Судебная реформа 1922 г.

Развитие частнопредпринимательской деятельности в условиях НЭПа требовало коренного изменения деятельности судов, ориентированных преимущественно на борьбу с преступностью и проведение судебных репрессий. Необходимость реформы осознавали работники и судов, и Наркомата юстиции, хотя пути и способы ее проведения виделись пока что недостаточно четко. Неясно было, как поступать с революционными трибуналами, ставшими анахронизмом в новых условиях.

Положением о судоустройстве РСФСР, утвержденным ВЦИК 31 октября 1922 г., учреждалась следующая система судов: народный суд в составе одного народного судьи или судьи и двух народных заседателей, губернский суд и Верховный Суд РСФСР и его коллегии. Положением предусматривалось также создание достаточно развитой системы специальных судов:[6]

1) военных трибуналов по делам о преступлениях, угрожающих крепости и мощи Красной Армии;

2) особых трудовых сессий народных судов для рассмотрения дел, связанных с нарушением КЗоТ;

3) центральных и местных арбитражных комиссий для рассмотрения имущественных споров между государственными органами.

В то же время губернские революционные трибуналы и Верховный трибунал ликвидировались полностью.

Народные судьи избирались губернскими исполнительными комитетами советов на один год и могли переизбираться в последующем. От кандидата в народные судьи требовался двухлетний стаж ответственной политической работы в рабоче-крестьянских общественных, профессиональных рабочих организациях или трехлетний стаж работы в органах юстиции на должностях не ниже народного следователя. Кроме того, кандидат должен иметь право избирать и быть избранным в советы. Названные ограничения по-прежнему преследовали цели недопущения в суды нелояльных к советской власти лиц. При этом политическому опыту работы придавалось более важное значение, чем профессиональным знаниям кандидата в судьи.

В качестве народных заседателей могли избираться все трудящиеся граждане РСФСР, обладающие правом избирать и быть избранными в местные советы. Избрание народных заседателей осуществлялось на предприятиях, в воинских частях, волостных и сельских советах. И опять-таки советская власть, боясь проникновения в суды классово нежелательных лиц, устанавливает существенные ограничения по классовому составу заседателей: 50% должны избираться от рабочих, 35% – от селений и волостей и 15% из воинских частей.

Народный суд стал основной ячейкой судебной системы, рассматривающей по первой инстанции большую часть уголовных и гражданских дел. Губернский суд выступал судом первой инстанции по наиболее сложным гражданским делам и наиболее опасным преступлениям. Так, в соответствии с Уголовно-процессуальным кодексом РСФСР к подсудности губернского суда относились все дела о государственных преступлениях, некоторые дела о преступлениях против порядка управления, дела о должностных преступлениях с тяжелыми последствиями или совершенными из корыстных либо иных личных побуждений, дела о других особо тяжких преступлениях.

Помимо рассмотрения уголовных и гражданских дел по первой инстанции губернский суд выполнял еще две задачи: 1) выступал в качестве судебного центра губернии и органа непосредственного надзора за деятельностью подведомственных ему народных судов: 2) рассматривал кассационные жалобы и протесты прокурора на приговоры и решения народных судов и частные жалобы на определения этих же судов.

Губернский суд состоял из председателя и двух его заместителей – одного по гражданскому отделу и другого по уголовному отделу, двенадцати постоянных членов губернского суда и народных заседателей. Председатель суда и его заместители должны были иметь стаж практической работы в должности народного судьи или члена революционного трибунала не менее трех лет. В этих же должностях не менее двух лет должны были проработать члены губернского суда. Кандидатуры народных заседателей подбирались специальной комиссией и утверждались губисполкомом.

В составе губернского суда действовали пленум, уголовный и гражданский отделы, дисциплинарная коллегия. Пленум губернского суда состоял из всех наличных членов губернского суда и был правомочен решать вопросы определения границ и числа судебных участков, перемещения народных судей, возбуждения дисциплинарной ответственности против судей и народных следователей, рассматривать ситуации, связанные с неполнотой или неясностью законов и др. Уголовный и гражданский отделы рассматривали дела по первой инстанции и выступали кассационной инстанцией по отношению к определениям и приговорам народных судов.[7]

Верховный Суд РСФСР представлял высшее звено единой судебной системы, способной активно воздействовать на деятельность всех нижестоящих судов. Верховный Суд РСФСР осуществлял судебный контроль над всеми без исключения судебными органами РСФСР, рассматривал в кассационном порядке решенные губернскими судами дела и в качестве суда первой инстанции дела особой государственной важности, перечень которых должен был определяться специальным законом. Верховный Суд РСФСР также осуществлял высший судебный надзор и руководил судебной практикой.

