Можно ли «списать» диссертацию?

– Давайте поговорим о плагиате в диссертациях. Полностью списанные диссертации выявлены сообществом «Диссернет», во многих вузах стоит программа «Антиплагиат»…

– Начнем с простой вещи. Я когда-то сам на конференции участвовал в программе запуска «Антиплагиата». Но на самом деле она немного себя дискредитировала в последнее время. Во-первых, эта программа очень дорогая. Для факультета нам надо платить за нее 400 тысяч в год! Во-вторых, юридической силы «Антиплагиат» не имеет. В-третьих, у нее стала хуже подборка для сравнения. В свое время я прогнал через «Антиплагиат» «Феноменологию духа» Гегеля и получил 90% с лишним заимствований. Значит, система несовершенна во многом. И если вы себя проверите, вы, скорее всего, обнаружите тех, кто у вас списал. В-четвертых, «Антиплагиат» легко обойти – например, поставить кавычки… Есть и другие технологии, как его обходить. Я считаю, что опытный преподаватель может в индивидуальном порядке пользоваться этой программой, но это не панацея. Я, например, ищу плагиат другими достаточно эффективными способами.

В Германии пошли по другому пути. Когда вы пишете диплом или защищаете диссертацию, на втором листе диплома вы пишете приблизительно такую фразу: «Я гарантирую, что мой текст не содержит заимствований, что он был не представлен ни в какую государственную комиссию». И наказание здесь до трех лет лишения свободы! Не за плагиат как таковой, а за нарушение этой фразы, за то, что вы нарушили слово. И когда вы защищаете диссертацию, вы даете это слово устно перед всеми.

– А как вы оцениваете ситуацию, когда на совести экспертных советов десятки таких диссертаций, в которых просто заменен один термин на другой?

– Сама процедура организации защиты не позволяет в ряде случае обнаружить плагиат, так как диссертацию внимательно читают оппоненты и рецензент. Определенную ответственность должен нести научный руководитель. И конечно, сама процедура непосредственной защиты, когда выступает соискатель, – должна по логике вскрыть такие недостатки.

Может быть, даже должно быть две оценки: за текст самой диссертации и за непосредственно защиту. И если на защите выявляется, что человек явно не разбирается в проблеме, даже если текст хороший, – это должно быть решающим аргументом для отказа в степени. Не случайно ведь плагиата больше обнаруживается в гуманитарных дисциплинах. Это означает, что именно диссертационные советы работают не очень качественно. А вот в экспертной комиссии это проверить почти невозможно. Более того, ситуация, на мой взгляд, даже ухудшилась. Сегодня экспертная комиссия, особенно когда рассматриваются кандидатские, фактически работает лишь с документами, а не с текстом.

Почему плагиаты в основном обнаруживаются в гуманитарных дисциплинах? Наверное, не пойдет человек защищать диссертацию на мехмате, в которой ничего не смыслит: его сразу распознают во время защиты. А вот у гуманитариев это возможно.

Я не думаю, что используемые ныне технические средства могут действительно помочь, ибо они уже работают с тем, что создано, а надо создавать атмосферу, чтобы это было невозможно в принципе.

– Но незакавыченные цитаты в тексте, когда речь идет о научной степени…

– Вот ВАК для этого и существует. Есть разные методы, можно обнаружить плагиат просто самому, прочитав. У меня одна студентка, причем я был ее научный руководитель, принесла работу, я начал читать и обнаружил очень знакомую мысль. Оказалось, что это прямо списано у меня. Причем, как она мне потом доказывала, – она это списала у другого человека. А была и обратная ситуация. Человек активно публиковал свои тексты, в том числе в интернете. И вдруг выяснилось, что на основании его текстов была написана диссертация. И это не является плагиатом.

Конечно, с этим явлением нужно бороться: экспертная комиссия, моральные принципы, допуск к диссертации и, конечно, чистки. Но при этом мы должны понимать: «списывание» есть и будет, избежать этого нельзя. Это как, не знаю, пожары, как наркомания в обществе.

Кстати, есть ведь и еще более серьезное явление – когда пишут хорошие диссертации, но за другого, за деньги – целые фирмы так работают! И вот это точно должен выявлять диссертационный совет. Когда я в свое время был председателем экспертного совета, мы любого кандидата, который занимал высокий пост, например, в правительстве Москвы, – имели право вызвать и побеседовать с ним. Однажды пришел достаточно высокопоставленный человек, который написал кандидатскую диссертацию… И вот он стоял и вообще ничего нам не говорил. Мы ему задаем вопрос, а он молчит. В конце концов, я уже не выдержал и говорю: «Вы хотя бы скажите, что такое философия». И здесь он выдал. Он подумал-подумал и сказал: «Философия – это жизнь»…

– И ведь не поспоришь…

– Вот и мы так подумали. Но степень не присвоили. А вот сейчас это отменили. Вы уже не можете просто так вызвать человека, для этого существует очень сложная процедура.

И еще одна проблема. Не нужно всё-таки устраивать охоту на ведьм, ибо тогда это становится средством манипуляции, независимо от поставленных целей. Нужно решить, что вот с этого момента все диссертации проходят такую-то проверку с помощью технических средств, и человек должен это соответствующим образом оформить. И не надо расширять это в глубины истории, без этого работы хватает. Понятно, что никакой председатель ВАК или экспертной комиссии не может прямо сегодня это проконтролировать, ибо работает согласно соответствующим инструкциям. Гораздо важнее поднять роль членов комиссий именно как экспертов. Не сводить фактически к количеству публикаций и процедурам, хотя это проще, а доверять экспертам.

В некоторых случаях, даже если автор имеет сотню работ, эксперты могут сделать вывод, что никакой новизны в них нет, а в ряде случаев, может быть, одной работы достаточно, чтобы присвоить степень доктора. Кроме того, сами критерии защиты, новизны и пр. тоже должны отличаться в зависимости от наук. Для меня, например, по большому счету трудно представима «новизна» в философии. Или, точнее, она будет весьма отлична от новизны диссертации по физике, написанной по результатам каких-то проведенных экспериментов. Думаю, это всем понятно, и ВАК сейчас активно реформируется. Поэтому будем надеяться на лучшее!

Владимир Васильевич Миронов – член-корреспондент РАН, доктор философских наук, профессор, заслуженный профессор МГУ имени М. В. Ломоносова, заведующий кафедрой онтологии и теории познания философского факультета МГУ (с 1998 года), декан философского факультета МГУ (с 1998 года).

Родился в 1953 г. в Москве в семье рабочих. После неудачной попытки поступить на философский факультет МГУ работал токарем на заводе. Служил в Советской армии. Поступил на рабфак философского факультета МГУ. Затем учился в очной аспирантуре кафедры диалектического материализма философского факультета МГУ. В 1981 году был приглашён работать на данной кафедре в должности младшего научного сотрудника. С 1983 по 1989 годы работал преподавателем-начальником курса, позднее старшим преподавателем философского факультета. В 1984 году защитил диссертацию кандидата философских наук, в 1988 году был избран доцентом философского факультета. Одновременно с 1988 по 1998 год работал заместителем декана философского факультета по учебной работе. В 1997 году защитил докторскую диссертацию по философии. В 1998 году утверждён в учёном звании профессора.