Здесь И. Ильин, раскрывая очевидные человеческие качества необходимые для достижения цели, опирается на бога

Рассмотри роль бога в идее И. Ильина и вообще в «религиозно-философском ренессансе», выразившемся в «русской идее».

Любая идеология должна опираться на какой-то источник. Источник, который придавал бы ей как идеологии неоспоримый перевес и силу в сравнении с другими идеями. В «русской идее» этот источник – бог. Выбор такого источника очевиден: простота уверования в него для обывателя. Чтобы приобщить человека к идеологии с источником в виде бога следует лишь с рождения привить ему в веру в этого самого бога.

Здесь минимизируется риск отрешения человека от идеи потому, что опытным путем невозможно определить отсутствие бога. Этим руководствовались, прежде всего, князь Владимир и священники, которые насильственно распространяли христианскую религию на Руси. Результат их действия впоследствии сыграл немало как положительных, так и отрицательных моментов в судьбе страны, но сущность выбора источника идеи от этого не меняется.

«При свете того мученического костра, на котором горит Россия, мы должны пересмотреть все основы нашего государственного быта и нашего национального самочувствия. И первое, чему мы должны научиться, - это русскому национальному самостоянию.

Мы должны укрепить в себе и в наших детях и внуках - инстинкт национального самосохранения. Мы должны научиться слышать его в наших душах и повиноваться его требованиям. Мы должны понять, что все совершившееся с Россией во время великой войны и революции и еще совершающееся на наших глазах, - возникло оттого, что в русском народе временно помрачилось духовное самосознание и временно ослаб инстинкт национального самосохранения, тот самый инстинкт, который увел его от татар из южных степей в северные леса, который вел политику московских князей, собирателей Руси, который вывел Россию из татарщины и смуты, повел ее за Петром Великим и Ломоносовым, восстал на Наполеона и замирил оружием, колонизацией и культурой одну шестую часть земной поверхности. В этом исторически замедленном, но великом подъеме русский народ обнаружил такую силу и гибкость инстинкта самосохранения, такой государственный смысл и такт, такую способность личного самопожертвования, такое всеперемалывающее и всепобеждающее терпение, такую цепкость, верность себе и самобытность, что сомневаться в его грядущем возрождении могут только совершенно неосведомленные и непомерно жадные иностранцы. Русский народ восстанет и возродится. Но для того, чтобы это совершилось, должно быть преодолено то временное изнеможение его национального инстинкта, то временное помрачение его духовного самосознания, которое привело его к нынешнему состоянию. Гнет коммунистов является, по-видимому, величайшим препятствием для этого; но именно он-то и пробуждает, и углубляет, и закаляет русское национальное самосознание, в унижениях и муках подготовляя великий подъем религиозной веры и национального чувства.

Народ с колеблющимся инстинктом национального самосохранения и помраченным духовным самосознанием - не может отстаивать свою жизнь на земле; а заменить этот инстинкт и это самосознание нельзя ничем. Народ должен чувствовать в поддонных глубинах своей души - свое единство, свою неразрывную связь и сопринадлежность, свою самобытность и духовную драгоценность своего своеобразия перед лицом Божиим; он должен чуять свое «мы» и его величие; он должен верить в свои силы, в свою правду и в свою богоблагословенность. И это чувство, и чутье, эта вера и гордость должны будить в нем в роковые исторические часы ту особую природно-инстинктивную «муравьиность» и «пчелиность», без которых ему нельзя отстаивать свое существование на земле.

Здесь нужна не хвастливость, не гордыня и не« мессианская» мания величия. Здесь нужна крепкая вера в Бога и воля к жизни. Здесь необходимо полусознательное, национально-государственное чутье; и чувство собственного достоинства. Нация есть живая система самоутверждения и самопомощи. Ей не на что и не на кого надеяться, кроме Бога и своих собственных сил. И после верности Богу - у нее нет другого высшего закона, кроме самоподдержания и расцвета духовно-национальных сил. Народ призван блюсти себя сам. Он призван к духовному и государственному самостоянию. Он сам должен уметь заклинать свои злые страсти и будить свои благие силы. Он должен помнить, что всяким изнеможением его инстинкта и всяким помрачением его самосознания - беззастенчиво и безжалостно воспользуются все его не поколебавшиеся и не помрачившиеся соседи. Ибо миром международных отношений движет не благородство, не благодарность и даже не правосознание, а интересы и силы народов. Только самодеятельностью спасаются народы. Только в самостоянии будет жить Россия. Никто ей не поможет. Она должна помочь себе сама: молитвенным подъемом и действенной волей».

Здесь И. Ильин, как человек с националистическими взглядами признает русский этнос и русскую нацию. Но признав русскую нацию – то, что помогает существовать каждому его индивиду, создает вокруг него общество, удовлетворяет все его блага, в том числе и духовные, - то, что есть несомненно самое близкое и родное, наполняющее жизнь человека смыслом начиная от биологических инстинктов самосохранения и продолжения рода и заканчивая высшими духовными формами и гуманистическими идеями, Ильин ставит во главу угла Бога, религию, то, на что вся эта нация должна молиться, у кого она должна просить помощи, и надо полагать без этой помощи не сможет достигнуть своих целей.

Русские мыслители прошлого полагаются на высшую силу в виде православия и бога. Но также подразумевают и самопожертвование народа, и безграничное проявление его воли. Если убрать два последних фактора, не сложно увидеть, что высшая сила несостоятельна и не может дать одна тех результатов, которые ставят теоретики Русской идеи. Это лишний раз доказывает, что высшая сила нужна только для колорита. В случае русской идеи православие может выступать лишь культурным наследием великого народа. Наследие, которое внесло некоторые положительные моменты в его развитие.