253).

Сложившемуся положению имеются объективные обоснова­ния, вполне оправданные в наше время и в наших условиях. Однако такое возможно только там, где действия правоприме­нительных органов не затрагивают существенно конституци­онные права личности. В случаях же очевидного нарушения кон­ституционных прав участников уголовного процесса допустимым указанное ограничение быть не может.

Серьезной гарантией прав заинтересованных участников уголовного судопроизводства (потерпевшего, обвиняемого, граж­данского истца и гражданского ответчика) является их право на пересмотр в кассационной инстанции не вступившего в закон­ную силу приговора суда. Это самая доступная в ряду аналогич­ных процедур и наиболее реальная форма пересмотра состо­явшегося решения суда первой инстанции. Доступность ее оп­ределяется такими чертами кассационного производства, как свобода обжалования (достаточно широкий круг лиц, обладаю­щих правом принесения кассационной жалобы, написание ее на родном языке или языке, которым владеет жалобщик, право на отзыв поданной жалобы или на дополнение ее), запрет ухудше­ния положения обвиняемого в результате пересмотра дела, ре­визионный порядок рассмотрения уголовного дела (рассмотре­ние дела в полном объеме, а не в пределах жалобы или протес­та), возможность представления в суд второй инстанции дополнительных материалов и, наконец, проверка судом касса­ционной инстанции законности и обоснованности судебного ре­шения.

В соответствии с законом поданная кассационная жалоба или кассационный протест обязательно влекут пересмотр уголовно­го дела в суде второй инстанции и здесь не имеют значения какие бы то ни было личные усмотрения соответствующих долж­ностных лиц.

Сравнивая ранее действовавший и новый УПК, следует от­метить, что правовая регламентация института кассационного производства достаточно стабильна. Вместе с тем в новом уго­ловно-процессуальном законе появились серьезные новеллы в отношении данного производства. Одной из них является пред­ставление в кассационную инстанцию дополнительных матери­алов. Согласно ст. 383 УПК лица, имеющие право кассационно­го обжалования или опротестования, могут в подтверждение или опровержение доводов, приведенных в кассационной жалобе или протесте, представить в кассационную инстанцию дополнитель­ные материалы. Новый закон, как и прежний, не дает перечня таких материалов, но указывает на запрет получения их след­ственным путем, то есть путем проведения следственных дей­ствий. В соответствии со сложившейся практикой к дополни­тельным материалам относятся всевозможные справки, харак­теристики, выписки из истории болезни, больничные листы, квитанции, чеки и т. п. Наряду с этим новый УПК разрешил суду при рассмотрении уголовного дела назначать по ходатайству сто­рон или по собственной инициативе судебно-психиатрическую, повторную и дополнительную экспертизы. Кроме того, если это признают необходимым стороны или суд, то в суд кассационной инстанции могут быть вызваны свидетели и эксперты для дачи разъяснений по существу данных ими в суде первой инстанции показаний или заключений. Эти действия, так же как и преду­смотренные ч. 2 ст. 383 УПК, влекут дополнительные факти­ческие данные и материалы, но получены они следственным путем, что не согласуется с приведенной выше нормой закона.

Обнаружение, закрепление, представление в суд названных и других документов, их последующая оценка является не чем иным, как элементом процесса доказывания (ст. 103 УПК), сами документы - источником доказательств, а полученная из них информация - фактическими данными, которые при условии их относимости и допустимости обладают свойствами доказа­тельств (ст. 88 УПК). Это позволяет утверждать, что суд касса­ционной инстанции законом наделен правом исследовать дока­зательства в судебном заседании, что по классической форме уголовного процесса является прерогативой апелляционного производства.

Апелляционное производство - известная мировой практи­ке форма обжалования и пересмотра приговоров, не вступив­ших в законную силу. В апелляционной инстанции уголовное дело рассматривается вновь, в ходе чего проверяется правильность как установления фактических обстоятельств дела, так и при­менения уголовного и уголовно-процессуального закона. В су­дебном заседании, в частности, непосредственно исследуются доказательства по общим правилам производства в суде пер­вой инстанции, то есть проводятся заново судебно-следственные действия, но, возможно, не в таком объеме, как в суде пер­вой инстанции, поскольку пересмотр в данном случае осуще­ствляется в пределах поданной жалобы или принесенного протеста, а не в полном объеме, как это происходит в кассаци­онном производстве. По результатам рассмотрения дела в апел­ляционной инстанции приговор суда первой инстанции либо подтверждается, либо изменяется, либо постановляется новый приговор. Так, по протесту обвинителя, жалобе потерпевшего на мягкость приговора наказание может быть увеличено, а по жа­лобе стороны защиты - уменьшено.

