Барнаульское счастье и несчастье Федора Достоевского

За более чем 270-летнюю историю Барнаула судьба нашего города пересекалась с судьбами многих известных людей. Оставил свой след в его жизни и выдающийся писатель Фёдор Михайлович Достоевский, отмечает в "Вечернем Барнауле" Елена Огнева, сотрудник ГМИЛИКА.
В 1849 году за участие в революционном кружке Спешнева и Петрашевского Достоевский был заключен в Алексеевский равелин Петропавловской крепости. Через четыре месяца его осудили и приговорили к четырем годам каторги, которые он провел в Омском остроге. 23 января 1854 года арестанта Достоевского, отбывшего полный срок заточения, освободили от цепей и кандалов и направили в качестве рядового в Сибирский 7-й линейный батальон в Семипалатинск.
В Семипалатинске писатель познакомился с Александром Егоровичем Врангелем, исправлявшим должность областного прокурора. Врангель почувствовал дружеское расположение к Фёдору Михайловичу и принял живейшее участие в его судьбе. Благодаря Врангелю Достоевский получил возможность совершать поездки. Иногда тайно, а иногда и вполне официально он выезжал с Врангелем по его служебным делам. Таким образом, Достоевский побывал на Локтевском заводе, в городе Змиеве, а позже - и в Барнауле.
Поездки на Алтай позволили Фёдору Михайловичу познакомиться с местными горными офицерами, общество которых приятно удивило его своей образованностью и хорошими манерами. Достоевский стал хлопотать о своем переводе в Барнаул. Свидетельства об этом сохранились в письмах писателя к Врангелю: «Если будет возможность говорить и хлопотать о переводе моем в статскую службу именно в Барнаул, то ради Бога, не оставляйте без внимания».
Это стремление оказаться в Барнауле чаще всего объясняют любовным романом Достоевского с Марией Исаевой. Они познакомились в Семипалатинске. Двадцатишестилетняя Мария Дмитриевна была замужем за опустившимся, пьющим чиновником в отставке Александром Исаевым. В этом браке она была несчастна. Случилось так, что мужу предложили новую должность в Кузнецке, и семья Исаевых переехала туда в надежде как-то поправить свое материальное положение. От Семипалатинска до Кузнецка было 700 верст, Барнаул же находился примерно на середине пути, поэтому, совершая поездки в Кузнецк, Достоевский непременно останавливался в нашем городе.
Первый раз Фёдор Михайлович появился в Барнауле в 1856 году. Формальным поводом для этого стала командировка с каким-то поручением, фактически же Фёдор Михайлович заранее спланировал самовольную поездку в Кузнецк. В это время у Исаевой умер муж. Лишенная всяких средств к существованию, имея на руках шестилетнего сына, Мария Дмитриевна решает выйти замуж за молодого учителя Вергунова. Достоевский, узнав об этом, едет в Кузнецк, надеясь, что Мария Дмитриевна примет его предложение руки и сердца. Предложение было принято.
В октябре 1856 года Достоевскому пожаловали унтер-офицерский чин. В ноябре он по официальному разрешению, уже в чине прапорщика, совершает поездку в Кузнецк. Достоевский едет вместе с П.П. Семеновым (Тян-Шанским) и адъютантом семипалатинского губернатора Демчинским. Дорога вновь пролегает через Барнаул. Из сообщения Достоевского Врангелю: «В Барнаул мы приехали 24 ноября (в день именин Х), и Генгросс, не видя еще нас, прямо пригласил нас через Семенова на бал. В Барнауле я пробыл сутки и отправился один в Кузнецк. Там был пять дней и воротился, пробыл в Барнауле одни сутки. Обедал у Генгросса (А.Р. Генгросс – тогдашний начальник алтайских заводов) и пробыл у него до вечера. Он обошелся со мной превосходно».
В январе 1857 г. Достоевский вновь в Барнауле. Теперь он едет в Кузнецк обвенчаться с Марией Дмитриевной. Из воспоминаний Достоевского: «В воскресенье 27 января я еду в Кузнецк на 15 дней».

В нашем городе он остановился на обратном пути из Кузнецка, сразу после свадьбы с Марией Дмитриевной, которая состоялась 6 февраля 1857 года. Счастливые дни омрачил сильнейший припадок падучей. Несколько дней Фёдор Михайлович находился без сознания. По просьбе Семенова (Тян-Шанского) барнаульский врач определил всю тяжесть положения ссыльного писателя – он безнадежно болен эпилепсией. Болезнь Фёдора Михайловича напугала Марию Дмитриевну и, возможно, даже убила ее надежды на новое семейное счастье. Но несколько лет Достоевский прожил с Марией Дмитриевной (она умерла от нервной горячки в 1864 году) и сохранил о ней добрые воспоминания: «Была эта женщина души самой возвышенной и восторженной, в стремлении к идеалу… Великодушная женщина. Я любил ее… и она любила меня...».

Елена Огнева, сотрудник ГМИЛИКА

Повесть о барнаульце

Наиболее часто в «Легендах нашего города» речь идет о людях знаменитых, оставивших яркий след в истории Барнаула, а зачастую и всей страны. Однако, заводы, дома, улицы, образ Барнаула, который мы любим, своими руками создавали сотни и тысячи горожан. Они неотделимы от нашей истории, которую пропустили через себя, стали ее частью. Сегодня в рамках рубрики «Семейная легенда» мы представляем обыденную и невероятную легенду о человеке, который воплотил в себе историю Барнаула почти всего 20 века. Рассказала её Елена Гришанова:

"Я с детства горжусь тем, что все родственники по отцовской линии вплоть до прадеда были коренными барнаульцами.

