Становление первых научных программ

Министерство образования и науки Российской федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего профессионального образования

САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКИЙ ТОРГОВО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

КАФЕДРА ФИЛОСОФИИ И СОЦИАЛЬНЫХ КОММУНИКАЦИЙ

 

Тихонова Н.А., Щербаков В.П.

 

 

История и методология науки.

 

 

Учебное пособие

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ

 

УДК

ББК

 

Тихонова Н.А., Щербаков В.П. История и методология науки. Учебное пособие.

СПб.: СПбТЭИ, 2011.

 

ISBN

 

 

В учебном пособии рассматриваются основные этапы становления науки и методологические основания и принципы научного познания.

Предназначено для студентов факультета магистерской подготовки в качестве учебного пособия по курсу «История и методология науки», а также для аспирантов, изучающих курс «История и философия науки»

 

 

УДК

ББК

 

Рецензенты: д-р филос. наук, профессор, заведующий кафедрой философии Санкт-Петербургского государственного инженерно-экономического университета Е.А. Гусева; д-р экономических наук, профессор, зав. кафедрой бухгалтерского учета СПбТЭИ А.И. Нечитайло.

 

ISBN

©ГОУ ВПО СПбТЭИ, 2010

 

Содержание

 

 

Введение

Часть 1. История науки.

§ 1. Возникновение науки.

§ 2. Становление первых научных программ.

§ 3. Социокультурные предпосылки возникновения новоевропейской науки.

§ 4. Классическая, неклассическая, постнеклассическая наука.

§ 5. История научных школ и организаций.

§ 6. Основные этапы становления экономической науки.

 

Часть 2. Методология науки

§ 1. Понятие «метод» и «методология». Основные подходы к классификации методов.

§ 2.Методы эмпирического познания

§ 3. Формы и методы теоретического познания.

§ 4. Специфика социально-гуманитарного познания и его методов.

§ 5. Методология экономической науки.

§ 6. Методика работы над магистерской диссертацией.

 

ЧАСТЬ 1. История науки.

 

Введение.

 

Наука является одним из самых значительных явлений человеческой истории. Масштаб изменений, связанных с возникновением и развитием научного знания трудно преувеличить. Бурный рост научного знания, начавшийся около трехсот лет назад, стал одним из самых важных причин и факторов радикальных преобразований сначала европейской, а затем и мировой цивилизации. Речь идет не только о так называемых «плодах просвещения» - результатах научного познания, реализованных в технических изобретениях и теоретических открытиях, которые существенно облегчили повседневную жизнь человека и его представления о мире. Гораздо глубже наука повлияла на организацию человеческой жизни, став основанием фундаментальных социальных и культурных преобразований, завершающихся сегодня глобализацией мира – превращением его единую систему экономических, политических и социальных отношений, подчиненных принципам научной рациональности.

Именно поэтому изучение истории и методологии науки является одной из самых важных научных задач. Представление об истоках возникновения науки, внешних и внутренних причинах ее изменения, о границах, методах и перспективах ее развития, необходимо для дальнейшего продуктивного роста научного знания и преодоления множества проблем, с которыми сталкивается наука в современном мире. Современное отношение к науке заметно отличается от абсолютизации, и даже обожествления методов и результатов научного познания, свойственных эпохе Просвещения. Идеология сциентизма, сформированная в европейской науке и философии XVII-XIX веков, уступает место более осторожному и объективному отношению к науке как одному из множества возможных способов познания, которому свойственны свои особенности, определяющие как возможности, так и ограничения. Современная наука далека от претензий на постижение мира таким, какой он есть «на самом деле», абсолютно объективно и в совокупности «вечных» законов и истин. Она очень далека от того идеала, к которому стремились ее основоположники – доступной, по словам Рене Декарта, «даже самому ограниченному уму». Познаваемый наукой мир оказался гораздо сложнее, чем представлялось пионерам научного метода. Современная наука ограничивает свою задачу моделированием наблюдаемых явлений и процессов в соответствии с практическими задачами, стоящими перед обществом, системой производства и экономикой в целом. Поэтому современная наука представляет собой сложнейшую структуру, состоящую из множества элементов. Так, в отличие от классической науки, абсолютизирующей методы естествознания и не оставляющей места для наук, не соответствующих идеалам физики, современная наука состоит из трех разделов, различающихся между собой объектом и методами исследования: естественные науки, технические науки и гуманитарные науки.

