Сбор статистических сведений

Принято различать два основных способа получения статистических данных: экспедиционный, при котором специально подготовленные лица осуществляют сбор сведений и их проверку непосредственно на месте, и анкетный (корреспондентский), когда информация предоставляется владельцем имения или предприятия, представителем администрации, добровольным корреспондентом. Большую достоверность и точность информации, по мнению исследователей, обеспечивал экспедиционный метод.

Статистика государственных учреждений Российской империи базировалась чаще всего на корреспондентском методе сбора данных (или на извлечениях их из делопроизводственной документации). Поэтому высшим достижением отечественной дореволюционной статистики справедливо считаются статистические сведения земств, полученные экспедиционным методом. По способу сбора данных земская статистика разделяется на текущую (по показаниям добровольных корреспондентов и по периодическим отчетам земских учреждений) и на основную (по показаниям дворо-хозяев). Само название второго комплекса статистических материалов свидетельствует о том, что он рассматривался как главный. Техника сбора данных экспедиционным методом требовали выезда членов земских статистических бюро на места. Для проведения подворной переписи обычно созывался сход дворо-хозяев, на котором происходил их опрос. Такой прием давал более точные сведения, чем при обходе хозяйств, так как обеспечивал большую четкость ответов и взаимоконтроль. Статистические данные первоначально записывались в виде пообщинных списков. Затем широко стали применяться подворные карточки, которые были более удобны для последующей обработки.

Важное значение имело точное фиксирование ответов в соответствии с вопросами программы сбора данных. Специально составленные инструкции разъясняли, что следует считать, например, двором: «Двором считать каждого домохозяина, живущего за свой страх, платящего и не платящего подать, имеющего свой дом или живущего на квартире».

В инструкции указывалось: «Переписывать нужно всех наличных домохозяев, крестьян и не крестьян, приписанных к данному обществу и не приписанных; но необходимо в заголовке карточки отметить сословие и место, откуда пришли домохозяева, не приписанные к обществу. Отсутствующие домохозяева того общества, которое описывается, если ни одного члена семьи этих хозяев в селении нет, хотя на карточку для счета душ, платящих подати, и вписывается, но вместо всех подробностей об их хозяйстве отмечаются лишь куда они ушли и зачем».

При сборе сведений о посевах следовало: «Посевы хлебов выяснить возможно точнее в переездах; так как часто у домохозяина его земля разбросана в разных местах, так что сразу определить площадь, занятую тем или другим хлебом, он не в состоянии, то необходимо не спеша выспросить его предварительно - где, сколько, чего у него посеяно, записывая постепенно то, что он говорит, на отдельной бумаге, а затем, вычислив общую площадь посева хлеба, выставлять ее на карточке. Чтобы получить ответ на вопрос: сколько вспахано паров под озимь, под яровое, в том случае, если хозяин не кончил еще пахать, необходимо внимательно расспросить его, сколько он вспахал и сколько еще думает вспахать?».

В связи с вопросом о грамотных дано пояснение: «Между грамотными следует различать малограмотных - умеющих только читать - от грамотных, умеющих и читать и писать. Над летами малограмотных ставить знак А, например, 40^А значит: сорокалетний мужчина умеет только читать; цифра без знака будет показывать, что записанный вполне грамотен». Отметим, что бланк всероссийской переписи населения 1897 г. не предусматривал детализации сведений о грамотности и ограничивался указанием на необходимость фиксирования только умения или неумения читать.

Примененная земскими статистиками техника сбора материала и его проверки обеспечивала надежность и высокую степень точности данных.

Достоверность статистических сведений, полученных корреспондентским методом, ниже, так как их проверка могла осуществляться только логически при сопоставлении ответов на взаимосвязанные вопросы программы. Тот же прием эффективен и при оценке статистических данных материалов публичной отчетности. Покажем это на примере отечественной акционерной статистики конца XIX - начала XX в.

