Кто виноват и что делать?

В воспитании нуждается не столько общественное мнение, сколько общественные деятели.

Оскар Уайльд

Как же справляется российское общество с этой задачей?

Разговоры о необходимости введения в стране сексуального образования начались в СССР еще в 1962 г., их история подробно изложена в книге "Сексуальная культура в России. Клубничка на березке" (1997).

Половое воспитание мыслилось прежде всего как воспитание нравственное, собственно сексуальное просвещение вызывало у педагогов панический страх и часто объявлялось ненужным. О том, чтобы знакомить подростков с основами контрацепции, никто даже и не помышлял. Созданный в Академии Педагогических наук СССР сектор "этико-эстетических проблем полового воспитания" занимался главным образом морализированием, пропагандой полного сексуального воздержания до 25-30 лет и запугивал подростков ужасными последствиями мастурбации (импотенция, потеря памяти и т.д. и т.п.).

С введением в школьные программы в 1983-85 гг. курсов "Гигиеническое и половое воспитание" (12 часов в 8 классе) и "Этика и психология семейной жизни" (34 часа в 9-10 классах) дело, казалось, сдвинулось с места. Однако новый курс не был методически подготовлен. Прежде всего, никто не позаботился заранее об обучении учителей, моя статья на эту тему в "Учительской газете" так и называлась "Научите учителя". Учебные пособия для учителей А.Г. Хрипковой и Д.В. Колесова содержали полезные сведения по анатомии и физиологии, но самые важные психологические проблемы трактовали примитивно и с заведомо проигрышных охранительных позиций. Учебники для самих школьников сексуальные сюжеты вообще старались обойти. Немногочисленные профессиональные публикации, - книга Д.Н. Исаева и В.Е. Кагана "Половое воспитание и психогигиена пола у детей" (Ленинград, 1979, 1980), популярные книги В.Е. Кагана "Родителям о половом воспитании" (Москва, 1989), "Воспитателю о сексологии" (Москва, 1991) не могли изменить общей картины. Разработанные учеными программы дифференцированного полового просвещения для учащихся разного возраста остались невостребованными. Врачи и педагоги не имели, да и не искали, общего языка, а психологи в этом деле вовсе не участвовали. В результате школьный курс практически оказался мертворожденным.

С наступлением эпохи перестройки и гласности о необходимости сексуального просвещения во весь голос заговорили средства массовой информации, а социологи начали время от времени зондировать, как отнесется к этому общественное мнение. Несмотря на чудовищную неинформированность населения, его реакция с самого начала была положительной.

Во всех репрезентативных опросах общественного мнения, которые ВЦИОМ проводил с 1989 года, подавляющее большинство взрослого населения высказывалось в пользу систематического сексуального просвещения, особенно школьного.

Во всесоюзном опросе в конце 1989 г. ответы на вопрос: "Какие каналы получения информации по вопросам сексуальной жизни вы считаете наиболее приемлемыми и эффективными?" распределились следующим образом: специальный учебный курс в школах, учебных заведениях - 45,6%; специальная научно-популярная литература - 42,5%; специальные научно-популярные фильмы, специальная научно-популярная программа телевидения - 28,7%; консультации у врачей-специалистов - 22,2%; беседы с родителями - 21,4%; обсуждение проблем сексуальной жизни со сверстниками - 5,3%; другие способы - 0,7%; просвещение молодежи в вопросах сексуальной жизни вообще не нужно - 3,0%; затруднились с ответом - 6,2%.

При всероссийском опросе 1991 г. за введение уроков полового просвещения в школе, начиная с 5-6 класса, высказались 60% (женщины - 61%, мужчины - 58%), против - 21%. При этом бросалась в глаза возрастная разница: среди людей моложе 25 лет положительно ответили свыше 80%, а среди тех, кто старше 60, - 38% . Получается, что люди, для которых секс уже перестал быль актуальным, стараются заблокировать информацию, необходимую тем, у кого жизнь впереди.

В анкете ВЦИОМ 1992 г. (всесоюзный опрос) был вопрос, преподаванию каких школьных предметов сейчас следовало бы, по мнению респондентов, уделить наибольшее внимание. В длинном списке предметов фигурировала "гигиена сексуальных отношений" (название, прямо скажем, не слишком увлекательное). В славянском регионе этот предмет вышел у мужчин на шестое, а у женщин - на четвертое по значимости место. Младшая возрастная группа (от 16 до 20 лет) поставила его на первое (его упомянули 29% опрошенных), а группа 20-24-летних - на второе место.

