Место общения в системе общественных и межличностных отношений

Предмет социальной психологии.

Социальная психология- Это наука, которая изучает закономерности познания людьми друг друга, их взаимоотношений и взаимовлияний.

Предметом исследования в социально-психологической науке являются различного рода контакты между людьми. Эти контакты могут быть непосредственными, как говорится, «лицом к лицу». Они бывают и опосредствованными: например, путем использования средств массовых коммуникаций - прессы, радио, телевидения, кино, Интернета. Таким образом осуществляется влияние на людей не только со стороны тех или иных лиц, но и отдельных социальных групп, и общества в целом. Контакты между людьми могут быть случайными и сравнительно непродолжительными, как разговор двух попутчиков в одном купе железнодорожного вагона. И, наоборот, межличностные контакты могут приобретать систематический и продолжительный характер - в семье, на работе, в компании друзей. При этом объектом социальной психологии выступают не только небольшие по своей численности группы людей, но и такие общности, которые включают в себя значительное количество распределенных на большой территории лиц. Это нации, классы, партии, профессиональные союзы, крупные контингенты различных предприятий, фирм. Эти общности могут характеризоваться различной степенью организованности. Сравним, например, огромную толпу на площади, собравшуюся по поводу массового праздника, и крупное воинское подразделение. Самые разнообразные большие группы также выступают в качестве объектов социальной психологии. Те или иные отношения возникают не только между отдельными индивидами, но и между целыми группами, как малыми, так и большими. Межгрупповые отношения могут носить различный характер - от взаимопонимания и сотрудничества вплоть до острой конфронтации.

Основные объекты исследования.

Она изучает:

свойства и состояния индивида, которое появляется в результате включения человека во взаимоотношения с другими людьми, в социальные группы и в систему социальных отношений в целом.

Феномен взаимодействия между людьми

психологические процессы, свойства и составы групп

массовые психические явления.

Кого изучает:

Личность

Межличностные отношения

малая группа

межгрупповые отношения

большая группа

общество

общественные отношения

отношения между личностью и малой группой, большой группой, обществом.

Место общения в системе общественных и межличностных отношений.

Соц. пс анализирует прежде всего те закономерности человеческого поведения и деятельности, которые обусловлены фактом общения и взаимодействия людей. Гл. задача, кот. стоит перед соц. пс,- раскрыть конкретный механизм «вплетения» индивидуального в ткань социальной реальности, чтобы понять, каков результат воздействия социальных условий на деятельность личности. Сама личность, с одной стороны, уже «продукт» этих социальных связей, а с другой стороны, - их созидатель, активный творец. Наблюдается взаимодействие личности и общества в целом, поэтому исследование личности есть всегда другая сторона исследования общества.

Различают два основных вида отношений: общественные и межличностные

Структура общ. отношений исследуется социологией. Они носят безличный характер. В их основе лежат производственные, материальные отношения, над ними надстраивается еще целый ряд: социальные, политические, идеологические. Все это в совокупности представляет собой систему общественных отношений. Специфика их закл. в том, что в них не просто «встречаются» индивид с индивидом, а «встречаются» индивиды как представители определенных общественных групп (классов, профессий, политические партии и т.д.). Такие отношения строятся не на основе взаимодействия конкретных личностей, а на основе определенного положения, занимаемого каждым в системе общества.

Межличностные (Мясищев называет их «психологическими») отношения складываются не где-то вне общ. отн.,а внутри них, нет «чистых» общ.отн. Практически во всех групповых действиях участники их выступают как бы в двух качествах: как исполнители безличной социальной роли и как неповторимые человеческие личности. Вводится понятие «межличностная роль» как фиксация положения человека в системе групповых связей на основе индивидуальных психологических особенностей личности (рубаха-парень, свой в доску, козел отпущения и т.д.). Межл. отн. можно рассм. как фактор психологического «климата» группы.

Важнейшая специфическая черта межл. отн. –эмоциональная основа. По набору чувств можно выделить две большие группы:

1)конъюнктивные – сюда относятся разного рода сближающие людей, объединяющие их чувства. Стороны демонстрируют готовность к сотруд-у, к совм. действиям.

