Специфика сельскохозяйственного производства в России

Специфика этих проблем в России заключается в том, что они фор­мируются на фоне общего кризиса экономики и законодательной ини­циативы в данном вопросе и, следовательно, почти полного отсутствия каких-либо усилий для их решения. Существует и историческая пре­допределенность общественного равнодушия к ценности природных ресурсов. Итак, вопреки распространенному мнению, сельское хозяй­ство России, даже находясь в состоянии стагнации, продолжает оста­ваться источником серьезных экологических (следовательно, и соци­альных) проблем.

Сельскохозяйственное природопользование в условиях кризиса сельского хозяйства России отличается наличием больших массивов заброшенных земель и лесов на месте бывших полей, пастбищ и сеноко­сов, общим сокращением площади сельхозугодий. Прежде всего, это касается областей Нечерноземья. Этот противоречивый процесс с эко­логической точки зрения имеет и позитивные, и негативные стороны. К первым относится постепенное восстановление биоразнообразия на залежах и почвенного плодородия деградированных земель. Ко вторым можно отнести вырубку лесов безработным населением, увеличение нагрузки на оставшиеся в пользовании сельхозугодья, распространение сорных видов растений и вредных насекомых (саранчовые и др.) на за­лежах, часто угрожающих биоразнообразию окружающих территорий, потерю почвенного плодородия окультуренными землями.

Причины деградации ресурсов сельского хозяйства заключаются не только в отсутствии необходимых агроэкологических мероприятий, но и в тенденции к смене деятельности сельского населения. Так, повсеме­стная истощительная (в поймах, с уничтожением подроста) вырубка лесов в тех районах Нечерноземья, где сельское хозяйство, по существу, прекратилось, приводит к негативным изменениям в ландшафтах — по­нижению уровня грунтовых вод и эрозии. Лесовосстановительные ме­роприятия проводятся в недостаточном объеме, а лесозащитные насаж­дения покрывают только 22% необходимой площади.

Все это позволяет утверждать: распространенное мнение о том, что экологическая ситуация в области сельскохозяйственного природо­пользования смягчилась в результате кризиса, неверно по сути и теоре­тически не обосновано. В «Национальном плане действий по охране окружающей среды Российской Федерации на 1999-2001 годы» говорится об угрозе истощительного сельскохозяйственного землеполь­зования в условиях экономического кризиса. «Особую опасность для экологического состояния сельскохозяйственных земель, — подчерки­вается в документе, — представляет снижение общего уровня культуры земледелия и невыполнение обязательных почвозащитных и иных при­родоохранных мероприятий. Возрастающая антропогенная нагрузка и бессистемное природопользование усиливают процессы деградации сельскохозяйственных угодий».

Из анализа данных пяти Государственных (национальных) докла­дов о состоянии и использовании земель Российской Федерации за1992-1996 гг., из экспертных данных РосНИИземпроекта следует, что в России все земли сельскохозяйственного назначения подвержены про­цессам антропогенной деградации, проявляющимся в виде водной и вет­ровой эрозии, разрушения структуры, слитизации, уплотнения, дегуми-фикации, дефицита элементов питания растений, техногенного загряз­нения земель, опустынивания, засоления, осолонцевания, подтопления. Причины этого — неоправданно высокая распаханность (при чрез­вычайно низкой урожайности), недостаточная облесенность и обводнен­ность пахотных земель, неухоженность сенокосов и пастбищ, низкая культура хозяйствования.

По данным Росземкадастра на конец 2000 г., в Российской Федера­ции ²/₃ сельхозугодий (67,5%) являются эрозионно опасными. Всего эро­дировано 19,3% сельхозугодий, дефлировано 8,8%, совместному дей­ствию водной и ветровой эрозии подвержено 3%. Каждый третий гек­тар кормовых угодий представлен эрозионно-опасными и подверженными эрозии пастбищами. Среди средне- и сильноэро-дированных почв сельскохозяйственных угодий черноземы занимают 49,6%, серые лесные почвы — 14,7%, каштановые — 15,3%, дерново-под­золистые — 9,0%, бурые лесные — 1,0%, дерново-карбонатные — 0,5%, прочие — 0,99%. Таким образом, более четверти всех сельхозугодий за­нимают эродированные высокогумусовые почвы, что говорит не только о невозобновимой потере ресурсов, но и о влиянии продуктов эрозии на окружающий ландшафт. Потери компонентов почвенного плодородия связаны не только с эрозионными процессами, но и с сокращением вне­сения удобрений. На преобладающей территории страны баланс гуму­са в пахотном слое пашни отрицательный. За два последних десятиле­тия в среднем по Российской Федерации содержание гумуса в почве уменьшилось на четверть и достигло минимального уровня — 1,3% в Нечерноземной зоне и 5% в Центрально-Черноземной зоне. При этом, содержание гумуса в пахотном слое 1,4-1,5% считается пороговым: при более низком уров­не внесение минеральных удобрений становится неэффективным, так как они длительно не удерживаются в корнеобитаемом слое.