В середине 80-х гг. XIX в. законом была установлена обязательная публикация заключительных балансов и извлечений из годовых отчетов компаний в журнале Министерства финансов «Вестник финансов, промышленности и торговли». С 1 января 1886 г. они публиковались в двух специальных приложениях к этому изданию: «Балансы кредитных учреждений» для банков и «Отчеты предприятий, обязанных публичной отчетностью» для остальных акционерных предприятий. Публикуемое извлечение из отчета должно было содержать следующие сведения: суммы основного (т.е. акционерного), запасного, резервного и прочих капиталов, отчет прибылей и убытков за отчетный год, распределение «чистой» (т.е. за вычетом издержек) прибыли с указанием дивиденда, причитающегося на одну акцию. Контроль за предоставлением данных для публикации возлагался на губернские казенные палаты как местные органы ведомства Министерства финансов.

Правительство использовало акционерную статистику как инструмент налогообложения акционерных компаний. Обязанность публиковать данные ежегодных балансов была возложена на правления компаний в связи с налогом на акционерный капитал (15 коп. с каждой сотни рублей) и процентным сбором с прибыли, превысившей 3 % по отношению к сумме акционерного капитала. Публикуя данные балансов, руководители компаний преследовали две разнонаправленные цели: во-первых, они стремились избежать чрезмерного налогообложения и, во-вторых, хотели привлечь акционеров. Поэтому официально оглашаемая сумма прибыли компании обычно не завышалась. В то же время существовала нижняя грань возможных манипуляций. Она определялась необходимостью выдать акционерам достаточно высокий дивиденд. Эта цель могла быть достигнута, если публикуемые сведения о величине прибыли и дивиденда свидетельствовали об успешном ходе дел предприятия. Таким образом формировался диапазон достоверности балансовых сведений о доходности предприятия.

Проверка опубликованных данных балансов компании осуществлялась, прежде всего, методом сопоставления сведений за ряд лет. Такой прием позволял выявить, независимо от желания составителей балансов, действительные тенденции развития предприятий. Исследователями установлено, что наибольшую подвижность обнаруживают такие показатели балансов, которые характеризуют оборотные капиталы и кредит компаний. Менее чувствительным барометром состояния дел в силу указанных выше причин являются сведения о величине полученной «чистой» прибыли и дивиденда. Показатель величины акционерного капитала не мог быть гибким заведомо, поскольку его изменение каждый раз производилось лишь с особого разрешения правительства.

Из двух обязательных для балансов компаний показателей их доходности - «чистой» прибыли и суммы, выданной в качестве дивиденда акционерам, - первый больше и, в случае успешного хода дел предприятия, обнаруживает тенденцию к опережающему росту (как в абсолютном, так и в относительном - к величине акционерного капитала компании - выражении). Так, например, акционерное общество Коломенского машиностроительного завода в начале XX в. дважды (за 1906 и 1916 операционные годы) выдало акционерам дивиденд в 14% от величины акционерного капитала компании. В первом случае выданная сумма составила 1,05 млн. рублей (при показанной «чистой» прибыли чуть более 2 млн. рублей, или 26,9 % к величине акционерного капитала). Во втором - 2,1 млн. рублей (при показанной «чистой» прибыли около 7,5 млн. рублей, или 49,9 % к величине акционерного капитала).

Все эти «хитрости» были хорошо известны правительственным чиновникам. Дополнительную для них возможность проверки публикуемых компаниями статистических данных создавало хранение основных бухгалтерских книг в архивах предприятий. Благодаря публикациям балансов и высокой степени сохранности в архивах РФ документации акционерных компаний конца XIX - начала XX в. такую проверку могут проводить и современные исследователи.

Разумеется, тот или иной метод сбора статистических данных сам по себе не гарантировал их достоверности. Примером того, как при решении одной и той же статистической задачи - учета численности населения СССР - были получены с интервалом всего в два года существенно различные результаты, являются всесоюзные переписи 1937 и 1939 гг. Первая перепись определила численность населения страны в 162 млн. человек. Ее организация была признана постановлением СНК СССР неудовлетворительной, а сами материалы ее - «дефектными».