2)дизъюнктивные чувства- сюда отн. разъединяющие людей чувства, не возникает желания к сотруд.

Практические отн. между людьми в группе не складываются лишь на основе непосредственных эмоц. контактов. Здесь важны отношения, опосредованные совместной деятельностью. Когда акт общения должен состояться, даже если группы антагонистичны.

4. Когда говорят о коммуникации в узком смысле слова, то прежде всего имеют в виду тот факт, что в ходе совместной деятельности люди обмениваются между собой различными представлениями, идеями, интересами, настроениями, чувствами, установками и пр. Все это можно рассматривать как информацию, и тогда сам процесс коммуникации может быть понят как процесс обмена информацией.

Однако в коммуникативном процессе происходит не просто движение информации, но как минимум активный обмен ею. Главная «прибавка» -• в специфически человеческом обмене информацией для каждого участника общения. Характер обмена информацией между людьми в отличие от кибернетических устройств определяется тем, что посредством системы знаков партнеры могут повлиять друг на друга. Иными словами, обмен такой информацией обязательно предполагает воздействие на поведение партнера, т.е. знак меняет состояние участников коммуникативного процесса. В этом смысле знак в общении подобен орудию в труде. Коммуникативное влияние, которое здесь возникает, есть не что иное, как психологическое воздействие одного человека на другого с целью изменения его поведения. Например, авторитарный тон общения, даже если говорящий и имеет право распоряжаться, вызывает либо протест, либо пассивность (которая тоже протест, не правда ли?). Эффективность коммуникации измеряется именно тем, насколько удалось это воздействие. Это означает (в определенном смысле) изменение самого типа отношений, который сложился между участниками коммуникации. Ничего похожего не происходит в «чисто» информационных процессах.

Далее, коммуникативное влияние как результат обмена информацией возможно лишь тогда, когда человек, направляющий информацию (коммуникатор), и человек, принимающий ее (реципиент), обладают единой или сходной системой кодификации и декодификации. На обыденном языке это правило выражается в словах: «Все должны говорить на одном языке». Это особенно важно потому, что коммуникатор и реципиент в . коммуникативном процессе постоянно меняются местами. Всякий обмен информацией между ними возможен лишь при условии интерсубъективности знака, т.е. при условии, что знаки и, главное, закрепленные за ними значения известны всем участникам коммуникативного процесса. Только принятие единой системы значений обеспечивает возможность партнеров понимать друг друга.

Понимание всех тех сообщений, которые посылают нам наши партнеры, далеко не простое дело. В обиходной жизни мы не так часто произносим: «Не понимаю». А между тем стоит всегда держать при себе вопрос: «Каков буквальный смысл сказанного происходящего? Каковы намерения партнеров?» Не следует забывать о глубоком замечании-Гете: «Каждый слышит то, что понимает». А вдруг и на самом деле наиболее существенное мы просто не допустим до понимания или вытесним как неприятное и неприемлемое?

Для описания этих ситуаций социальная психология заимствует из лингвистики термин «тезаурус», обозначающий общую систему значений, принимаемых всеми членами группы. Но все дело в том, что, даже зная значения одних и тех же слов, люди могут понимать их неодинаково. Еще Л.С. Выготский отмечал, что мысль никогда не равна прямому значению слов. Поэтому у общающихся должны быть идентичны в случае звуковой речи не только лексическая и синтаксическая системы, но и одинаковое понимание ситуации общения. А это возможно лишь в случае включения коммуникации в некоторую общую систему деятельности.

Наконец, в условиях человеческой коммуникации могут возникнуть совершенно специфические коммуникативные барьеры. Эти барьеры не связаны с уязвимыми местами в каком-либо канале коммуникации или с погрешностями кодирования и декодирования. Они носят социальный или психологический характер. С одной стороны, такие барьеры могут возникать из-за того, что отсутствует понимание ситуации общения, вызванное не просто различным «языком», на котором говорят участники коммуникативного процесса, но и различиями более глубокого плана, существующими между партнерами. Это могут быть социальные, политические, религиозные, профессиональные различия, которые не только порождают различную интерпретацию (истолкование) тех же самых понятий, употребляемых в процессе коммуникации, но вообще различное мироощущение, мировоззрение, миропонимание.

