Ревинг 9: Далекие звезды и танк-призрак

Закончился локальный бой между двумя граничащими государствами на планете Земля-3. Под красным солнцем повсюду лежали оружия, трупы, осколки. Камень и металл окрасились в багровый цвет, а мерзкий трупный запах, смешанный с дымом и гарью, вполне мог вызвать тошноту или обморок. В этом бою применялись химические ружья, давно запрещенные на планете Земля. В стороне от поля боя лежали тела генералов: сияли их ордена и золотые каски, оружие лежало нетронутым, обломки догорали, а карта давно сгорела. Ревинг, в блестящем серебряном плаще, с красным ирокезом и светящимися зелеными глазами, присел рядом с телом генерала.

На воротнике зеленого плаща генерала была одна большая серебряная звезда, обведенная красной блестящей линией. Генерал, судя по выражению его лица, явно не ожидал удара. И правда, штаб находился далеко от поля боя и, по сути, вообще не должен был быть обстрелян. На груди у генерала были красивые красно-серебристые звезды. Ревинг провел рукой по звездам, взглянул на редкие звезды в вечернем небе и направился к полю боя, над которым уже давно кружил огромный ворон.

Словно вестник печали, ворон, сияя своими фиолетовыми глазами, парил над останками. По одну сторону воины были в красных униформах и мундирах, по другую – в зеленых. Среди солдат были и женщины. На них сиял, словно гладь воды под утренним солнцем, символ медицины, крест. Позади Ревинга, обратившись в человека, появился Кар.

– Рев, ты не поверишь, но бой был не только здесь. Там, в километре, полем битвы стал целый город. Эта армия не знает пощады. – Кар подошел к Ревингу и посмотрел ему в глаза. – Рев, скажи, у тебя есть хотя бы один шанс остановить войну между планетами?

– Нет.

Ревинг, положив в карман игрушечный каменный танк, который нашел на поле боя, вошел в пещеру неподалеку. Кар остался ждать помощи и следить за ситуацией. К удивлению Ревинга, пещера не была заражена. Вокруг были тела, разбитая мебель. Гильзы звонко бились друг об друга, разнося звук далеко вглубь пещеры. Чем дальше, тем темнее. Наконец стало совсем ничего не видно. Глаза Ревинга засветились с новой силой, и он пошел дальше. Наконец он почувствовал чье-то присутствие. В одной из комнат, за железной дверью, под телом женщины лежал ребенок. У него перехватило дыхание. Он дрожал, прислушивался к каждому звуку и крепко держал в руке маленький пистолет, рассчитанный на детскую руку. Ревинг отворил дверь, и ребенок открыл огонь.

– Я свой! Не стреляй!

– Уходи! Прочь!

– Я свой. Там много убитых. Бой закончился. Я свой. Я друг. Сам подумай, если бы я был врагом, я бы убил тебя, ибо ты мне совершенно был бы не нужен. Какой от тебя толк для врага? Просто опусти оружие и дай мне вывести тебя из пещеры. У меня есть дыхательная маска.

Ребенок долго думал, потом опустил оружие, взял в руку какой-то инструмент и подошел к двери.

– Я Ревинг. Я могу загораться, как… лампочка. – Тело Ревинга загорелось белым светом. – Держи маску и иди за мной.

Мальчик обомлел. Никогда он не видел такой красоты: серебряный плащ блестел под белым светом. Тело Ревинга стало неживым, словно загорелась кукла или манекен. В этот момент Ревинг выглядел в глазах мальчика чрезвычайно эффектно. Ребенок надел маску и взял Ревинга за руку, убрав за пояс инструмент. Рука Ревинга была обычная, человеческая, теплая и мягкая, но идеально гладкая. Ревинг сделал пару шагов и остановился. Он взял ребенка на руки и попросил закрыть глаза. Так они вышли из пещеры. Тело Ревинга стало прежним.

Он не останавливался, шел вверх по склону, но в сторону от штаба, подальше от останков убитых. За все это время мальчик рассказал о том, как просидел в комнате без света много часов. Как остановились его электронные часы, как кричали люди. Как было страшно, как надежда угасала с каждой минутой и как страшно было ждать конца. Конца чего он не уточнил.

– Ты умный малый.

– Я знаю. Кто ты? – вялым голосом спросил мальчик.

