Глава 3. Проблемы уголовно-правового законодательства

Наука уголовного права - система уголовно-правовых взглядов, идей, знаний, раскрывающих понятие уголовного закона, принципы и практику его применения; историю уголовного права и пути его развития; особенности основных институтов зарубежного уголовного права. Наука уголовного права составляет часть юридической науки. Предметом здесь признается теория уголовного права, изучающая общие понятия основания уголовной ответственности, преступления, наказания, других институтов уголовного права, а также разрабатывающая проблемы борьбы с преступностью.

Предмет науки уголовного права базируется на уголовном законодательстве, правотворческой и правоприменительной – судебной и следственной – практике, прошлых и современных отечественных и зарубежных теоретических концепциях по уголовному праву, а также на положениях философии, общей теории права, социологии. Наука уголовного права не только базируется на правотворческой и правоприменительной практике, но и воздействует на нее, т.е. существует неразрывная связь науки и практики. Наука уголовного права выполняет, как и любая наука, описательную, объяснительную и предсказательную функции. Эти общие функции определяют конкретные функции и соответствующие им задачи, обусловливаемые спецификой уголовного права как отрасли юридической науки. Конкретные функции и задачи заключаются в проведении фундаментальных и прикладных исследований, в которых находят выражение общие функции науки.[30]

Фундаментальные уголовно-правовые исследования характеризуются тем, что они, во-первых, выходят за рамки уголовного законодательства, в т.ч. действующего, во-вторых, базируются на положениях философии, общей теории права, социологии и др. отраслей науки, на изучении экономических, социальных явлений и всей системы общественных отношений во взаимодействии с уголовным правом, в-третьих, ведут к разработке и фиксации преимущественно абстрактных положений, касающихся основных закономерностей содержания и развития науки уголовного права, в-четвертых, представляют собой определенные самостоятельные направления в науке, в-пятых, являются фундаментом прикладных исследований.[31]

Основными задачами являются: разработка фундаментальных проблем теории уголовного права и на этой основе дальнейшее совершенствование уголовного законодательства; изучение эффективности уголовного наказания, практики его исполнения и определение пути более эффективного влияния мер уголовного наказания и иных мер воздействия на лиц, совершивших преступление; разработка рекомендаций по дальнейшему совершенствованию уголовной политики на основе изучения происходящих процессов криминализации и декриминализации ряда общественно опасных деяний; исследование проблем социологии уголовного права в целях дальнейшего укрепления законности и правопорядка; изучение проблем, связанных с освобождением от уголовной ответственности наказания; анализ проявлений организованных форм преступного поведения; изучение субъекта преступления, опасного и особо опасного рецидива; изучение опыта других государств по основным направлениям политики борьбы с преступностью.

Для наиболее удачного рассмотрения вопросов совершенствования уголовного законодательства, хотелось бы привести пару примеров из уголовной практики. Что бы исследование не было узконаправленным, нужно рассмотреть наиболее актуальные вопросы. Таким и является вопрос конфискации имущества.

Думается, наиболее существенным нововведением является тот факт, что конфискация имущества возвращена в сферу регулирования уголовного законодательства, которое в настоящее время определяет круг предметов, подлежащих изъятию, и регламентирует ряд иных связанных с этим вопросов.

На мой взгляд, такой подход законодателя имеет ряд положительных моментов. Полагаю, что введение материально-правовых оснований изъятия имущества позволило решить ряд вопросов, которые оставались открытыми в период, когда конфискация регулировалась исключительно нормами процессуального законодательства.

Так, серьезную проблему составляло законодательное решение вопроса об изъятии денежных средств, полученных в результате преступных действий или нажитых преступным путем, которые находились на счетах или во вкладах. Сложность ситуации была обусловлена следующим. До внесения соответствующих изменений из систематического толкования п. 2.1 ч. 1 ст. 81 и п. 4 ч. 3 ст. 81 УПК РФ следовало, что конфисковано могло быть только то имущество, которое признано вещественным доказательством по уголовному делу. В то же время в роли последнего не могут выступать безналичные денежные средства, ибо вещественные доказательства всегда «материализованы в виде отдельных предметов <...>». Однако безналичные денежные средства лишены признака овеществленности. Аналогичным образом складывалась и ситуация с бездокументарными ценными бумагами.

