Отступление: Об интеллигентности

Английская пословица гласит: «Хочешь воспитать леди, начни с бабушки». И еще: «Для того, чтобы воспитать джен­тльмена, нужно три диплома: один у деда, другой у отца и третий у джентльмена». Эта пословица подчеркивает, что интеллигентность воспитывается в семье. Понятно, что Вечного Принца, строго говоря, к интеллигенции причислить нельзя было. Он и сам это понимал. Вот один из его отчетов «Я, когда стал всерьез заниматься психологией и, по выра­жению Хорни, познакомился с самим собой, почувствовал, что не могу причислить себя к интеллигенции, хотя диплом о высшем образовании у меня имеется. Но диплом — это крыша, шалаш. К нему нужны еще стены и фундамент. И коль у тебя уже есть «крыша», подведи под нее фундамент и стены интеллигентности. Когда я это понял, то ознакомил­ся с гимназическими программами и стал заниматься общим образованием. Я изучил психологию, логику, греческую и римскую мифологию, основные религиозные источники — Библию, Коран, Евангелие, философию буддизма, историю древнегреческой философии, «Сократические диалоги» Пла­тона, ознакомился с некоторыми трудами Аристотеля, Се­неки, Шопенгауэра, Ницше. Многое мне дали и такие вели­кие писатели и поэты, как Шекспир, Пушкин, Гоголь, Чехов, Данте и другие. Итог этого изучения книга — «История пси­хотерапии и психотерапевтические идеи в трудах видных фи­лософов, писателей и религиозных источниках» и понима­ние, каким должен быть интеллигент».

В моем представлении интеллигент — это самоактуали­зированная личность в понимании А. Маслоу, О 14 ее. призна­ках вы можете прочесть в моей книге «Из Ада в Рай». Здесь я хочу сказать только, и вам станет понятно, что Вечного Принца отвергали не интеллигентные мальчики и девочки, а те, которые восприняли только внешние атрибуты интелли­гентности, Я здесь помещаю только 3 признака интеллигента.

1. Эффективное восприятие реальности и комфортные взаимоотношения с реальностью.

Интеллигент обладает поразительной способностью рас­познавать ложь, фальшь и неискренность. Оценки этих лю­дей удивительно точны, причем они распространяются на все аспекты реальности, а не только на взаимоотношения с людьми. Эти люди в любой сфере жизни (музыка, живо­пись, научные проблемы, политические и общественные события) могут мгновенно разглядеть суть проблемы, скры­тую от других. Их прогнозы, каких бы сфер они ни касались и на сколь скудные факты они ни опирались, оказываются удивительно точными. Эти люди обладают «способностью воспринимать факты» (в отличие от склонности к воспри­ятию мира через призму устоявшихся и общепринятых представлений и мнений).

Почему так получается? Дело в том, что интеллигент по­стоянно развивается. И если даже действительность не ме­няется, он ее видит совсем другой. Привожу рассказ одного из моих подопечных. «В течение последних 15 лет я ре­гулярно читаю роман А.С.Пушкина «Евгений Онегин» и каждый раз нахожу в нем что-то новое. Так, например, я вдруг понял, что Татьяна отказала Онегину, потому что пе­рестала его любить, так как поняла, что он «пародия». А Онегин просто очень тяжело болен. Ему нужно видеть Та­тьяну, чтобы продлить себе жизнь. («Чтобы продлилась жизнь моя, я утром должен быть уверен, что с вами днем увижусь я»). В реанимацию ему нужно! По мере того, как я развиваюсь и начинаю лучше видеть, начинают меняться люди и весь мир, даже если они не меняются. Я в них вижу черты, которые раньше не замечал. Когда я ожил (то есть стал меняться, — М.Л.), то ожил и весь мир».

Восприятие интеллигента гораздо в меньшей степени, чем у других людей, подвержено влиянию желаний, потреб­ностей и предубеждений. Это обусловливает их здравомыс­лие, способность видеть истину, умение приходить к вер­ным заключениям. Это позволяет им без труда отличить оригинальное от банального, конкретное от абстрактного. Они предпочитают жить в реальном мире, им не по нраву искусственно создаваемые миры. Интеллигенту приятнее иметь дело с тем, что у него под рукой, а не со своими же­ланиями, надеждами и страхами.

Их тянет и манит все неизвестное. Они не суеверны.