Удивительно проникновенно «схвачена» эта особенность межличностной коммуникации поэтом Ф.И. Тютчевым:

Как сердцу высказать себя?

Другому как понять тебя?

Поймет ли он, как ты живешь?

Мысль изреченная есть ложь.

Взрываясь, возмутишь ключи,

Питайся ими — и молчи.

Такого рода барьеры порождены психологическими причинами, принадлежностью партнеров по коммуникации к различным социальным группам, и при их появлении особенно отчетливо выступает включенность коммуникации в более широкую систему личностных и общественных отношений. Коммуникация в этом случаев демонстрирует эту свою характеристику, что она есть лишь одна из сторон общения. Естественно, что противники ведут переговоры. Но вся ситуация коммуникативного акта значительно усложняется благодаря их наличию.

 

 

5.Как ни были важны чувства, эмоции, отношения людей, но общение предполагает не только и не столько передачу эмоциональных состояний, сколько передачу информации. Содержание информации передается при помощи языка, т. е. принимает вербальную или словесную форму.

Вряд ли можно сомневаться в том, что знания основ ораторского искусства необходимо каждому, кто участвует в общественной жизни. Детальность человека, профессия которого связана с постоянным произнесением речей, чтением лекций, докладов, просто немыслима без основательных знаний принципов и правил ораторского искусства.

Публичная речь может рассматриваться как своеобразное произведение искусства, которая воздействует одновременно и на чувства, и на сознание. Если действует только на способность логического восприятия оценки явлений, не затрагивая чувственной сферы человека, она не способна производить сильное впечатления. Мастерство публичной речи состоит в умелом использовании общих форм человеческого мышления: логической и образной. Искусство есть мышление образами – этот закон может быть применим и к ораторскому искусству. Идея речи, ее содержание доходит до сознания через эмоциональную сферу. Задача оратора состоит в том, чтобы воздействовать на чувства слушателей. Сильное чувство, переживание человека всегда затрагивают и разум, оставляя неизгладимые впечатления. Речь есть нечто большее, чем механически производимый ряд звуков, который выражает мимолетные наблюдения и настроения, занимающие в данную минуту того, кто говорит. Речь – это человек в целом. Каждое высказывание и фактически, и в сознании воспринимающего ее представляет собой мгновенное раскрытие всего опыта и характера, намерений и чувств человека. Речь – неотъемлемая часть характера и самым широким образом определяют личность. В наши дни речь, более чем когда либо прежде, представляет собой главное средство, с помощью которого люди живут вместе и сотрудничают в местных, национальных и даже международных масштабах. Для мира, перед любой грозящей ему опасностью, слово будет тем средством, которым люди добьются победы, если оно восторжествует.

Слово является средством передачи информации, но не всегда происходит ее полная передача от одного человека другому.

ния, фактических сведений, указаний, приказаний, деловых сообщений), а обмен информацией, предполагающей обратную связь.

Высказывание без ориентации на собеседника носит форму монолога. Сумма потерь информации при монологическом сообщении может достигать 50%, а в некоторых случаях и 80% от объема исходной информации. Монологичность в общении воспитывает людей с малоподвижной психикой, низким творческим потенциалом. Исследования же показывают, что наиболее эффективной формой общения является диалог.

Диалог предполагает свободное владение речью, чуткость к невербальным сигналам, способность отличать искренние ответы от уклончивых. В основе диалога – умение задавать вопрос себе и другим. Вместо того, чтобы произносить безапелляционные монологи, гораздо эффективнее преобразовать свои идеи в форму вопросов, апробировать их в беседе с коллегами, посмотреть, поддерживаются они или нет. Уже сам факт вопроса демонстрирует желание участвовать в общении, обеспечивает его дальнейшее течение и углубление.