Верховный Суд РСФСР действовал в составе Президиума Верховного Суда, пленарного заседания Верховного Суда, кассационных коллегий по уголовным и гражданским делам, судебной коллегии, военной и военно-транспортной коллегии, дисциплинарной коллегии. Председатель и члены Верховного Суда РСФСР назначались Президиумом ВЦИК. Пленум Верховного Суда состоял из всех членов суда и занимался толкованием законов по вопросам судебной практики, рассмотрением, отменой и изменением приговоров судебных и кассационных коллегий Верховного Суда, равно как и любого иного суда и некоторыми другими вопросами.

Согласно Положению в систему судебных учреждений входили и народные следователи. Они находились при соответствующих следственных участках, губернских судах и Верховном Суде РСФСР. Для производства срочных расследований по важнейшим делам следователи состояли также и при отделе прокуратуры Наркомата юстиции. Народные следователи при следственных участках назначались губернским судом и утверждались губернским исполкомом и Наркоматом юстиции. Следователи при губернских судах, Верховном Суде и Наркомате юстиции назначались, перемещались и отстранялись от должности органами, при которых они состояли.

Организованная подобным образом система судов создавала наибольшие возможности для установления единообразной судебной практики, исправления судебных ошибок, укрепления законности в деятельности судов, хотя, конечно, оставалось множество и нерешенных вопросов.

Прокуратура и адвокатура.

В борьбе за укрепление единой российской законности и окончательное прекращение практики нормотворческой самодеятельности местных органов власти, противоречащей положениям законов РСФСР, были введены дополнительные силы в виде прокурорского надзора. Оказалось, что прокуратура является необходимым компонентом государственного аппарата и без нее невозможно обходиться там, где желают последовательно искоренять правонарушения и утверждать законность.

28 мая 1922 г. ВЦИК принял Положение о прокурорском надзоре после длительных споров как в самом законодательном органе, так и его комиссии, образованной для доработки проекта. В основе спора лежало желание местных властей установить двойное подчинение прокуратуры, подобно тому, как действуют большинство отделов исполкомов местных советов. Проект же Положения, подготовленный Наркоматом юстиции, исходил из принципа полной независимости прокуратуры от местных властей. Согласно проекту, во главе прокуратуры стоит Прокурор республики, являющийся одновременно и Наркомом юстиции. Местные прокуроры и их помощники назначаются и отзываются Прокурором республики.

На сессии ВЦИК при обсуждении проекта Положения из 12 выступивших в прениях 9 выступили против создания прокуратуры на строго централизованных началах. Ораторы боялись, что если уместных работников «опутать сетью юридических тонкостей», то работать станет совершенно невозможно. «Часть своих товарищей мы отдадим под суд при помощи этих юристов-прокуроров, а часть сама разбежится. В чьих же руках очутиться наша страна?»

Другой довод против создания прокуратуры независимой от местных властей виделся в ее беспомощности. Оторвав прокурора от исполкома, говорили ораторы, вы сделаете его слабым, хилым, никуда не годным. Прокурор не будет опираться на всю силу местной власти, хотя и будет иметь в своем кармане мандат Прокурора республики.

По итогам обсуждения ВЦИК принял решение отправить проект Положения в специальную созданную комиссию ВЦИК для |разработки нового положения о прокурорском надзоре закрепив в нем принцип двойного подчинения прокурора.

Ленин выступил с резкой критикой сторонников двойного подчинения прокуратуры. В письме «О «двойном» подчинении и законности», обосновал необходимость единой для РСФСР законности и подчинения прокуратуры только центру. «Я прихожу к выводу, – писал он, – что защита «двойного» подчинения по отношению к прокуратуре и отнятие у нее права опротестовывать решение местных властей не только неправильна принципиально, не только мешает основной задаче неуклонного ведения законности, но и выражает интересы и предрассудки местной бюрократии и местных влияний».

С учетом мнения Ленина ВЦИК принял Положение о прокурорском надзоре, основанном на строго централизованных началах. Центральная прокуратура РСФСР представляла собой отдел в составе Наркомата юстиции. Прокуратуру возглавлял Нарком юстиции, который одновременно по должности осуществлял обязанности Прокурора Республики. В его непосредственном подчинении находились помощники и губернские прокуроры.

