Экзистенциональная – основная концепция.

Вопрос о смысле жизни является основным экзистенциональным вопросом, который проясняет для человека сущность его существования – бытие. Задавшись этим вопросом, человек начинает отметать все то, что не входит в цель или не является смыслом, - так он восходит от сущего к бытию, находит то, что делает осмысленным все другое. Именно ищущий человек, которого не могут удовлетворить все блага этого мира, взыскует духовного, он на пути к нему, ибо услышал его зов. Ответ на этот призыв есть в философии, религии и искусстве.

Сам творческий процесс искания смысла жизни не только возводит человека к духовному, но и удерживает его в себе. Так, Н.А. Бердяев писал в молодости: «…пусть я не знаю смысла жизни, но искание смысла уже дает смысл жизни, и я посвящу жизнь этому исканию смысла». Именно из этого обращения Бердяева и родилась его философия свободы и творчества. Он определил его как «поворот к духу и обращение к духовности». По его мнению, «такого рода обращение к смыслу жизни есть проникновение смыслом». Чехов также призывал читателей понять, что призвание человека – не в том, чтобы найти уже готовую, исчерпывающую истину в книгах, а «в духовной деятельности – в постоянном искании правды и смысла жизни». «Желание служить общему благу, - писал Чехов, - должно непременно быть потребностью души, условием личного счастья, если же оно проистекает не отсюда, а из теоретических соображений или иных, то оно не то». По мысли писателя, убеждение в необходимости самостоятельного свободного поступка должно стать частью сознания каждого человека. Только тогда человек будет жить творчески и самостоятельно, только тогда он не будет марионеткой каких-либо идей или людей, но будет исходить из своей совести. Только такая личностная установка может создать из человека действительного творца, как самого себя, так и общества, в котором он живет.

В экзистенциальном вопрошании духовное проявляется через ответ на вопрос «ради чего?», а не через ответ на такие вопросы, как «что?» и «как?». Не задаваясь вопросом «ради чего?» человек зачастую впадает в бессмысленную деятельность, которая не приносит ему духовной пользы, но отвлекает его внимание и силы. «Движение лишает нас возможности созерцания, - писал Франц Кафка. – Наш кругозор сужается. Сами того не замечая, мы теряем голову, не теряя жизни». Но в духовном смысле, в смысле бытия человеческого мы теряем и жизнь. Через вопрошание «ради чего?», человек обращается к себе, трансцендируя эмпирические обстоятельства своей жизни. Такое вопрошание предполагает возможность не столько находить конечный смысл сколько искать его, не столько открывать его как нечто уже данное, сколько созидать, творить и сообщать жизни.

Н.Н. Трубников отмечал глубокую взаимосвязь, которая существует между поисками смысла жизни и пониманием сущности человека, между сущностью и существованием. «Ибо как нет сущности без осуществления, так не существует и смысла без осмысления, - писал философ. – Смысл человеческой жизни, таким образом, находится в становлении. Можно еще добавить к этому, что смысл существования ребенка заключается именно в том, чтобы он стал взрослым, и тогда окажется, что сущность предшествует существованию и смысл – становлению.

Если для человека его собственный смысл жизни находится в забвении, то он не может видеть и сущности других людей: в таком состоянии невозможны любовь и проявление гуманизма. Относясь к себе как к средству, человек это же отношение проецирует и на других. Потушив в себе экзистенциональное самосознание, человек оказывается не в состоянии пробиться к непреходящему смыслу и ценности. Он тратит свою жизнь не на реализацию духовного смысла, а на вещи и автоматические действия. Живя – он спит, не обретя себя – умирает.

Человек, стремящийся к пределам религии или доходящий до глубины глубин собственной души посредством разума, с неизбежностью постигает смысл жизни как любви к людям, природе, всему живому, космосу, всему сущему и сверхсущему. Любовь учит добру, служению и состраданию. Человек так задуман, что чем больше он отдает, тем больше приобретает в духовном плане: лишь отдавая, он приобретает, и это можно назвать основным духовном законом любви, законом духовного возрастания и восхождения человека к нравственному совершенству. Христос сказал: «Дай тому, от кого не возьмешь обратно», а Будда учил, что «истинная добродетель не ищет воздаяния».

В осознанной любви обретается смысл жизни. В подвиге жертвенной любви – высший смысл. Он противостоит как эгоизму, так и безрассудному и крайнему альтруизму. Человек, не заботящийся о себе (прежде всего духовно), не благоустроивший свой дом (не только душу, но и место проживания), не может быть полезен и другому.

Однако современный человек в условиях машинной и компьютерной цивилизации утрачивает смысл бытия. Окружив себя искусственными бездушными вещами, он разорвал связи не только с природой, но и с окружающими людьми. Он стал заброшенным, посторонним в этом мире. «Подъем, трамвай, четыре часа в конторе или на заводе, еда, трамвай, четыре часа работы, еда, сон и так в понедельник, во вторник, в среду, в четверг, в пятницу, в субботу – всегда в одном и том же ритме…», - так рассуждает главные персонаж романа А. Камю «Посторонний». Потеря смысла приводит к восприятию человеческой жизни как абсурдной. Посторонний взирает на жизнь со стороны, как бы не участвуя в ней, не переживая ее. Он утратил смысл собственного существования, а значит, не видит ценности личности другого человека. Он не воспринимает даже смерть ближайших людей.