Культура поведения в любом общении не мыслима без соблюдения правил вербального этикета, связанного с формами и манерами речи, словарным запасом, т. е. со всем стилем речи, принятым в общении людей.

В разговоре надо уметь дать ответ на любой вопрос.

В вербальном общении людей деловой этикет предполагает применение различных психологических приемов. Один из них – “формула поглаживания”. Это словесные обороты типа: “Удачи вам!”, “Желаю успеха!”, “Ни пуха, ни пера!”, приносимые с любыми оттенками.

В речевом этикете деловых людей большое значение имеют комплименты – приятные слова, выражающие одобрение, положительную оценку деятельности.

Передача информации может иметь различную форму – это может быть и разговор, и беседа, и спор, и даже лекция. Таким образом, виды вербальных коммуникаций очень разнообразны. Выбор того или иного средства зависит от целей высказывания, количества участников.

6. Коммуникация невербальная — система невербальных символов, знаков, кодов, использующихся для передачи сообщения с большой степенью точности, которая в той или иной степени отчуждена и независима от психологических и социально-психологических качеств личности. К. н. имеет достаточно четкий круг значений и может быть описана как лингвистическая знаковая система. Конвенциальные, интенциональные, произвольные жесты, телодвижения, позы, выражения лица кодируются и декодируются, выступают в роли знаков, имеющих ограниченный круг значений, и выполняют функции сообщения.

Понятие невербального общения

Существуют две проблемы понимания невербального общения:

во-первых, при языковом и речевом общении процесс передачи и приема информации осознается обеими сторонами, тогда как при невербальном осуществляется на бессознательном или подсознательном уровнях — это вносит некоторое осложнение в понимании этого явления и ставит вопрос об оправданности использования понятия «общение». Поэтому некоторые считают допустимым использовать, когда речь идет о невербальной коммуникации, другое понятие «невербальное поведение», понимая его как поведение индивида, несущее в себе определенную информацию, независимо от того, осознается это индивидом или нет;

во-вторых, во многих научных работах существует путаница в понятиях «невербальное общение», «невербальная коммуникация», «невербальное поведение», чаще всего использующихся как синонимы. Однако важно разделять эти понятия и уточнить контекст. По определению, предложенному В. А. Лабунской, «невербальное общение — это такой вид общения, для которого является характерным использование невербального поведения и невербальной коммуникации в качестве главного средства передачи информации, организации взаимодействия, формирования образа и понятия о партнере, осуществления влияния на другого человека». Поэтому понятие «невербальное общение» является более широким, чем понятие «невербальная коммуникация».

Происхождение невербальных способов общения

С этой проблемой связаны как твёрдо установленные истины, так и вопросы, на которые до сих пор еще нет ответов. Установлено, что невербальные способы общения имеют два вида источника происхождения:

биологическая эволюция;

культура.

Функции невербального кода

Невербальные средства общения нужны для того, чтобы: 1) регулировать течение процесса общения, создавать психологический контакт между партнерами; 2) обогащать значения, передаваемые словами, направлять истолкование словесного текста; 3) выражать эмоции и отражать истолкование ситуации

7.

8."Взаимопонимание партнеров в процессе общения может выражаться как :

1. как понимание целей, мотивов, установок партнера по взаимодействию;

2. как не только понимание, но и принятие, разделение этих целей, мотивов, установок, что позволяет не просто согласовывать действия, но и устанавливать особого рода отношения близости, привязанности, выражающееся в дружбе, симпатии и любви.

Человек вступает в общение как личность и воспринимается партнером по общению так же как личность, поэтому в процессе общения происходит формирование представлений о себе через представление о другом.

К механизмам межличностной перцепции относят:

1) познание самого себя (рефлексия) в процессе общения;

2) познание и понимание людьми друг друга (идентификация, эмпатия, аттракция, стереотипизация);

3) прогнозирование поведения партнера по общению (каузальная атрибуция).