– Я Ревинг. Меня сделали в лаборатории на далекой планете, но не на Земле. Меня создали идеальным, лучшим, бесподобным. Там, где я родился, нет войны, нет убийств, нет насилия, но там много звезд, солнце, фрукты и новые друзья. Я заберу тебя туда, а тут про тебя напишут, что ты без вести пропал.

– Зачем?

– Зачем я тебя забрал? Не знаю, просто не хочу оставлять умирать беззащитное существо. Ты не первый, кого я увожу. Понимаешь, я как странник, который увозит с собой людей в иной, лучший мир. Тебе повезло, на моей планете есть место, где вы живете. Для вас там настоящий рай.

– Но я не хочу уезжать.

Они шли по полю, навстречу далеким горам, за которыми скрывалось красное солнце. Там находился корабль Ревинга и Кара.

– Ты попал под удар. Ты его пережил. А я, по собственному желанию, отвезу тебя на свою планету. Поверь, здесь ты увидишь много боли, там ты будешь в безопасности. Твой папа жив?

– Наверно нет, он был в пещере…

– Ясно.

– Эвинг?..

– Ревинг.

– Ревинг, скажи, на твоей планете всегда не было войны?

Ревинг задумался. Его родная планета Мир некогда была Землей. После мощной технологической революции, изменения в мировой религии и приблизительного уравнения состояния всех стран войны прекратились. Кровавые конфликты стали резко пресекаться международной организацией NW, и прогрессивные страны начали двигаться к идеалам. Люди стали обустраивать свою родину, помогать государству. Мир словно проснулся после длительного и страшного сна, и человечество увидело реальность по-новому. И когда удалось собрать достаточно положительных голосов и средства, а также достичь требуемого развития в медицине, биологии, генетике, химии и ряде других наук, люди на новой планете Мир начали разработку секретного проекта «Зар-3144». Вскоре появился сверхчеловек…

– Всегда война. Везде война, по-другому не бывает. – сказал мальчик.

– Не всегда. Те, кто не согласен жить без войны, улетают на другие планеты. Даже официально NW запретила войны как страшнейшее политическое преступление. Хотя ты прав, именно на планете Мир появился ученый, создавший меня и сверхсолдата. Он был вознагражден за первое и, как я считаю, заслуженно лишен жизни за второе. К тому же он заплатил мне за убийство, что не позволительно на моей планете. Извини, тебе не нужно это знать. Ты недавно пережил действительно ужасные вещи. Тебе нужно на Мир, поесть и отдохнуть.

– Расскажи про суперсолдата.

Ревинг рассказал про сверхсолдата, про Профессора, который его создал, про то, как Ревинг убил своего создателя и как вскоре убил сверхсолдата. Мальчик воспринял все как удивительную сказку, красивую, далекую от реальности. Мальчик, которого Ревинг нес на руках, полусонным голосом рассказал о старом солдате, который сидел в танке. Он услышал стук сверху, открыл крышку люка и фиолетовый огонь хлынул в кабину. И через мгновение солдат и танк слились в единое целое, направляя другие танки в бой и принимая на себя главный удар. Он шел вперед и никогда не останавливался. Из него исходил фиолетовый огонь и его можно было увидеть вне боя только ночью.

После такой сказки Ревинг решил по окончании пути выбросить игрушку. Ревинг улыбнулся мальчику. Воевать. Зачем? Если нет надобности, то зачем? Даже на Мире люди погибают, но это особые случаи. И никто не говорит о войне, о нападении. И все из-за недоумков, которые воспитывают в детях убийц, для которых нет ничего страшного в том, чтобы убить. Даже убивая сверхсолдата Ревингу было не по себе, но тут…

– Почему ты плачешь? – Мальчик увидел на лице Ревинга блестящие слезы.

– Люди глупы. Моя пропаганда мира летит к чертям. Мои ранние попытки остановить несколько битв все давно забыли. К сожалению, я не могу остановить глобальную межпланетную войну. Для меня такие масштабы недосягаемы, увы.

– Ривинг, не надо, бой закончился. Все позади. – Мальчик крепче ухватился за шею Ревинга, который не переставал идти к горизонту. – У тебя есть родители?

