Кодекс Республики Казахстан об административных правонарушениях (КоАП РК) от 30.01.2001 содержит крайне интересные нормы.

В статье 13 КоАП РК «Принцип вины» говорится только о виновности физических лиц и недопущении объективного вменения для физических лиц.

Статья 28 КоАП РК определяет само понятие административного правонарушения, под которым понимается действие либо бездействие, за которое Кодексом предусмотрена административная ответственность, при этом для физического лица это противоправное, виновное (умышленное или неосторожное) действие либо бездействие, а для юридического лица - лишь противоправное действие либо бездействие. Однако пункт 2 статьи 36 КоАП РК определяет, что юридическое лицо подлежит административной ответственности за административное правонарушение, если деяние было совершено, санкционировано, одобрено органом или лицом, осуществляющим функции управления юридическим лицом. А пункт 4 статьи 36 КоАП РК регламентирует, что структурные подразделения юридического лица, являющиеся самостоятельными налогоплательщиками и совершившие административные правонарушения в области налогообложения, несут административную ответственность как юридические лица.

Из анализа указанных норм следует, что законодатель, с одной стороны, пошел по пути объективного вменения для юридических лиц, с другой - деяние фактически должно быть совершенно либо органом управления юридического лица, либо с ведома этого органа. Иными словами, законодатель избрал концепцию «социальной вины», по сути аналогичную законодательству США. Также весьма любопытно положение, согласно которому за административные правонарушения в области налогообложения административной ответственности могут быть подвергнуты структурные подразделения, являющиеся самостоятельными налогоплательщиками. Любопытно это положение тем, что фактически такие подразделения юридическими лицами не являются. Вот здесь и получается, что к административной ответственности привлекается именно коллективный субъект административного права (пусть хоть и за определенный вид административных правонарушений), хотя и не в абсолютном смысле слова «коллективный», так как коллективные образования, фактически существующие и действующие без образования юридического лица, остаются за рамками административной ответственности.

Рассмотрев зарубежный опыт, можно придти к выводу, что в различных странах используются разные подходы к определению вины юридических лиц. Варьируется не только концепции, избираемые законодателем, но и вид публичной ответственности юридических лиц за совершение того или иного правонарушения (уголовная, административная, квазиуголовная). Теперь можно перейти к более детальному рассмотрению мнения российского законодателя на такой правовой феномен, как вина юридического лица.

3. Вина коллективного субъекта права по российскому законодательству

 

Рассматривая различные научные концепции, мы уже частично затрагивали российское законодательство, регулирующее ответственность юридических лиц и их виновность в совершении административных правонарушений. В соответствии с этим мы пришли к выводу, что российский законодатель в КоАП РФ воспринял «поведенческую» концепцию.

Также мы рассмотрели зарубежное законодательство и взгляды зарубежных законодателей на правовой феномен «вины» юридических лиц.

Теперь представляется разумным перейти непосредственно к изучению российского законодательства и практики его применения в области привлечения юридических лиц к административной ответственности.

Довольно интересным представляется история возникновения административной ответственности юридических лиц в российском обществе.

С этого и начнем анализ российского законодательства.

 

История возникновения административной ответственности юридических лиц в России

 

Пожалуй, не стоит рассматривать развитие ответственности юридических лиц со времен Руси, также не стоит затрагивать времена царской России и Российской Империи. Разумным представляется начать со второй половины 20 века.

Итак, начиная с 60-х годов правоприменительная практика исходила из того, что юридические лица, то есть государственные предприятия, учреждения, организации и иные хозяйствующие субъекты, не привлекались к административной ответственности. Считалось необходимым усиление личной ответственности их должностных лиц, отвечающих за определенные направления деятельности. Тому может служить подтверждением указ Президиума Верховного Совета СССР от 21 июня 1961 года «О дальнейшем ограничении применения штрафов, налагаемых в административном порядке». В этом нормативном правовом акте отмечалось, что «в связи с укреплением государственной дисциплины в деятельности учреждений, предприятий и организаций и дальнейшим повышением личной ответственности должностных лиц применение налагаемых в административном порядке штрафов к учреждениям, предприятиям и организациям в настоящее время не вызывается необходимостью, тем более что сложившаяся практика наложения штрафов на учреждения, предприятия и организации фактически приводит во многих случаях к безнаказанности должностных лиц, действительных виновников нарушения». В связи с этим, в частности, было постановлено:

«Отменить наложение штрафов в административном порядке на учреждения, предприятия и организации.