Рефлексия – это осознание человеком того, как он воспринимается партнером по общению. Идентификация (или уподобление) себя другому – это умение поставить себя на место другого человека, рациональное осмысление проблем партнера по общению. С данным механизмом тесно связан механизм эмпатии. Он возникает тогда, когда у партнера по общению возникает стремление эмоционально откликнуться на проблемы другого. Т.е. ситуация не столько продумывается, сколько прочувствуется.. В этом и состоит отличие механизма эмпатии от механизма идентификации. Аттракция (от лат. – привлекать, притягивать) – особая форма восприятия одного человека другим, основанная на формировании устойчивого эмоционально положительного чувства к нему. Эффект стереотипизации ведет к: а) упрощению процесса познания другого человека, не способствует точности построения образа другого, заставляет заменить его часто штампом; б) к возникновению предубеждения, когда суждение строится на основе прошлого ограниченного опыта, а опыт этот был негативным. Каузальная атрибуция – это процесс приписывания другому человеку причин его поведения в том случае, когда информация об этих причинах отсутствует.

В достаточно типичных ошибках атрибуции Г.Келли выделил два класса:1. мотивационные ошибки, включающие в себя различного вида “защиты” [пристрастия, асимметрия позитивных и негативных результатов (успех – себе, неуспех – обстоятельствам)]; 2-й класс – фундаментальные ошибки, включающие в себя случаи переоценки личностных факторов и недооценки ситуационных.

Существует так же ряд эффектов, которые искажают истинное восприятие людьми друг друга: эффект проекции, эффект средней ошибки, эффект “ореола” (“гало-эффект”), эффект новизны и первичности. Эффект проекции – свойство людей приписывать приятному для них собеседнику свои собственные достоинства, а неприятному – свои недостатки.Эффект средней ошибки – стремление усреднить наиболее яркие особенности другого человека. Эффект логической ошибки состоит в ложности суждения о постоянстве и тесноте взаимосвязи каких-либо качеств личности (например, любезности и добродушия, доброты и эмпатии).Эффект “ореола” – восприятие людьми друг друга в условиях дефицита информации, когда на него оказывает влияние первичная положительная или отрицательная информация, в результате чего он воспринимается положительно или отрицательно.

эффекты “первичности” и “новизны” – тенденция при противоречивой информации о другом человеке придавать больший вес данным, полученным вначале (если воспринимается незнакомый человек) или более новой информации (если воспринимается старый знакомый). Оба они касаются значимости определенного порядка предъявления информации о человеке для составления представления о нем."

9. Каузальная атрибуция (от лат. causa — причина лат. attributio — приписывание) — феномен межличностного восприятия. Заключается в интерпретации, приписывании причин действий другого человека в условиях дефицита информации о действительных причинах его действий[1].

Понятие было сформировано в западной социальной психологии и наиболее общее своё представление получило в теории атрибуции (англ. Attribution theory), разработанной Г. Келли, Ф. Хайдером, Ли Россом. Исследователи каузальной атрибуции пытались выяснить механизмы, факторы с помощью которых «рядовой человек», «человек с улицы» объясняет для себя причинно-следственные связи тех событий, которые он воспринимает, в том числе и своё собственное поведение[2].

Мера и степень атрибуции зависят от двух показателей:

соответствие поступка ролевым ожиданиям — чем больше соответствие, тем меньше дефицит информации, следовательно степень приписывания будет меньше;

соответствие действия культурным нормам.

Классификация

Г. Келли выделил три типа атрибуции:

личностная атрибуция (причина приписывается человеку, совершающему действие);

объектная атрибуция (причина приписывается объекту, на который направлен поступок);

обстоятельственная атрибуция (причина приписывается обстоятельствам).

В ходе исследований было выявлено, что участник событий чаще использует обстоятельственную атрибуцию, а наблюдатель личностную.

Для каузальной атрибуции необходимы критерии. Чем именно мы руководствуемся в качестве этих критериев? Только чем-либо нам уже известным. А известны нам черты поведения множества разных людей – в различных ситуациях и в сочетании с информацией об их индивидно-личностных чертах. Так что каузальная атрибуция изначально обретает характер идентификации или категоризации – ведущих факторов оценки. И вообще, в целом, каузальная атрибуция – это оценка особого рода: путем построения модели внутреннего мира индивида на основании черт его поведения; при этом происходит многократное соотнесение наблюдаемого с мысленно представляемым.