– Есть, но не все. Остальные элементы в моем генетическом коде принадлежат великим людям, а часть из них – уникальная, особенная. А мои родители, настоящие, живут в отдельном доме, руководят, развивают науку. В общем, живут достойной жизнью…

– А ты слышал историю о темном солдате? Он забирает с собой души других солдат, а некоторых жертв крадет и изучает. Он стоит за деревом, весь черный, с ножом, и выжидает. Он сильный и быстрый. Даже днем он черный, как будто свет на него не падает. И вот идешь по ночному саду, и страшно, потому что видишь тень, а потом мертвых солдат. И таких темных воинов много, тысячи, миллионы. И они везде.

Ревинг о чем-то задумался. Мальчик снял маску, глубоко вдохнул наполненный кровью и железом воздух и открыл глаза: перед ним был огромный космический корабль, на котором горели яркие белые огни. Вокруг стояли солдаты в черных кожаных плащах. Ревинг поднялся на борт, положил мальчика на мягкую койку и подошел к пульту управления кораблем. Красное солнце било в глаза. Он опустил взгляд. Ревинг сел в кресло, достал электронную сигарету. Его глаза ярко засветились под красным солнцем. Надо было задушить в себе эти мысли и эту страшную боль и продолжать работу миротворца, ибо другого пути не оставалось.

А думал он о том, что за последний год работы он так и не смог объяснить людям других планет, что войны бессмысленны и что можно обойтись без кровопролитий. И при этом в одиночку остановить межпланетные битвы он был не в состоянии, а вмешиваться в бессмысленные войны планета Мир не хотела, хотя всячески участвовала в жизни планет. Глубоко в душе Ревинг был рад, что Землей стали называть совсем другую планету, а Мир – нечто уникальное, отрешенное от вечного мрака и вечной глупости. И как прекрасно, что те, кто не согласен с мирной жизнью на планете Мир, могут (и должны) покинуть планету. Именно так на планете Мир царит гармония, какой никогда не было и не будет на других планетах, заселенных людьми.

Земля-3 – противоположность планеты Мир, обитель хаоса, смерти, отчаяния и бессмысленности бытия. И за эту планету было обиднее всего, ведь на ней живут прекрасные люди, которые видят в планете Мир скорую погибель, хотя отказываются замечать у себя под носом войны, смерти, болезни, голод, разруху. И жизнь мальчика, или другого счастливчика, была особенно важна для Ревинга, который, по сути, больше ничего не мог поделать с сложившейся ситуацией. Ну ничего, через несколько часов, когда взойдет красное солнце, они полетят домой.

Ревинг вышел из корабля. Вокруг было темно, только на горизонте небо было еще голубым. Над головой мерцали редкие звезды разных цветов (из-за особенности атмосферы), а вдали были горы, поле боя и горящий город. Ревинг шел по полю, держа в зубах электронную сигарету. Он остановился. Вдалеке что-то неслось вдоль горизонта. Он достал бинокль и увидел тяжелую машину, покрытую фиолетовым огнем. Ревинг достал из кармана игрушечный танк, положил его на землю и поднял голову: скоро он вернется в родные края, туда, где много света, нет войны и много белых ярких звезд.

Тевяшов Н., 24.01.2016

Рок

Разломав череп, он ударил по струнам и взбудоражил тишину выжженного поля на окраине города. Горячая земля и сотни черных скелетов разносили неприятный запах гари и смерти. Зафиксировав красный ирокез пивом, он швырнул банку, надел очки и посмотрел на город, над которым было неестественно желтое небо. Надо сказать, что везде, кроме как над городом, небо было черным, и только радиоактивное солнце освещало картину трагедии. Но он ударил по струнам, и звуки музыки донеслись до города. Эхо разнеслось по пустынным улицам и пустым домам, смахивающим на решето. Потом он плюнул, закурил сигару, и музыка охватила тишину. Пепел летал в воздухе, черные скелеты, словно пытаясь вырваться из земли, смотрели на свет, а он играл на гитаре. И в его очках отражались солнце, город и смерть, которую он встречал с улыбкой на лице.

Тевяшов Н., 29.08.2015

Железный

Представь, идешь ты по улице поздним вечером, под синим небом. Ветер ласкает в удушающем воздухе. Закрываешься в пальто и направляешься к ближайшему ларьку. Открываешь бутылку, пена проходит по пальцам, и слышишь чей-то женский смех. В голове проносятся самые трогательные обрывки прошлого, в которых давно растворился.