Установить, что штрафы в соответствии с действующим законодательством налагаются на тех должностных лиц, которые в порядке исполнения своих служебных обязанностей должны принимать меры к своевременному выполнению установленных правил. Запретить отнесение наложенных на должностных лиц штрафов на счет учреждений, предприятий и организаций».

Несмотря на рассмотренный указ, административная ответственность, по мнению Минашкина А.В., продолжала применяться к юридическим лицам за ряд правонарушений, например за уклонение от участия в дорожных работах, причинение ущерба лесному хозяйству, нарушение правил пожарной безопасности, так как по своей сути является выражением публичного интереса.

Следовательно, тот факт, что в ряде случаев по действующему законодательству юридические лица выступают в качестве субъектов административной ответственности, вполне закономерен, с точки зрения развития российской правовой системы.

Затем был принят КоАП РСФСР от 20.06.1984 года, который был призван кодифицировать различные разрозненные источники административного права, но, как и ранее отдельные законодательные акты, не предусматривал привлечение к административной ответственности юридических лиц.

Однако с 90-х годов в российском законодательстве появились нормативные акты, распространяющие административную ответственность на юридических лиц. Первым был Закон Российской Федерации от 17 декабря 1992 г. N 4121-1 «Об административной ответственности предприятий, учреждений, организаций и объединений за правонарушения в области строительства». Процедура привлечения была прописана в Положении о порядке наложения штрафов за правонарушения в области строительства, утвержденном Постановлением Правительства Российской Федерации от 27 июля 1993 г. N 729. С этого момента административная наука признает организации надлежащим субъектом административной ответственности.

Однако в ряде законодательных актов не каждый штраф рассматривался как административная санкция. К примеру, в Указе Президента Российской Федерации от 23 мая 1994 г. N 1006 «Об осуществлении комплексных мер по своевременному и полному внесению в бюджет налогов и иных обязательных платежей» четко разграничены финансовая ответственность предприятий, учреждений и организаций (в виде штрафа соответствующей степени кратности) и административная ответственность руководителей предприятий, учреждений, организаций, допустивших указанные нарушения (в виде штрафа в 50-кратном размере минимальной месячной оплаты труда).

Эта тенденция получила развитие в актах Конституционного Суда Российской Федерации, который 1 октября 1998 г. принял Определение «По запросу Законодательного Собрания Нижегородской области о проверке конституционности ч. 1 ст. 6 КоАП РСФСР». Пункт 4 названного документа содержит следующее: «...что касается вопроса о возможности привлечения юридических лиц к административной ответственности, то он решен федеральным законодателем в ряде актов, принятых после введения в действие Кодекса РСФСР об административных правонарушениях. В частности, юридические лица могут быть привлечены к административной ответственности за правонарушения в сфере деятельности налоговых и таможенных органов, строительства и градостроительства, обеспечения пожарной безопасности и т.п. Не являются препятствием к установлению административной ответственности юридических лиц и положения КоАП РСФСР, поскольку согласно ч. 3 его ст. 2 положения данного Кодекса распространяются и на правонарушения, ответственность за совершение которых предусмотрена законодательством, еще не включенным в этот Кодекс».

Таким образом, идея вины юридических лиц была предварительно воплощена в законодательных актах 90-х годов. С возвращением частной собственности, становлением новых экономических отношений появились новые правонарушения в экономической сфере со стороны хозяйствующих субъектов различных административно-правовых форм, которые необходимо было пресекать. Из всех имеющихся видов юридической ответственности наряду с уголовной, гражданской и дисциплинарной наиболее подходящей оказалась именно административная. Она охватывала всю сферу государственного управления, включая и экономическую; реализовывалась в большинстве своем органами исполнительной власти; по своей процедуре была оперативной и, наконец, содержала весьма симпатичную санкцию - штраф. В связи с этим включить юридические лица в качестве субъектов административной ответственности в новый КоАП РФ оказалось делом несложным. Но вот с виной юридического лица ситуация осложнилась. О чем и будет сказано в следующем параграфе.