Кассационная инстанция официально таким правом не об­ладала, хотя и практические работники, а также в завуалирован­ной форме и сам закон это допускали, что предопределялось обязанностью кассационной инстанции проверять доказанность фактических обстоятельств дела, поскольку как прежде, так и по действующему УПК кассационным основанием к отмене приго­вора является несоответствие выводов суда, изложенных в приго­воре, фактическим обстоятельствам дела, односторонность и неполнота судебного следствия (ч. 1 ст. 388).

Если вспомнить Концепцию судебно-правовой реформы 1992 года, то из многих нереализованных ее позиций можно на­звать и апелляционное производство, предлагаемое как одна из гарантий обеспечения правосудности приговоров, но по ряду объективных и субъективных причин не воспринятое УПК 1999 года, в отличие от УПК Российской Федерации, которым данная процессуальная форма пусть не по всем делам, но все-таки предусмотрена (ст. 354 УПК Российской Федерации).

И именно этот пробел в уголовном судопроизводстве зако­нодатель вынужден был в силу недостаточности гарантий по­становления законного и обоснованного приговора (сокращен­ное судебное следствие, рассмотрение уголовных дел по пер­вой инстанции единолично судьей, возможность рассмотрения дел в отсутствие обвиняемого и др.) восполнить путем наделе­ния кассационной инстанции правом исследования фактиче­ских обстоятельств преступления, а значит, и доказательств в судебном заседании.

Известно, что в традиционном варианте пересмотр судеб­ных постановлений в кассационном порядке происходит толь­ко по письменным материалам уголовного дела. Суд кассацион­ной инстанции проверяет законность и обоснованность таких по­становлений в первую очередь в части правильности применения материального и процессуального закона и не должен вторгать­ся в анализ правильности установления фактических обстоя­тельств, что возможно только путем осуществления полноцен­ного процесса доказывания. Во Франции, например, где систе­ма кассационного и апелляционного производства имеет наиболее классические формы, кассационная жалоба приносит­ся по поводу формального нарушения закона. Очевидно, такая форма пересмотра приговора исключает возможность проверки правильности установления судом первой инстанции факти­ческих обстоятельств дела. Поскольку у нас не предусмотрено апелляционное производство, то практика сформировалась с уче­том законодательного закрепления элементов апелляции, что допускает как проверку правильности установления судом пер­вой инстанции фактических обстоятельств дела, так и способы этой проверки - посредством процесса доказывания, который таковым не именуется и к тому же не регламентируется.

Таким образом, включив в процедуру кассационного произ­водства элементы процесса доказывания, законодатель вместе с тем не указал на их природу и на процессуальный порядок проведения. Так, в частности, открытыми остались вопросы, как и в каких случаях назначаются экспертизы, какую роль при этом играют участники судебного разбирательства, можно ли зада­вать вопросы им при получении объяснений или разъяснений, не являются ли эти объяснения и разъяснения завуалирован­ной формой допроса, в каких пределах разрешено вторжение в исследование доказательств и в предмет доказывания, как от­ражается заключение эксперта, полученное в кассационном раз­бирательстве, на сути кассационного определения.

Понятие «разъяснение свидетеля и эксперта» закон вво­дит в уголовно-процессуальный оборот впервые и при этом не раскрывает ни сути этого действия, ни его процессуальной формы. Теории и практике уголовного судопроизводства нашей республики известно такое процессуальное действие, как полу­чение объяснений. Последнее является источником доказа­тельств для получения оснований для возбуждения уголовного дела, для установления наличия состава преступления и для принятия решения о направлении уголовного дела в суд по ускоренному производству. Объяснения дают явившиеся в су­дебное заседание кассационной инстанции обвиняемый, потер­певший, гражданский истец и т. д. Несмотря на достаточную распространенность в законе и в практике данного действия, и в прежнем и в новом УПК ему не дано определения, что не исклю­чает аналогии его допросу: это, как и допрос, - устное сообще­ние допрашивающему лицу интересующей его информации, это источник доказательств. Лицо, дающее объяснение, как и допра­шиваемое лицо, может отказаться от дачи объяснений против самого себя, членов своей семьи, близких родственников (ч. 4 ст. 10 УПК), одинаково не может принуждаться к даче как показа­ний, так и объяснений (ч. 3 ст. 18 УПК). Можно указать на такое, по сути, единственное существенное отличие объяснения от до­проса, заключающееся в том, что лицо, дающее объяснение, не предупреждается об ответственности за дачу заведомо лож­ных показаний. Специальные исследования, проведенные на этот счет, показали, что граждане, вызываемые для дачи объяснений в орган уголовного преследования, считали, что их допрашивали.