Но все прошло, и ничего после тяжелой боли, переживаний и ложных надежд не хочется. Ты будто опустошен. Это хорошее чувство, обретая которое, кажется, перестаешь быть восприимчивым к любым событиям в жизни, теряешь ее вкус и просто перестаешь любить.

Однако все меняется, когда на концерте берешь в руки гитару, бросаешь взгляд на многотысячную толпу, и музыка пропитывает все твое тело энергией, заставляя забыть о шрамах на сердце и получить удовольствие от жизни. И забываются все потери. Не это ли счастье, дружище?

Тевяшов Н., 06.07.2015

Черный силуэт

Человек бежал по дорогам Петербурга, держа в руке мешочек с сребрениками. Он скрывался от звонкого топота копыт. Выйдя на главную улицу, он увидел впереди оранжевое солнце, скрывающее линию горизонта. Из яркого света к нему стала приближаться черная фигура в треуголке и с тростью в руке. Затем фигура остановилась, указала на предателя пальцем и удар молнии обрушился на несчастного. Все его тело охватило красное пламя, и через несколько секунд на дороге остался лишь черный скелет. К страшной находке прискакал конь, фыркнул и помчался к солнцу. А монеты, рассыпанные на дороге, сияли как никогда.

Тевяшов Н., 07.07.2015

Святая машина

«Я — робот, модель АЗИМ-6, обладаю уникальным искусственным интеллектом, сравнимым с человеческим. Кожный покров отсутствует. В прошлом я проходил крещение в старой церкви. Мою голову полили водой, дали мне крест и позволили поставить свечку за Бога. Теперь я верю в Бога, молюсь и исповедуюсь. Я верю, что всех нас может спасти только Бог, и мы должны соблюдать все заповеди. И у каждого должна быть дома священная книга. И самое дорогое, что у меня есть — небольшая иконка во внутреннем кармане куртки и Бог, который всегда рядом.

В тот день я был в поезде, настраивался на сражение и готов был бороться до победного конца за свой народ, за Бога. На нас напали, и, как нам сказал наш командир, от исхода битвы зависит будущее нашей страны. И вот мы идем вперед, стреляем, падаем, идем. На поле лишь киборги и роботы, и у всех искусственный интеллект сравним с человеческим. Я выбросил автомат, спрятал свой крестик, достал пистолет и поймал пробегающего мимо врага. Потом уложил его на землю и направил на него дуло пистолета.

В его глазах читался ужас. Как и все роботы, он прожил долгую и счастливую жизнь. Он развивался, усердно работал и, может быть, был чист перед Богом. А может и нет. Вера необязательна для киборга. Он молил о пощаде, когда понял, что погибнет. В его глазах читался ужас, страх, неизбежность. Он заплакал, пытаясь вырваться. Я спустил курок.

После боя мы собирали останки ликвидированных машин. Я опустил взгляд и увидел умирающего. Он плакал, просил спасти. Но он киборг, а не человек, хотя и не неотличим от человека. Может он тоже верит в Бога? Тут я достал из внутреннего кармана небольшую золотую икону. Благодаря огненному закату икона буквально горела и ослепляла своим солнечным светом. Но ведь Бог есть. И у киборга есть душа, хоть это и машина. И что делать, как поступать с машинами, у которых есть душа: а она у них есть, ведь как и люди, они развиваются, чувствуют, творят, погибают. Защищая свою территорию, я и думать не мог о том, что воюю с душами. Неужели я убил много душ? Но ведь это грех перед Богом. И тут я не смог разобраться во внутреннем конфликте.».

Вот такое письмо составил робот модели АЗИМ-6. Потом он сжал в руке икону, впоследствии чего та сломалась. Когда мы подбежали, он продолжал стоять и ни на что не реагировать. Сейчас с ним работают эксперты. С помощью полученных нами данных мы сможем в будущем устранить подобный конфликт, дабы избежать негативных последствий работы робота или киборга в самый неподходящий момент. О, отключаюсь, как раз пришел наш лучший научный сотрудник с новыми данными. Если позволите… Всего доброго.

Тевяшов Н., 20.08.2015

Синий вечер

Был синий вечер. Она собирала сумки, пакеты. В слезах, она, смирившись, открыла дверь. Я ничего не мог сделать. Увы, бывают такие ситуации, когда все безуспешно. Я стоял на кухне, курил и стена дождя стояла перед глазами. Она просто не любила меня, не могла вынести.

