Ранние представления о естественном праве

2.1 История зарождения теории естественного права и мифические представления

Природа как источник человеческих прав имеет уважаемую историю.

В соответствии с религиозными и мифическими соображениями древних египтян истину, справедливость и правосудие воплощает богиня Маат. Духовный характер власти и официально разрешенных правил поведения, в том числе и источников тогдашнего права, гласил, что они все соответствуют ма-ат – естественно-божественному порядку справедливости. Понятие "ма-ат" несёт существенно тот же смысл, что и понятие "рта" в Ригведе, "дао" – в древнекитайской мифологии, "дике" – в древней Греции и т.д.; во всех этих случаях речь идет о "истине-справедливости", которая в предшествующих естественно-правовых концепциях правопонимания обозначена как естественное право.

Хвала божественной справедливости как основы земного социально-политического порядка, законов, правил человеческих взаимоотношений содержится в ряде древнеегипетских источников, таких как "Поучение Птахотепа", Книга мёртвых, "Поучение гераклеопольского царя своему сыну" и др. В "Поучении Птахотепа" имеется суждение о естественном равенстве всех свободных.

В древнешумерских мифах, воспринятых в дальнейшем и в Вавилоне, покровителем справедливости, защитником слабых фигурирует бог Шамаш, жестоко наказывающий за злость, лживость, несправедливость и неправое. Всех, кто нарушит "стезю Шамаша" – путь истины, справедливости и права, ждёт, по тогдашним правопредставлениям, неизбежная и строгая кара. Эти суждения широко отображены в древневавилонском правовом монументе XVIII в. – Законах Хаммурапи. Подразделение людей на свободных и рабов подразумевает собой справедливость, о которой и говорится в Законах Хаммурапи, неравное положение свободных – членов сословий и т.д.

Такой источник человеческих прав как природа открыто присутствует также в трактате Лао-Цзы, где было написано, чувства независимости и взаимной солидарности лежат в людях от природы и те кто правят должны считаться с ними, если они хотят достичь хороших результатов. Учение Мо-цзы, в противовес конфуцианству, которое проповедовало повиновение властям, гласит, что люди – важнейшая часть государства и народ имеет все право поднять восстание и сменить несправедливую или бездействующую власть. В Коране и различных видах библии идея естественных прав слышится с разной степенью.

2.2 Естественно-правовая теория в античности

Большой всплеск естественно-правовых идей в XVII в. возник не просто так. Он сложился в результате двухтысячелетней традиции развития теории права. Корни естественного права прослеживаются специалистами еще в произведениях философов VI-X в. Они сравнивали окружающую их природу, ее гармонию и распри «демократов», «аристократов», и других. Стали сообщать мысли о противоположности первоначального, абсолютного в своей органической организованности «физического» закона, релятивным человеческим правоустановлениям, чья сила лежала на такой неустойчивой основе как человеческое согласие (договор, контракт). Абсолют «физики» и релятивизм «закона» (nomos), изобретенного людьми, - это то абстрактное положение которое ионийские мыслители дали будущим поколениям, это их «первичный» по хронологическому порядку вклад в выработку правовой теории.

Некоторые сохранившиеся источники отражали, что софисты использовали противопоставление закона и природы для того чтобы критиковать существующие полисные порядки. Законы, как полагал Антифонт, были созданы человеком и избраны, тогда как в природе все происходит само собой, по мере надобности. К месту обратить внимание на то, что у всех людей потребности от природы равны". Алкидамант – являвшийся младшим софистом, заявлял, что бог сделал всех нас свободными, а природа никого не сделала рабом.

Речи софистов и их оппонентов в момент поиска оптимальных путей развития афинской демократии сделали богаче теорию права такими понятиями, как «справедливость», «свобода», «законы природы».

В этих высказываниях нет ничего более чем порицание рабства, признание естественных прав человека, равноправия людей и т.п. нельзя усмотреть. У рабовладельческой демократии не было никакой политической мысли о всеобщем равенстве. Тем не менее, имелись представления о ценности личности человека, это было знакомо некоторым античным философским течениям.