По данным общенационального опроса ВЦИОМ в 1994 г., 81% взрослых выступают за введение полового просвещения в образовательных учреждениях для 14-16-летних подростков и только 10 процентов - против (категорически против лишь 2.7% мужчин и 4.4% женщин) . Мужчины поддерживают сексуальное просвещение больше, чем женщины, молодые - больше, чем пожилые (среди респондентов моложе 25 лет безусловно поддерживают введение такого курса 70%, а среди тех, кто старше 55 лет, - 32%), а люди с высшим образованием - больше, чем с начальным (61% : 38%). 42% мужчин и 37% женщин согласны даже на то, чтобы этот курс получали 10-13-летние школьники (Бодрова, 1997) .

Выборочные опросы школьников, учителей и родителей показывают то же самое.

В нашем опросе 16-19 летних юношей и девушек в 1995 г. с мнением, что "сексуальным отношениям нужно уделять не меньше внимания, чем учебе или работе" согласились 59% девушек и 60% юношей (не согласились 21% и 23%) . С идеей ввести в школах специальный курс сексуального просвещения были согласны 88% девушек и 78.5% юношей (против - 5 % и 9%).

При опросе в 1997 г. за введение специального школьного предмета, посвященного сексуальным отношениям, высказались более 80% педагогов и около 90% учащихся 7-9 классов и их родителей.

Разумеется, это только верхушка айсберга. Как только заходит вопрос о том, чем именно должно заниматься сексуальное просвещение, кто и как должен его проводить, мнения людей расходятся.

При анкетировании группы школьников в Москве в 1993 г., 50% подростков сказали, что хотели бы получать информацию от врачей, 22 % - из специальной литературы, 18% - от родителей и никто - от школьных учителей. На вопрос о необходимости специальных школьных уроков полового просвещения положительно ответили 71% учителей, 69% родителей и только 21% подростков. Между прочим, 83 % учителей тоже считают, что вести этот предмет должен "человек со стороны" (Буторина, 1994).

Расходятся подростки и взрослые и в своих требованиях к содержанию соответствующего курса. Если взрослых заботят прежде всего проблемы безопасного секса, но подростки хотят, наряду с этим, получить информацию о способах максимизации сексуального удовольствия.

Совершенно очевидно, что разные требования и ожидания требуют тщательного обсуждения и согласования, на которое способны только специалисты, которых в России никто никогда не готовил.

Понимая, что одно государство с проблемами планирования семьи не справится, советская общественность в конце 1980-х годов начала создавать для этой цели независимые фонды и организации. В январе 1989 г. была создана Международная ассоциация "Семья и здоровье" во главе с известным гинекологом и эндокринологом И.А. Мануиловой. В 1991 г., после распада Советского Союза, была создана Российская ассоциация планирования семьи (РАПС) под председательством академика медицины В.И. Кулакова (генеральный директор И.И. Гребешева). При помощи Международной Федерации планирования семьи, РАПС проводит большую пропагандистскую и просветительскую работу. С 1993 г. она издает международный медицинский журнал "Планирование семьи", проводит семинары по подготовке социальных работников, выпустила несколько книг для социальных работников и популярных брошюр для подростков. Переводимый ею журнал "Выбор" (с 1997 г., раньше он назывался "Планирование семьи в Европе") дает ценную информацию о состоянии сексуального здоровья и планирования семьи в Европе. Там же опубликована и собственная концепция РАПС (Гребешева, Камсюк, Алесина, 1997). Очень много делают и местные отделения РАПС.

В Cеверо-Западном административном округе Москвы успешно работает Медико-педагогический центр для подростков. В результате его усилий в округе вдвое снизилось число абортов у несовершеннолетних девушек. "В моей школе не было ни одной беременности течение трех лет работы сотрудников молодежного центра. До этого я не знала, что делать", - говорит директор Учебно-воспитательного комплекса = 1875 И.В. Сивцова. В работе Национальной конференции РАПС на тему "Репродуктивное здоровье и сексуальное воспитание молодежи" (1994) участвовали ряд парламентских комиссий, министерств и ведомств.