В рассматриваемом ракурсе в кассационном производстве этот устоявшийся в уголовном процессе термин оказался неприемлемым и дополняется термином «разъяснение», а зна­чит, и суть обозначаемых им действий не соответствует «объяснению». И вместе с тем как по форме, так и по содер­жанию «объяснение» трудно отграничить от получившего пра­во на существование «разъяснения». Им можно давать раз­личные толкования, но очевидно, что целью как «объяснения», так и «разъяснения» является получение каких-то фактиче­ских данных либо в подтверждение ранее даваемых, либо во изменение их. Эти данные, равно как и заключение эксперта, берутся во внимание при принятии кассационного решения.

Считаю, что практическим работникам далеко не безразлич­на позиция законодателя относительно вкладываемого им содер­жания в применяемую терминологию, так как любые процессу­альные «вольности», судейские усмотрения и интерпретации лиц, ведущих уголовный процесс, могут повлечь существенные нару­шения процессуальной формы и процедуры, а следовательно, и соответствующие процессуальные последствия.

Поскольку в кассационной инстанции не ведется протокол судебного разбирательства, то нельзя и проанализировать прак­тику процессуального порядка получения и закрепления объяс­нений и разъяснений в судебном заседании. Но можно допус­тить, что суд кассационной инстанции при получении объясне­ний у лица все-таки вторгается в вопросы существа его показаний, данных в суде первой инстанции, а возможно, и на предварительном следствии. Тем более если в кассационной инстанции возникают серьезные сомнения во всесторонности и полноте исследования обстоятельств преступления по уголов­ному делу, по которому судебное следствие в суде первой ин­станции в соответствии с ст. 326 УПК проведено в сокращенном порядке. Не является гарантией правосудности приго­вора и то, что уголовное дело в большинстве случаев рассмат­ривается судьей единолично. Небезынтересно в этом плане предложение Е.И. Коваленко² о закреплении в законе права суда второй инстанции в гражданском судопроизводстве на допрос свидетелей, в том числе тех, которые не были допрошены в суде первой инстанции, избегая таким образом направления дела на новое судебное разбирательство. Однако в рамках кас­сационного производства при рассмотрении как уголовных, так и гражданских дел представляется это невозможным. В про­тивном случае совершенно определенно создается абсолютно новая процессуальная форма и процедура - гибрид апелляци­онного и кассационного производств. И уж если это отстаивать, то законодателю следует четко регламентировать, в каких слу­чаях, пределах и по каким уголовным делам возможно такое соединение.

И вместе с тем, думается, что соединение, как это произошло -по по законодательству Республики Беларусь, в одном произ­водстве кассационного и апелляционного процессов вряд ли выдержит испытание временем и законодатель вернется к воп­росу о создании апелляционного производства. Это следует и из заявления Президента Республики Беларусь на втором съез­де судей. А с позиций сегодняшнего дня необходимо если не толкование законодателя, то, во всяком случае, разъяснение Пленума Верховного Суда.