Очередной большой шаг сделал древнегреческий философ Сократ, он был первым мыслителем, который ввел в ученые разговоры понятие «философия» и сам, в отличие от софистов назвал себя унизительно «любителем» мудрости, учеником той самой мудрости (ее сыном - если учитывать игру слов). Сократ никогда не являлся правоведом, во всяком смысле в точном смысле этого слова. Но Сократ сумел субъектизировать правоведение и правоприложение. Сократ одолевал релятивизм софистов (мудрецов), двойственность их суждений с помощью введения критерия, который теперь чаще всего именуется совестью, а Сократом называлось «даймоном» внутренним голосом. Может быть, вернее сказать - внутренней самооценкой. Даймон, по мнению Сократа, имеет божественное происхождение. Собственно на основании того, что «даймос» (совесть) внедрена в человека богом, он и стал «человеком», т.е. царем мироздания, концентрацией высшей божественной ценности. Так в правовом промежутке античного человека (а позднее сотен тысяч следующих поколений людей) возникла некая величина - которую со времен Цицерона стали назызвать моралью. Мораль, мерой которой является даймон (совесть) создает правовое сознание человека. Ядром правосознания является внутренне (спонтанно) зародившийся в индивиде закон справедливости, сравниваемый, а порой и выводимый из его совести. Знатоки нового времени подмечают, что схоже с Конфуцием, Сократ связывает (неверно сказать - «сливает», «отождествляет») право и мораль. И в этом он уподобляется Конфуцию. Обычно цитируется такое изречение Сократа: «Я думал, что нежелание поступать несправедливо есть достаточное доказательство справедливости. Если ты с этим не согласен, посмотри, может быть, тебе больше понравится вот что: Я говорю, что законно, то справедливо". Сократ с этой речью обращался к Ксенофонту, одному из своих учеников. Справедливость и совесть никогда не образуют механическую связку. Их объединяет познание, которое как полагается ведет к знанию. Знание является функцией разума. Разум через познание (частично - через самопознание) приводит к правде и истине, мера которых - справедливость. Рациональные, достоверные действия в моральной философии Сократа отмечаются как добродетель. Если попробовать перелистать эту цепь логических поисков, то получится: добродетель - важнейшее достоинство, социально-значимая ценность (и в то же время - самоценность) людей. Она завоевываться путем познания (и самопознания) душевных свойств, которые имеются во всяком человеке в виде совести (даймона). Задача человека - вытянуть (выявить, активировать) этот даймон, божественный дар, данный человеку божеством в знак специальной роли последнего в божественной вселенной (космосе). Следует понимать что познание является единым процессом образования (обучение и воспитание - по другому говоря) достигается с помощью длительного труда «духа» под руководством умных Софос -- мудрость по-гречески (древнегречески). Подробнее: Нерсесянц B.C. Сократ.М., 1977, С.46 и след. Ксенофонт. Сократические сочинения. М.Л.1935.С.159. 87 воспитателей. Духовному росту личности, как полагал Сократ, сопровождают земледелие и воинское дело, а понижает умственные возможности торговля, ремесло, мореплавание…