2. Приятие (себя, других, природы)

Для интеллигента характерно отсутствие самодовлеюще­го чувства вины и стыда. Невротика же терзает чувство сво­ей вины. Это чувство вины невротика связано с чрезмер­ной неосознаваемой переоценкой самого себя. Ведь только Бог, если он существует, может делать все идеально хоро­шо. Здорового человека не мучает чувство вины, когда он ошибается. Ему просто досадно. Он живет в ладу с собой и не слишком огорчается по поводу своих недостатков, ибо принимает свою сущность, далеко не всегда идеальную, со всеми присущими ей недостатками и изъянами. К своим недостаткам относится просто как к природе. Он смотрит на мир, как ребенок, наивными глазами, ничего от него не ожи­дая и не требуя. Однако это не тот тип смирения, который требует религия. Это связано с особенностями восприятия.

Интеллигента можно назвать крепким здоровым живот­ным. Ничто человеческое ему не чуждо, и он не будет испы­тывать чувство вины по поводу своих позывов. У него хоро­ший аппетит, крепкий сон, он умеет получать удовольствие от секса. Его приятие распространяется не только на низ­шие потребности, но и на потребности более высоких уров­ней. Отвращение у него возникает реже, чем у невротика.

Интеллигентам чужда всякая поза, они терпеть не могут позеров. Ханжество, лицемерие, неискренность, фальшь, притворство, желание произвести впечатление — все эти качества совершенно не свойственны им. Они не хотят ка­заться лучше, чем они есть. Им это не сложно уже потому, что они умеют мириться со своими недостатками и отно­сятся к ним как к особенностям. Они живут в мире с самим собой. Это особенно важно на склоне жизненного пути. К пенсии себя нужно готовить.

Это не значит, что у них не бывает чувства вины, трево­ги, печали или сожаления. Интеллигенты испытывают дис­комфорт только тогда, когда видят, что реальный ход вещей отклоняется от возможного, достижимого, а следовательно, необходимого. Так обидно и досадно, когда видишь, что люди могут жить счастливо, а вместо этого постоянно из­водят себя и своих близких. Особенно это ярко видно в процессе семейного консультирования. Ведь действитель­но, «счастье так возможно, так близко!»

3. Спонтанность, простота, естественность.

Интеллигенты ведут себя спонтанно, просто и есте­ственно, не стараясь произвести впечатление на других людей. Это не значит, что оно идет вразрез с традициями. Его нетрадиционность — не внешняя черта, а глубинная сущностная характеристика. Он скорее спонтанен в побуж­дениях и мыслях, чем в поведении. Он отчетливо осознает, что мир, в котором он живет, полон условностей, что этот мир просто не сможет принять его спонтанность. Он не хочет обижать окружающих, и поэтому со всем изяществом и доброй усмешкой подчиняется установленным традици­ям, церемониям и ритуалам, столь дорогим сердцу каждо­го обывателя. А ведь сколько сил уходит у невротиков для того, чтобы только «казаться». Однако быть — легко, а казаться — трудно. Вот ведь на что уходит энергия невротичных людей.

Интеллигент не призывает к бунту. Конвенциональность интеллигента подобна легкой накидке. Он, не задумываясь, сбрасывает ее, когда она мешает ему заниматься важным де­лом. Именно в такие минуты, когда он занят важным де­лом, проявляется его истинная сущностная неконвенциональностъ, в которой нет той антиконвенциональности, которой привыкла хвастаться богема, выступая против все и вся, против несущественных ограничений.

Он снимает пиджак конвенциональности и тогда, когда находится в компании друзей, которые не ждут от него «со­блюдения приличий». Он избегает быть в ситуациях, где от него требуют предсказуемости, и ищет те, где может вести себя раскованно.

Это не так просто, как кажется. Один из моих подопеч­ных, поняв нелепость ритуалов, только лишь лет через 10 решился не праздновать свой день рождения на производ­стве. Как вы думаете, перестали с ним общаться сотрудни­ки или нет? Конечно, нет. Ведь он был профессионалом высокого класса.