Прислушавшись к мнению специалистов, государство начало в 1994 году специальную президентскую программу "Планирование семьи", целями которой является содействие реализации прав каждой семьи, каждого человека, мужчины и женщины, свободно и без принуждения решать, сколько и когда они хотели бы иметь детей; охрана репродуктивного здоровья населения; профилактика абортов, болезней, передаваемых половым путем, и СПИДа. Чтобы законодательно оформить эту социальную политику, фракция "Женщины России" внесла в Государственную думу законопроект "О репродуктивных правах граждан и гарантиях их осуществления", который предусматривал: право свободно и без принуждения решать вопрос, когда и сколько иметь детей в семье, право на предупреждение аборта путем использования современных средств контрацепции, право на получение качественных услуг в области планирования семьи и охраны репродуктивного здоровья, право на получение грамотной и доступной информации о безопасном сексуальном поведении и охране репродуктивного здоровья, получение образования в этой области в учебных учреждениях.

"Планирование семьи" оказалось едва ли не единственной относительно успешной государственной программой. В результате совместных усилий медиков и социальных работников значительно больше женщин в России стали применять контрацепцию. По данным серьезного независимого исследования (Entwisle , 1996), в конце 1995 г. контрацепцией пользовались 63% замужних женщин репродуктивного возраста (20-49 лет).

Повышение контрацептивной культуры способствовало снижению числа абортов. Число искусственных абортов на 1000 женщин фертильного возраста (15-49 лет) снизилось, по данным официальной статистики, с 88 в 1993 до 74 в 1995 году (Госкомстат, 1996, с. 210-211) Некоторые независимые авторы дают даже более низкую цифру - 55 абортов (с учетом миниабортов) на 1000 женщин от 20 до 49 лет (Бодрова, с.19).

Однако эти успехи относительны. По числу абортов на 100 рождений Россия опережает США приблизительно в 8 раз, Англию и Францию - 10, Нидерланды - в 20 раз. Из трех беременностей родами завершается только одна. В стране ежегодно прерывается свыше 170 тысяч первых беременностей. Крайне тревожным остается положение с абортами у несовершеннолетних. Удельный вес абортов у девушек моложе 19 лет в 1995 году составил 10.8 процента от общего числа абортов, больше, чем в 1991 году. По данным Санкт-Петербургского городского консультативно-диагностического центра здоровья подростков "Ювента", 80% женщин приходят в гинекологическую клинику лишь после того, как они уже попытались, часто с ущербом для здоровья, решить проблему собственными силами.

Кроме нежелательных беременностей и абортов, к числу опасных последствий сексуальной революции в условиях экономического упадка, обеднения и глобальной криминализации страны относятся также рост проституции, в особенности подростковой и детской проституции, распространенность в молодежной среде сексуального насилия и т.д. В прессе то и дело появляются сенсационные сообщения о торговле несовершеннолетними девочками и мальчиками. Производство детской, в том числе гомосексуальной, порнографии в некоторых городах поставлено на поток и осуществляется почти открыто. Однако дальше журналистских сенсаций дело не идет, да и уровень анализа фактов, как правило, оставляет желать лучшего .

Особенно серьезной проблемой является катастрофический, принимающий эпидемические мастшабы, рост заболеваемости населения, особенно молодежи, болезнями, передаваемыми половым путем (БППП), и СПИДом.

Все эти явления взаимосвязаны, имеют социальные причины и не могут быть устранены только с помощью воспитательно-образовательных методов. Однако, как показывает опыт всех цивилизованных стран, адекватное сексуальное просвещение играет в этом деле далеко не последнюю роль. Систематическое снижение заболеваемости СПИДом в странах Запада за последние годы обеспечено всецело и исключительно эффективной пропагандой, одной из предпосылок которой является достаточно высокий уровень сексуальной культуры населения.