Земледелие делает человека ближе к боготворимой матери всего - Земле (с заглавной буквы, конечно), а мореплавание (путешествия по морю) устремляют взгляд мореплавателя в безграничные просторы звездного космоса. В конце концов, глубинно постичь себя, погрузиться в мир собственной души, могут лишь богатые и свободные от повседневных мирских забот. Избавившиеся от материальных и телесных тягот, именно они и составляют ту аристократию (обогащенную духовно), которая и обязана управлять, судить и т.д. на основе выросшей в их работающем разуме добродетели. Огромное внимание философ Сократ уделяет именно врожденным способностям (достоинствам) людей. Он дерзко судил характерную афинской демократии практику раздела общественных обязанностей (государственных естественно, тоже) по жребию. Он неоднократно приводил пример, что кормчего на кораблях или флейтиста (играющего на флейте) невозможно выбрать, тем более - определить по жребию. Поэтому аристократия («духа») - это его политический идеал. Поэтому он не был за «жеребьевое», арифметическое равноправие, а за геометрическое равенство. Следовательно, Сократ, не создав личной системы, все же смог выдвинуть ряд идей которые получили дальнейшее развитие у философа Платона, Аристотеля и многих их последователей, преемников и почитателей. Среди этих идей наука о человеке - это главнейшая из наук (а не натурфилософия, как думали до его существования), человек обязан быть добродетельным через образование, в главную очередь - путем самовоспитания и самопознания, добродетель - это не релятивная, а вечная, внеобщественная (следовательно-божественная) категория. Отсюда берется добродетель и ее ядро - совесть - это отсвет больших божественных добродетелей, великого божественного режима, находящегося в гармонии космоса. Не всем людям свойственна добродетель в одинаковой мере, имеются врожденные способности, одинаковых образовательных условий не может быть... В конце концов, Сократ заложил начала ценностной оценки личности (геометрической) и тем самым стал родоначальником аксиологии нового времени. Как уже указывалось, идеи Сократа отпечатались в убеждениях будущих поколений мыслителей. Младший современник и ученик Сократа - Платон и ученик ученика Сократа - Платона Аристотель в главную очередь работали над ними. Стоит отметить, что по вопросам права, подключая естественно-правовую тематику, Сократ не имел идей высказаться. И Платон, и Аристотель взяли, дали название и скорректировали идеи Сократа и софистов (мудрецов) по-своему в соответствии с их основными воззрениями.

Платон разделял естественно-правовое положение Сократа, которое сформировалось в споре с софистами (мудрецами), о том, что легитимное (законное) и справедливое является одним и тем же, потому что в их ядре лежит божественное начало.

Но «платоновская» справедливость - отнюдь не подобна «справедливости» Сократа. Фактор личной совести смешивается, на его месте у Платона стоит государственная необходимость, точнее - государственная добродетель: «справедливость будет - и сделает справедливым государство - преданность своему делу всех сословий...». Платон является первым «системно высказывающимся» государственником, у кого политическая нравственность назначает сословную (классово - групповую) и персональную мораль (мы исходим из того, что понятие мораль и нравственность являются схожими по значению). Другой «чертой» рассуждений Платона является трансцендентный источник социальной морали. Все совершенства человеческой души, имея в виду в главную очередь добродетель (а также совесть, справедливость), все познания, которые использует личность – ничто иное, как плод воспоминания бессмертной человеческой душой того, что она испытывала в потустороннем бытии в окружении идей. Развитие человека умственно является развертыванием тех знаний (качеств и способностей) которые исконно (вечно) характерны душе. Стало быть, если первое положение, которое дал Платон сходится с высказыванием своего учителя: «источник нравственности лежит вне человека, вне общества», то его второе утверждение - уже «новелла»: моральные черты (добродетели) исконно характерны, прирождены тому или иному индивиду (более точно - его душе). Следует заметить, что врожденность добродетелей нужна Платону лишь для того, чтобы дать обоснование неизбежности деления людей на неодинаковые по своим добродетелям группы. Выходит, Платон, бесспорно, не является юристом и теоретиком морали. Он политизировал и социализировал идеи Сократа, узрев в государстве - высшую и потребную форму организации общества.

По Аристотелю справедливость различается на два вида: та, которая уравнивает и та, которая распределяет. Критерием первой обозначается "арифметическое равенство", областью применения этого принципа – зона гражданско-правовых сделок, наказания и т.д. Справедливость которая распределяет, вытекает из принципа "геометрического равенства" и означает деление общего блага по достоинству, соразмерно взносу и вкладу того или иного члена общества.

Важнейшим результатом этических изучений, главным для политики, является положение о том, что политическая справедливость имеет место лишь между свободными и одинаковыми людьми и имеет целью их самоудовлетворенность.

Политическое право подразделяется на естественное и условное. Естественное право - это то, которое имеет равное значение везде, и не зависит от принятия или непринятия его. Условное право - это то, которое изначально могло быть и без значительного различия тем или иным, но так как оно определено. Аристотель нигде специально не перечисляет указания естественного права. Однако по смыслу его концепции, таковыми являются все общественные явления, которые существуют "от природы": рабство, семья, частная собственность, война и др. Под условным правом он видит законы, которые установлены в том или ином государстве, вводя сюда как писаные законы, так и неписаное обычное право. Естественное право находится выше закона. Неписаные законы основанные на обычае, являются важнейшими среди законов.