Согласно Достоевскому, смыслоутрата связана, прежде всего, с потерей человеком веры, надежды и любви. Если человек утратил любовь, то его жизнь бесцветна, если потерял веру – то не осмысленна, а если истребилась надежда – то ситуация безнадежна.

Современные западные психологи говорят об «экзистенциональном вакууме», проявляющемся в скуке, которая может быть более болезненной, чем нужда. Создана специальная наука – логотерапия, призванная помочь человеку восстановить утраченный смысл бытия, ибо итог смыслоутраты может быть плачевен, он связан с неврозами и в худшем случае- с самоубийством. Самоубийство страшнее даже убийства, если вообще их можно сравнивать. Самоубийца лишает себя возможности исправляться и встать на пути добра. А, совершив убийство, убийца имеет возможность раскаяния, и хотя его преступление невосполнимо, он может всю оставшуюся жизнь посвятить любви к человеку.

Самоубийство является следствием смыслоутраты и впадением человека в отчаяние – самый страшный грех с точки зрения религии. Самоубийц в православии нельзя даже хоронить на общих кладбищах и ставить на могиле крест. Отчаяние недопустимо не при каких обстоятельствах, и человек должен оберегать свой внутренний мир от этой наиболее пагубной страсти и разрушительного для личности и психики состояния. Жизнь – это дар, который человек не должен уничтожать по своему произволу. Необходимо полюбить жизнь еще «до смысла» (Достоевский) просто за то, что она есть жизнь, что ее можно жить, можно дышать воздухом, радоваться восходящему солнцу и растущей траве. Такое ощущение и восприятие уже есть смысл. Поиски смысла жизни не должны превращаться в самоцель, заслоняющую или подменяющую собой саму жизнь. В ином случае будет верным высказывание: «Ничто так не укорачивает жизнь как поиски ее смысла». Самопознание необходимо отличать от самокопания.

Стремление к долголетию также не может представлять собой высшего смысла. Важно не то, сколько человек проживет, более важно – как он живет. Ценность человеческой жизни измеряется не количеством прожитых лет, а их наполненностью смыслом. Но лучше всего, конечно, воплощая смысл, жить многие лета. Здоровье человека, как и сама его жизнь, тоже является даром, который он должен ценить и беречь. Безрассудное отношение к собственному здоровью аморально, а полагание смысла только в здоровье это эгоистично.

Понятие смысла жизни соприкасается своими гранями со всеми областями человеческой деятельности, как практической, так и теоретической. В практическом плане понимание человеком смысла своей жизни реализуется в его поступках. Теоретическую часть этой проблемы изучают многие науки, такие как педагогика, психология, социология и др. Самым фундаментальным, глубинным образом изучает это понятие философия, причем на протяжении всей своей истории. Утрата смысла жизни представляет собой не столько психологическую и психотерапевтическую, сколько философскую проблему. Психотерапия стремится снять стресс, стабилизировать психику человека, но открыть смысл могут только философия или религия.

Человек стремится все глубже заглянуть в себя, познать окружающий мир. Вместе с ростом познания расширяется и горизонт его смыслов. В духовном познании – философии, религии, искусстве – происходит «распаковывание» смысла. В древнеиндийской философии духовная цель стала определяться понятием «мокша», т.е. освобождение в переводе с санскрита, а «мокшадхарма» - как путь, закон освобождения и одна из книг Махабхараты одновременно. Мокшадхарма, как и Упанишады, содержит в себе основную понятийную систему и принципы, т.е. архетип древнеиндийской культуры. В христианстве духовная цель выражается через понятие спасения, или обожения.

Переживание смерти также чрезвычайно важно для духовного познания, ибо перед ее лицом человек становится откровенным с самим собой. Как это ни странно, именно смерть придает смысл человеческой жизни. Наверное, поэтому Платон говорит в диалоге «Федон», что «те, кто подлинно преданы философии, заняты, по сути вещей, только одним – умиранием и смертью». А христианская мудрость гласит: «храни память смертную – и вовек не согрешишь», ибо через осознание личной смертности в человеке способны развернуться любовь и сострадание ко всему живому.

Смерть является абсолютной жертвой и высшим очищением. В жизни и смерти каждого человеческого существа – источник бессмертия человечества. И то, что мы считаем самым прекрасным и высоким, дано нам потому, что мы смертны. А обретение истинного смысла бытия можно назвать духовным рождением человека, которое является как бы обретением света внутри себя. Христос говорил: «Есть свет внутри человека света, и он освещает мир. Если же он не освещает, то тьма». В результате обретения такого света, ясности и чистоты могут появляться всевозможные религиозные, философские и мистические системы как способы интерпретации этого состояния

Только вечный, неуничтожимый со смертью человека смысл может быть спасительным. Приобщение к вечности может осуществлять не только религия. И атеистически убежденный человек приобщается к вечности так же, как и верующий, - через творение добрых дел, через созидание и творчество. Важно то, что оставит человек на земле после себя, какую память, какие материальные и духовные ценности, как его будут вспоминать потомки. Осознавший это человек приходит к необходимости реализации известного призыва: «Спешите делать добро»!