Понимая это, но не имея в своем распоряжении ни средств, ни подготовленных кадров, Министерство образования РФ создало в 1994 г., при участии Минздрава, общественный экспертный совет, к участию в котором был приглашен и я, и начало искать материальную и методическую помощь за рубежом. В составе совета были руководящие работники просвещения, в том числе местные, представители Минздрава и отдельные ученые (никого из них я раньше не встречал). К сожалению, вопреки моим рекомендациям, ни на одном этапе этой работы к ней не был привлечен доктор медицинских наук профессор В.Е. Каган, единственный человек в стране, сочетавший солидные теоретические знания с практическим опытом сексуального просвещения (он проводил лекции и семинары для подростков в разных регионах страны) и одинаково авторитетный как для врачей, так и для педагогов (его книги и учебные пособия печатали и "Медицина" и "Педагогика"). Не привлекались и учителя-практики, хотя некоторый положительный опыт в стране был (например, в Ярославле). Не было и реального взаимодействия с РАПС. Видимо, обе организации побаивались взаимной конкуренции. Впрочем, самостоятельность в новом деле часто приносит больше пользы, чем вреда, тем более, что у них были разные акценты: в РАПС доминировали врачи, особенно гинекологи, а в учреждениях Минобразования - педагоги.

Первым потенциальным западным партнером Минобразования стала известная голландская фармацевтическая фирма "Органон", сотрудники которой предложили России бесплатно использовать, после соответствующей адаптации, свою 12-часовую школьную программу, с которой в свое время начиналось школьное просвещение в Нидерландах, считающееся в Европе образцовым. Однако сотрудники "Органона" могли оказать России только учебно-методическую помочь. Денег на экспериментальную проверку и адаптацию программы к российским условиям фирма не дала (и не обещала), Европейское Сообщество в финансовой помощи тоже отказало.

После этого Министерство образования обратилось за содействием в ООН и после принятых в подобных делах сложных и длительных согласований летом 1996 г. получило от Фонда народонаселения ООН финансовую помощь для проведения экспериментальной работы в течение трех лет для подготовки 30 часового курса полового воспитания в 7-9 классах 16 пилотных школ, чтобы на этой основе в дальнейшем создать необходимые стране альтернативные программы, учебные пособия и т.д. Иностранные (голландские) специалисты предполагались только в роли консультантов, разрабатывать программу для другой страны, с другой культурой, никто из них не хотел и не брался. Кстати, сотрудники "Органона" при этом сразу же отпали, потому что ООН, во избежание злоупотреблений, никогда не финансирует проектов, в которых участвуют работники коммерческих фирм. Это вам не коррумпированная Россия.

Важной частью проекта был социологический мониторинг. С помощью специально разработанных анкет предполагалось до начала работы в школах определить структуру сексуального поведения и установок подростков, с которыми предстояло работать, а также уровень их сексологических знаний. Одновременно опрашивались их учителя и родители. Второй мониторинг должен был быть проведен в середине работы, а третий - после ее завершения, чтобы объективно оценить эффективность проделанного и сравнить сексуальное поведение и уровень знаний учащихся пилотных школ с тем, что происходит с их сверстниками в обычных школах. Только после этого предстояло решить, что и в какой форме следует внедрять в практику образования. То есть планировалась серьезная научная работа. Руководителем мониторинга был назначен В.В.Червяков, специалист по проведению массовых опросов, в том числе - сексологических, а научным консультантом я.

Сами педагогические программы должны были создавать, проверять и дорабатывать российские авторы, круг которых не был определен заранее, в рабочей группе этим занимался доцент МГПУ Б.И. Шапиро, но, насколько я знаю, сам он в школе этот предмет не преподавал. Организационно-финансовое руководство проектом, чтобы российские чиновники не пустили деньги по другому назначению, было поручено ЮНЕСКО, почему и сам он в просторечии стал называться "проектом ЮНЕСКО".

Вопреки дезинформации Медведевой и Шишовой, я не только не был руководителем "проекта ЮНЕСКО", но даже не входил в его рабочую группу и не участвовал в разработке его рабочих документов. Все это время, с 10 января по 23 ноября 1996 г., я находился в научной командировке в США, занимаясь совершенно другими вопросами, Министерство образования за это время со мной ни разу не связывалось. Полный комплект относящихся к проекту документов я, как и другие члены экспертного совета, получил только на его заседании в январе 1997 г., когда в прессе уже бушевал скандал, а ксерокопию так называемых "альтернативных программ" я получил от Президента РАО А.В. Петровского, которому их принес какой-то священник. С официальным руководителем проекта зам. Министра образования

Е.Е. Чепурных я виделся только на двух или трех публичных заседаниях, никаких деловых контактов, даже телефонных, у нас не было.