Каждому из этих разделов соответствует внутреннее дисциплинарное разделение, определяемое спецификой изучаемого предмета. Этим, в свою очередь, обусловлено наличие у каждой науки специфических методов исследования и собственного терминологического аппарата. К этому следует добавить продолжающее дробление каждого из этих разделов на все более узкоспециализированные сферы. В результате сегодня каждая наука становится сложным комплексом разнообразных направлений, между которыми не существует отчетливой взаимосвязи. Так, например, в биологии сосуществуют зоология, молекулярная генетика и приматология. Различия между ними вполне очевидны. В гуманитарных науках ситуация еще более сложная, поскольку даже в одной предметной сфере, например в социологии семьи или экономике предприятия сосуществует множество методологических походов и, соответственно различается терминология и результаты исследований.

В такой ситуации очень сложно понять, что же такое наука в целом, как специфическая форма познания, основанная на единых принципах. Наличие таких единых принципов далеко не очевидно для представителей каждой отдельной науки и именно поэтому обращение к истории и методологии науки может решить такую сложную задачу, как сохранение единого коммуникативного пространства научных исследований, столь необходимого для поддержания междисциплинарных связей, обеспечивающих наиболее полное познание действительности, окружающей человека.

Какими бы разными не казались современные науки, их объединяет общая история возникновения и последовательного развития, что во многом определяет единую социальную функции науки в целом. Несомненно, познавательная функция является определяющей, но понимание науки как важнейшего социального института имеет не меньшее значение для исследования науки и истории ее становления. Социальный институт – это устойчивая форма организации общества и общественных отношений. Для современной науки этот аспект ее существования не менее важен, чем выполнение познавательной функции. Но еще более важен этот аспект для адекватного представления о предпосылках возникновения и механизмах развития научного знания.

Наука возникает и последовательно изменяется в тесной взаимосвязи с хозяйственным, политическим и культурным укладом общества, постепенно обретая все большее значение для формирования этих укладов, формируя образ человека и общества. Сегодня наука охватывает практически все сферы жизни человека и общества. Для человека ее власть распространяется на его тело, подчиненное медицинским рекомендациям. На душу, подконтрольную психологическому тестированию. На научно организованный труд и не менее организованный отдых. На воспитание, осуществляемое в соответствие педагогическим принципам, и на систему образования, полностью подчиненную логике развития научного знания и научной методологии. Таким образом, наука действительно становится одним из главных социальных институтов современности, стержнем социальной организации современной научно-технической цивилизации. И это в значительной мере является незапланированным результатом развития науки, которая в начале своей истории понималась как инструмент и метод познания, способ приобретения достоверного знания, необходимого для улучшения жизни человека, защиты его от природной стихии и, в пределе своем – для управления природой в собственных интересах. К сожалению, до достижения этих первых и действительно насущных целей науки сегодня пока далеко. В то время как побочная цель – подчинение человека научной логике мышления и научной организации жизни – практически достигнута. Для того, чтобы вернуть науке ее изначальную гуманистическую функцию, необходимо беспристрастно рассмотреть долгую историю ее развития и методологические принципы, не всегда соответствующие первоначальному смыслу научного познания.

 

 

Возникновение науки.

 

Вопрос о времени возникновения науки далеко не так прост, как может показаться на первый взгляд, поскольку ответ на него зависит от понимания того, что же такое наука. На сегодняшний день наиболее распространенными являются три варианта на вопрос времени ее возникновения.

Согласно первому подходу, наука является ровесницей человеческой цивилизации и возникает в ее древнейших центрах: Шумере, Вавилоне, древнем Египте, Индии и Китае. Эта точка зрения основывается на обширных данных о высоком уровне знаний жителей этих цивилизационных центров. Хорошо известны успехи египтян в строительстве гигантских пирамид, В медицине, позволяющей древним целителям производить сложнейшие хирургические операции. Не менее впечатляющими выглядят их точные астрономические наблюдения, способность решать сложные геометрические задачи, производить математические вычисления, связанные с необходимостью учета и контроля материальных ценностей огромного централизованного государства. Нас поражают высокоразвитые технологии древнего Китая, позволяющие выплавлять металлы, изготавливать бумагу и порох, шелковые ткани и фарфор. Нами используется индийская система десятичного исчисления и практики йоги, направленные на совершенствование человеческих способностей. В этом же ряду сложные ирригационные системы Шумера, успехи финикийских купцов-мореплавателей, составивших первые в истории географические карты и разработавшие методы навигации.

