Он и не знал, почему голосовал за Лебедя.

Давайте предположим, что у Вас есть четкое представление о том, почему Вы поступили так, а не иначе. А всегда ли эта причина (о кото­рой Вы знаете — так Вам кажется) является действительной при­чиной Вашего поступка? Поговорим.

Вот диалоги Вашего автора с первокурсниками юрфака:

— Я знаю, дорогие мои, что некоторые из Вас поступили сюда потому, что посоветовали или родители, или старшие друзья. И это нормально, ведь есть люди, которые лучше Вас знают профессию юриста. А некоторые поступили сюда потому, что здесь учится (на старшем курсе) друг или подруга, или потому, что сюда решил по­ступать Ваш друг (Ваша подруга). И это тоже понятно, и тоже нор­мально. А теперь поднимите руку, кто сам захотел стать юристом.

Поднимается несколько рук. Нормально. Подхожу к одному из них:

—Вам действительно нравится профессия юриста?

—Да, очень.

—И Вы, наверное, знаете, чем она Вам нравится?

—Ну, наверное.

—А чем?

- (Пауза, порой до нескольких десятков секунд.) Ну... надо... бо­роться с преступниками...

—Скажите, а людей лечить надо?

—Надо.

—А почему тогда не в медицинский, а сюда, в юридический?

—Ну, потому, что еще есть преступники и с ними надо бороться.

—(А людей лечить надо ?)

Нет, не задаю я ему этот вопрос повторно, нет в этом смысла, ибо на самом-то деле он не знает, почему ему нравится быть юристом. Потом, когда мы с ними в деталях изучим подсознание человека, многие из них, во-первых, согласятся, что на самом-то деле в их сознании не было информации, почему нравится быть юристом, во-вторых, узнают, что человек не всегда знает, почему ему нравит­ся то-то, а не нравится другое, что причина того, что «это» нравится, на самом деле часто в подсознании у человека (а значит, им не осознается). Но пока они всего этого еще не знают и... придумывают, почему им нравится быть юристом. И иногда придуманное ими совпадает с тем, что «записано» в их подсознании; иногда близко к тому, что в подсознании (как у того, для которого важно «бороть­ся» — у него такая установка в его жизни — бороться со всеми и вся); а иногда — ничего общего с той истинной причиной, которая в под­сознании, но которая управляет его поступками. Точно так же, как в следующем примере.

— Почему Вы решили голосовать за А. Лебедя (дело было во время президентских выборов 1996 года)!

- Ну, потому что мне нравится... он такой энергичный.

- Но ведь В. Жириновский не менее, если не более, энергичный, ведь так?

— Может, и так, только Лебедь мне больше нравится. (Остановимся, чтобы провести небольшой контент-анализ сказанного. Во-первых, указанная им причина симпатии — «энергичный» — им уже не отстаивается: раз есть согласие, что этот фактор («энергичность») есть и у тех, которые не нравятся (у Жириновского), значит, не эта причина нравиться. И мой собеседник, понимая это, возвращается на круги своя — «больше нравится», и все тут.)

- Но почему он, как Вы говорите, «больше нравится»?

- Ну, потому что он такой (пошли по второму кругу)... он правду говорит всегда (вот это уже что-то новое).

— А Вы что, прямо ловили на лжи других кандидатов в президенты — Г. Зюганова или офтальмолога С. Федорова? Было такое?

-   Нет, не было. Просто мне нравится, какой говорит. (И опять смена позиции — со «что говорит» («правду») на «как говорит».)

—И как он говорит?

—Ну, правду, это во-первых (хотя уже проходили). А кроме того... мне кажется, что он будет настоящим президентом.

Конечно, можно было бы опять задать вопрос типа «а почему?», но не стоит — мой партнер скрылся за спасительным обобщающим «будет настоящим президентом», поскольку, как видим, не распола­гает (в своем сознании) аргументами в обоснование своей пози­ции, а на нашем языке — «осознаваемой информацией», форми­ровавшей его мнение о Лебеде. Ему бы сказать: «Мне интуиция подсказывает, что Лебедь будет настоящим президентом» — вот тог­да бы была правда, а автор этих строк полностью с ним согласился бы. Согласился бы потому, что, во-первых, «интуиция» — это и есть «подсознание», а во-вторых, автор сумел заглянуть в подсознание этого человека и нашел там объяснение его симпатии к Лебедю. Дело в том, что вне связи с разговором на эту тему и до этого разго­вора автор протестировал этого своего собеседника и обнаружил, что тот — довольно-таки авторитарная личность, человек, склон­ный к силовым решениям трудных ситуаций... А в психологической науке известен феномен идентификации избирателя с кандидатом, один из аспектов которого сводится к следующему положению: «Человеку нравится в других людях помимо всего прочего и то, что свойственно ему самому». Вот этот-то феномен и сработал в психике моего собеседника, который увидел в Лебеде то, что свойственно и ему самому, что и послужило возникновению аттракции (притя­жения) к этому кандидату.

Впрочем, он почти так и сказал — «мне кажется».

- Но, уважаемый автор, может, в Вашей науке психологии это и так, но все-таки неубедительно, что он решил голосовать за Лебедя потому, что сам такой. Как-то все-таки это неубедительно звучит.

- Понимаю. Тогда, может быть, продолжим задавать моему собеседнику вопросы типа «а почему»?

- Нет, это понятно, что этого делать не стоит. Как Вы говорите, мы уже это проходили. Согласен, ничего нового не услышим.

- И я согласен с Вами. Но тогда получается, что он не знает истинных причин своей симпатии к Лебедю, так?

— Да, если он не привел их, значит, получается, не знает.

-   Хорошо. А раз не знает, значит, нет такой информации в его сознании.