 

Вина юридического лица по современному российскому законодательству. Практика применения законодательства в области привлечения к административной ответственности юридических лиц

 

Различные точки зрения на понятие вины юридического лица закреплены сразу в нескольких нормативно-правовых актах РФ:

ч.2 ст. 2.1 КоАП РФ: «Юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых настоящим Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению»;

ч.4 ст. 110 Налогового кодекса РФ: «Вина организации в совершении налогового правонарушения определяется в зависимости от вины ее должностных лиц либо ее представителей, действия (бездействия) которых обусловили совершение данного налогового правонарушения»;

ч.1 ст. 401 ГК РФ: «Лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности).

Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства».

Итак, выше изложены три определения вины юридического лица, содержащиеся в трех различных правовых актах. В КоАП РФ, как отмечалось ранее, изложен «поведенческий» подход, в НК РФ, как видно из дефиниции - «субъективный», а в ГК РФ - «поведенческо-психологический».

Не станем заострять внимание на том, что речь идет о юридическом лице, и потому к нему не может быть применен стандартный подход определения вины, как психического отношения субъекта правонарушения к совершаемому поступку. Взглянем на это понятие с позиции правоприменителя. Для этого уместно процитировать Кононова П.И.: «в судебной практике нередко возникают вопросы о том, какие именно фактические обстоятельства в той или иной ситуации могут быть признаны обстоятельствами, исключающими вину юридического лица в совершении административного правонарушения, и какие еще меры, кроме тех, что были им приняты, это лицо могло бы принять» . Это краеугольный камень данного определения. В Налоговом кодексе вина организации определяется через вину его должностных лиц. Правильно это или нет, сказать сложно. Рассматривая ранее законодательство зарубежных стран, можно заметить, что многие страны восприняли такой же подход, пусть и в рамках уголовного права (например, ст. 121.2 УК Франции). Правда, там действует еще одна оговорка: это должностное лицо обязано действовать в интересах юридического лица, а не в своих собственных. Стоит отметить, что данная оговорка весьма и весьма существенна.

В ГК РФ, понятие вины, во-первых, определяется через понятие невиновности (т.е. легального определения вины в ГК нет), а, во-вторых, лицо должно принять «все меры для надлежащего исполнения обязательства» - это формулировка, конечно, носит оценочный характер, но все-таки такие меры должны быть предприняты в рамках конкретного договора или обычая делового оборота, отступления от которых и будут являться нарушениям. Очевидно, что при такой ситуации, определить границы надлежащего поведения проще.

«В доктрине административного права отсутствует однозначное решение вопроса о том, следует ли признавать виной юридического лица вину его должностных лиц либо иных представителей, если она является целостным правовым понятием, не сводящимся к вине отдельных физических лиц. Однако в любом случае не вызывает сомнения позиция, согласно которой на юридического лицо может быть возложена ответственность за физических лиц, действующих в его интересах, т.е. все действия работника юридического лица могут рассматриваться как действия самого этого лица, поскольку, даже если произошел эксцесс исполнителя, это свидетельствует как минимум об отсутствии должного контроля за выполнением работником его служебных обязанностей либо уровнем его профессиональной квалификации» .

Избранная законодателем поведенческая концепция определения вины юридического лица, как считает Котельникова Е.В., ставит перед судом следующие вопросы:

1) Распространялась ли обязанность по соблюдению соответствующей нормы права на данного субъекта?

2) Имелась ли у него реальная возможность для ее соблюдения?

)   Были ли им предприняты все зависящие от него меры по соблюдению данной нормы права?