Единственное, что я читал и одобрил, были составленные В.В.Червяковым социологические анкеты для школьников, их учителей и родителей, составленные с учетом соответствующего международного опыта и наших собственных исследований 1993 и 1995 годов. Вопросник "Что ты знаешь о сексе?", с помощью которого должны были измеряться сексуальные знания учащихся, в этот пакет не входил и, на мой взгляд, он был недоработан, некоторые его вопросы не соответствовали возрасту учащихся и могли шокировать посторонних людей. Хотя должен признать, что динамику уровня сексологических знаний и интересов у учащихся от 7 к 9 классу, даже этот несовершенный инструмент в какой-то степени уловил (это была его единственная цель - понять, когда и как изменяются знания подростков об основных параметрах сексуальности).

Дальше события развивались по обычному российскому сценарию.

Министерские чиновники  не   позаботились о политическом и морально-психологическом обеспечении проекта. Средствам массовой информации и общественности не разъяснили заранее ни его целей и задач, ни того, что это пробная, экспериментальная работа. Более того, одновременно с информацией о начале работы над проектом Министерство разослало по школам 5 альтернативных программ полового воспитания, написанных не имеющими опыта работы в школе отечественными авторами, без учета возрастных особенностей детей, местной специфики и школьных учебных планов (одна программа была рассчитана на 374 часа, с первого по десятый класс).

Сама по себе идея альтернативных программ был разумной. На первом же заседании экспертного совета в 1994 г., когда обсуждался проект совместной работы с "Органоном", я говорил, что независимо от успеха этого проекта, стране необходимо несколько разных вариантов программ, чтобы регионы и школы имели возможность свободного выбора, единая программа для такой гигантской страны - нелепость. Все с этим согласились. Как только Министерству удалось получить из бюджета ничтожную по тем временам сумму в 5 млн. рублей, оно разделило эти деньги между пятью маленькими временными коллективами, но не на конкурсной основе, а по собственному усмотрению, не согласовав это даже с собственным экспертным советом. Когда я случайно узнал об этом, то письменно, факсом, выразил по этому поводу резкий протест. Зам. Министра

М.Н. Лазутова со мной согласилась и обещала, что подготовленные проекты программ будут надлежащим образом обсуждены. Но это также не было сделано, никому из "посторонних" программы не показали.

Вопреки тому, что писала об этом пресса, ничего особенно крамольного по содержанию в этих документах не было. Их главный и неустранимый недостаток состоял в том, что это были не школьные программы, за которыми всегда стоит какой-то практический опыт, методические разработки и т.д., а просто более или менее случайные наборы назывных предложений, показывающих, что тот или иной автор считает нужным знать или преподавать. Ничего лучшего в отведенный срок авторы, достаточно компетентные, хоть и не в данной узкой области, люди, сделать физически не могли. Обсуждать эти проекты всерьез было невозможно. Если бы их разослали специалистам, никто столь сырых документов не одобрил бы.

Но сотрудники Министерства, не посоветовавшись с собственными экспертами, распечатали сборник тиражом в 38.000 экземпляров и разослали директорам школ как уже одобренные и рекомендованные Министерством. Это не могло не внести смятения в умы - люди не могли понять, кто, чем и как собирается заниматься. Сырые самодеятельные предложения были приняты прессой за "проект ЮНЕСКО", который якобы вот-вот будет внедрен по всей стране.

Этим, естественно, воспользовались политические противники не только сексуального просвещения, но и всей политики демократических реформ.

Вместо конструктивной критики проекта, которая была бы только полезна, его действительные и воображаемые недостатки, а точнее - сама идея сексуального просвещения, были использованы консервативными силами для раздувания политического скандала и анти-западных настроений. Логика этой пропагандистской компании по разжиганию моральной паники была стандартной:

а) констатируются некие тревожные явления, б) эти явление интерпретируются в терминах "падения нравов", после чего в) задаются два сакраментальных российских вопроса: кто виноват и что делать?

Ответ на первый вопрос очевиден: на всем протяжении российской истории во всех ее бедах был всегда виноват Запад; теперь западные, особенно американские, спецслужбы пытаются уже не просто развратить, но окончательно физически истребить русский народ с помощью женского равноправия, контрацепции и сексуального просвещения. Таким образом, морально-педагогический вопрос - можно ли говорить с подростками о сексе? - переводится в политическую плоскость национальной безопасности России.