В чем причина столь значительных расхождений в статистических данных и в оценке организации их сбора? Главная причина состояла в том, что перед статистиками была поставлена политическая задача: подтвердить результатами переписи расчетную цифру численности населения страны, которую огласил И. В. Сталин на XVII съезде ВКП(б) - 168 млн. человек на конец 1933 г. Поскольку в то время в науке существовало представление, согласно которому повышение жизненного уровня населения автоматически ведет к его расширенному воспроизводству, ожидалось, что к 1937 г. общая численность населения СССР составит примерно 180 млн. человек.

Перепись 1937 г. была экспериментальной - однодневной. Она проводилась 6 января, в канун Рождества, и учитывала лишь наличное население, т.е. тех, кто в момент прихода счетчика находился дома. Организаторы переписи 1937 г. были обвинены в преднамеренном недоучете населения. Утверждалось, что ими была нарушена официальная инструкция, по которой в переписные листы должны были вноситься не только лица, ночевавшие в данном помещении, но также временно отсутствующие (ночная смена, базар). Однодневной переписи предшествовал предварительный обход населения, осуществлявшийся в течение пяти ней, в ходе которого заполнялись переписные листы. Якобы в нарушение инструкции, к каждому переписному листу была приложена памятка, согласно которой нужно было вычеркнуть из переписного листа тех, кто не ночевал дома в ночь с 5-го на 6-е января, в том числе уехавших до 12 часов ночи. Поэтому некоторые лица, предварительно внесенные в переписные листы, а зачтем выехавшие до 12 ночи 5-го января, посчитали себя переписанными и больше не переписывались. Кроме того, перепись проводилась лишь на крупных железнодорожных узлах, на небольших нее станциях учет организован не был; на Украине предварительный обход населения был сокращен до трех дней. Все перечисленные обстоятельства, безусловно, могли способствовать недоучету населения, но, по существующим в современной литературе оценкам, он не выходил за рамки статистически допустимого. При подготовке переписи 1939 г. ее организаторами был выдвинут лозунг: «Не пропустить ни одного человека!». Он стал девизом социалистического соревнования за проведение переписи на «отлично». Перепись рассчитывали осуществить в городах в течение недели, а в селах - в течение полутора недель. Тщательно отобранные счетчики и контролеры прошли специальную подготовку. Для них был разработан техминимум, содержавший в числе прочих пункт об «извращениях и недостатках» переписи 1937 г., главным из которых назывался «недоучет населения». Этот техминимум должен был сдавать каждый из полумиллиона счетчиков, которым предстояло заполнять переписные листы, и каждый контролер, выделенный для проверки правильности учета населения при повторных обходах. Для проведения переписи был выбран обычный зимний будний день - 17 января 1939 г. К этому дню были приведены в порядок домовые книги, упорядочены названия улиц и площадей, составлены порайонные карты.

За полгода до начала переписи СНК СССР принял постановление «О Всесоюзной переписи населения 1939 г.» и утвердил инструкцию о порядке ее проведения. В инструкции подробно перечислялись все категории населения, которые могли по каким-либо причинам отсутствовать дома во время переписи. Все они переписывались по месту нахождения и получали справки о прохождении переписи. Заключенные переписывались в местах заключения. Счетчикам и контролерам предписывалось «всесторонне изучить места возможного скопления бездомных, нищих, безнадзорных»; осмотреть чердаки, подвалы, котлы для варки асфальта, общественные уборные. Были посланы специальные экспедиции в необжитые и малоизвестные места Каракумов.

Чтобы избежать повторной переписи одного и того же лица, счетчикам и контролерам рекомендовалось проводить личный опрос каждого человека. В этих целях предусматривалось неоднократное посещение опрашиваемого, и только в крайнем случае, при полной невозможности опросить его лично, сведения о нем заносились в списки со слов членов семьи, но после тщательной проверки всех сведений. Лица, прошедшие перепись по месту жительства и выехавшие, получали справку о прохождении переписи, чтобы не проходить ее вторично.

В отличие от переписи 1937 г., которая учла лишь наличное население, перепись 1939 г. зафиксировала как постоянно, так и временно проживавших и в городе, и в деревне. Сведения переписи 1939 г. более полные. Тщательность ее подготовки и организации должна была обеспечить получение возможно точных сведений о численности населения страны.