Что касается нынешнего состояния законодательного регулирования указанной проблемы, то, на мой взгляд, ситуация складывается следующим образом. Из взаимосвязи ст. 104.1 УК РФ и ст. 81 УПК РФ следует, что процессуальные нормы определяют судьбу того имущества, подлежащего конфискации, которое обладает овеществленностью и в силу этого признается вещественным доказательством. В то же время, исходя из содержания ст. 104.1 УК РФ, п. 8 ч. 1 ст. 73, п. 10.1 ч. 1 ст. 299, п. 4.1 ст. 307 УПК РФ, можно предположить, что конфискации подлежит любое имущество, в отношении которого доказана его соответствующая связь с преступным деянием. При этом не играет роли то обстоятельство, овеществлено ли такое имущество и может ли оно в силу этого быть признано вещественным доказательством.

Также в числе плюсов нового Закона необходимо отметить указание на конфискацию средств совершения преступления. Последние, как и орудия, связаны с преступным деянием, способствуют достижению преступного результата и потому также должны быть изъяты.

Кроме того, полагаю, что внесенные изменения способны повысить эффективность конфискации как принудительной меры, связанной с изъятием имущества. Во многом это обусловлено введением нормы, предусматривающей изъятие стоимости определенных предметов в случае, если изъятие этого имущества в натуре невозможно вследствие его использования, продажи или по иной причине, - ст. 104.2 УК РФ. Думается, установление данного механизма делает практически бессмысленными такие действия в отношении имущества, подлежащего конфискации, которые направлены на его сокрытие, отчуждение и т.п.[32]

В свою очередь, повышению эффективности исполнения конфискации может способствовать состоявшееся расширение пределов наложения ареста на имущество. Так, предыдущая редакция ст. 115 УПК РФ допускала наложение ареста только на то имущество, которое потенциально могло быть признано полученным в результате преступных действий или нажитым преступным путем. Как можно заметить, данная мера не была способна обеспечить исполнение конфискации в том случае, если речь шла об орудиях, средствах совершения преступления и пр. Недаром некоторые авторы указывали, что "необходимо предусмотреть наложение ареста на имущество для обеспечения сохранности любого вещественного доказательства". Действующая редакция ст. 115 УПК РФ выгодно отличается тем, что позволяет арестовать любое имущество, которое согласно ч. 1 ст. 104.1 УК РФ может быть в дальнейшем конфисковано.

Еще одной удачной новеллой считаем действующую редакцию ч. 5 ст. 165 УПК РФ, согласно которой в случаях, не терпящих отлагательства, допускается наложение ареста на имущество до получения судебного решения. Такой подход способствует достижению оптимального баланса между целями уголовного судопроизводства и правами лиц, участвующих в деле, а также третьих лиц. С одной стороны, это позволит обеспечить достаточную оперативность действий компетентных органов и тем самым обеспечить реальное исполнение последующего изъятия имущества. С другой – рассмотрение жалоб заинтересованных лиц в короткие сроки, установленные ст. 165 УПК РФ, позволит избежать существенного ущемления прав собственников или владельцев арестованного имущества.

Однако следует сказать, что внесенные изменения не лишены определенных недостатков.

Во-первых, хотелось бы отметить не вполне удачное использование законодателем терминологии при конструировании соответствующих норм.

Прежде всего, это касается самого термина «конфискация». Данный термин в его законодательном понимании подразумевает основание прекращения права собственности (п. 6 ч. 2 ст. 235 ГК РФ). Соответственно конфискацией в этом смысле может являться только изъятие орудий преступления и средств его совершения, принадлежащих виновному, а также имущества, указанного в п. «в» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, в случае если оно также принадлежит виновному на законных основаниях. Что касается имущества, упомянутого в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, то, думается, ни у кого не вызовет сомнения следующее утверждение: данное имущество не может принадлежать виновному на праве собственности, поскольку получено в результате совершения преступления. Поэтому полагаем, что описывать указанный вид изъятия с помощью термина «конфискация» представляется некорректным.