Ответ на второй вопрос так же очевиден: закрыть Америку, а буде сие невозможно, административно преградить пути ее растленному влиянию.

Единственное отличие моральной паники 1996-1999 гг. от предшествующих состоит в том, что в 1991 г. крестовый поход против секса и эротики возглавляла КПСС, а на сей раз его инициировали организации, действующие по рецептам и под эгидой (не исключено, что и при финансовой помощи) американских ультраправых организаций, тех самых протестантских фундаменталистов, конкуренции которых опасается Русская православная церковь.

Речь идет о так называемом международном движении ProLife, представляющим собой широкую коалицию ультраправых политических и религиозных групп и организаций, с центром в США. Самоназвание это обманчиво. Под предлогом борьбы "за жизнь" и против абортов, оно ведет широкую атаку против всех демократических институтов и гражданских прав. Американские антиабортники, как их часто называют, требуют запретить не только аборты, но и контрацепцию, сексуальное просвещение, продленный день и завтраки в школе, которые, по их мнению, ослабляют влияние родителей. В годы холодной войны они выступали в защиту ядерного оружия и против отмены смертной казни. Для ProLife характерен воинствующий антикоммунизм и желание любой ценой сохранить традиционную классовую, расовую и половую / гендерную иерархию в семье и обществе. Этот нечестивый союз ханжей и террористов располагает огромными финансовыми средствами и ведет продуманную антидемократическую пропаганду по всему миру.

Эта неприглядная деятельность, а также вскрытые правоохранительными органами США тесные связи "антиабортников" с международным терроризмом и военизированной милицией, стремящейся дестабилизировать американские демократические институты и установить диктатуру фашистского толка, сильно скомпрометировали их в глазах американского общественного мнения. Используя политическую нестабильность в России, они перенесли свою пропагандистскую деятельность на нашу почву, особенно рьяно атакуя репродуктивные права женщин, планирование семьи и сексуальное просвещение.

Примитивная идеология американских "антиабортников" не имеет в России широкой поддержки: опыт тотального контроля над личностью, включая запрет абортов, еще свеж в памяти россиян. Отвечая на анкету ВЦИОМ в 1993 году, только 16% опрошенных сказали, что поддержали бы запрещение абортов, при 60% против. Подавляющее большинство россиян, включая людей религиозных, категорически против принудительных мер как поощрения, так и ограничения рождаемости. В опросе ВЦИОМ 1994 года право женщин на аборт признали 73% мужчин и 88% женщин (против - 11% и 8%). 74% мужчин и 63% женщин согласны с тем, что 14-16 летние подростки имеют право на получение средств контрацепции даже без согласия родителей! (Бодрова, 1997).

Осуждать одновременно и аборты, и контрацепцию - значит практически призывать к отказу от сексуальной жизни в браке. Каждая здоровая супружеская пара, не контролирующая свою рождаемость, будет, при нормальном ритме половой жизни, иметь по 10-15 детей. Кто и как их будет содержать? Выступать с подобной проповедью открыто невозможно - засмеют. Гораздо более удобной мишенью оказался проект полового воспитания школьников, о котором, за отсутствием объективной реальности, можно было рассказывать все, что угодно.

Атака началась из единого центра и по единому плану, докладом сопредседательниц некоего "Фонда социально-психического здоровья семьи и ребенка" И.Я. Медведевой и Т.Л. Шишовой в Комитете по безопасности Государственной думы (Медведева и Шишова, 1996). Хотя, по свидетельству прессы, "в указанном комитете этих дам не знают и никаких докладов они там не делали" (Гадасина, 1997).