По данным Госкомстата, в 1998 г. сельскохозяйственные предприя­тия вносили лишь 16 кг минеральных (в пересчете на действующее ве­щество) и 0,9 т органических удобрений на 1 га посевов. А потребность почв нечерноземной зоны для поддержания бездефицитного баланса гумуса составляет, по разным оценкам, 13-15 т органических удобре­ний на 1 га. Всего на посевы сельхозпредприятий в 1998 г. было внесено 72,1 млн т органических удобрений.

Существуют проблемы, оставшиеся в наследство от советской эпо­хи. Это наиболее серьезные проблемы, связанные с необратимой поте­рей ландшафтов в результате экологических катастроф. В первую очередь, это последствия чернобыльской аварии, после которой радиоак­тивному заражению подверглись сельскохозяйственные угодья 14 субъектов Российской Федерации. В целом по состоянию на 1 янва­ря 1997 г. 11,8% (3603,6 тыс. га) сельхозугодий загрязнено цезием-137.

Проблемы загрязнений от самой сельскохозяйственной деятельно­сти также остаются чрезвычайно актуальными, меняется лишь их гео­графия и, отчасти, характер загрязнителей. Известно, что в настоящее время существенно сократились объемы применяемых на полях мине­ральных удобрений и ядохимикатов: минеральных удобрений сейчас вносится в шесть-семь раз меньше, чем в 1980-е годы.

В разной степени процессом опустынивания затронуты многие субъекты Российской Федерации. В Республиках Калмыкия и Дагес­тан, Астраханской, Волгоградской и Ростовской областях (Сальские степи) опустыниванием охвачено более 50% территории. В Калмы­кии сухие степи сохранились лишь на юго-западе республики. В инфор­мационном письме Роскомзема обращается внимание на то, что опустынивание, рассматривавшееся ранее как узкорегиональная пробле­ма, связанная с деградацией Черных земель Республики Калмыкия и Кизлярских пастбищ северной части Республики Дагестан, в настоящее время охватило 27 субъектов Федерации. Что касается Калмыкии, то здесь возникла первая и единственная в Европе антропогенная пусты­ня площадью около 1 млн га.

Засоление почв в России наблюдается на 8,9% сельскохозяйствен­ных угодий, в том числе 4,5% пашни, 17% сенокосов и 20,3% пастбищ.

Чаще всего процесс подтопления, опустынивания и засоления свя­зан с мелиоративными и гидротехническими работами, проводившими­ся в советское время. В то же время все мелиоративные системы России за годы реформ оказались на грани полного развала. Районные службы мелиорации, имевшие достаточное количество техники, были в свое время акционированы, и мелиорация из государственного объекта соб­ственности и управления перешла в разряд частно-коллективных. По­скольку ни хозяйства, ни бюджет средств на мелиорацию не выделяют, то созданные во всех регионах акционерные общества данного профиля утрачивают специализацию и занимаются не мелиорацией, а той рабо­той, которая может быть оплачена, — от торговли до строительства до­рог, жилья.

Оценка этого явления далеко не однозначна — следует учесть неви­данные масштабы мелиоративных работ, проведенных за годы Совет­ской власти, особенно в 1960-1970-е годы, и огромный экологический и экономический ущерб, нанесенный этими работами. Призывы к «унич­тожению машин» не разумны: в условиях устойчивых ландшафтов (глав­ным образом, в Нечерноземье), в действующих хозяйствах, при нали­чии высококвалифицированных руководителей, агроэкологическом контроле, налаженном финансовом обеспечении необходимых работ мелиорация как дополнительный прием может применяться. Даже в сухостепной зоне применение орошения на ограниченных площадях необходимо для поддержания пастбищного скотоводства. Но в це­лом следует признать несомненный позитивный результат экономиче­ских ограничений мелиоративных работ в России.