Далее, в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ указывается, что нижеперечисленное имущество обращается в собственность государства. Вместе с этим ряд материальных объектов, указанных в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, относится к предметам, запрещенным к обращению. Причем некоторые из них являются так называемыми, безусловно запрещенными предметами. Понятие последних было известно еще дореволюционному российскому уголовному праву. Н.С. Таганцев подразумевал под ними предметы, «имение которых запрещено для всех и всегда». К таковым можно отнести, например, контрафактную продукцию, поддельные деньги и т.п. В связи с этим возникает вопрос: могут ли такие предметы находиться в собственности государства? Думается, что нет. Такие материальные объекты должны в любом случае уничтожаться. Следовательно, неверно говорить об их обращении в собственность государства.

Не совсем точным видится нам использование в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ формулировки «полученных в результате совершения преступлений». Заметим, что среди прочих преступлений п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ называет контрабанду. Однако можно ли говорить о том, что предмет контрабанды получен в результате совершения этого преступления? Напротив, в большинстве случаев незаконно перемещаемые предметы принадлежат виновным на законных основаниях.

Продолжая рассмотрение использования терминологии в новом Законе, следует отметить еще одно обстоятельство: в УК РФ введены понятия, несвойственные уголовному праву в целом или, по крайней мере, его Общей части.[33]

Так, наряду с понятиями «орудия» и «средства» в ст. 104.1 УК РФ упоминается термин «оборудование», не встречающийся в иных нормах Общей части УК. На наш взгляд, его введение в уголовный закон неоправданно, поскольку любое оборудование, использованное при совершении преступления, выступает либо в качестве орудия, либо в качестве средства, а потому дополнительное упоминание о нем излишне.

Кроме того, законодателем в Общую часть УК РФ введены термины «обвиняемый» и «осужденный» (п. «г» ч. 1 ст. 104.1, ч. 3 ст. 104.1 УК РФ), которые также несвойственны материальному праву и, по сути, описывают соответствующие процессуальные фигуры. Для уголовного права традиционным является понятие «виновный». Однако проблема заключается не только в нарушении сложившихся традиций при формулировании норм уголовного закона. Такое 2жонглирование» терминами влечет за собой двусмысленность соответствующих положений и сложность их применения на практике. Так, согласно ч. 3 ст. 104.1 УК РФ имущество, указанное в частях первой и второй настоящей статьи, переданное осужденным другому лицу (организации), подлежит конфискации, если лицо, принявшее имущество, знало или должно было знать, что оно получено в результате преступных действий. В то же время в соответствии с ч. 2 ст. 47 УПК РФ осужденным признается лицо, в отношении которого вынесен обвинительный приговор. Из взаимосвязи указанных норм можно сделать вывод, что конфискации подлежит имущество, переданное третьему лицу только после вынесения приговора. Видимо, данное толкование не соответствует действительной воле законодателя, однако недостатки формулировок делают его возможным.[34]

Также полагаем, что законодатель в п. «а» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ описал не все преступления, предметы которых должны бы подлежать изъятию. Логичным, на наш взгляд, представляется включение в указанный перечень и некоторых иных составов, например ч. 2 ст. 141, ст. 141.1 УК РФ. В названных составах фигурирует имущество, используемое для подкупа или незаконно передаваемое субъектам избирательной кампании. Думается, не следует возвращать указанные ценности виновным после того, как они были использованы ими для совершения преступления.

Следует отметить и имеющуюся несогласованность материального и процессуального законодательства в рассматриваемой части. Например, действующая редакция уголовного закона содержит указание на конфискацию средств преступления. Однако в уголовно-процессуальном законодательстве последние специально не оговорены, как это имело место и до внесения изменений. Содержание ч. 1 ст. 81 УПК РФ позволяет прийти к выводу о том, что законодателем они отнесены к иным предметам, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела. Соответственно в отношении указанных вещественных доказательств в зависимости от их разновидности должны приниматься меры, предусмотренные п. 2, 3, 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ. В результате налицо следующая коллизия: п. «г» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ указывает на необходимость конфискации средств преступления, принадлежащих обвиняемому, в то время как из содержания п. 6 ч. 3 ст. 81 УПК РФ следует, что средства преступления подлежат возврату обвиняемому в случае, если он является их законным владельцем.

Не меньше вопросов вызывает законодательное решение относительно круга обстоятельств, входящих в предмет доказывания. Так, согласно п. 8 ч. 1 ст. 73 УПК РФ подлежат доказыванию обстоятельства, подтверждающие, что имущество, подлежащее конфискации в соответствии со ст. 104.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, получено в результате совершения преступления или является доходами от этого имущества либо использовалось или предназначалось для использования в качестве орудия преступления либо для финансирования терроризма, организованной группы, незаконного вооруженного формирования, преступного сообщества (преступной организации). Более детальное рассмотрение приведенной формулировки позволяет сделать выводы о том, что законодатель упустил из внимания как минимум два обстоятельства.

