Средства массовой информации

Существующие где-то между своей критической и манипуляционной функциями СМИ в Сербии безошибочно следят за актуальной партийной сценой. Отсюда и впечатление некой монолитности, которую можно понять как естественное следствие прежнего унисона, в котором преобладали партийный дух коммунизма и дополнительно завоеванного (псевдо)патриотизма. Полностью исчезло и существовавшее до недавнего времени, но не особенно убедительное разделение на «проправительственные» и «независимые» СМИ. То есть сегодня якобы все средства массовой информации «независимые»: от РТС и БК до «Политики» и/или «Блица». Конечно, ничто никогда не бывает так, как кажется на первый взгляд.

Новое распределение политических карт в Сербии обусловило исчезновение различий в (не)режимной ориентации отечественных СМИ. В основных чертах речь идет о следующем.

Часть СМИ, сосредоточенных вокруг пресловутого фантомного АНЕМа, или организации, более известной под названием «Б92» (точнее, нескольких ее руководителей, одновременно осуществляющих бесчисленное количество различных функций в неопределенном треугольнике между радио, телевидением и «сетью»), старается осуществить новый вид монополии, при этом оставив за собой привилегию «независимости» (читай: спонсорства). Таким образом они, с одной стороны, продолжили бы "бороться за гражданское общество" (!?), а с другой стороны, в полном соответствии с «братковым менталитетом» на основании своих «старых партизанских заслуг» старались получить новые – государственные (значит – режимные) льготы в виде привилегированного вещания на всей территории государства, отсроченной уплаты налогов и т.п. Величина их воздействия на иностранных спонсоров обратно пропорциональна их реальному влиянию на отечественное общественное мнение.

Другая часть того же котла бывшей «независимой журналистики» (руководство НУНСа, например) пытается напрямую вклиниться в ряды государственных СМИ и таким образом показать свою прежнюю ангажированность. Однако и они одновременно стараются сохранить собственную информационную продукцию, которая опять-таки все меньше спонсируется из прежних неисчерпаемых источников «международного сообщества». Желание владеть даже такими руинами, как РТС, очень велико, тогда как реальные шансы войти в это общественное пространство благодаря старым политическим заслугам с каждым днем уменьшаются.

Третья часть «независимых» СМИ, та, которая с самого начала играла уверенно, то есть на рынке (прежде всего печатные СМИ, особенно «Блиц» и «Глас jавности»), сегодня находится в наилучшем для дальнейшего развития своего дела положении. По правде говоря, они также не обладают иммунитетом от подмигивания власти (пример: разрешение ТВ «Кошава»), но такие отношения входят в разряд того, чего уже просто невозможно и даже ненужно избегать. В той мере, в какой возьмут верх вызовы инструментализации, а их редакторы забудут о дипломатических карьерах (пример: БЕТА), вышеназванные СМИ с явно профилированной собственнической структурой занимают лучшую позицию и имеют шансы успешно пребывать и развиваться на будущем политическом и другом, более важном – экономическом рынке.

В схожей, то есть благоприятной, ситуации находятся и остальные частные СМИ, хоть они и являются продуктом предыдущей эпохи. Их недвусмысленная собственническая позиция при новых, разумеется, политических договорах с актуальной властью позволит им соответствующим образом вписаться в политэкономические течения Сербии настолько, чтобы иметь возможность не только получать прибыль, но и профилировать политическую сцену Сербии (пример: РТВ «Пинк» и БК).

Наконец, старые государственные СМИ сегодня находятся в наихудшем положении с тех пор, как существуют. Это в равной мере относится и к электронным СМИ, представленным тяжеловесными, неэффективными и непрофессиональными «командами» на государственном радио и телевидении, и к печатным СМИ типа «Политики» или «Борьбы», которые чуть быстрее проходят процесс политико-экономического перехода. Эти динозавры отечественной информационной сцены, судя по всему, пройдут через настоящее чистилище, то есть испытают радикальные изменения, которые в корне охватят существующий (не только унаследованный) кадровый и управленческий потенциал.

Какими же будут последствия для общественного мнения Сербии, если продолжится такая тенденция работы с кадрами, предстоит увидеть. Между тем, судя по всему, сербские СМИ продолжат явно и тайно отравлять мысли, причем некоторые члены партий на деле будут продолжать успешно демонстрировать и доказывать, что сербская политическая история проходит в ницшеанском ключе вечного возвращения и воли к абсолютной власти.