Все это, на первый взгляд, действительно свидетельствует в пользу этой точки зрения. Однако если более внимательно посмотреть на эти многочисленные и успешно применяемые знания, то мы увидим, что они являются, прежде всего, практическими знаниями, которые существуют неотделимо от практической деятельности носителей этого знания. Другими словами, если перечисленные выше практические знания и можно назвать научными, то это будет наукой без ученых. Эти практические знания были элементом профессиональной деятельности и существовали только в ней. Жрецы вели астрономические наблюдения, строители строили, землемеры вели учет и измерение земельных участков, лекари лечили. Находясь внутри замкнутой профессиональной группы – касты, человек приобретал необходимые для успешной деятельности знания в опыте совместной работы с мастерами своего дела и воспринимал их как последовательность действий, ведущих к определенной цели. Это так называемое рецептурное знание, позволяющее очень точно воспроизводить успешные приемы и навыки практической деятельности [12]. Закрепление и точное воспроизводство алгоритма достижения успешного результата составляет основную характеристику этого типа знания, которое позволило человечеству накопить огромный объем практических знаний и создать материальный фундамент следующим этапам развития цивилизации. Но как таковые эти знания для нас потеряны. И теперь мы можем лишь бесконечно разгадывать тайны строительства египетских пирамид, изготовления фарфора или булатной стали, так как эти знания ушли вместе с мастерами, которые несли их на «кончиках своих пальцев».

Другой подход связывает возникновение науки с древнегреческой цивилизацией, в которой возникают первые формы теоретического знания. В отличие от первого типа рецептурного знания-умения, жители древнегреческих городов освоили принципиально иную форму знания-понимания, которое практически без потерь дошло до нашего времени. Такая форма знания оформляется в виде теории – системы логически связанных понятий, соответствующих наблюдаемым явлениям. Отличительной особенностью теоретического знания является его относительная независимость от практических потребностей человека. Оно не включено в профессиональную деятельность и поэтому представляет собой своего рода общественную собственность. Общее знание, не обладая практической значимостью, выполняет, тем не менее, очень важную социальную функцию – объединение людей на основе общих ценностей и представлений, а также координацию их совместных действий. Очевидным образом возникновение теоретического знания именно в древнегреческих полисах связано с особенностью их политического устройства. Древняя Греция – родина не только теории, но и демократии и театра. Общее собрание граждан полиса принимает общее решения, ориентируясь на представления о возможных его последствиях. Эти представления существуют только в модусе возможного, умозрительного. Другими словами – теоретически, как и события, разворачивающиеся на театральной сцене. Театральное представление – это только зрелище (theoria), которое можно отстраненно созерцать, пытаясь понять смысл происходящего. Мы видим, что в такой ситуации действительно возникают предпосылки для возникновения науки, основой которой являются теоретические принципы. Но в случае с древнегреческой наукой наблюдается другая крайность – совершенная невозможность практического применения теоретического знания, предназначение которого лежит в плоскости интеллектуального удовольствия - искусства вести беседу или теоретическую дискуссию. Подтверждением такого отношения к знанию в древней Греции служит тот факт, что виднейший ученый этой эпохи Архимед был вынужден приписывать собственные изобретения и открытия своим рабам, чтобы отстраниться от столь недостойного свободного гражданина занятия – практического познания природы и облегчения «естественного» положения человека.