Во-первых, в названной норме не упоминаются средства преступления. Вместе с тем не вызывает сомнения то обстоятельство, что использование определенных предметов в качестве средств преступления должно быть доказано, равно как и использование чего-либо в качестве орудия.

Во-вторых, в п. 8 ч. 1 ст. 73 УПК РФ ничего не говорится о необходимости доказывания того обстоятельства, что имущество, названное в п. «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ, является результатом «преобразования» материальных ценностей, полученных в результате совершения преступления или доходов от этого имущества. Думается, для того чтобы изъять такое имущество, нужно все же доказать указанную связь.

То же самое можно сказать и в отношении п. 10.1 ч. 1 ст. 299, п. 4.1 ст. 307 УПК РФ: законодатель «забыл» упомянуть в соответствующих нормах о средствах преступления и имуществе, указанном в п. «б» ч. 1 ст. 104.1 УК РФ.

Аналогичный пробел содержится и в ч. 3 ст. 115 УПК РФ. Более того, без изменений в данной норме осталась формулировка «получено в результате преступных действий», хотя в ч. 1 ст. 104.1 УК РФ уже используется формулировка «полученных в результате совершения преступлений». Последняя в данном смысле представляется более верной, поскольку учитывает те случаи, когда имущество получено путем бездействия, например в результате незаконного удержания. Соответственно ч. 3 ст. 115 УПК РФ такие случаи не охватывает. Хотя УК тоже не избежал названного недостатка: в ч. 3 ст. 104.1 также говорится об имуществе, полученном в результате преступных действий. Налицо очередной изъян в законодательном регулировании.

Подводя итог сказанному, следует отметить, что для эффективного применения конфискации законодателю необходимо продолжить работу в этом направлении. Как минимум следует устранить указанные недостатки и противоречия, а также восполнить существующие пробелы.

Так же на основе выше сказанного хотелось бы подробнее рассмотреть плюсы и минусы Уголовного кодекса РФ.

Принятый в 1996 году и введенный в действие с 1 января 1997 г. Уголовный кодекс РФ за истекшие годы своего применения прошел проверку на прочность и доказал свое соответствие решению основных задач противостояния уголовной преступности конца прошлого и начала нового, XXI столетия. К числу задач, поставленных перед уголовным законодательством существенно изменившейся социально-экономической и политической обстановкой в стране, явилась необходимость нового подхода к концептуальным основам уголовного законодательства.

Отказ от понимания сущности и значения уголовно-правового регулирования как средства государственного разрешения социальных коллизий (классовых, национальных, экономических и др.) означал поворот к признанию приоритетности иных ценностей, в первую очередь связанных с гуманистическим подходом к защите безопасности личности, охране прав и свобод граждан, утверждению новых экономических и иных социальных отношений.

Уголовный кодекс четко зафиксировал в своей структуре и содержании конкретных норм идеологический поворот от предпочтительного отношения защиты государственных интересов, отражавших однопартийность, запрет элементов рыночной экономики, неприкосновенность советской системы государственного руководства обществом и других проявлений тоталитарной организации общественного строя, к выдвижению на первое место задач охраны признанных цивилизованным человечеством прав и свобод человека и гражданина, в частности права на жизнь, неприкосновенность личности, жилища, собственности, тайны межличностных отношений, свободы политических убеждений.[35]

Отмеченный поворот нашел свое отражение, прежде всего, в концептуальных основах Кодекса, в построении его структуры, установлении приоритетных задач и средств уголовно-правового воздействия. Общая часть Уголовного кодекса начинается изложением содержания основных институтов уголовного права, признающих значение таких основополагающих принципов уголовного права, как справедливость и гуманизм, и влияет на построение Особенной части, где в иерархии общественно опасных посягательств первое место отводится запрету посягательств на жизнь, здоровье, свободу, честь и достоинство граждан, на их имущественные интересы, на неприкосновенность личности.