Особенно важен ответ именно на третий вопрос, а именно на ту часть, в которой говорится о принятии «всех» зависящих мер. На него и необходимо ответить суду при решении вопроса о привлечении юридического лица к административной ответственности. Для этого суд будет не в последнюю очередь руководствоваться разъяснениями вышестоящих судов, а также Конституционного суда РФ. На данный момент применяются критерии, оговоренные в Постановлении Конституционного суда РФ от 27 апреля 2001 г. № 7-П, которые помогают найти ответы на поставленные вопросы. Так, в данном документе указывается на необходимость выяснения того, было ли нарушение вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне контроля лица при соблюдении им той степени заботливости и осмотрительности, которая требовалась в целях надлежащего исполнения обязанностей. К основаниям ответственности, исходя из общего понятия состава правонарушения, относится и вина, если в самом законе прямо и недвусмысленно не установлено иное. Соответствующая правовая позиция выражена Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 года по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации. Отсутствие вины при нарушении таможенных правил является, таким образом, одним из обстоятельств, исключающих производство по делу о данном нарушении, поскольку свидетельствует об отсутствии самого состава таможенного правонарушения. Это предполагается и положениями части шестой статьи 231, статьи 230, пункта 6 статьи 291, абзаца четвертого статьи 320 Таможенного кодекса Российской Федерации, применяемыми в системной связи с главой 39 Таможенного кодекса Российской Федерации, которая определяет виды нарушений таможенных правил и ответственность за них.

Иная трактовка состава таможенного правонарушения как основания ответственности противоречила бы и природе правосудия: суд, обеспечивающий в связи с привлечением к ответственности за нарушение таможенных правил защиту прав и свобод физических и юридических лиц посредством судопроизводства, основанного на состязательности и равноправии сторон (статья 123 Конституции Российской Федерации), не может ограничиваться формальной констатацией лишь факта нарушения таможенных правил, не выявляя иные связанные с ним обстоятельства, в том числе наличие или отсутствие вины соответствующих субъектов, в какой бы форме она ни проявлялась и как бы ни было распределено бремя ее доказывания.

Стоит обратить внимание и на особое мнение судьи Кононова А.Л., выраженного в рассматриваемом постановлении: «Между тем в оспариваемых нормах содержатся прямо противоположные утверждения. Статья 230 не включает признак вины как обязательный во всех случаях в понятие нарушения таможенных правил, ограничивая его лишь фактом правонарушения. Сопоставление частей пятой и шестой статьи 231, пункта 6 статьи 291 и абзацев третьего и четвертого статьи 320 Таможенного кодекса прямо указывает на то, что в отличие от физических и должностных лиц привлечение к ответственности юридических лиц и предпринимателей не требует установления и доказывания каких-либо форм их вины. О том, что это сознательная и последовательная позиция законодателя, говорят и другие нормы Таможенного кодекса, например часть первая статьи 321. Именно таким образом понимались эти положения в правоприменительной практике таможенных органов и судов в делах заявителей. Утверждение о том, что они содержат или предполагают иной смысл, якобы учитывающий принцип вины, по меньшей мере необоснованно. Их противоречие Конституции Российской Федерации и приведенной выше мотивировке слишком явны и очевидны.

Отсутствие в оспариваемых нормах требования установления вины в отношении юридических лиц и предпринимателей практически препятствовало доказыванию их невиновности, признанию юридической силы их возражений в суде и приводило к объективному вменению».

Стоит отметить, что в рамках данного Постановления Конституционного суда РФ обсуждались отдельные статьи Таможенного кодекса, который ныне не действует. В Таможенном кодексе от 28.05.2003 года, действующем в настоящее время, понятие правонарушения в области таможенного регулирования отсутствует вообще. Очевидно, это связано как раз с принятием КоАП РФ, который и призван регулировать административные правонарушений, совершаемых, в том числе, в данной области. С принятием нового Таможенного кодекса законодатель избавился от части нестыковок, которые были в прошлой редакции кодекса. Но Постановление Конституционного суда РФ от 27 апреля 2001 г. № 7-П является хорошим примером того, что споры о привлечении к административной ответственности юридических лиц ведутся довольно долго.

Стоит также обратиться, например, к письму Государственного таможенного комитета РФ N 17-12/12422 от 24 марта 2003 г., где даются следующее разъяснение: «...В отличие от вины физического лица, вина юридического лица, по сути, является характеристикой объективной стороны совершенного административного правонарушения. Вступая в соответствующие правоотношения, лицо должно знать о существовании установленных обязанностей, а также обеспечить их выполнение, то есть ту степень заботливости и осмотрительности, которая необходима для строгого соблюдения действующих норм и правил».

Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 2 июня 2004 г. N 10 дает разъяснение: «Выяснение виновности лица в совершении административного правонарушения осуществляется на основании данных, зафиксированных в протоколе об административном правонарушении, объяснении лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, в том числе об отсутствии возможности для соблюдения соответствующих правил и норм, о принятии всех зависящих от него мер по их соблюдению, а также на основании иных доказательств». К.В. Бубон считает: «хотя Высший Арбитражный Суд РФ прямо на это и не указывает, но его позиция, думается, также основана на том, что вина юридического лица - категория объективная, а не субъективная».

Приведем один показательный пример привлечения юридического лица к административной ответственности. Довольно интересным представляется дело, на которое в своей статье «Без вины виноватые» ссылается К.В. Бубон. Приведем его краткую суть: ООО «Гифт» заключило контракт с фирмой-нерезидентом (из Гонконга), в соответствии с которым иностранная фирма поставляла товар, а ООО «Гифт» его оплачивало. В дальнейшем ООО «Гифт» привлекли к административной ответственности по ч.1 ст. 15.25 (на тот момент она называлась: «осуществление валютных операций без специального разрешения (лицензии)»). Контрольный срок поступления выручки за отгруженную продукцию приходился на 28 июня 2003 г. Фактически оплата покупателем была произведена поэтапно - 27 июня 2003 г. в сумме 34 247 долл. 78 центов и 8 июля 2003 г. в сумме 28 617 долл. 22 цента США. За данную просрочку общество и привлекли к ответственности по указанной статье к административной ответственности. Управление валютного контроля, таким образом, решило, что сумма валютной выручки в размере 28 617 долл. 22 цента, составляющая вторую часть платежа, поступила с превышением установленного для текущих валютных операций срока на 10 дней по вине ООО «Гифт». Возражения юридического лица строились, прежде всего, на отсутствии вины. Так, справкой от 8 июля 2003 г. Санитарное управление провинции Ляонин официально подтвердило, что на территории контрагента по сделке действительно имела место эпидемическая обстановка в связи с атипичной пневмонией. В письме от 24 июня 2003 г. N 077/2003 президент компании-контрагента объясняет задержку платежа с их стороны эпидемической обстановкой и приносит извинения. Иностранный контрагент, таким образом, подтвердил свою вину в задержке платежа. В постановлении Управления валютного контроля N 08-03/30П от 22 октября 2003 г., в пункте первом резолютивной части, содержится констатация, что «с учетом смягчающих вину обстоятельств (ст. 4.2 КоАП РФ) и в соответствии с п. 2 ст. 2.2 КоАП РФ административное правонарушение признается совершенным по неосторожности». Впрочем, это еще не все. По этим же самым фактам на момент вынесения постановления Управления уже была закончена проверка Хабаровской таможней Государственного таможенного комитета РФ. В связи с проведенной таможней проверкой по этим же самым обстоятельствам постановлением N 10703000-349/2003 от 8 сентября 2003 г. на ООО «Гифт» был наложен штраф по ч. 2 ст. 16.17 КоАП РФ (неисполнение требований таможенного режима экспорта). Кроме того, лично на директора этого предприятия постановлением N 10703000-350/2003 от 8 сентября 2003 г. был наложен административный штраф по ч. 2 ст. 16.17 КоАП РФ.

Штрафы, наложенные таможней, на день наложения штрафа ДВРУВК были полностью выплачены. Таким образом, органы ДВРУВК наложили взыскание повторно, с нарушением п. 5 ст. 4.1, п. 7 ч. 1 ст. 24.5 КоАП РФ и ч. 1 ст. 50 Конституции РФ.

Эти доводы представители ООО «Гифт» положили в основу заявления об оспаривании решения административного органа о привлечении к административной ответственности, своевременно поданного в Арбитражный суд Хабаровского края. 6 ноября 2003 г. судья Арбитражного суда Хабаровского края вынес решение по делу N А73-9936/2003-11АП об отказе в удовлетворении требований ООО «Гифт». Например, при анализе вины ООО «Гифт» судья ссылается на ст. 401 Гражданского кодекса РФ (когда вина за неисполнение лежит на иностранном контрагенте). Кроме того, судья в тексте описательно-мотивировочной части решения дословно цитирует ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ, в соответствии с которой «юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых... предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению». Иными словами, если обобщить все, в чем обвинялась фирма, то выходит, что незаконную валютную операцию она совершила не только по неосторожности, но и путем бездействия. Постановлением арбитражного суда апелляционной инстанции N АТ-1/1356 от 18 декабря 2003 г. решение арбитражного суда первой инстанции было признано незаконным только на основании того, что «Хабаровская таможня и Управление валютного контроля установили один и тот же факт противоправного действия общества, за которое последнему постановлением Хабаровской таможни до вынесения постановления органа валютного контроля уже назначено административное наказание». В отношении же вины организации за совершение указанного правонарушения суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что вина имелась и привлечение к административной ответственности правомерно.