Аристотельская концепция, которая была направлена против рабовладельческой демократии была призвана для того чтобы преуменьшить смысл писаных законов, поработить их нормам обычного права и установившейся в природе справедливости. Античный философ утверждал - "Законы, которые основаны на обычае, имеют большой смысл и касаются более важных дел, нежели законы писаные".

Для созревания естественно-правовых концепций сильным толчком стали представления Аристотеля о естественном и условном праве.

Следуя релятивистским взглядам на общественные устои Эпикур настойчиво подчёркивал абсолютный и условный характер справедливости, олицетворённой в законах разнообразных государств. "В применении к особенностям места и обстоятельств, справедливость не бывает для всех одна и та же". Его учение категорически исключает малейшую возможность бытия естественного права, которое предшествовало бы договору. По его мнению, о естественном праве, можно говорить только применительно к договору, который является пограничной чертой, которая разделяет время, когда человек жил, подобно животным, не имея ни законов, ни эпохи общественной, государственной жизни. Эпикур причислял договор о совместной пользе, по-видимому, в то же время и к естественным событиям, и к ненатуральным образованиям.

Следом за Аристотелем историки твердили, что установления общества и государство гнездятся в природе, что человек склонен к общению от природы. Естественное право виделось им как универсальный, общемировой закон, государство – как мировое сообщество.

В духе космополитизма того далекого времени Зенон из Кития обучал, что всех людей нужно и должно считать гражданами одного государства.

Римские юристы, признавая реальность естественного права, трактовали его как характерную составную долю права которое является действующим. Наверное, смесь права с естественным законом, который призывает к справедливости, обеспечило правовым уложениям римлян долгую жизнь. В течение долгих следующих столетий их считали идеальным правом, писаным олицетворением разума.

Марк Туллий Цицерон являясь знаменитым оратором решает массу вопросов, касающихся генезиса и сущности права. "Истинный и первый закон, который способен отдавать приказы и воспрещать, есть непосредственный разум всевышнего Юпитера", – твердил Цицерон. Этот естественный, высший и неписаный закон появляется задолго до того, когда люди начали объединяться в общины, и его невозможно поменять голосованием народа или решением принятым судьей. Законы государства обязаны отвечать определенному в природе божественному порядку – в противоположном случае они не имеют законной силы. Генезис (происхождение) права, выделял Цицерон, "нужно выводить из определения закона. Ибо закон это сила природы, он – ум и разум мудрого человека, он – критерий права и бесправия". Права достойных и мудрых граждан, включая в себя право собственности, вытекают непринужденно из природы, из естественного закона.

В явном несогласовании со своими же исходными положениями Цицерон утверждал, что государство это не только естественный организм, но и искусственное образование, "народное установление". Цицерон признает, что люди равны от природы, и существует вероятность достижения определенного уровня мудрости каждым, кто получит образование. Имущественные и социальные отличия между людьми, согласно данной точке зрения, появляются не от рождения, а в силу отношений, которые установились в обществе. "Частной собственности, – заявлял Цицерон, дискутируя с последователями Аристотеля, – не может быть от природы". Она возникает либо на основании давнишнего завладения, либо принятия закона и соглашения, либо победы в войне.

Сочинения Цицерона являются наиболее ранними работами римской литературы, где он проводит отличие между естественным правом, правом народов и правом римских граждан. Правовые убеждения этого времени смогли получить своё практическое олицетворение в деятельности римских юристов.

Гай, Папиниан, Павел, Ульпиан и Модестин являлись самыми известными юристами периода ранней империи. Понятие права юристы вводили, схоже Цицерону, из крепкой идеи мирового, всеобщего закона природы. Соответственно определению Цельса, которое было принято многими римскими юристами, право является искусством добра и справедливости. А правосудие, уточнял Ульпиан, является "познанием божественных и человеческих дел, наукой о справедливом и несправедливом".