Таким образом, государство отказывается от установки на первостепенность защиты собственной безопасности в пользу охраны прав и свобод граждан. Вместе с тем, очевидно, что смена приоритетов в выборе объектов уголовно-правовой защиты не должна вести к снижению эффективности государственного противодействия преступности. Конституционный статус граждан может быть в полной мере обеспечен только авторитетными государственными органами, располагающими необходимым правовым инструментарием в виде уголовного законодательства, неукоснительно соблюдающими законность, следующими принципам уголовного права, и защищенными правом должностными лицами правоохранительных органов. Эффективное противодействие преступности требует наступательности, использования всех возможностей уголовно-правовых запретов и санкций для предупреждения преступных посягательств.

Общее усиление уголовно-правовой охраны безопасности личности в последние десятилетия нашло свое выражение в создании новых составов преступлений и повышении уровня ответственности за их совершение. Эта тенденция в развитии уголовного законодательства вызвана, в частности, объективной необходимостью реагировать на постоянное количественное возрастание объема преступных проявлений, изменение качественной характеристики уголовной преступности в целом в сторону преобладания насильственных посягательств и иных преступлений повышенной общественной опасности, распространенности особенно циничных форм низменной мотивации некоторых преступлений.[36]

Уголовный кодекс определяет, что преступность деяния, его наказуемость, иные правовые последствия устанавливаются только законом. Оценка общественной опасности преступления определяется, прежде всего, свойствами самого деяния и лишь затем характеристикой субъекта, его совершившего. Такой подход обусловлен установлением законом категорий преступлений и критериев их общественной опасности (ст. 15 УК РФ), сокращением «разрыва» между верхним и нижним пределами санкций в большинстве составов, преобразованием института множественности преступлений и, в частности, заменой фигуры особо опасного рецидивиста понятиями опасного и особо опасного рецидива, насыщением диспозиций большинства составов квалифицирующими признаками объективной стороны преступления, расширяющими круг преступных деяний и усиливающими ответственность за их совершение.

Поэтому характерной чертой Уголовного кодекса РФ является последовательная дифференциация ответственности по степени общественной опасности преступных деяний. Содержательно это выражается в сохранении повышенной ответственности за квалифицированные тяжкие и особо тяжкие преступления, за рецидив, за проявления организованной и профессиональной преступности, с одной стороны, и применении иных, менее суровых мер наказания к лицам, совершившим преступления небольшой или средней тяжести впервые, а также по неосторожности - с другой.

Избыточность уголовной репрессии в последние годы сохранялась в действующем УК РФ, более того, постоянно нарастала в связи с принятием ряда изменений и дополнений в Кодекс. Следует отметить, что большинство принятых законодателем изменений и дополнений было также направлено на ужесточение санкций действующих норм и создание специальных составов, расширяющих сферу уголовных запретов и усиливающих их карательное воздействие. Выраженная тенденция преобладания криминализации и пенализации в осуществлении уголовной политики нашла свое отражение не только в принятых законодателем в указанный период решениях, но и во многих сотнях поступивших в Государственную Думу предложений об изменениях в УК РФ, значительная часть которых позволяет судить о ментальности многих представителей законодательной власти, их односторонней ориентации на решение социальных проблем и задач укрепления правопорядка предпочтительно методами усиления интенсивности уголовно-правового воздействия.

Объективным импульсом к данным преобразованиям в сфере уголовного законодательства послужили не только значительный количественный рост общего числа преступных проявлений, появление их новых форм и возрастание их общественной опасности (в частности, насильственных посягательств на личность и собственность), но и очевидная неспособность правоохранительной системы эффективно противодействовать криминализации социально-политической жизни общества, способствовать разрядке криминогенной ситуации в стране, обеспечить неотвратимость ответственности и наказания правонарушителей (ежегодно до двух третей миллиона зарегистрированных преступлений оставались нераскрытыми, в 2004 году - почти 40 процентов). Уголовно-исправительная система также не справляется с задачами исправления лиц, осужденных за совершение преступлений. Задачи общего и частного предупреждения решаются как судебной системой, так и всем комплексом правоохранительных органов недостаточно эффективно. Все эти обстоятельства инициировали поиск путей и средств законодательного и организационного решения проблем.[37]

Заключение

В соответствии со ст. 19 УК РФ, в которой говорится о том, что уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее возраста, установленного ст. 20 УК РФ.

Исходя из вышесказанного, можно сделать вывод, что ответственность за совершенные уголовные преступления неотвратима, независимо от гражданства, пола, расовой и национальной принадлежности, языка, происхождения, имущественного и должностного происхождения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а так же других обстоятельств.