Это и побудило К.В. Бубона сказать следующее: «Давайте уже скажем прямо: ч. 2 ст. 2.1 КоАП РФ разрушает сложившееся в правовой теории и в практическом юридическом обороте понятие вины, размывая его до очень туманных пределов. Не всегда можно однозначно определить, была ли у хозяйствующего субъекта возможность для соблюдения правил и норм, или такой возможности не было, вопрос этот слишком близок к так называемым оценочным категориям, а попросту - к личному усмотрению судьи или чиновника административного органа». Существуют и иные примеры (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 26 февраля 2007 г. по делу N А79-10781/2006, Постановление ФАС Московского округа от 12 мая 2006 г. по делу N А40-58126/05-121-538, Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25 октября 2004 г. по делу N Ф04-7725/2004, Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 1 августа 2005 г. по делу N А38-429-1/111-2005 и другие). К тому же судебная практика не изобилует примерами привлечения именно коллективных субъектов к административно-правовой ответственности, что, вне всякого сомнения, лишний раз указывает на пробел в правовом регулировании.

В завершение данной главы можно сказать, что позиция в определении понятия вины юридического лица, выбранная законодателем и изложенная в ч.1 ст. 2.1 КоАП РФ, весьма противоречива, а практика применения данной нормы субъективна. Что-либо предложить в данной ситуации сложно, вероятно, менее противоречивой будет являться позиция, избранная многими зарубежными законодателями и ранее предложенная в проекте Уголовного кодекса РФ, но только применимая к административному праву, согласно которой к административной ответственности юридические лица будут привлекаться за совершенные административные правонарушения, которые произошли по вине его высших руководящих органов или бухгалтеров (в части ответственности за несвоевременную подачу либо не подачу отчетности), совершенных сознательно, в рамках своих должностных полномочий в интересах самого юридического лица, либо за деяния совершенные другими работниками юридического лица, но с ведома высших руководящих органов либо по их распоряжению. Такая позиция кажется логичнее по следующим причинам:

) Деяния таких юридических лиц действительно будут виновными, т.к. психическое отношение лица к совершаемому деянию будет действительно иметь место, поскольку это отношение будут выражать конкретные физические лица;

) Высшие руководящие органы, так или иначе, определяют деятельность всего юридического лица и контролируют ее. Если правонарушение будет совершаться без ведома этих органов, но работниками юридического лица, то логичнее привлекать уже самих работников, а не юридическое лицо, так как вины юридического лица здесь не будет;

) Такая позиция позволит снизить субъективизм правоприменительной практики.

Конечно, данная точка зрения не совершенна и ущербна с определенных позиций (в частности идет подмена вины юридического лица виной конкретных физических лиц), но все-таки она представляется более предпочтительной, чем ныне существующая.

Заключение

 

Подводя итог данной работе, можно сделать следующие выводы:

1) В правовой доктрине содержатся различные точки зрения на определение вины юридического лица. Споры ведутся давно и не только в рамках административного права. До сих пор какого-то однозначного решения данной проблемы нет.

2) В законодательстве зарубежных стран также не все однозначно. В частности не все страны признают административную ответственностью юридических лиц (признают - ФРГ, Италия, Португалия), некоторые предпочитают использовать уголовную (яркие примеры - США, Франция), другие «квазиуголовную» (Испания). Кстати, данной проблематике посвящена статья в Российской Газете за 23.03.2011 год, в которой предлагается ввести уголовную ответственность, а точнее - «квазиуголовную», юридических лиц.

3)  В законодательстве РФ также не все однозначно: вина юридического лица определяется по-разному в трех различных законодательных актах (ГК РФ, КоАП РФ и НК РФ). К тому же совершенно не решен вопрос о привлечении к административной ответственности именно коллективных субъектов административного права.