Некоторыми исследователями науки справедливо указывается на недопустимость абсолютизации теоретического содержания древнегреческой науки, которая формировалась в тесной связи с практической деятельностью. Многие теоретические положения натурфилософов, действительно, были бы не возможны без внимательного наблюдения за работой ремесленников: гончаров, кузнецов, ткачей и суконщиков. Представления о первоначале, строении материи, природе человека формируются по аналогии с приемами обработки материалов, земледелием и животноводством. Известно также об успехах античной медицины, связанных с именем Гиппократа, впервые в истории соединившего теоретические рассуждения и практический опыт. Это конечно так, но этот вектор развития научного знания был прерван утверждением авторитета философских школ Платона и Аристотеля, в которых абсолютизировалась ценность умозрительного, чисто теоретического знания. В результате многие идеи их современников были вытеснены и забыты, возродившись в более позднее время. Наверное, это не пошло на пользу науке и, если бы практическая направленность познания была сохранена, ее успехи были бы более значительны. Но, по сравнению с древними формами знания, в древнегреческой науке все же происходит выделение научного познания в самостоятельную сферу, которая получает общественное признание. Развитие и накопление знания становится общественной задачей, и ее выполнение требует в этом случае специальных методов и языка описания, имеющего универсальный – общезначимый и общедоступный характер. Именно поэтому можно согласиться с утверждением, что в древнегреческой культуре формируется новый тип порождения знания – техногенный [13].

Утверждение в качестве начала науки XVII века – это наиболее распространенная и обоснованная в современной философской и научно-методологической литературе позиция. Не отрицая важности прежних этапов развития методов познания, эта точка зрения определяет их как до- или пранаучные. Действительно, только в семнадцатом столетии возникает то, что принято называть математически-экспериментальным естествознанием. Новый тип знания, объединяющий эмпирические и теоретические методы исследования. Возникновение и развитие новоевропейской науки связано с именами таких ученых, как Ф. Бэкон, Н. Коперник, Г. Галилей, Р. Декарт, И. Кеплер, И. Ньютон. Этими мыслителями были пересмотрены теоретические принципы древнегреческой философии, которые вошли в противоречие с изменившимися условиями жизни. Широкое распространение технических изобретений – машин, различных механизмов, огнестрельного оружия – поставило неразрешимые для теоретических моделей античности вопросы. Общественная практика требовала новых решений, и они были предложены. Конечно, эти решения также носили в основном теоретический характер и не имели практического применения, но были востребованы стремящейся к знаниям публикой – новой социальной группой, принимающей активное участие в общественной жизни, которая нуждалась в непротиворечивой «картине мира». И эта картина была создана в результате реабилитации эмпирических методов познания и математики.

Так, по убеждению Ф. Бэкона, теоретические обобщения возможны только на основе тщательного исследования явлений и фактов окружающего мира. Теоретическое знание для него – это индуктивное заключение из множества частных наблюдений, обобщение эмпирических фактов. Только таким образом возможно, с его точки зрения, получение достоверного, соответствующего действительному положению дел, знания, позволяющего человеку обрести подлинную власть – способность воздействовать на природу в собственных интересах. Для Г. Галилея же не менее очевидной является способность математики стать универсальным языком описания действительности, поскольку «великая книга мира написана на языке математики». Исследуя закономерности движения, он убедительно доказал, что они могут быть представлены в виде очень простых математических формул, которые и сегодня известны каждому школьнику. Например, V = V (0) + gt, позволяющая вычислить скорость падения тела. Развитие математических методов исследования позволило вскоре И. Кеплеру сформулировать закон всемирного тяготения – F = m/s², а И. Ньютону – свои знаменитые законы, описывающие движение и взаимодействие тел. Распространение этих методов на другие предметные сферы позволило в течении последующих столетий сформироваться классическому естествознанию, доказавшему применимость математических методов не только в физике, но и в химии, биологии и других «науках о природе».

Как мы видим, все три версии возникновения науки имеют право на существование. Но в двух первых из этих случаев абсолютизируется один из аспектов научного познания. Если понимать под наукой только способ получения практически полезных знаний, то временем возникновения действительно можно считать глубокую древность. Однако этого недостаточно для понимания специфики научного познания. Более того, многие практически полезные знания человек получает в обыденной жизни, зачастую даже не осознавая этого. В этом отношении античная философия содержит очень важный компонент современного научного знания. В рамках этой первой формы теоретического знания формируются такие сущностные характеристики научного знания, как доказательность и общезначимость. Но, поскольку при этом практически исключается экспериментальная проверка и практическая применяемость получаемого знания, то в полной мере критериям научности не соответствует и эта форма знания. В то же время, ограничиваться при рассмотрении истории науки Новым временем – означает упускать из вида очень важные генетические компоненты становления научного знания и его социокультурные предпосылки.