Помощники Прокурора республики утверждались Президиумом ВЦИК по представлению Прокурора. Один из помощников занимал должность заместителя Наркома юстиции, старшего помощника Прокурора республики и фактически руководил работой прокуратуры. Другой помощник выполнял прокурорские обязанности при Верховном трибунале. Губернские прокуроры и их помощники назначались, перемещались и увольнялись Прокурором республики. В ином порядке назначались прокуроры автономных республик. Их назначение осуществлял ЦИК республики. При этом прокуроры автономных республик подчинялись прокурору РСФСР только по вопросам действия федерального законодательства.[8]

На прокуратуру возлагалось осуществление трех взаимосвязанных функций: 1) надзор за законностью действий всех органов власти, хозяйственных учреждений, общественных и частных организаций и граждан (так называемый общий надзор); 2) наблюдение за деятельностью следственных органов и органов дознания, а также ГПУ и поддержание обвинения в суде; 3) наблюдение за правильностью содержания заключенных под стражей.

Выявленные нарушения законности в деятельности наркоматов РСФСР и других центральных учреждений и организаций опротестовывались Прокурором РСФСР в СНК или ВЦИК. В случаях несоответствия актов исполкомов местных советов и их отделов законам и иным нормативно-правовым актам РСФСР, губернский прокурор должен был входить с представлением в соответствующий исполнительный комитет. Если представление оставалось без должной реакции, то губернский прокурор мог опротестовать незаконные акты в СНК или ВЦИК. Но протест должен был вноситься через Прокурора РСФСР.

В области борьбы с преступностью, прокуроры наделялись правом возбуждать судебное преследование против виновных лиц, осуществлять надзор за производством дознания и предварительного следствия; давать указания по вопросам меры пресечения и другим, связанным с расследованием вопросам; утверждать обвинительные заключения по делам, по которым проводилось предварительное следствие; направлять в суд или прекращать дела, поступающие от органов дознания, поддерживать обвинение в суде, а также опротестовывать в кассационном порядке приговоры и определения судов. Прокуроры могли опротестовывать в порядке высшего судебного контроля приговоры судов, вошедшие в законную силу.

В процессе реализации своих прав прокуроры и их помощники имели право присутствовать на всех заседаниях местных исполкомов с правом совещательного голоса, а также требовать от всех действующих в губернии государственных и иных учреждений и должностных лиц необходимые сведения и материалы.

Была восстановлена в правах адвокатура.[9] Согласно Положению ВЦИК от 26 мая 1922 г., коллегии защитников по гражданским и уголовным делам образовывались при губернских отделах юстиции. Коллегии развивались и действовали практически самостоятельно. Руководящим органом коллегии являлось общее собрание адвокатов губернии, которое избирал Президиум. На Президиум коллегии возлагалось наблюдение и контроль за исполнением защитниками своих обязанностей, наложение дисциплинарных взысканий на членов коллегии, распоряжение денежными суммами, поступающими в фонд коллегии, назначение бесплатной защиты, организация консультаций населению по заданиям губернского отдела юстиции.

Первый состав коллегии утверждался президиумом губернского исполкома по представлению отдела юстиции. Последующий прием в коллегию проводился непосредственно президиумом коллегии. Однако губернский исполком имел право отводить новых членов коллегии. Так как законодательство не устанавливало критериев, которым должен удовлетворять член коллегии адвокатов, то губернский исполком мог отводить членов коллегии по своему усмотрению. Однако чаще всего делались отводы по классовому принципу или лицам, негативно воспринимавшим советскую власть.

Положение устанавливало оплату труда адвокатов в зависимости от материального состояния лиц, пользующихся их услугами. Лица, признанные судом неимущими, освобождались от оплаты вознаграждения своим адвокатам. Рабочие государственных и частных предприятий, а также служащие советских учреждений оплачивали услуги адвокатов по таксе установленной Наркоматом юстиции. Во всех остальных случаях вознаграждение защитнику определялось соглашением с заинтересованной стороной.

Создание коллегии адвокатов не лишало права выступать защитником обвиняемого или потерпевшего и иных лиц, в том числе близких родственников, уполномоченных представителей государственных учреждений и организаций, профессиональных и иных общественных организаций.