Следовательно, его поведение в этом плане (мы говорим толь­ко об этом плане!) регулируется не «осознаваемой информацией», а иной, которую можно назвать и «внесознательной» и «подсозна­тельной». Логичный вывод?

—Допустим, логично. (Не буду реагировать на это «допустим», ибо знаю — мой партнер этим словом практически неосознанно оставил себе лазейку на случай возможного отступления («Но я же не сказал, что это логично. Я сказал: "допустим, логично"»). Понимаю и не буду фиксироваться на этом).

—Значит, мы пришли с Вами к выводу, что выбор им Лебедя был больше детерминирован его подсознанием, чем сознанием...

—Ну, это-то понятно, а что дальше-то? (Некое раздражение вызвано тем, что я второй раз повторил то, с чем он согласился вынужденно.)

— А теперь остается только заглянуть в его подсознание и уз­нать, что же там у него такое есть, что притянуло его к Лебедю. Но, откровенно говоря, сейчас для нас (для нашей темы разговора о ви­дах имиджформирующей информации) важно не столько то, что конкретно в подсознательной сфере психики этого человека притя­нуло его к Лебедю, сколько то, что его рука, вычеркивавшая или подчеркивавшая что-либо в бюллетене, управлялась подсознатель­ной информацией. С этим мы с Вами согласились. А что касается конкретного феномена идентификации, который и объяснил пси­хологу возникновение аттракции (эмоционально положительного притяжения) этого человека к данному кандидату, то сейчас я на этом объяснении настаивать не буду. Ведь иначе мне надо было бы развернуть систему доказательств существования этого фено­мена («идентификации»), его влияния на самооценку, влияния са­мооценки на поведение людей — далеко бы ушли (может быть, ког­да-нибудь в другой книге мы и поговорим с Вами об этом; правда, интересная тема). Скажу лишь одно: да, действительно существует такой феномен — человеку в других нравится то, что есть в нем са­мом положительного (с его точки зрения). Однако специально для Вас как для сиюминутного моего оппонента отмечу: как и из каж­дого правила, и из этого есть исключение. Человеку не будут нра­виться в других людях какие-то черты, свойственные и ему самому, только при одном условии: если эти черты им самим не просто осуж­даются, но он ежедневно и ежечасно с ними борется, поскольку они его мучают, жить спокойно не дают. А Вы сейчас испытываете по­добные переживания и борения? Большинство наших слушателей на этот вопрос (если разговор об этом заходил) отвечали примерно так: «Ну, когда-то это, наверное, и было, а сейчас нет». Верно, «нет», ибо такое состояние души, когда внутри «раздрай», — нечастое, не естественное, и вот почему. Если человек начинает испытывать дис­комфорт из-за диссонанса системы своих ценностей («я курю, хотя знаю, что курить вредно»), то, как правило, у него срабатывают не­кие механизмы психологической защиты (как срабатывает меха­низм иммунитета при проникновении в организм вредных микро­бов), цель которых — превратить диссонанс в консонанс, чтобы «хозяин» снова оказался в состоянии душевного покоя («Оно, ко­нечно, может, и вредно курить, только, во-первых, кто это дока­зал? Я не видел таких; а во-вторых, человек так мало живет, чтобы еще и лишать себя удовольствий» — это не я сказал, это моя психо- логическая защита «подсунула» мне такое «объяснение», а в резуль­тате я не испытываю большого дискомфорта от противоречия между тем, что я знаю, и тем, что я делаю). Вот, кстати, почему людям обыч­но самокритика дается с большим трудом, чем критика (других людей): критиковать себя — это устраивать в своем доме «раздрай», а бдительная охрана (психологическая защита) этого допустить ну никак не может и борется с этим изо всех сил своих... (Вот куда Вы меня увели. Ну да ничего, все равно интересно.)

Приложение Б

Гипноз

1. Терминология

2. Гипноз как состояние сознания

3. Гипноз и степень свободы в поступках

4. Цели применения гипноза

5. Гипноз, автогипноз и медитация

6. Технология и техника гипнотизации

7. Гипнотизация помимо воли гипнотизируемого (или: Испытайте себя)

8. Постгипнотическое состояние

8.1.Постгипнотическая амнезия

8.2.Постгипнотическое внушение

ТЕРМИНОЛОГИЯ

Термин «гипноз» (от греч.:hypnos—- сон; Гипнос — древнегрече­ский бог сна, сын богини Ночи) в русском языке имеет два значения: как особое, временное состояние сознания человека («находится под гипнозом») и как процесс воздействия, приводящий к этому состоя­нию («поддаваться гипнозу» = поддаваться гипнотическому воздей­ствию).

Гипноз вызывается либо другим человеком (например, гипно­тизером) и тогда говорят о гетерогипнозе, либо самим человеком и тогда говорят об автогипнозе.

Гипнотическое воздействие также имеет два значения: воздей­ствие с целью вызова гипноза и воздействие на человека, уже нахо­дящегося в гипнозе, с какой-либо другой целью (например, гипно­терапии, т.е. лечения).

Гипноз рассматривается как общее понятие по отношению к по­нятиям «гипнотический сон» и «гипнотический транс».

Следует дифференцировать понятия «гипноз» (как процесс) и «внушение» (как процесс): первое является частным по отношению к более широкому понятию в психологии — понятию «внушение» как воздействию не только с целью вызова гипноза, но с иными целями (расположения к себе, совершения человеком определенных поведенческих актов и т.п.). При этом, хотя внушающее воздействие и может оказываться на человека в бодрствующем состоянии, ин­формация в основном адресована подсознанию.

Таким образом, в принципе следует дифференцировать поня­тия «внушаемость» и «гипнабельность», хотя во многом они сино­нимичны.