Данные высказывания удостоверяют, что юристы ещё не отделяли право от нравственности. Как и другие последователи стоицизма, они находили источником права божественный разум. Афоризмы римских юристов гласят: Potentia non est nisi ad Bonum (власть существует тольк для добра); potentia debet segui institiam, non antecedere (власть должна следовать за справедливостью, а не предшествовать ей).

В римской империи действовало право из состава которого юристы выделяли три части: естественное право, право народов и право граждан.

Естественное право, по их соображениям, действует как на животных, так и на людей. К его определениям относятся брак, семья и воспитание детей. В соответствии с естественным правом все рождаются свободными.

Право народов, отличается от естественного, и охватывает правила, которые мировой разум определил для людей. Именно это право в своих отношениях с покоренными народами и соседними государствами использовали римляне. Война введена правом народов, основание царств, рабство, международный бартер иные установления.

Право граждан, или цивильное право, регулирует взаимоотношения между свободными римлянами. Гай указывал, что цивильное право, является "собственным правом государства". Источником этого права Папиниан именовал законы, постановления сената, решения плебеев и "мнения мудрых".

2.3 Концепция Гуго Гроция (1583-1645 гг.)

Гуго Гроций являясь нидерландским ученым был первым крупным теоретиком школы естественного права.

Природа человека, социальные качества людей являются исходным пунктом учения Гроция. Он различает естественное право и право волеустановленное.

Человеческий разум является источником естественного права, в котором лежит устремление к спокойному общению людей друг с другом. Волеустановленное право (делится на божественное и человеческое) должно соответствовать предписанию естественного права.

Согласно Гроцию, когда-то существовало "естественное состояние", когда не было ни государства, ни собственности. Человечество развивалось, начало утрачивать первоначальную простоту, люди стремились к общению и руководствоваться своим разумом, что побудило их заключить договор о создании государства.

"Гроций утверждал что общество, – гонится за той целью, чтобы распоряжение своим достоянием могло быть обеспечено каждому общими силами и с общего согласия". Поэтому справедливость, являясь условием общежития "целиком и полностью состоит в воздержанности от покушений на чужое имущество".

Продлевая античную традицию, Гроций сравнивает понятия права и справедливости: "…право это то, что не противоречит справедливости. Противоречит же справедливости то, что противно природе существ, обладающих разумом". Все же это определение, как считает сам Гроций, дано точнее в отрицательном, чем в утвердительном смысле, и требует дальнейших уточнений. Основываясь на аристократическом понимании справедливости, Гроций рассматривает понятие права в трёх разных значениях. Так, справедливость сказывается в двух видах отношений: между равными и между властвующими и подчиняющимися. Первый вид справедливости Гроций зовет правом равенства, второй — правом господства. Право равенства (или уравнивающая справедливость, по Аристотелю) именно и лежит в образовании естественного права. Право, касающееся лиц, которое определяется как "нравственное качество, принадлежащее личности, в силу которого можно законно владеть каким либо имуществом или действовать так или иначе" зависит от права равенства. При этом нравственное качество может быть совершенным и менее совершенным.

Первое Гроций именует "способностью", второе — "соответствием". "Способность" сопоставляется с действием, "соответствие" — с возможностью. В первом конкретном случае Гроций рассуждает о субъективном праве, во втором — о том можно ли обладать правами. И именно, субъективное право — совершенное нравственное качество — Гроций называет "правом в собственном или тесном смысле слова; им объявляется власть не только над собой, что он называет свободой, но и также над другими лицами, например, власть родительская или власть господ; а также собственность — полная, или безграничная, и имеющая границы, как право залога, ссуда; право требования по договору, чему с другой стороны соответствует обязанность". В данном смысле невинный показывается в качестве отношения, построенного на причинах взаимных прав и обязанностей субъектов. При этом Гроций расчленяет их на два вида: низшие — отношения между частными лицами и высшие — отношения для общего блага. И наконец, в заключительном, третьем значении, право понимается им как "правила нравственных поступков, обязывающих к выполнению какого-нибудь надлежащего действия". Из всего вышеуказанного можно заключить, что под естественным правом Гроций подразумевает совокупность субъективного права, систему отношений частного и публичного характера и систему общеобязательных норм.