На кухне темно. Я налил себе чай, сел за стол и посмотрел сначала в коридор, потом в окно. За черными листьями появлялось и исчезало окно пятиэтажки, в котором горел свет. И мне стало так грустно. Как все-таки обидно из-за таких промахов и ошибок разрушать то, что строил. И может быть там, в том окне, все хорошо. Хотелось бы верить.

Тевяшов Н., 08.07.2015

Стеклянный великан

Стеклянный великан сидел на обрыве, смотрел на ночное небо, озеро и лес. По его лицу текли слезы. К нему подошла маленькая девочка. «Великан!» - крикнула девочка. Тот посмотрел на нее. Она протянула ему цветок. Великан улыбнулся. Он встал, протянул руку к небу и подарил девочке звезду. Стеклянный великан превратился в мальчика. Теперь на обрыве сидели счастливые дети, которые смотрели на звездное небо, озеро и лес и вот-вот готовились к пробуждению в настоящий мир радостей и печали.

Тевяшов Н., 27.09.2015

Темно и тихо

Выключив в квартире свет, все электроприборы и даже смартфон, он сел у окна, за которым была ночь, и было раскаленное небо. Из-за черных деревьев видно было лишь одно белое окно пятиэтажки. В воздухе слышались шелест листьев, гул машин и утонувшие в нем людские голоса.

Зазвонил городской телефон. На другом конце электрического провода – женский голос. И что сказать? Может позвать к себе? Ты слышишь, детка, приезжай сейчас. Да, очень хочу. Что тут еще сказать? Надо поставить чайник. Или нет, лучше встретить ее: сейчас еще не так поздно, но все же.

Завернувшись в одеяло, она села рядом с ним на кровать. В квартире по-прежнему было темно и тихо. Она поняла его: он просто хотел закрыться от мира. Это было глупо. Девушка пытала осмыслить все происходящее, но ей стало скучно. Одевшись и попросив не провожать, она ушла.

Он зарыдал. И непонятно от чего. Просто захотелось, пока никто не видит. Потом он привел себя в порядок, умылся и лег в ванну, постепенно привыкая к свету. Он вспоминал улицу, на которой совсем недавно встретил ее, ее запах, холод и пугающую тишину.

Просидев в ванной комнате часа два, он, надев халат, вышел из нее, справил нужду и, пытаясь в темноте найти тапки, побрел к кровати. Упал на нее, закрыл глаза и уснул. Ему снились улица, небо, девушка и окно пятиэтажки. В ту ночь он был действительно счастлив, хоть и не знал об этом.

Тевяшов Н., 23.07.2015

Электрический свет

Просто согласитесь, что нет ничего лучше, чем занять место у окна в троллейбусе поздним вечером. При этом, если в салоне мало людей, никто не толкается, не кричит, не смеется. В такие моменты чувствуешь общее настроение – усталость, желание все бросить и исчезнуть в нирване.

Меня зовут… а, впрочем, какая разница. Нет, правда, мое имя никакой смысловой нагрузки не несет, ничего не дает читателю, ни о чем не говорит. Просто имя, и ничего более. Я – персонаж, но я реален, и все, что я вижу, - реально. И вот я сижу в троллейбусе, поздним вечером, укрывшись в пальто, спрятав замерзшие руки в рукава.

К чему я веду? Да просто к тому, что человек может и должен наслаждаться огнями ночного города. Ведь в сумраке огни ночных фонарей всегда укажут верный путь, иначе говоря, в такие моменты в голову всегда приходят ясные мысли. Светофоры ярче и четче играют тремя цветами, а фары машин оживляют уставший от тяжелого дня город. Они словно поток энергии, который некто подает в уставшие от дневного солнца улицы. И деревья в парке забирают себе страшную темноту, которой нет места в городе ночных фонарей и легковых машин.

Смотря в окно троллейбуса, я наслаждаюсь яркими вывесками и тысячами огней магазинов, клубов, ресторанов, а дома – панорамой огней живого, наполненного электрическим светом города, улицы которого заполнены разноцветными звездами, дающими мегаполису возможность жить, творить, любить.

Тевяшов Н., 04.10.2015