 

В процессе психической проекции своего собственного образа, каким мы его представляем, или образов поведения других индивидов из нашего жизненного опыта, важно соблюдать объективность, то есть важно ставить себя на место другого в нравственном плане. Но порою это может оказаться убыточным в плане уяснения подлинных мотивов его поведения. К примеру, то, что мы сделали бы со зла, другой индивид может сделать по незнанию или по случайному стечению обстоятельств. Так что то, что один негативно «вынашивает », другой, быть может, делает попросту «сдуру», а не из враждебности.

 

Анализ поведения

 

Каузальная атрибуция может основываться на чертах уже осуществляемого поведения или на предполагаемых его чертах: последнее возможно на основании предыдущего опыта, а порою – на выработавшемся у нас подходе к восприятию типичных жизненных ситуаций, в том числе и ситуаций конфликта. На основании анализа «текущего» поведения индивида мы можем сделать вывод о его настроении в данный момент, но что еще более важно – прояснить его намерения на будущее, в том числе и в случае изменения обстановки.

 

Мы далеко не всегда отделяем диспозиционные и ситуационные причины в поведении наблюдаемых нами людей, не всегда различаем в их поведении «установочное» и «обстановочное» начала. Вместе с тем упреждающая каузальная атрибуция весьма важна, поскольку позволяет заранее определить особенности поведения значимого для нас индивида в предстоящей ситуации, решаемом деле, назревающем конфликте. Полноценная каузальная атрибуция дает возможность и выходить из конфликтов с минимальными потерями, и, порою, предотвращать их развитие .

 

Итак, при каузальной атрибуции мы стараемся оценить психические черты другого индивида по особенностям его поведения. Они субъективны для него, но становятся объективно действующим фактором для нас. В свою очередь, и наше восприятие субъективно, и мы можем ошибаться, отходить от подлинного положения, а это всегда убыточно.

 

Субъективность

 

Субъективность результатов каузальной атрибуции связана с тем, что внутренний мир индивида мы оцениваем по косвенным признакам, на основании предыдущего своего опыта. Но ситуация и индивид порою могут для нас иметь и инновационный характер: мы всегда можем встретиться с тем, с чем никогда ранее не встречались. Это может иметь важное значение во многих жизненных ситуациях: не случайно, одним из важных факторов успеха индивида в политической борьбе является непонимание соперниками его намерений, способностей, амбиций, его психического потенциала – на основании доступных их наблюдению черт его поведения. Поэтому-то в полити ческой борьбе побеждает нередко именно тот, от кого этого никак не ожидали. И самый типичный здесь пример – И. Сталин, которого его соперники и не понимали, и недооценивали. Наконец, самоанализ – недостаточное основание для того, чтобы понять мотивы другого индивида.

 

Следует учесть также и тот факт, что сами наши оценки всегда субъективны. К примеру, в условиях соперничества, противодействия, конфликта образ другого легче наполняется негативными чертами: то есть чем сильнее у нас доминанта личной выгоды, тем негативнее мы воспринимаем все то, что препятствует ее реализации. В результате:

случайно багоприятное для нас действие некоего индивида легче воспринимается нами как умышленное, а следовательно, и как проявление некой негативной черты его характера, или устойчиво плохого к нам отношения;

нейтральное действие, смысл которого нам остается неясным, «на всякий случай» порою воспринимается нами, как агрессивное, угрожающее;

личностные качества оппонента нередко занижаются – как умственные, так и этические;

чем меньше мы знаем о Другом, ставшем для нас значимым, тем сильнее может разгораться наше воображение при оценке черт его характера, личности, интересов. И в той мере, в которой его действия нам невыгодны, все это обретает негативный характер. Иными словами, мы нередко совершаем типичную глупость: считаем своего противника глупее и хуже, чем он есть на самом деле.