Достаточно проиллюстрировать это на примере орошения. Ввод в действие орошаемых земель сократился в среднем со 195,5 тыс. га в 1986-1990 гг. до 27,6 тыс. га в 1991-1995 гг. и до 6,6 тыс. га в 1996-1999 гг. Орошение — один из наиболее сложных агромелиоративных приемов, требующий тщательного расчета норм полива, строжайшего контроля состояния почв (включая сложные методы, например минералого-кристаллохимические) и уровня грунтовых вод, обязательной системы дре­нажа, построенной с учетом почвенно-гидрологической специфики. Даже страны, где культура орошаемого земледелия уходит корнями в глубокую древность, не в состоянии часто решить оптимизационную проблему этого вида природопользования. В условиях кризисного состояния нашей страны и отсутствия какой-либо культуры земледе­лия в сухостепных районах этот опасный прием следует отложить до лучших времен и искать иные способы землепользования.

Серьезную опасность представляет и пастбищная дигрессия степ­ных территорий. По оценке А. А. Чибилева, особенно актуальна эта про­блема стояла в 1980-х годах, в хозяйствах областей Заволжья, Южной Сибири и Северного Казахстана. После 1992 г. в этих районах антропо­генная нагрузка снизилась, во-первых, в связи с резким сокращением поголовья скота (в некоторых районах Казахстана в 2,5-3,0 раза, в За­волжье и на Южном Урале в 1,5-1,8 раза), во-вторых, с уменьшением площади пахотных земель и появлением залежей, которые стали исполь­зоваться для выпаса скота. Однако пастбищная дигрессия остает­ся серьезной проблемой в густонаселенных районах юга России, осо­бенно на территории депрессивных хозяйств, где доля хозяйств населе­ния увеличивается, а основным занятием становится пастбищное животноводство. Аналогичные проблемы возникли и на тундровых тер­риториях, 20% которых являют пример деградации пастбищ в результа­те перевыпаса северного оленя [по данным отчета Межправительствен­ной Конференции «Биоразнообразие в Европе», март, 2000].

Агроэкологические проблемы имеют глобальный характер, что в очередной раз доказывает, что они всегда сопровождают сельскохозяй­ственную деятельность человека. Например, в странах Западной и Цен­тральной Европы эти проблемы решаются на государственном уровне в рамках Общей сельскохозяйственной политики (САР). САР выделяет три направления работы по сохранению биоразнообразия: законодатель­ный уровень, экономическое стимулирование и ценовые премии за продукцию высокого качества. Казалось бы, этот положительный опыт можно использовать и в России, но к отечественным условиям приме­ним только первый и второй путь, и то ограниченно, поскольку законо­дательный механизм находится в стадии разработки. Регуляция сель­скохозяйственного использования ресурсов путем установления цено­вых премий тем более маловероятна в ближайшие годы из-за крайне низкого платежеспособного спроса населения. Что же касается эконо­мических механизмов, то под ними понимается, как правило, взимание платы за загрязнения, что далеко от понимания Европейским сообще­ством «экономического стимулирования», предполагающего выгоду природопользователя от экологически дружественных действий. Эко­номические механизмы «стимулирования» в России следует совмещать с развитием сельской кооперации (предоставление маркетинговой ин­формации агробизнесу высокой экологической ответственности), с ин­вестиционным процессом (привлечение инвестиций путем снижения экологических и социальных рисков), привлечением экологически бе­зопасных технологий.

Специфика российской ситуации состоит и в том, что обществен­ное мнение не только не ассоциирует природоохранные идеи с устойчи­вым экономическим развитием, но и весьма слабо задействовано в природоохранном движении, особенно в сельских регионах. Необходи­мость вовлечения общественности в решение важнейших проблем, свя­занных с окружающей средой и устойчивым развитием, отмечается в Национальном плане действий по охране окружающей среды Россий­ской Федерации на 1999-2001 гг.

Главными направлениями действий в области устойчивого сельского хозяйства следует признать следующие:

1) широкомасштабную подготовку к очередному этапу либерализа­ции земельных отношений — продвижение законодательных инициа­тив в области сохранения биоразнообразия и практики наилучшего тер­риториального планирования;

2) использование механизмов экономической стимуляции устойчи­вого сельского хозяйства;

3) подготовку общественного мнения.

Изучите самостоятельно и законспектируйте по учебнику ответы на следующие вопросы (стр. 159-168):

Вопросы:

1. Особо охраняемые природные территории: функции и разновидности.
2. Экологический каркас, его функции,
3. Блоки и виды экологического каркаса региона
4. Охрана растительного и животного мира
5. История создания ООПТ в России и мире
6. ООПТ Волгоградской области и Нижнего Поволжья
7. Природный парк "Волго-Ахтубинская пойма": функции и современное состояние

Материалы для подготовки:

Емельянов А.Г. "Основы природопользования": учебник для вузов. 4-е издание. - М.: Академия, 2008. - с. 159-168.