Документ этот - редкая смесь невежества, фальсификации и переворачивания причинно-следственных связей. Если верить этому докладу, абсолютно все беды Запада - от моральной распущенности до импотенции и СПИДа - последствия сексуального просвещения. Вопреки общеизвестному факту, что гормональная контрацепция снижает вероятность раковых заболеваний у женщин, Медведева и Шишова утверждают, что пилюли канцерогенны (с. 7). По словам доклада, англичане "озабочены проблемой подростковой импотенции: начав жить половой жизнью в 9 лет, подростки к 12-ти нередко "теряют интерес" и становятся импотентами" (с.7); мои английские коллеги долго смеялись над этим и спрашивали, как можно потерять потенцию, не достигнув ее. Сообщение о "росте гомосексуализма" на Западе (с. 8) также противоречит научным фактам - легализация однополой любви делает ее более видимой, но не более распространенной. Глобальное противопоставление "телесно-ориентированной" западной культуры и православной аскезы не учитывает противоречивости обоих архетипов, а ссылка на "анархическое начало" русского этоса (с. 13) выглядит как аргумент в пользу невозможности в России либерализма и демократии. Предсказывая, что сексуальное просвещение неминуемо приведет Россию к депопуляции, краху государственности и прочему Апокалипсису, доклад величественно заканчивается словами: "Итак, мы предупредили"(с.16). "Предупреждение" Медведевой и Шишовой упало на благодатную почву и стало, как по команде, с одними и тему же цитатами и ошибками, тиражироваться бесчисленными, самыми разными газетами, дополняясь все более фантастическими подробностями о подрывной сексуально-просветительской деятельности западных спецслужб, разоблачениями сомнительной нравственности основательницы Международной Федерации Планирования семьи Маргарет Зангер и т.п.

Газеты запестрели заголовками типа "Занятия сексом в школьном расписании" ("Вечерняя Москва", 30 декабря 1996), "РАПСодия по чужой партитуре" ("Правда пять," 31 января 1997), "Куклы или презерватив?" ("Тверская 13", 6-12 февраля 1997), "К нам пришел секс, нас ему научат" ("Вечерняя Москва", 30 апреля 1997) и т.д. "Правда пять" превратила лозунг РАПС "Рождение здоровых и желанных детей, ответственное родительство" в лозунг "Один ребенок в семье". Бдительная Ирина Иващенко обнаружила идеологический подвох даже в переводе названия Международной Федерации Планирования Семьи : "Понимающие английский язык с легкостью заметят, что Planned Parenthood - это ОГРАНИЧЕННОЕ РОДИТЕЛЬСТВО, а вовсе не "планирование семьи" (Иващенко, 1997). Люди, знающие хотя бы латинский алфавит, легко догадаются, что слово "planned" значит именно плановый, а вовсе не "ограниченный". "Планируемое родительство" предполагает, что человек , супружеская пара могут иметь сколько угодно детей, но тогда, когда они сами этого захотят , а не "как получилось", чтобы потом убивать нежеланного ребенка в утробе матери или подбрасывать в чужое гнездо.

Журналистов и ученых, выступавших против этой компании, начали подвергать травле. Журналистка "Известий", написавшая статью в защиту полового воспитания, стала получать анонимные письма с обещаниями "Мы будем вешать вас на фонарных столбах!" В некоторые выступлениях зазвучали антисемитские нотки.

К этой идеологической компании присоединились деятели Русской Православной Церкви. В определении Архиерейского собора, состоявшегося 12-23 февраля 1997 года в московском Свято-Даниловом монастыре, главным объектом критики стало "введение в ряде школ предмета полового воспитания", которое "может радикально изменить к худшему нравственную атмосферу в обществе, нанести ущерб целостности человеческой личности, особенно в детском и юношеском возрасте".

Озабоченность церкви состоянием общественной нравственности в принципе понятна. Однако нравственное воспитание не исключает сексуального, как и всякого иного, образования. Взгляды российских священнослужителей на многие вопросы, связанные с сексуальным поведением, неодинаковы.

По признанию сотрудника отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата священника Всеволода Чаплина, "церковь испытывает большие затруднения в связи с тем, что наше каноническое право сегодня не всегда можно применять буквально. Иначе всех нужно отлучить от Церкви. Если православный ходит в баню, то он должен следить за тем, нет ли рядом еврея. Ведь по каноническим правилам православному нельзя мыться в бане с евреем". Вряд ли современный священник сочтет результатом греховных помыслов ночную поллюцию. "Но вы накажете прихожанку, сделавшую аборт, отлучив на какое-то время от причастия?" - спросил журналист. - "Я должен это сделать, но часто можно с уверенностью предсказать, что в храм она больше не придет. Вот и решайте, что более угодно Богу", - ответил отец Всеволод (Шушарин, 1992).