Проблема Косово

Автономный Край Ко́сово и Мето́хия на данный момент – административная единица в Сербии, наибольшая часть территории которой фактически контролируется частично признанной Республикой Косово.

Данная территория фактически уже долгое время является зоной перманентного межэтнического конфликта сербов и косовских албанцев. Истоки этого конфликта кроются в глубинах истории. Суть его в том, сербская государственность зародилась и переживала времена своего расцвета именно на этой территории. В силу же исторического развития сейчас в крае проживает албанское большинство (больше 90%), желающее обретения собственной государственности.

В международном дипломатическом и научно-аналитическом сообществах различные варианты урегулирования проблемы Косово дебатировались уже давно. Оглядываясь в прошлое, рассмотрим некоторые из них.

Если ставить своей целью сохранение Косово в составе Сербии, то официальному Белграду и сербскому общественному мнению прежде всего надо было найти ответы на два вопроса: во-первых, возможно ли и как заставить албанцев отказаться от de facto обретенной ими после 1999 г. государственности; во-вторых, в состоянии и каким путем Сербия могла бы обеспечить свою власть, свой контроль в (или над) Косово? На оба эти вопроса было трудно дать отвечающий реальности положительный для сербской стороны ответ.

Однако если все же теоретически представить себе возможность существования Сербии как полиэтничного государства, в котором албанцы были бы вторым по численности народом и народом, составляющим большинство на территории Косово, то первым шагом к примирению должно стать взаимное признание вины перед другой стороной и взаимные извинения лидеров и государственных деятелей. Обе стороны должны признать полиэтничный характер общей территории проживания – Косово, а также равенство права и возможностей всех его жителей. Независимо от социальной природы государства и этнического состава его населения.

С чисто практической точки зрения сохранение связи Косово с Сербией в той или иной форме означало бы прекращение взаимного политического бойкота и формирование общей – полиэтничной – партийно-политической системы и структуры государственного управления. Это означало бы предоставление равных прав всем гражданам Сербии и Косово независимо от этнической и конфессиональной принадлежности, равного активного и пассивного избирательного права, занятие албанцами по национальности высших должностей в органах законодательной, исполнительной и судебной власти в Белграде и, с другой стороны, соответственно занятие таких же должностей сербами в Приштине (например – вице-президент, вице-премьер, вице-спикер, министры, руководители парламентских комитетов и т.д.). В парламентах (а то, что Косово представляло бы собой как минимум автономное образование, не подлежит никакому сомнению) национальным фракциям – албанской в Белграде и сербской – в Приштине – независимо от их численности должны быть предоставлены реальные права в некоторых заранее оговоренных вопросах – даже права veto и определены соответствующие правовые механизмы разрешения конфликтных ситуаций. Это и могло бы стать реальным соединением двух процессов – преодоления национальных противоречий и становления демократической и консенсусной политической культуры. Однако это предполагает принципиально ныне отсутствующий уровень доверия. Ни сербское, ни косовско-албанское общество, ни политические классы обеих сторон к такому варианту не были готовы раньше, как пока не готовы и сейчас.

Вероятно, принцип, который давно и эффективно действует в западноевропейской и американской демократиях «один человек – один голос» должен быть дополнен, по крайней мере, на определенный переходный период равенством этнических общностей («один этнос – один голос»), т.е. коллективным правом. Впрочем, и в этом случае возникнут проблемы.

Первая – «права этноса» потребуют и другие национальности, проживающие как в собственно Сербии, так и в Косово. Хотя проблема Косово – это прежде всего проблема отношений между сербами и албанцами, на территории края проживают представители и других национальностей.

Вторая – по мере процесса формирования социальной структуры и развития политического процесса внутри этнических общностей будут возникать социально-политические расхождения, что постепенно приведет к созданию сначала коалиций партий различных этносов на основе идеологии, а не этнического происхождения, а затем, возможно, даже к формированию полиэтничных политических партий (о том, сколь труден и долог этот процесс показывает пример Боснии и Герцеговины и Хорватии). Пока же любое голосование по политическим проблемам предрешено соотношением численности различных этносов в структуре населения на каждой данной территории.

