Внешняя и внутренняя политика византийской идеологии

Для византизма определяющим является замечательная мысль Соловьева о том, что Россия в одиночестве бессильна и только в со­юзе с другими народами она в состоянии выполнять свою всемирно-историческую миссию. Таким образом, сила России дана в единении с другими народами, в соборном единении с ними, тем самым именно в России даны все предпосылки для реализации соловьевской идеи о том, что «христианская семья народов не есть семья христианских народов». На деле внутренняя политика византизма может быть све­дена к собиранию народов России в единое целое, где национальное, религиозное и все другие виды своеобразия должны быть не только сохранены, но и гарантированы в законодательном порядке. Россия должна быть матерью всех народов. Для византизма определяющим во внутренней политике является создание максимально благоприят­ных условий для духовного и экономического развития каждого наро­да независимо от его количественного соотношения и его конфессио­нальной принадлежности. Законом также должны быть регламентиро­ваны особые права традиционных религий России: ислама, иудаизма, буддизма. Также в законодательном порядке должны быть пресечены любые попытки, направленные на национальную или религиозную или и ту и другую вместе взятые ассимиляцию.

Однако решение всех этих вопросов, от которых по большому сче­ту зависит быть или не быть этим народам, напрямую связано с судь­бами русского народа. Возрождение русского национального самосоз­нания, пробуждение державных традиций русской государственности (не в опошленном «демократами», горе-патриотами и шовинистами всех мастей смысле) станет залогом возрождения всех остальных народов, в противном случае все разговоры и проекты подобного рода стано­вятся абсолютно бессмысленными.

Внешняя политика византизма тесно связана с внутренней и со­ставляет с нею единое целое. Суть сказанного должна быть сведена к следующему. Все те республики бывшего Советского Союза, которые являются исторически неотъемлемыми частями византийского мира и в соответствии с конкретной геополитической ситуацией рано или по­здно должны быть воссоединены с Россией на федеративных или на конфедеративных началах. Скажем из уже сложившейся конкретно-исторической ситуации Белоруссия воссоединится раньше, чем Укра­ина, Армения раньше, чем Грузия. Сказанное должно иметь прямое отношение к Казахстану (южно-уральские русские земли) или как ми­нимум к русскоязычному Северному Казахстану. Что касается рес­публик Прибалтики, Средней Азии и Азербайджана, то они должны быть включены в сферу влияния (экономического, политического и т. д. ) Рос­сии или же в случае неудачи полнейшей реализации этого плана раз­делены на сферы двойного влияния — России с одной стороны и США и Германии с другой стороны в Прибалтике, России — и исламского мира (особенно Ирана) с другой стороны в Средней Азии, России — Турции и США — в Азербайджане. Что касается «дальнего зарубе­жья», то установление тесных контактов со странами византийской Ойкумены тоже должно быть одной из приоритетных направлений в русской внешней политике. Каковы будут формы этого сотрудничества России с Грецией, Сербией, Эфиопией, Кипром, Болгарией и другими, будут зависеть от конкретной международной обстановки и решаться конкретно с каждой отдельной страной. Причем спектр этих отношений может быть очень широким: от политических и экономических согла­шений и договоров — до установления даже конфедеративных отно­шений.

Если брать византийский мир в его совокупности, имея в виду не только «дальнее зарубежье», но и республики т. н.: «ближнего зарубе­жья», то складывается следующая картина, которая и будет «рабо­тать» в данном направлении в ближайшей исторической перспективе.

1. Те страны, которые открыто тяготеют к России, будут готовы к тесной интеграции с нею и даже к установлению каких-то общих с нею

государственных структур. Речь в данном случае скорее всего идет о чем-то наподобие конфедеративных отношений с Россией. Таковыми являются Белоруссия, Армения, Сербия.

2. Ко второй группе тяготеют страны, которые на сегодняшний день достаточно жестко отмежевываются от России, принимают активное участие во всех антирусских демаршах и уже сегодня готовы войти в состав НАТО и вступить в альянс с мировыми антирусскими силами. Это Украина, Грузия, Болгария, Румыния, Молдавия.

3. К третьей группе могут быть отнесены страны, которые занимают промежуточное место между первой и второй группами. Это — Кипр, Эфиопия, Македония, Словакия. Хотя такое их определение в опреде­ленной степени условно, поскольку даже по самым строгим критериям их отношение к России никак не может быть определено как недруже­ственное. Единственное, что отличает их от стран первой группы — это неготовность, по крайней мере на сегодняшний день, к той степени сближения и даже интеграции с Россией, что отличает Белоруссию, Армению и Сербию.

И наконец, в силу ее особого места, должна быть рассмотрена Гре­ция. Интегрированная довольно основательно в западные структуры, Греция в то же время является «ахиллесовой пятой» в системе НАТО и более того, в случае определенного развития событий может стать «пятой колонной» России в НАТО, каковой и является по своей потенциальной настроенности уже сегодня. В силу вышесказанных обстоятельств, Гре­ция занимает промежуточное место между первой и третьей группами.

С учетом вышеизложенного анализа складывается следующая кар­тина. Отнюдь не упрощая крайне сложную международную обстанов­ку, особенно неблагоприятную для России, вместе с тем невозможно обойти стороной тот факт, что византистская политика на всех спектрах византийского направления является пробным камнем для возрожде­ния величия России. Только активизируя себя на византийском направ­лении, Россия может вернуть утраченные ею мировые позиции, что позволит ей выступать на равных в решении судьбоносных междуна­родных проблем с такими гигантами как США, Германия, Китай.

Собирание византийского мира вокруг России со временем может сыграть решающую роль также в судьбах европейской цивилизации, поскольку локализирует «внутреннюю» угрозу, по крайней мере, мини­мизирует пагубное влияние американской псевдокультуры, «призван­ной» вестернизировать традиционные европейские ценности, а с дру­гой стороны сведет на нет «внешнюю», поскольку ослабленная амери­канизмом Европа может стать легкой добычей «третьего мира», осо­бенно мусульманского и желтого Востока. Таким образом, византизм —

та самая «консервативная революция», которая призвана как сохра­нить национальное своеобразие России, усилить ее мировую значи­мость, вывести на первые роли славянство, так и спасти саму Европу от ее «деевропеизации».

Только сегодня, когда позади остался XX век со всеми гигантскими потрясениями и чудовищными экспериментами, становится ясной мысль Булгакова, высказанная в начале XX века. «Византизм есть, конечно, лишь более раннее лицо Европы же» (См. Булгаков С. Н. Соб. соч. в 2-х т., М. 1993 г., с. 549).