Молодой московский священник Петр Коломейцев (родился в 1959 г., имеет высшее архитектурное образование, рукоположен в 1991 г.) считает, что "если сравнивать контрацепцию и аборт, то контрацепция не просто меньшее зло, а не зло вообще" (Бредун, 1995). Представления некоторых священников, что супругам следует по возможности воздерживаться от интимных отношений, отец Петр называет "извращенной точкой зрения", ее проповедуют люди, для которых "уйти в Церковь - это значит закрыть шорами глаза, оставить узенькую щелочку и сделать вид, что ничего, кроме этой щелочки, и нет". Церковь, по его словам, не препятствует интимным отношениям (Коломейцев, 1997).

Однако большинство православных священников настроены консервативно. По мнению отца Максима Обухова, "использование противозачаточных средств является смертным грехом, равнозначным убийству", а РАПС "есть антихристианское образование, поставившее своей целью разрушение семьи в нашем Отечестве" (Обухов, 1994).

Протоиерей Дмитрий Смирнов на заданный самому себе вопрос "Если с медицинской точки зрения точно известно, что мать умрет родами, что делать?" ответил: "Естественно, умирать родами. Если птица, рискуя жизнью, уводит лису от гнезда, спасая яйца, которые не известно, высидит ли кто, то почему человеку, существу высшему, не пожертвовать собой ради спасения ребенка?" (Смирнов, 1995).

Московский священник Артемий Владимиров даже подкрепляет свои уроки целомудрия "научными" данными: "Относительно медицинских, физиологических последствий нецеломудрия много свидетельств дает современная наука. Есть такой закон: "телегония". Породистая сука, которую не уберегли хозяева для законной случки, возымев знакомство с одноухим деревенским Бобиком и принеся приплод, считается уже испорченной. Ее потомство уже не будет носить признаков породы - ни первое, ни последующее. Еще в большей степени этот закон действует в человеческом обществе. Выражается он в том, что человек, лишивший девицу девства (как правило, это люди циничные, развратные, нечистые, больные), отравит всю последующую жизнь не только ей, но и ее детям. Ибо клетки прелюбодея, проникшие в лоно незадачливой романтической девушки, остаются там десятилетия и затем вступают в сражение с плодом, который заблагорассудится когда- то зачать этой потрепанной жизнью душе.. Это одна из основных причин врожденных болезней детей, начиная от расстройства всех сигнальных систем, внутричерепного давления, недоразвитости, болезни Дауна, идиотизма и пр." (Владимиров, 1997).

Журналистка "Известий" метко назвала это разговором "на собачьем уровне" (Батенева, 1997).

По убеждению авторов книги "Православный брак и страсть блуда" О. Соловьева и Е. Шишимарова, подростков нужно оберегать не только от "дьявольской" науки сексологии, но и от классической русской литературы и любого искусства: "Толстой - классический писатель маразматического типа"; Пушкин - "развратник", "Евгений Онегин - классический пример искаженного понятия о браке" и "написан довольно пошлым языком", "Капитанская дочка" и "Дубровский" с точки зрения морали весьма сомнительны", а безобразник Микеланджело на фреске "Страшный суд" "изобразил всех людей голыми" (а надо было в мундирах и при орденах?). Главная опасность для человечества, по мнению авторов, - гомосексуальность. "Есть целые профессии, о которых можно сказать, что это "профессии группы риска", среди которых процент половых отклонений необычайно высок, в некоторых профессиях близок к ста. Это, кроме сексологов: психиатры, экстрасенсы, просто врачи, педагоги, журналисты, писатели, а особенно, детские писатели, и, конечно, музыканты, художники, фотографы, артисты, режиссерыЕ" (Странно, что в этом списке отсутствуют монахи и священники).

По сравнению с Соловьевым, полковник Скалозуб, мечтавший сжечь только книги, выглядит большим либералом. Чтобы изжить самостоятельность и тягу к культуре, родителям усиленно рекомендуют как можно чаще и сильнее пороть своих детей, "при этом девочек можно наказывать и чаще, и сильнее", "не боясь переборщить". Особенно полезны заведомо несправедливые наказания: "Наказание, которое кажется ребенку справедливым, вредно для ребенка, так как укрепляет его в гордыне". Так же полезны телесные наказания и для взрослых (Соловьев и Шишимаров, 1996, с.18, 30, 153, 100, 17, 200-201).

Разумеется, РПЦ не может отвечать за все, что говорится от ее имени. Но из двухдневной дискуссии в Российской Академ<