Поведение у интеллигентов вполне моральное, хотя мо­ральные принципы несколько отличаются от общепринятых. Так, один из моих подопечных вел себя вполне морально, но в мечтах своих сходился чуть ли не с каждой женщиной. На практике же у него почти ничего не получалось: мораль не позволяла, навыков обольщения не было. В процессе рабо­ты над собой его моральные принципы, запрещающие вне­брачные связи, рухнули, но поведение у него оставалось абсолютно моральным. У него даже не возникало желания сойтись с кем-нибудь из окружающих его невротичных женщин. Да и качество отношений с женой у него подня­лись на такую высоту, которой с другими не достичь. Кста­ти, сексуальные проблемы возникают и у интеллигентов. Только они имеют другое звучание. У невротиков — это чаще «не с кем», у здорового — «не из кого». Согласитесь, что пос­леднее переносится гораздо легче.

Интеллигент не в состоянии всей душой принять услов­ности окружающего общества, он не может не видеть по­всеместного ханжества и в результате порой чувствует себя шпионом в тылу врага. Иногда следы этого чувства можно заметить в его поведении: Однако это не значит, что он постоянно скрывает свое недовольство. В порыве гнева он способен восстать против условностей, против невежества. Порой он пытается открыть людям глаза, старается просве­тить их, рассказать им истину. Видя тщетность своих уси­лий, иногда дает волю скопившемуся гневу, и этот гнев на­столько искренен и чист, настолько праведен и возвышен, что кажется почти святотатством препятствовать его проявле­ниям. Когда он гневается, ему абсолютно безразлично, как он при этом выглядит, и не испытывает при этом чувства вины и стыда, а только досаду. Потом он понимает, что де­лать этого не следовало бы.

Я стараюсь своих подопечных и вас, мой дорогой чита­тель, избавить от миссионерских позиций. Достаточно того, что вы перестанете собою утруждать общество. Кроме того, возле вас обязательно окажутся люди, которые захотят у вас чему-то поучиться. Вот мы, например, создали клуб КРОСС (клуб решивших овладеть стрессовыми ситуация­ми). Его филиалы работают во многих городах России и в других государствах как дальнего, так и ближнего зарубе­жья. Я для этого ничего не делал. Просто написал книжки, где изложена вся методика. Когда же я пытался что-то до­казать, надо мной в лучшем случае только иронизировали.

Интеллигенты имеют совсем другую мотивацию — по­требность в росте. Разница между этими мотивом и низши­ми мотивациями такова как разница между подготовкой к жизни и жизнью. Интеллигента не беспокоит проблема вы­живания — он просто живет и развивается. Он устремлен к совершенству, ко все более полному развитию своих уни­кальных способностей (ведь каждый из нас создан в одном экземпляре!). А поскольку уровень базовых потребностей у него меньше, то он чувствует себя легко.

Именно в интеллигентах наиболее отчетливо проявля­ется человеческая природа, а не в вышколенных, выдрес­сированных, «серых» представителях нашего вида.

В заключение хочу еще раз подчеркнуть, что я здесь речь веду об интеллигентности, а не об образовании. Ведь изве­стно, что глупый человек от образования глупеет, и только умный — умнеет.

Психотерапевту, конечно, нужно прежде всего быть ин­теллигентом.

Мне очень нравится психотерапевтическая система КОТ (культурно-ориентированный терапевт), о которой я слышал от психолога Б.И. Хасана из Красноярска. Согласно этой си­стеме, эффективность психотерапевта зависит не от мето­дики, а от его культурного уровня. И на циклах психотера­пии, которые я вот уже много лет провожу с врачами, и в своих книгах, и на публичных лекциях для иллюстрации пси­хотерапевтических положений я широко использую примеры из литературы, философии и религиозных источников. А для тех, кто осознал, что у него нет высшего образования, а толь­ко диплом и что нельзя все время жить на чердаке, мы органи­зовали специальный клуб «делового интеллигента и интеллиген­тного дельца», где члены этого клуба успешно исправляют дефекты своего образования. Уже можно не ждать, когда ин­теллигентом станет твой сын или внук. Можно попытать­ся стать интеллигентом самому. Кстати, для этого не обя­зательно иметь диплом о высшем образовании. Достаточно иметь только образование. Кроме того, работа над собой.— это очень интересная и высокоэффективная деятельность.