Следует также обратить внимание на то, что при рассмотрении истории становления науки в современной исследовательской литературе преобладают два противоположных подхода: интернализм и экстернализм. Первый подход рассматривает становление научного знания исключительно в логике развития научных идей. С этой точки зрения изменения, происходящие в науке, обусловливаются внутренними причинами: необходимостью приведения в соответствие теоретических положений и эмпирических данных, совершенствованием методологии, новыми открытиями, заставляющими пересматривать базисные теоретические принципы. Этот подход позволяет представить историю науки в виде последовательных и непрерывных преобразований, движимой логикой самого научного исследования, но не может объяснить революционных изменений, периодически происходящих в науке и сопровождающихся сменой ее фундаментальных принципов. Экстернализм же, напротив, предполагает причинами изменений в первую очередь внешние факторы: социокультурные условия, формирующие мировоззренческие установки ученых; политические и экономические обстоятельства, формирующие задачи научного исследования. Такой подход позволяет гораздо лучше понять логику революционных преобразований, но практически оставляется без внимания преемственность и взаимосвязь различных этапов становления науки.

Мы постараемся избежать подобного сужения горизонта исследования и рассмотрим генетические взаимосвязи различных этапов становления науки и социокультурные предпосылки ее возникновения. Такой подход позволит нам увидеть формирование отличительных признаков науки и как специфического знания и способа познания, и как важнейшего социокультурного института. Таких признаков семь, хотя в различных источниках можно встретить их большее или меньшее количество [11].

Первый признак – это особым образом подготовленный объект научного познания. В отличие от обыденного практического познания, которое имеет дело с естественными, непосредственно чувственно воспринимаемыми объектами окружающей действительности, научное познание направлено на предварительно «сконструированные» объекты, которые принято называть «идеализированными объектами». Это означает, что внимание ученого сосредоточено на тех свойствах познаваемого объекта, которые имеют значение только для проводимого им исследования. Вам хорошо известны примеры таких идеализированных объектов науки, как «абсолютно упругое тело», «несжимаемая жидкость», «абсолютно черное тело», которые необходимы для большинства физических теорий. В гуманитарных науках подобными объектами являются «общество», «товар», «экономическое поведение» и множество других объектов, полученных методом абстрагирования, т.е. исключения признаков наблюдаемого или изучаемого явления, не имеющих отношения к целям и задачам исследования.

Второй признак – это направленность на выявление закономерностей в поведении изучаемых предметов и явлений, необходимых для формирования способов изменения этого поведения в целях, соответствующих потребностям человека. Благодаря этому признаку наука способна осуществлять функцию прогнозирования результатов деятельности человека.

Третий признак – это наличие специализированных языков науки, с помощью которых осуществляется построение теоретических моделей, формулируются задачи, определяются средства их решения и критерии оценки результатов.

Четвертым отличительным признаком научного познания является наличие специального инструментария научного исследования. В число этих инструментов входят и специальные эмпирические методы исследования, и специализированные приборы, позволяющие осуществлять необходимые наблюдения и измерения. Без использования подобных инструментов было бы невозможным получение проверяемых и воспроизводимых результатов.

Пятый признак определяется предыдущими четырьмя и предполагает профессиональную подготовку ученого, который для проведения научных исследований предварительно должен обладать определенными знаниями, навыками и умениями. Поэтому наука является специализированным видом человеческой деятельности, требующей профессиональной и очень долгой, как показывает Ваш собственный опыт, подготовки.

Шестым признаком научного познания является особая организация результатов научной деятельности, их систематизированность, обоснованность и интерпретируемость. Для достижения этого наука стремится к максимальной формализованности, позволяющей научному сообществу однозначно интерпретировать полученные результаты и сохранять взаимопонимание.

Последним отличительным признаком науки, характерным для современного этапа ее развития, является наличие в ней уровня метанаучного исследования, объектом которого является сама наука и методы ее исследования. История и методология науки, представленная данным учебным пособием, и является воплощением этого уровня.

 

Становление первых научных программ.