Обращает на себя внимание также проблема обеспечения права обвиняемого на защиту в кассационной инстанции. Но­вый УПК серьезно усилил это право, в частности, относительно обвиняемого, осужденного к смертной казни, закрепил обязатель­ность его участия в судебном разбирательстве (ч. 3 ст. 382). Однако и здесь законодатель не до конца последователен. Про­тиворечивой является норма ч. 2 ст. 382 УПК, частично изме­ненная Законом от 4 января 2003 г., гласящая, что вопрос об участии обвиняемого, содержащегося под стражей, в заседании суда, рассматривающего уголовное дело в кассационном поряд­ке, разрешается этим судом. Если любой из остальных заинте­ресованных в исходе дела участников уголовного процесса (по­терпевший, гражданский истец, гражданский ответчик, их пред­ставители) имеет право на участие в судебном разбирательстве, то закон, по сути, не наделяет указанным правом обвиняемого. Поскольку рассмотрение дел в судах открытое (ст. 114 Консти­туции), то возможно присутствие там любого гражданина и уж тем более обвиняемого. Именно такой случай мог иметь в виду законодатель, изменяя норму закона, однако применил ее толь­ко в отношении обвиняемого, содержащегося под стражей. Но даже с учетом этого нарушаются такие принципы уголовного процесса, как право обвиняемого на судебную защиту (ст. 60 Конституции, ч. 1 ст. 10 УПК) и равенство граждан перед зако­ном и судом (ст. 22 Конституции, ст. 20 УПК), поскольку в ч. 1 ст. 382 УПК, приводящей перечень лиц, имеющих право на уча­стие в суде кассационной инстанции, обвиняемый вообще не упоминается. Безусловно, явившийся по своей инициативе или инициативе суда в кассационную инстанцию обвиняемый допускается к участию в судебном разбирательстве и имеет право дать свои объяснения.

Что же касается явки обвиняемого, содержащегося под стра­жей, то, исходя из ст. 60 Конституции, он, как и каждый гражда­нин, имеет право на судебную защиту и при его на то желании -и право на участие в суде второй инстанции вне зависимости от усмотрения суда. Поэтому нормы ч.ч. 1 и 2 ст. 382 УПК не согласуются с Конституцией и рядом норм УПК как в части права на судебную защиту, так и в части права на защиту от обвинения.

С правом на судебную защиту тесно связана и проблема кассационного обжалования приговоров и других решений Верховного Суда Республики Беларусь. На это уже обращалось внимание и ученых, и практиков, и органов конституционного контроля. Так, специально рассмотрению данного вопроса посвящено Заключение Конституционного Суда № 3-81/99 от 23 июня 1999 г.

Известно, что Верховным Судом рассматривается незначи­тельная часть уголовных дел, но, как правило, во-первых, по боль­шому количеству обвиняемых и, во-вторых, связанных с тяжкими и особо тяжкими преступлениями, влекущими самые жесткие меры уголовного наказания. Именно по такого рода преступлени­ям, если дело о них рассмотрено по первой инстанции Верхов­ным Судом, заинтересованные участники процесса не могут об­жаловать в кассационном порядке судебное постановление, рав­но как и прокурор принести на него протест. Статьей 53 Закона «О судоустройстве и статусе судей в Республике Беларусь» до внесения в нее изменений Законом от 11 ноября 2002 г. предусматривалось кассационное обжалование и опротестование приговоров и определений, вынесенных Верховным Судом по пер­вой инстанции, в Президиуме Верховного Суда. Однако данная нор­ма оставалась мертворожденной и не воспринятой новым УПК.

Трудно объяснить такую позицию законодателя. Она не со­гласуется с конституционными правами граждан на судебную защиту и обжалование приговоров и других судебных постанов­лений (ст. 60, ч. 3 ст. 115 Конституции), ставит в неравное по­ложение участников уголовного процесса.

Требует уточнения с позиции обеспечения равенства прав участников процесса и срок на кассационное обжалование. Со­гласно ч. 1 ст. 374 УПК кассационные жалобы или протесты на приговор суда первой инстанции могут быть поданы в тече­ние десяти суток со дня провозглашения приговора, а в отноше­нии обвиняемого, содержащегося под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. Вместе с тем обоснован­ность, аргументированность жалобы во многом зависит как от текста приговора, так и от протокола судебного заседания. Протокол согласно ч. 6 ст. 308 УПК должен быть подготовлен и подписан не позднее десяти суток после окончания судебного разбирательства, а в соответствии с ч. 1 ст. 309 УПК в течение пяти суток после ознакомления с протоколом стороны вправе подать на него свои замечания. Вместе с тем далеко не всегда по уголовным делам возможно выполнить вышеназванные дей­ствия в указанные сроки. Таким образом, после окончания су­дебного разбирательства в соответствии с ч. 6 ст. 308, ч. 1 ст. 309 УПК кассационная жалоба реально может быть составле­на в течение 15 суток, то есть когда 10-дневный кассационный срок на обж