Прадед - Юдин Пётр Васильевич, как рассказывали родственники, был депутатом Барнаульской городской Думы где-то в промежутке между 1907-1918 годами.

А дедушка мой - Юдин Павел Петрович был вообще уникальной личностью с точки зрения его вклада в историю Барнаула. Именно о нём у нас и существует семейная легенда. Хотя я думаю, что это всё было исторической правдой. Эту историю я слышала в детстве много раз, но прошло так много времени, некоторые детали стёрлись из памяти, а уточнить уже не у кого. Все родственники, которые знали эту историю, умерли.

Родился мой дед в 1899 году в Барнауле. Будучи ещё подростком, в 1913 году он принимал участие в строительстве Западно-Сибирской железной дороги: помогал на телеге вывозить землю из железнодорожной выемки. Это был титанический труд, сотни работников до позднего вечера копали лопатами землю и вывозили её на лошадях. Когда он стал постарше, то работал на строительстве железнодорожных мастерских (Вагоноремонтный завод) и туда же затем пошел работать по ремонту подвижного состава. Именно на Вагоноремонтном заводе был сосредоточен основной пролетариат города. Там дед приобщился к революционно настроенной молодёжи и стал участником революционных событий в Барнауле. Под давлением рабочих впервые на этом заводе был установлен 8-часовой рабочий день. С началом Гражданской войны он был мобилизован в Красную армию.

Вот здесь и начинается семейная легенда. Не знаю, при каких обстоятельствах дед был схвачен колчаковцами и приговорён к расстрелу. Это произошло на Урале под Златоустом. Была лютая снежная зима. Их, несколько человек, среди которых дед был самым молодым, вывели на расстрел, выстроили у какого-то оврага. И один товарищ ему сказал: «Пашка, прыгай, пока не выстрелили».

Как только начали стрелять, он прыгнул в снег и пролежал там до самых сумерек. А когда стемнело, начал пробираться то ли снова к красноармейцам, то ли домой, не знаю. И сколько времени у него на это ушло, доподлинно не известно. Только до его семьи дошли слухи, что их сына расстреляли колчаковцы. У его отца Петра Васильевича было больное сердце, после страшного известия о сыне у него случился сердечный приступ, и он тут же умер. Было прадедушке тогда чуть больше 40 лет, он был похоронен на кладбище, где впоследствии разбили парк Меланжевого комбината (сейчас парк «Изумрудный»). Прабабушка с детьми посещала его могилу даже после того, как кладбище было ликвидировано. Ориентиром им служила приметная берёзка, и они приносили к ней цветы.

А потом волею судьбы дед попал в партизанский отряд Ефима Мамонтова. Сохранился только его партизанский билет, который был выдан в 1933 за подписью М.Е.Хабарова. Это старенькая коричневая книжечка, написано там вьщветшими чернилами и напечатан текст о льготах бывшим красногвардейцам и красным партизанам. Билет хранится в нашей семье.

А славная биография моего деда продолжалась. После окончания гражданской войны, он снова пошёл работать на ВРЗ. В начале 30-х годов во время коллективизации были организованы отряды «25-ти тысячников». Добровольцы из молодых и грамотных рабочих направлялись в сёла поднимать колхозы. У деда была, как сейчас говорят, активная жизненная позиция и он, естественно, оказался в рядах этих «25-ти тысячников». Был назначен председателем колхоза в селе Старокрайчиково, потом работал в Баюново.

В середине 30-х годов деда по доносу арестовали. Он сидел в булыгинской тюрьме. Моя бабушка Екатерина Васильевна собрала все документы, касающиеся славного партизанского прошлого деда, и написала письмо самому Михаилу Ивановичу Калинину с просьбой о пересмотре дела. И, как ни странно, деда выпустили из тюрьмы, он просидел там только 1 или 2 года.

Потом была Финская война, не обошла она стороной и моего деда. Несколько месяцев он там воевал.

С началом Отечественной войны дед опять же добровольцем ушёл на фронт, хотя у него была бронь, как у председателя колхоза. В 1943 или в 1944 году под Ленинградом он был сильно ранен в руку, и его комиссовали. Вернулся Павел Петрович в Барнаул, имея награды: несколько медалей и орден.

Кость в руке у него была перебита, в непогоду она страшно болела, и оттуда постоянно выходили маленькие осколки и косточки. Работать на каком-то предприятии он уже не мог.

И в 50-х годах он устроился в барнаульское пароходство бакенщиком. На Оби стояли специальные сигнальные бакены, чтобы предупреждать суда о мелководье и дед зажигал их, как простую керосинку, каждый вечер, а утром тушил. На протоке от Оби, среди леса он построил маленький домик и жил там с бабушкой и внуком на небольшую зарплату и доходы от рыбного промысла. Сейчас протоку, где стоял дедов домик, рыбаки называютЮдинской.

Когда он ушел на пенсию, то пошёл работать егерем на угодья от Станкостроительного завода. Около села Калистратиха были заводские угодья: начальство, да и простые рабочие завода приезжали туда поохотиться и порыбачить. А дед был большой специалист по этому делу. Работа его заключалась в том, чтобы встретить охотников и рыбаков, разместить их на ночлег, накормить горячим обедом, попотчевать рыбацкими байками. А утром сопроводить их на рыбные места.

Вскоре сменился директор завода, видно он не был рыбаком и охотником и не стал содержать эту заимку. Дед и бабушка вернулись в Барнаул.

Умер дед скоропостижно от инфаркта, как и его отец. Похоронен Павел Петрович на Власихинском кладбище. Ему было 73 года, а мне в то время 9 лет. Я жалею, что была слишком мала и о многом его не расспросила."