Все живые существа наделены особенным органом речи, а также свойственную только ему способность к постижению и деятельности согласно общепринятым правилам. Отсюда можно следует вывод, что "мать естественного права есть сама природа человека". Природа с неизбежностью порождает вечные, устойчивые и независимые или свободные от чьей либо воли, некоторые нормы поведения — естественное право. Оно "столь незыблемо, что не может быть изменено даже самим Богом. Хотя божественное всемогущественно и безмерно, тем не менее можно назвать и нечто такое, на что оно не распространяется, поскольку то, что об этом говорится, только произносится, но лишено смысла, выражающего реальный предмет, ибо само себе противоречит. Действительно, Бог же не может сделать, чтобы дважды два не равнялось четырем, точно так он не может зло по внутреннему смыслу обратить в добро". Но при этом необходимо понимать, что само существование естественного права не противоречит воле Бога, так как он есть творец человека и, значит создатель всех присущих ему свойств. Отсюда следует- "право естественное есть предписание здравого разума, коим то или иное действие, в зависимости от его соответствия самой разумной природе, признается либо морально позорным, либо морально необходимым; а следовательно, такое действие или воспрещено, или же предписано самим Богом, создателем природы". Следовательно, нормы естественного права становятся воплощением добра и воздвигаются к воле Бога, что и придает им бесспорную несокрушимость.

Вместе с тем Гроций отнюдь не отождествляет нормы морали и нормы естественного права, к последним он относит такие требования, как "воздержание от чужого имущества, так и возвращение полученной чужой вещи и возмещение полученной из нее выгоды, обязанность соблюдения обещаний, возмещение ущерба, причиненного по нашей вине, также воздаяние людям заслуженного наказания". Эти нормы вечны и неизменны, не устает повторять Гроций. Однако как ученый, прекрасно знающий историю и современные ему события, он не может не видеть, что эти нормы действуют далеко не везде и не постоянно. В чем же дело? Во-первых, изменчивы отношения (или вещи, по терминологии Гроция), на которые нормы распространяются, что нередко создает иллюзию изменчивости самих норм. Во-вторых, естественное право предписывает правила не вообще, "а в расчёте на известный порядок вещей". Сказанное, например, касается права собственности, которое "в том виде, как оно есть в настоящее время, установлено волей человека; и, однако же, раз оно установлено, то в силу естественного права преступно похищение против воли чужой собственности; оттого, по словам юриста Павла, воровство воспрещено естественным правом; оно природе позорно, по мнению Ульпиана, и неугодно Богу, как говорит Еврипид в трагедии "Елена"". Наконец, и это самое главное, естественное право встречается только у народов образованных и "одарённых правым и здравым умом". Подтверждая данную мысль, Гроций приводит мнения Порфирия — философа III в. н.э., Андроника Родосского — философа I в. до н.э., Плутарха, Аристотеля. Однако обильные ссылки Гроция на древних не должны вводить в заблуждение о полном совпадении их взглядов. Для античных авторов "образованность" связана с принадлежностью к тому или иному этносу; для Гроция же она означает буржуазность общества. В связи с этим теория естественного права Гроция пронизана индивидуализмом: не общество, как у древних, порождает нормы естественного права, а отдельные индивиды, реализующие свои стремления, первейшим из которых является стремление жить по праву. Причем правовой и нравственный образы жизни в данном случае совпадают. Поэтому-то Гроций и не может согласиться с теми, кто считает, что право и польза неразделимы. Человек поступает по праву потому, что это соответствует его природе, которая побуждает его не просто к общению, а к правовому общению даже тогда, когда он ни в чем не нуждается. На этом основании Гроций и отличает юриспруденцию от политики, предметом которой является исследование "того, как предпочтительнее поступать в различных обстоятельствах по соображениям целесообразности". Однако полезность не чужда и праву, но уже праву волеустановленному в той его части, в которой оно связано с политик