 

Объективация

 

Результаты каузальной атрибуции, как некая установка, должны быть подвластны объективации : сделав вывод о мотивах поведения некоего индивида, мы должны быть способны внести в него (вывод) уточнения в случае появления новой информации. Здесь легко впасть в предвзятость: на основании уже сложившегося об индивиде мнения мы «не допускаем мысли» о том, что в той или иной ситуации, в том или ином деле он может поступить вопреки нашим ожиданиям.

 

Нейтральность

 

Каузальная атрибуция должна быть нейтральной : без предвзятости, без чрезмерного влияния факторов конкретной ситуации на внеситуационную оценку воспринимаемого индивида: ведь необходимо именно это, а особенности частного поведения его в той или иной ситуации – только вспомогательный материал. Способность к нейтральной (непредвзятой) каузальной атрибуции – важнейшая черта объективности и реалистичности нашего поведения .

 

Перцептивное явление, обратное мотивировке

 

Полезно сопоставить, как индивид объясняет другим мотивы своего собственного поведения, и себе – мотивы поведения других индивидов. По существу, каузальная атрибуция – перцептивное явление, обратное мотивировке . При мотивировке индивид объясняет мотивы своего поведения другим (нередко их приукрашивая: именно здесь надо искать природу известного высказывания о том, что «добрыми намерениями устлана дорога в ад»). При каузальной же атрибуции – в отличие от мотивировки – индивид объясняет мотивы поведения других себе. При этом мотивировка умышленна, осознанна, нарочита, каузальная же атрибуция – подлинна в своей основе, поскольку никто не хочет вводить себя самого в заблуждение. Но она нуждается в самокритике. Мотивировка обычно хорошо продумана, хотя в некоторых ситуациях индивид при объяснении своего поступка хватается за любое «приличное» для него основание. Особенно это наглядно бывает у подростков или в ходе судебных разбирательств, когда правонарушитель пытается при помощи своих адвокатов дать наиболее благоприятное для себя объяснение своих противоправных действий.

 

Негативная каузальная атрибуция

 

К негативной каузальной атрибуции склонны подозрительные, мнительные, в чем-либо ущемленные индивиды. К примеру, весьма типичен характер каузальной атрибуции в ситуации ревности: ревнивый приписывает чертам поведения объекта своей ревности самые неблаговидные – с точки зрения своих интересов – основания, подозревает его в каждом проявлении активности, в каждом слове, в каждой оговорке. Для него в негативном плане «всякое лыко в строку ». По существу, каузальная атрибуция в этом случае становится жертвой бреда толкования – проявления более широкого психического явления – бреда отношения.

 

Склонность индивида к негативной каузальной атрибуции нередко становится причиной конфликтности его поведения , причем он искренне не замечает того, что «все у него плохие», что «все только и думают, чтобы сделать ему гадость». И поскольку он в этом их отношении к себе искренне убежден, то и считает себя «вправе отвечать на это соответствующим образом»!

 

Основания для негативной каузальной атрибуции возникают в ситуации реальной или мнимой угрозы потери индивидом чего-либо для себя сверхценного. Именно в этом случае формируется доминанта его сохранения – защиты. В индивидуальном плане это, как мы уже сказали, может возникать в случае ревности – переживания вероятности утраты сексуального партнера, отношения с которым воспринимаются индивидом, как свое неотъемлемое право и ценность. Но для негативной каузальной атрибуции возникают и общественные основания . Вспомним 1937-й: сколько «врагов» не только искали, но и находили граждане?! При этом в расчет брались интонация, оговорка, неудачное выражение, опечатка в тексте, то или иное совершенно безобидное действие. Здесь была и доминанта атрибутивности: обязательность трактовки любого из проявлений активности индивида с обязательной проекцией на его личность и его политические взгляды . Ведь без «оснований» ни врагов, ни вредителей никогда не находили: зато сами эти основания настойчиво искались и их «находили». Часто они были смехотворны – по меркам иной общественной системы.