Так же нужно сказать, что уголовный закон — это нормативный акт, принятый уполномоченным органом законодательной власти (Государственной Думой Федерального Собрания РФ), содержащий юридические нормы, которые устанавливают принципы уголовного права и определяют, какие деяния (действия или бездействия) являются преступлениями и какие наказания подлежат применению к лицам, совершившим преступления.

Как и другие законы, уголовный закон должен отражать те изменения в жизни общества, государства, которые происходят в нашей стране, и постоянно совершенствоваться. При этом в законотворческой деятельности большое значение имеют учет и обобщение судебной практики, достижения науки уголовного, уголовно-исполнительного права, криминологии, а также других правовых наук.

Юридической базой всего законодательства, в том числе уголовного, является Конституция Российской Федерации.

Термин «толкование» (интерпретация) многозначен. В гуманитарных науках с его помощью обозначается способ познания различных объектов человеческой культуры (интерпретация произведений искусства, и т.п.) или понимание различного рода языковых текстов (письменных источников). Именно в последнем смысле понимается данный термин, когда речь идет о толковании права. Однако и термин «толкование права» неоднозначен. С его помощью обозначаются различные, хотя и взаимосвязанные понятия. Под толкованием права понимается, во-первых, определенный мыслительный процесс, направленный на установление смысла (содержания) норм права. В таком понимании толкование права находит свое выражение в совокупности его способов. Под толкованием понимается, во-вторых, результат указанного мыслительного процесса, выраженный в совокупности суждений (грамматических предложений), в которых раскрывается, отражается содержание толкуемых норм.

Истории известно множество способов решения проблемы выбора уголовного закона, подлежащего применению в случаях, в зависимости от государственной принадлежности преступника и места совершения преступления. Так, в средневековой Европе выбор закона зависел от национальности преступника: «франк судился по законам франков, римлянин — по римскому»; позже нередко применялся закон места задержания преступника.

В современном уголовном праве действие уголовного закона в пространстве определяется несколькими принципами: территориальным, гражданства, универсальным и реальным.

По общему правилу, действие уголовного законодательства ограничено определёнными временными рамками. Уголовный закон начинает применяться после его вступления в силу и действует вплоть до его отмены или замены новым законодательным актом. Действие закона также может прекращаться вследствие истечения срока его действия, который был изначально предусмотрен в самом законе, либо обстоятельств, обусловивших его принятие (например, военного положения).

В современных государствах, как правило, к совершённому преступлению применяется тот уголовный закон, который действовал в момент его совершения. Это правило не распространяется на случаи, когда новый уголовный закон смягчает или исключает уголовную ответственность за совершённое деяние, такой закон может иметь обратную силу.

Уголовно-правовая норма – признаваемое и обеспечиваемое государством общеобязательное правило поведения, закрепленное в уголовном законе, из которого вытекают права и обязанности участников общественных отношений. Последняя уголовного закона имеют общеобязательную для всех силу и обеспечены мерами государственного принуждения. Они выражают содержание и сущность уголовного закона. Статья закона есть лишь техническое оформление нормы права. Норма права может содержаться в нескольких статьях уголовного закона (например, ст. ст. 105 - 108 УК РФ), а может, наоборот, в одной статье заключено несколько норм права (например, ч.ч. 1, 2 и 5 ст. 228 УК РФ).

Уголовно-правовые нормы отражаются (формулируются) в статьях УК РФ. Таким образом, статья УК РФ – это письменная форма выражения уголовно-правовой нормы. Причем уголовно-правовая норма и статья уголовного закона могут не совпадать между собой.

Дипломная работа посвящена одной из самых сложных и актуальных тем современной уголовно-правовой науки – законодательном решении вопроса об изъятии денежных средств, полученных в результате преступных действий или нажитых преступным путем, которые находились на счетах или во вкладах. Автор рассматривает проблемы его отграничения от более общих и частных правовых дефиниций – социального воздействия права и реализации уголовного законодательства.

Значимое место в исследовании отведено обоснованию системности уголовно-правового регулирования. В качестве существенных элементов данной системы рассматриваются регулятивная функция уголовного права, механизм уголовно-правовой охраны и механизм уголовно-правового регулирования.

Список литературы