 

Античная философия, которая возникла в VI в. до н.э. в древнегреческих городах-полисах и прекратила свое существование VI в. н.э. вместе с римской империей, оказала значительное влияние на формирование оснований современной науки. То, что античная философия является первой формой теоретического знания и, благодаря этому, заложила основы теоретических методов науки, уже шла речь ранее. Но этим ее влияние не ограничивается. Не меньшее значение древнегреческая теория имеет для формирования первых научных программ, которые возникли в рамках первых философских школ и направлений этой эпохи. Научная программа – это одна из форм организации научного познания, которая представляет собой совокупность фундаментальных теоретических принципов и методологических подходов, определяющих направленность и содержание научных исследований и организацию знания, критерии его достоверности и обоснованности. Понятие научной программы как единицы развития науки ввел в научный обиход И. Лакатос. С его точки зрения изменения в науке происходят вследствие последовательного развития научных программ, проходящих несколько стадий своего существования: от возникновения, до постепенного насыщения и распада. Для современной науки наиболее значимыми являются атомистическая, математическая и континуалистская научные программы, сформировавшиеся в различных философских школах античности [2].

Основоположником атомистической программы является Демокрит, один из самых влиятельных античных мыслителей. Его теоретический гений позволил ему сформулировать важнейшую для современного естествознания идею атомистического строения материального мира. «Мир есть атомы и пустота». Так формулируется одно из основных положений теории Демокрита. Конечно, современные физические теории далеки от демокритовского понимания атома. Но представления о дискретности познаваемого физического мира, состоящего из множества элементов, является одним из главных принципов современной науки. Программа эта очевидным образом механистическая, поскольку полагает причиной изменений движение атомов. В атомизме впервые происходит разделение объясняющего принципа и объясняемого явления. А это означает универсальный научный принцип объективности знания.

Очевидными преимуществами предложенной Демокритом модели являются ее простота и наглядность. Занимаясь в своей повседневной практике измельчением зерна в мельнице или камней в каменоломне, люди без особого труда понимали, что более крупные объекты состоят из частиц одной с ними природы. Вновь соединив полученные частицы в тесте или строительном растворе, можно получить новый объект желаемой формы. Так возникает идея соотношения множественности и единства мира. За бесконечным множеством вещей, обладающих не менее бесконечным количеством свойств, скрывается, в соответствии с атомистической теорией, единое первоначало – конечное множество видов неделимых частиц, которые различаются только своей формой. Но полученное теоретическое представление является не только довольно простым, но еще и очень наглядным. Так, сам Демокрит, утверждая, что атомы настолько малы, что их невозможно увидеть указывал на наглядный пример с пылинками, которые, будучи невидимыми в обычных условиях, хорошо видны в темном помещении, в которое проникают отдельные лучи света. Не менее наглядными являются модели, предлагаемые современной наукой. Вспомните планетарную модель атома или модель ДНК, изображаемую в виде двойной спирали разноцветных шариков. И та, и другая модель имеют довольно отдаленное отношение к реальности, однако позволяют каждому получить отчетливое представление о сложнейших природных явлениях. Поэтому неудивительно, что античная атомистическая теория, дошедшая до нас благодаря эллинистической философской школе эпикурейцев, разделялась большинством европейских ученых XVII-XVIII веков и послужила основанием для формирования фундаментальных принципов классического естествознания. Среди них редукция – низведение сложного явления к простой теоретической модели как задача научного исследования. А также принцип построения научной теории на основе самых простых и понятных элементов. Эти принципы утвердились в качестве основных методов новоевропейской науки благодаря именно атомистической теории.

Математическая программа сформировалась в пифагорейской школе и получила свое развитие в рассуждениях Платона, одного из главных представителей древнегреческой философии. В отличие от атомизма, пифагорейцы и Платон первоначалом считала число. Это уже не такое очевидное утверждение, ведь число невозможно увидеть и даже приписать ему какие-либо физические характеристики. Во многом именно благодаря умозрительности математических постулатов сформировалось представление о науке и философии как занятиях немногих избранных. Способных благодаря своему мощному интеллекту заглянуть в невидимый «мир идей», определяющих умопостигаемую сущность чувственно воспринимаемого «мира вещей». Пифагорейцы пришли к такому пониманию сущности числа в результате многочисленных наблюдений, в большинстве своем астрономических. Наблюдая за движением луны, солнца и звезд, они обнаружили закономерности, имеющие числовой характер. Семь известных в то время планет соответствовали периодичности изменения фаз луны, образую небесную гармонию, повторяющуюся в семи основных цветах радуги и таком же числе основных музыкальных звуков. Магия числовых пропорций и заставила их сделать вывод о сущностном значении чисел, которые они наделили независимым существованием. Мы видим, что свойственная современной науке математизация природы – описание изучаемых явлений на математическом языке числовых соотношений, - была известна уже древним ученым. Но возникает вопрос, почему же древние греки не смогли в достаточной мере развить математические методы познания. Во многом это было связано с довольно примитивным пониманием числа. Греки имели дело только с натуральными числами, изображая их в качестве последовательности точек. Вследствие этого числа обретали скорее геометрический, а не математический смысл. Поэтому древнегреческие теоретики не знали, да и не могли знать ни ноля, ни понятия иррационального числа и, в результате, столкнувшись с числом π, представляющем собой бесконечную дробь, пришли к выводу о несовместимости идеальной гармонии чисел с грубой и несовершенной материальной действительностью. Так, например, Платон полагал, что земной мир недостоин познания и строил свою математическую теорию только для описания идеального мира, существующего независимо от материального мира. В отличие от Демокрита, его «атомы» были идеальными и представляли собой совершенные, т.е. равносторонние объемные геометрические фигуры, которые могли сочетаться между собой в бесконечном числе вариаций. Определяя многообразные чувственные характеристики вещей посредством числовых отношений Платон даже не пытался проверить полученные результаты, вследствие своей уверенности в принципиальной несовместимости двух миров. Таким образом, его математическая теория оказывалась совершенно умозрительной и не имела никакого практического применения. Однако сама по себе идея числовой гармонии бытия оказалась привлекательной и получила свое развитие в новоевропейской науке. Хотя еще Г. Галилею пришлось прибегнуть к банальной подтасовке результатов своих физических экспериментов, чтобы доказать, что «великая книга мира написана на языке математики». Однако интуиция не подвела гениального основоположника современной науки, и следующие поколения ученых смогли, опираясь на более совершенный математический аппарат, доказать его правоту. И сегодня мы уже не можем себе представить иного, кроме математического, языка описания не только природы, но и любого познаваемого наукой явления. Важнейшим для научного познания достижением платоновской мысли было введение гипотетико-дедуктивного метода – выведение множества следствий из одного допущения, много из единого, говоря словами самого Платона. Большое значение для последующего развития научного знания имело также введенное древнегреческим философом понятие геометрического пространства, существующего независимо от материи.

Вошедшее в поговорку выражение «природа не терпит пустоты» передает наиболее общее содержание континуалистской программы. Поэтому совершенно неудивительно, что высказывание это принадлежит основоположнику этой научной программы – древнегреческому философу Аристотелю. Удивительно же другое обстоятельство. Только в XVII веке в городе Регенсбурге была экспериментально подтверждена правота античного мыслителя. Два медных полушария около 35 сантиметров в диаметре, из которых после соединения был выкачан воздух, не смогли разорвать 16 лошадей. Конечно, этот эксперимент в первую очередь должен был подтвердить силу атмосферного давления, но аристотелевский принцип лежал в основе понимания этого явления и, действительно, является одним из самых важных научных принципов, определяющих научное мировоззрение.

С позиции самого Аристотеля вселенная представляет собой заполненное пространство, образованное совокупностью «мест», а это означает, что в природе все взаимосвязано, поскольку непосредственно или опосредованно соприкасается друг с другом. Порядок мест определяет порядок мира, и всякое нарушение этого порядка приводит к возмущению и сопротивлению. Поэтому именно покой, а не движение является естественным состоянием мира, за исключением равномерного движения небесных тел. Следствием такого понимания стало создание Аристотелем теории о причинах движения. Поскольку для него покой был естественным состоянием, то любое движение, т. е. изменение, должно было иметь причину. Таких причин он называл четыре в соответствии с четырьмя видами движения, понимаемого как изменение – количественное, качественное, возникновение и перемещение. Существуют причины материальная и формальная, указывающие на причину возникновения вещей; движущая, обусловливающая перемещение в пространстве; и целевая, определяющая порядок вещей.

Хотя в новоевропейской классической науке осталась лишь действующая причина, но, по сути дела, в аристотелевском учении о причинах, был сформулирован один из самых важных научных принципов — принцип детерминизма. В соответствие этому принципу все явления действительности взаимосвязаны и ничто не происходит без причины. Поэтому главная задача науки — это поиск действующих причин, а знание — это знание причин наблюдаемых явлений. Конечно, современные научные представления далеки от механистического детерминизма XVIII столетия, и уже допускают элемент случайно<