4) Практика привлечения к административной ответственности юридических лиц носит ярко выраженный субъективный характер, и также не решается вопрос о привлечении к административной ответственности коллективных субъектов административного права.

Список использованных нормативно-правовых актов и литературы

 

Нормативно-правовые акты и судебная практика:

1.    Конституция Российской Федерации от 12 декабря 1993 года;

2. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 1 июля 2002 года;

.   Гражданский кодекс: часть первая от 1 января 1995 года;

.   Налоговый кодекс Российской Федерации: часть первая от 1 января 2001 года;

.   Таможенный кодекс Российской Федерации от 28 мая 2003 года;

.   Постановление Конституционного суда РФ от 27 апреля 2001 г. № 7-П;

.   Постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 2 июня 2004 г. N 10;

.   Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 1 августа 2005 г. по делу N А38-429-1/111-2005;

.   Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 26 февраля 2007 г. по делу N А79-10781/2006;

.   Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 25 октября 2004 г. по делу N Ф04-7725/2004;

.   Постановление ФАС Московского округа от 12 мая 2006 г. по делу N А40-58126/05-121-538;

.   Уголовный кодекс Испании от 1995 года;

.   Уголовный кодекс Республики Молдова от 18 апреля 2002

.   Уголовный кодекс Франции от 1992 года;

.   Уголовный кодекс ФРГ от 15.05.1871 года;

.   Кодекс Республики Беларусь об административных правонарушениях (КоАП РБ) от 21 апреля 2003 г.;

.   Кодекс Республики Казахстан об административных правонарушениях от 30.01.2001;

Использованная литература:

.      Авдеенкова М.П. Особенности развития административно-правовой ответственности в российском праве // Современное право.2008. №3. С.37-45;

2. Бахрах Д.Н. Комментарий к Кодексу Российской Федерации об административных правонарушениях/ Э.Н. Ренов. - М.: Норма, 2004. - 1168с.;

.   Бернам Уильям. Правовая система США. 3-й выпуск/ В.А. Власихин. - М.: РИО «Новая юстиция», 2006. - 1216с.;

.   Бубон К.В. Без вины виноватые // Адвокат.2008. №1. С.8-20;

.   Додонов В.Н. Ответственность юридических лиц в современном уголовном праве// Законность.2006. №4. С.56-59;

.   Иванов И.С. Институт вины в налоговом праве: теория и практика/ И.С. Иванов. - М., 2009. - 160с.;

.   Колесниченко Ю.Ю. Некоторые аспекты вины юридических лиц, привлекаемых к административной ответственности // Журнал российского права.2003. №1. С.25-31;

.   Кононов П.И. О некоторых актуальных проблемах применения и совершенствования Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях // Административное право и процесс.2008. №4. С.2-6;

.   Котельникова Е.В. Вина юридических лиц в совершении административного правонарушения // Рынок ценных бумаг.2007. №1. С.44-46;

.   Мелешко Н.П. Уголовно-правовые системы России и зарубежных стран (криминологические проблемы сравнительного правоведения, теории, законодательной и правоприменительной практики)/ Н.П. Мелешко, Е.Г. Тарло. - М.: Юрлитинформ, 2003. - 304с.;

.   Минашкин А.В. Проблемы административной ответственности юридических лиц // Журнал российского права.1998. №7. С.45-53;

.   Мустафина С.А. Вина юридического лица в производстве по делам об административных правонарушениях в области таможенного дела// Административное право и процесс. 2007. №3. С.13-15;

.   Панова И.В. Еще раз о двух тенденциях, разрушающих целостность института административной ответственности // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.2007. №8. С.4-30;

.   Панкова О.В. Настольная книга судьи по делам об административных правонарушениях/ О.В. Панкова. - М.: Проспект, 2008. - 304с.;

.   Сорокин В.Д. Административный процесс и административно-процессуальное право/ В.Д. Сорокин. - СПб.: Издательство Юридического института, 2002. - 474с.;

.   Сорокин В.Д. Избранные труды: монография/ В.Д. Сорокин. - СПб.: Юридический центр «Пресс», 2005. - 1084с.;

.   Шатов С.А. Понятие вины: проблемы интерпретации в уголовном и административном праве// Российский следователь.2009. №18. С.20-21