Политики в Белграде должны отказаться от манипулирования сербским меньшинством в Косово. Надо всерьез, а не для победы на выборах заняться и судьбой беженцев из Косово, находящихся на территории Сербии. А проблема беженцев, равно как и проблема исторических памятников на территории Косово – это, увы, предмет политических спекуляций для манипулирования избирателями. Реальным же решением обеих проблем ни Белград, ни Приштина, ни международное сообщество пока не занимаются.

Наконец, властям и Сербии, и Косово надо заняться решением социально-экономических и правовых проблем, которые ждут своего решения с конца 80-х гг.

Независимость, самопровозглашенная парламентом Косово в 2008 году, как впрочем и любое иное решение на данном этапе, по-видимому, не является окончательным. Оно могло стать таковым в случае достижения юридически оформленной политической договоренности между Белградом и Приштиной, которая имела бы значение не только для них, но и для других столиц региона. Однако этого не произошло и скорее всего нынешнее решение будет лишь этапом на пути поиска грядущего, долгосрочного, еще неведомого. Самопровозглашение независимости Косово стало наиболее тяжелым, т.е. конфликтным вариантом развития и для сербско-албанских двусторонних отношений (причем для обеих сторон), и для международной ситуации в целом, и для мировой дипломатии, и для отношений России с США и ЕС. Могут появиться новые дестабилизирующие и конфликтогенные факторы, прежде всего – этнотерриториальные претензии. Поэтому сейчас надо думать о том, как минимизировать грядущий ущерб, не «глобализируя» и не абсолютизируя так называемый «прецедент Косово (Косóвы)».

Заключение

политический сербия суверенный государство республика

Известный сербский историк, Сима Чиркович считает, что Сербская государственность и ее исторические перипетии неотделимы от этнической истории сербов, однако первична, по его мнению, именно последняя. Он подчеркивает, что истоки формирования сербской национальной общности восходят к VII в., к эпохе миграции славянских племен на Балканском полуострове, но он утверждает, что процесс формирования сербского народа не закончился ни в XIX, ни в XX в. Драматические события, последовавшие за распадом Югославии, только подтверждают его точку зрения.

Следуя примеру сербского историка можно сказать, что и политическая система Республики Сербии ещё окончательно не сформировалась. Сербы обрели своё государство и создали систему управления на своей территории.

По конституции Сербия является демократическим государством, сербского народа и всех проживающих в ней граждан, граждане которого должны соблюдать демократические принципы, закрепленные Конституцией. Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства. Народ осуществляет свою власть непосредственно, а также через органы государственной власти и органы местного самоуправления. Конституция и республиканские законы имеют верховенство на всей территории Сербии.

Реально же в стране множество проблем как с соблюдением законов и конституции, так и в самой структуре власти. Ярким тому примером является ситуация в Косово. В целом политическую ситуацию в республике можно характеризовать как посткризисную.

Властям Сербии надо заняться решением социально-экономических и правовых проблем, которые ждут своего решения с конца 80-х гг. При этом политики зачастую отвлекают общественное внимание от насущных проблем формирования устойчивого экономического развития и социальной модернизации. Многие считают, что сильная Сербия – это Сербия, обладающая максимально возможной территорией, а вовсе не Сербия с развитым обществом, эффективными институтами государственной власти и сильной социальной политикой. Поэтому много общественных сил уходит на «собирание» территорий и борьбу за исконные сербские ценности. Такое положение дел можно характеризовать как политический, экономический и нравственный тупик, ясный и явный выход из которого не просматривается до сих пор. Таким образом система эта далека от совершенства и нуждается в серьёзном реформировании.

Список литературы

1. Википедия. Свободная энциклопедия. − ru.wikipedia.org

2. ВНЕШМАРКЕТ. Портал информационной поддержки внешнеэкономической деятельности − http://www.vneshmarket.ru/content/ document_r_BBA04B34-6967-432D-BE3C-D98FFDB81B13.html.

3. Дербишайр Дж.Д. Политические системы мира. В 2 т. – Т. 1. − Рипол Классик, 2004.

4. Цветкович В.Н. Партийная борьба и СМИ в Сербии. / Сербия о себе: Сборник. / Сост. М. Йованович – М.: Европа, 2005. – 520 с.

5. Чиркович С.М. История сербов. – М.: Весь мир, 2009.

[1] («Только единство спасет сербов»)