Книга о сжигании злых духов» в НС полностью соответствует шумерской «Маклу», все заклинания, приведённые там, аутентичны

Т.: Удивительно, но и Книга Маклу, и Писание Магана «аутентичны» шумеро-аккадским мифам. Не побоимся предположить, что г-н Симон просто переписал изложенные в них сюжеты. Тем более что Писание Магана является ранней версией мифа «Энума Элиш», это реальный, официально зафиксированный текст, который не просто повествует о Древних, но и приводит их имена, что особо ценно и развевает все домыслы пункта 8 предыдущей главы.

Н.: Во-первых, «Книга о сжигании злых духов» в НС отнюдь не полностью соответствует шумерской «Маклу» — во всяком случае, той её версии, которая известна современной шумерологии. Некоторые главы (например, «Заклятие гор Масшу», «Связывание злых колдунов» или «Совершеннейшие чары супротив сонмищ демонов...») практически идентичны оригинальным. Другие («Изгнание венцом Ану», «Заклинание супротив Древних», «Изгнание одержащего демона», «Заклятие небес и земли» и др.) есть только у Симона и в исходном тексте Аль-Азиф, хотя у Симона местами искажённо, а местами — в странной транскрипции шумерского с примесью аккадского, греческого и других языков. Глава «Защитное заклинание супротив прислужников Древних» представляет собой компиляцию из разных фрагментов шумерских Скрижалей Маклу и строк неясного происхождения (возможно, написанных самим аль-Хазраджи). «Воззвание к Иштар» почему-то исключено Симоном из Скрижалей и помещено в последнюю главу основного текста («Продолжение свидетельства Безумного Араба»). «Иное связывание злых колдунов» представляет собой фрагмент из главы, лёгшей в основу «Изгнания Азатота и посланцев Его». Есть и множество других расхождений, часть из которых внесена самим аль-Хазраджи (или же он ориентировался на какой-то неизвестный ныне список Скрижалей) либо Симоном (последнее касается, прежде всего, его искусственных попыток упрочить связь культа Древних с шумеро-аккадской традицией).

Во-вторых, конечно же, опять лукавит Tilseter von Braun: «Энума Элиш», без сомнения, содержит имена Древних, но эти имена не имеют практически ничего общего с именами, приведёнными в Некрономиконе Уилсона, зато явно близки к Некрономикону Симона.

Вместо слова «круг» в английской и русской версии употребляется слово «мандал» для обозначения круга для вызываний духов. Дело в том, что по-арабски «al-mandal» означает «круг». Это ещё одно подтверждение арабскому происхождению текста.

Т.: Ну если уж автор этой статьи додумался до этого, то г-н Симон, вероятно, был не глупее.

Н.: Я не знаю арабского, поэтому не знаю, используется ли в нём такое слово. Однако слово «мандала» со значением «круг», использующееся в современной оккультной традиции, имеет санскритское, а не арабское происхождение. С другой стороны, Мединский, а затем и Дамасский халифат неоднократно пытался захватить индийские территории, так что ко временам аль-Хазраджи арабы уже были отчасти знакомы с культурой Индии. Но лишь в X веке ислам прочно закрепился на Субконтиненте, поэтому, хотя слово «мандала» и могло войти в арабский язык в VII-VIII веках, скорее всего, это произошло уже после смерти Ибн Джабира. Однако очевидно, что слово это было хорошо известно самому Симону, и он мог просто использовать его в своём переводе, не задумываясь о его происхождении.

Книга пятидесяти имён Мардука» полностью соответствует именам, перечисленным в конце шумерской поэмы «Энума Энлиш», только в «Энума Энлиш» нет графических изображений печатей.

Т.: См. пункт 6.

Н.: Сразу заметим, что имена и их последовательность у Симона и в «Энума Элиш» (таблички VI-VII) несколько различаются. Так, например, вместо имени Мершакушу Симон называет Барашакушу, вместо Наде-Лугалдиммеранкия — Нари-Лугалдиммеранкия, вместо Зулумму — Зулуммар. У ряда имён опущено «родовое» имя (так, именам 19-23 — Зиси, Сухрим, Сухгурим, Захрим и Захгурим — должен предшествовать элемент «Шазу-», соответствующий восемнадцатому имени: Шазу-Зиси, Шазу-Сухрим и т. д.). Самое же существенное отличие заключается в том, что между именами Зулумму и Лугалабдубур пропущено имя Гишнумунаб, из-за чего дальнейшая нумерация (после 35-го имени) смещается. После 49-го (в оригинале — 50-го) имени Неберу Симон приводит имя Нинуам, сильно искажённую форму Гишнумунаб. В результате теряет смысл предсказание, которым снабдил имя Неберу аль-Хазраджи: «Имя пятидесятое есть Неберу, коему должно стать первым в Писаниях новых» (у Симона этих слов нет). Действительно, относительно недавно в общем доступе появился современный текст под названием «Путь в Неберу», являющийся своего рода продолжением Аль-Азиф (он входит в состав гримуара «Книга 1000 имён», и, надеемся, со временем мы ещё познакомим вас с ним). Так что, по-видимому, Симон намеренно или случайно исказил некоторые места оригинального трактата (скорее всего, по тем же причинам, что и Уилсон).

Писание Магана соответствует шумерской поэме «О сне Иштар», только перевод чуть изменён. Всё это наводит на мысль, что автор Некрономикона пользовался более древними источниками, отсюда и название «Книга мёртвых имён» — книга о том что прошло и забыто.

Т.: Νεκρονομικον (греч.) — Книга мёртвых имён. Китаб Аль-Азиф (араб.) — Писание воя ночных демонов. Выводы соответствующие. Что же касается слова Писания Магана, смотри пункт 6.

Н.: История нисхождения Иштар (Шуб-Ниггурат) в нижний мир, изложенная в Писании Магана и в аутентичном мифе, хотя и имеет общую канву, всё же заметно отличается. Из чего можно сделать вывод, что автор либо пересказывал легенду с неизвестного нам источника, либо творчески переработал её.

Разумеется, автор Некрономикона пользовался более древними источниками. Разумеется, это не может служить ни доказательством, ни опровержением того, что аль-Хазраджи (или, напротив, Симон) является автором НС.