В общем, наш Вечный Принц был интеллигентом полутор­ного поколения. Забегая вперед, скажу, что учился он отлич­но и, следовательно, попал в весьма щекотливую ситуацию, где от рабочих он ушел, а к интеллигенции не пришел. Себя считал очень крутым интеллигентом. Только потом он понял, что у него не было того интеллигентного или аристократи­ческого шарма, который имею дети, получившие воспитание в интеллигентной семье. Правда, у многих детей интеллиген­тов был только лоск, но не было знаний. Но Вечный Принц всего этого не осознавал и не понимал, что уже этот факт позволяет считать, что в будущем его ждет одиночество. Только потом он понял, почему с ним не хотели встречаться девочки из интеллигентных семей. С детьми же из рабочего класса он и сам не хотел встречаться. Можно на основании этого уже предположить, что у него будут проблемы в обще­нии. Дефекты детского воспитания очень трудно исправить. Я знаю немало профессоров, выходцев из крестьян или рабо­чих семей, неплохих тружеников науки, сохранивших вне­шность слесаря или крестьянина. Кстати, это очень надеж­ные работники, незлобивые, хотя над ними довольно часто подшучивают. От крестьян и рабочих они ушли, а полностью с интеллигенцией не слились. Мне такие люди нравятся больше тех, кто выглядит интеллигентом, им не являясь. Таких, к сожалению, тоже очень много. Автоматически в процессе семейного воспитания, овладев манерами интеллигенции, они не овладели одной чертой интеллигента — постоянным любо­пытством, стремлением к новому, творческим мышлением. В общем, проблема еще та. Но почти не обсуждается.

Судьба этих тружеников-интеллигентов с внешностью представителей других классов часто бывает незавидной, хотя карьера им обычно удается. Им довольно трудно пост­роить равный брак. С представителями своего прежнего клас­са они уже не хотят строить семью. Представители своего нового класса часто не хотят с ними строить семью. Или они недовольны, или ими недовольны. Следует также отметить, что женщины свой имидж меняют гораздо быстрее, с мень­шими усилиями и большим успехом.

Уместно отметить, что неравные браки часто ни к чему хорошему не приводят, если потом супруги не сравняются в своем развитии и образовании или хотя бы не будут пример­но одного уровня и одних взглядов.

Некоторые соображения о «счастливых» неравных браках. У меня есть большая коллекция распавшихся семей, где мужья бросали своих интеллигентных и деловых жен и женились на женщинах, намного уступающих по достоинствам, даже вне­шним, их бывшим женам. Несложный анализ показал, что женщины, которых бросили их мужья, постоянно «воспиты­вали» последних, а те, на которых они потом женились, ими восхищались. Это, так, информация для размышления. Если уж случилось, что ты повыше своего супруга, не очень-то это демонстрируй, если не хочешь разойтись. Еще больше у меня коллекция тех семей, где жены пытались довести своих мужей до своего развития. Образование формальное они приобретали, а интеллигентности нет. Когда с помощью своих жен они дос­тигали высокого положения, то уходили к простоватым.

Коротенький случай. Он — грубоватый, хамоватый, влю­бился в интеллигентную девушку. Объясняясь в любви, он го­ворил ей, что хочет быть таким же интеллигентным, как она. Прожили они вместе лет 10. Он с ее помощью «стал на ноги», потом ушел от нее, заявив, что он «хочет быть самим собой», стал грубить, ругаться и пр., т. е. стал таким, ка­ким был до встречи с ней. Только теперь у него были диплом о высшем образовании и даже кандидатская степень. Она сейчас хочет его вернуть. Но ведь по его фразе «Я хочу быть таким как ты» уже можно было увидеть какую-то недоде­ланность, не тот сценарий. (Может быть, в результате за­нятий в нашем клубе она уже в такого не влюбится, — М.Л.)

Беременность и роды.

Родился я от второй беременности. Мой старший брат умер во время родов от обвития пуповины. Было мнение, что это случилось по халатности акушерки, которая в мо­мент родов вышла из родзала, так как в роддоме был какой-то конфликт. Было соответствующее разбирательство. Вра­чи пришли к мнению, что гибель ребенка произошла в связи с тем, что моя мать маленького роста (144 см), и не советовали ей вообще иметь детей. Поэтому она предохра­нялась, когда же произошло зачатие, то даже принимала какие-то химикаты, чтобы от меня избавиться, но номер не прошел. Я оказался стойким ребенком. А, может быть, она плохо старалась. Родился в срок с хорошим весом и ростом, сами роды прошли даже без болей. Бригада медиков, кото­рая готовилась к чему-то очень тяжелому, простояла без дела. Со всем справилась дежурная акушерка. Все это я знаю со слов матери.

Комментарий: