Творчество Антуана Ватто и театр.

На парном холсте «Искательница приключений» изображены также четыре фигуры. Каждый персонаж картины безумно одинок. Дама, стоящая справа, надменна и горделива. Кажется, что смущенный юноша, играющий на гитаре, ищет поддержки у зрителя. Печальный молодой человек в костюме Жиля смотрит на гордячку, не находя взаимности. Здесь каждый погружен в свой собственный мир.

Известно, что Ватто любил делать зарисовки в самых неожиданных местах, изображал светскую жизнь знатных кавалеров и дам, а также зарисовывал будничную жизнь обыкновенных горожан. Затем он использовал эти зарисовки, работая над той или иной картиной, совершенно произвольно компонуя их на холсте. Возможно, что одна из самых известных работ Ватто — «Актеры французского театра» из собрания Эрмитажа — была написана именно таким способом. Изначально картина называлась «Персонажи в масках», затем фигурировала под названием «Отправление на бал» или «Возвращение с бала». Томассен Младший, гравировавший картину, дал ей название «Кокетки», поместив под гравюрой небольшое стихотворение, начинающееся со строки:

Вероятно, по мнению гравера, именно эти строки раскрывают сюжет картины. Надо сказать, что она сильно отличается от других работ Ватто. Персонажи не связаны друг с другом никакой внутренней единой идеей, каждая фигура — отдельный герой, играющий только свою роль. Перед нами предстают две молодые особы, молодой человек, старик и мальчик-арапчонок. Многие исследователи видели в них традиционных персонажей комедии дель арте: Коломбину и Розауру, хитрого слугу Скапэна и старика Панталоне. Но все оказывается не так просто. Как пишет И. С. Немилова в своей статье об этой картине, опираясь на различные исследования, одна из девушек, стоящая слева в фантастической чалме и с маской в правой руке — не кто иной, как госпожа Демар, одна из лучших французских актрис того времени.

Другой персонаж — пожилой мужчина, изображенный в правом углу, — при более внимательном рассмотрении, оказывается, вовсе не так стар. Существует множество рисунков Ватто, изображающих этого же человека в том же сценическом костюме и в том же гриме. Скорее всего, это один из лучших актеров французской комедии — Ла Торильер. Юноша в берете, чуть в глубине картины, скорее всего Филипп Пуассон. Еще один персонаж картины — девушка в полосатом платье. К ней так же, как и к другим персонажам, существуют наброски. Не самую важную роль играет последний персонаж картины — мальчик-арапчонок, считающийся слугой Кроза.

Часто в своих работах Ватто выступает как истинный режиссер спектакля. Оставляя героев в определенном театральном образе, он помещает их в среду вне-сценическую. Главным для Ватто является отнюдь не сама личность как таковая, а ее эмоции. Именно эта черта является традиционной для комедии дель арте, актеров которой Ватто так любил изображать в своих картинах.

Изначально итальянские комедианты выступали в невероятно гротескных масках и совершенно нелепых одеждах с огромными перьями и помпонами. Все персонажи комедии дель арте смешны и одновременно способны навевать какой-то мистический ужас. Эффект последнего исчезает, когда в XVIII веке Карло Гольдони осуществляет реформу итальянского театра. Маски исчезают, а оставшиеся становятся неузнаваемыми; вместо импровизированного текста появляется текст, написанный на литературном языке, а не на диалекте.

Еще две парные работы художника — «Любовь на французской сцене» и «Любовь на итальянской сцене» — иногда рассматривают как некую иронию по отношению к французам и восхищение итальянцами. Оба действа происходят в парке: итальянское представление — ночью, французское — днем. День и ночь как бы символизируют четкость французской игры и смелую импровизацию итальянской школы. Нельзя назвать эти театральные сцены реально существовавшими действами. Но конечно, реальность присутствует в них точно так же, как присутствуют и настоящие актеры, и выдуманные персонажи. Сцена французского спектакля полна легкого флирта. И вот мы уже видим, как под музыку маленького оркестра, скрывшегося в левом углу картины, изящно выглянул башмачок из-под бархатного платья барышни. И кажется, что молодой франт в розовом камзоле, допив игристое вино, непременно составит пару флиртующей актрисе.

Всех персонажей французской комедии Ватто изображает на лужайке парка таким образом, что девять центральных актеров образуют некий круг, имитацию хоровода. Создается впечатление, что пройдет еще миг — и фигуры закружатся в легком танце. Персонажи расположены чуть в глубине, на втором плане, а передний план заполнен свободной лужайкой, что позволяет зрителю фантазировать и продумывать дальнейшее развитие сюжета.

Картина «Любовь на итальянской сцене» полна таинственности и волшебства. Все действо происходит ночью. Фигуры погружены во мрак, и лишь свет факела освещает лица персонажей, находящихся в центре картины. Слева можно разглядеть чуть светящийся фонарь, бросающий тени на лица стоящих рядом персонажей и делающий их таинственными и неузнаваемыми. «Любовь на итальянской сцене» — это настоящий карнавал масок. Однако это уже не те итальянские маски, запечатленные в прекрасных офортах Жака Калло, это маски XVIII века, преобразованные до неузнаваемости. Арлекин здесь выступает скорее в роли галантного кавалера, чем в роли смешного Дзанни в костюме из разноцветных заплат. Рядом с Арлекином изображен печальный Пьеро с гитарой, он как всегда, одинок среди людей. Образ старика Панталоне, лукаво глядящего на чуть жеманных Коломбину и Розауру, со временем ничуть не меняется. Ватто будто переносит своих персонажей в совершенно иную среду, в жизнь ночную, полную сакральности и мистицизма.

Но если в парных картинах «Любовь на французской сцене» и «Любовь на итальянской сцене» присутствует хотя бы намек на сюжетность, то в картинах «Равнодушный» и «Финетта» этот намек полностью отсутствует. Главный и единственный герой картины «Равнодушный», или, как ее еще называют, «Безразличный», — человек с отрешенным взглядом, пребывающий в состоянии лирического спокойствия. Перед нами — утонченный молодой человек, представший в момент четко срежиссированного балетного па. Изящество его фигуры подчеркивает одеяние: элегантный плащ, легкие банты, украшающие туфли, роза на шляпе.

Его томный, полный спокойствия и некой отрешенности взгляд прекрасно гармонирует с переливающимся шелком наряда, легкие складки которого напоминают морские волны, нежно ласкающие тело. Надо сказать, что помимо передачи изящества и какого-то неуловимого чувства блаженства, наполняющих картину, Ватто применил в ней необычную технику. Мелкие, дробящиеся мазки идеально подчеркнули романтический образ, озаряя его светом, сравнимым некоторыми исследователями с первыми пробами импрессионистов.

Несколько иной представляется картина Ватто «Финетта». Финетта немного забавна, пухлые щечки, надутые капризные губки и чуть вздернутый носик придают ее образу оттенок легкомыслия и безмятежной молодости. Ее позу нельзя назвать изящной. Музыкальный инструмент, находящийся в ее детских руках, выглядит скорей бутафорским. Девушка будто обращается к зрителю с вопросом: хороша ли она, не слишком ли громоздок инструмент и стоит ли вообще ей дальше позировать? Глядя на это полотно, восхищаешься неисчислимому множеству оттенков зеленого, с помощью которых художник смог передать форму и настроение происходящего действа.

Ватто очень любил изображать музицирующих персонажей. «Гитарист» — еще одна однофигурная композиция, изображающая сидящего человека с гитарой. Он — истинный Казанова! — играет для незримой красавицы и абсолютно уверен в себе и в том, что красавица будет покорена.

В завершение анализа театральных работ Антуана Ватто хотелось бы упомянуть еще о двух театральных произведениях художника. Прошло несколько лет с написания «Гитариста», и вот Ватто вновь обращается к теме музыканта, играющего на гитаре. Он пишет «Мецетена». Главный герой уже не страстный обольститель, в нем нет ни коварства, ни злой иронии. На фоне сумеречного зеленого парка, на деревянной скамье изображен меланхоличный юноша с гитарой. Печальный влюбленный, поющий серенаду невидимой возлюбленной; его глаза полны тоски от неразделенной любви. Возможно, мраморная статуя, стоящая позади, может олицетворять ту прекрасную невидимую девушку, возлюбленную Мецетена, такую же холодную, недоступную и презревшую любовь несчастного молодого человека.

Одна из прекраснейших работ Антуана Ватто — «Жиль». Есть множество гипотез, касающихся происхождения и назначения данной работы. Многие считают, что это вывеска для театра, афиша к какому-нибудь спектаклю. Но как бы там ни было, перед нами совершенно исключительная картина.

Фигура Жиля (или Пьеро), помещенная в середине холста, практически полностью скрыта под театральным костюмом. В глубине, где-то внизу, изображены лица других четырех персонажей, а также торчащее ухо и невероятно умный глаз очаровательного ослика. Сам Жиль выглядит нелепым, смешным и от этого безумно печальным. Он изображен в позе человека безвольного, слабого, потерянного, руки его опущены, словно плети, глаза — вопрошающие и печальные, немного детский рот, курносый нос придают образу некую растерянность. Глядя прямо на зрителя, он будто задается вопросом: «Неужели вы вновь покидаете меня?»

Почти все герои Антуана Ватто существуют во вневременном пространстве, для них не существует понятия времени, точно так же, как его не существует для актера, способного перевоплощаться и таким образом становиться частью того или иного отрезка времени.

Ватто никогда не имел учеников и стремился работать один. Однако его творчество в сильной степени повлияло на многих мастеров. Шарден, например, заимствовал у Ватто колористические принципы. А Буше, изначально гравировавший работы Ватто для Жюльенна, восприняв многие художественные принципы мастера, опирался на них в своем раннем творчестве. Ватто ценили не только во Франции; свои почитатели были у художника и в Англии, и в Германии. Но все его творчество было бы забыто, если бы не самые близкие люди художника, его друзья, которые увековечили имя Ватто, написав биографию мастера, издав гравированные сборники, воспроизводящие многие его картины.

И спустя столетия мы можем наслаждаться изысканными полотнами Антуана Ватто, воплотившего в своем искусстве все краски театральной и повседневной жизни человека.