 

Политизированность

 

Основанием для этой политизированной негативной каузальной атрибуции был марксистский принцип могущества (человека), из которого вытекал рукотворный характер всего общественно сущего: что бы ни происходило, это рассматривалось как дело чьих-то рук. Реальные достижения производственных коллективов, а так же достижения в развитии техники подтверждали идеологическое положение о том, что «советский человек может все» (имея в виду героизм и достижения). Но отсюда же – автоматически и вполне логично – следовал и вывод: раз уж граждане способны на все, а из происходящего не все так уж благоприятно, значит, кто-то заинтересован в том, чтобы было плохо? Кто это? Конечно же, враги: они завидуют нашим достижениям и отдают свои силы враждебной и тщательно скрываемой деятельности. Как ее распознать? По любым проявлениям активности, в том числе и самым мельчайшим. Сознательный советский гражданин должен был уметь вникать в эти мелочи, своевременно замечать их и принимать меры: в первую очередь – сообщать «куда следует». Так что вся страна на некоторый период стала жертвой бреда толкования – негативной каузальной атрибуции, которая, охватив страну, сделала ее аналогом больного с параноидной формой шизофрении.

 

И негативная, и позитивная каузальная атрибуция – это проявления необъективности оценок, тенденциозности отношений (к объектам оценки).

 

Позитивная каузальная атрибуция

 

Как формируется позитивная каузальная атрибуция? Она может быть следствием общей доброжелательности индивида, а порою и его наивности. Тем не менее позитивная атрибуция для сообщества много ценнее, чем негативная: имея дело с другими индивидами, нам полезнее считать их лучше, чем они есть на самом деле. Выигрыш здесь – в душевном равновесии оценивающего, в положительных его эмоциях. Этот выигрыш выше и «стратегичнее», чем промах в деле, который возник по причине более высокого мнения о контрагенте, чем он того заслуживал. Поэтому главное требование к положительной каузальной атрибуции: она не должна сопровождаться излишней доверчивостью, то есть мы должны доброжелательно относиться к окружающим, но на всякий случай помнить, что в принципе «возможно все». В целом, доминанта позитивной атрибуции сохраняет нам здоровье , негативная же атрибуция обязательно должна иметь точно выверенный, конкретный характер и не быть доминантной во взаимоотношениях индивида с окружающими.

 

Доверчивость и доброжелательность

 

Здесь полезно четко развести понятия «доверчивость » и «доброжелательность»: это далеко не одно и то же. Доверчивый индивид не обязательно доброжелателен, хотя недоброжелательные редко бывают довер чивыми. С другой стороны, доброжелательный индивид обязательно должен быть доверчивым. Что такое «доверчивость»? Доверчивость – это устойчивое отсутствие в характере индивида стремления проверять (выверять) воспринимаемую им информацию , то есть отсутствие стремления ничего не брать на веру, при возможности обстоятельно уяснять детали сообщаемого. Но это вовсе не значит быть недоброжелательным: доброжелательность – это непредвзято позитивное отношение к людям и готовность – при случае – сделать для них что-либо хорошее . К примеру, выполнить просьбу, «пойти навстречу» – это вовсе не значит проявить доверчивость. Просто доброжелательность должна быть содержательной и базироваться на полном владении информацией о другом индивиде. При этом мы не должны отказывать ему в праве иметь свои недостатки – терпим же мы свои собственные! И не обращать его недостаток против него. Недостатки других важно учитывать и не действовать вопреки, за исключением случаев крайней необходимости.

 

У каждого из нас, образно говоря, есть «больная мозоль», и стремление не «наступать» на нее – это как раз и есть одно из проявлений доброжелательности. И при этом за нами в полной мере сохраняется право выверять всю исходящую от другого индивида информацию. Иными словами: доброжелательность и доверчивость – разные психические явления (и качества индивида), и одно не должно переходить в другое. При этом доброжелательность должна быть устойчивой доминантой нашего отношения ко всему окружающему (к людям, другим живым существам, к рукотворным предметам, растениям), а доверчивость обязательно должна иметь меру, в том числе и ситуационную .

 

Обобщенность и выборочность позитивной каузальной атрибуции

 

Позитивная ка