Глава 19. Размытые линии

Сердце редко чувствует то, что произносят уста. - Жан-Гальбер Кампистрон

15 лет 49 недель назад…

Забравшись с ногами на сиденье, Изабелла в восхищении наблюдала через иллюминатор за пушистыми белыми облаками. Они казались бесконечными, и как бы Изабелла ни прищуривалась, им не было видно ни конца, ни края: только облака и только кристально чистая синева неба над ними.

Яркое солнце, сияющее сверху, окрашивало верхушки облаков в нежный розовый цвет. Изабелла заулыбалась, представив, что облака - это сладкая вата. Она захотела упасть в это сладкое, мягкое лакомство, и прямо лежа, откусывать и откусывать, пока не наестся от пуза.

Ой, но только вот мамочке это бы не понравилось: ведь сладкое перед ужином портит аппетит.

А вот папочка наверняка бы составил ей компанию и с удовольствием слопал бы свою порцию! Девочка засмеялась, представив отца с застрявшими в усах розовыми крошками от ваты – папа так любит дурачиться.

Маленьким указательным пальчиком она обводила очертания льдинки, застывшей с той стороны иллюминатора, когда услышала голос отца:

- Над чем это ты там смеешься, Беллс?

Своим дыханием отец щекотал ей щеку и, смеясь, Изабелла приподняла плечо, закрывая лицо там, где больше всего было щекотно. Отец пах кофе и мятой. Девочка повернулась, чтобы увидеть его улыбку. Он часто улыбался, от этого морщинки в углах его глаз становились заметными. Изабелла пожала плечами.

- Ни над чем,- ответила она. – Просто подумала. - Она опять повернулась к иллюминатору и заметила, что на солнце льдинка сверкает бриллиантовым блеском.

Она услышала, как отец хмыкнул и легонько вздохнул. Он пододвинулся в своем кресле, отложил бумаги, которые читал, на откидной столик перед собой и прижался как можно ближе к Изабелле: его подбородок уютно расположился на ее хрупком плечике, а рука обняла за талию.

Любое легкое касание отца дарило Изабелле чувство защищенности. Для Чарли же прикосновения были своего рода напоминанием, каким сокровищем была для него Изабелла.

- Ух, ты, - выдохнул он, восхищаясь видом. – Какие красивые облака.

- Да, - ответила Изабелла. – Они прямо бесконечные.

- Дорога в рай, - тихо добавил Чарли.

Изабелла повернулась к нему, ее нос практически касался его щеки. – Правда?- широко распахнув глаза, спросила она.

Чарли кивнул. – Правда, - ответил он. – Только в раю могут быть такие потрясающие облака.

Изабелла снова отвернулась к иллюминатору, пытаясь осознать, насколько близко они были к раю.
– А бабушка в раю? - спросила она, вспомнив мать Чарли, которая умерла, когда Изабелла была совсем маленькой.

Проглотив ком в горле, Чарли снова кивнул. – Она там наверняка в начальниках, - ответил он, слабо улыбнувшись.

Изабелла улыбнулась. – Думаешь, она нас видит?

Чарли продолжал смотреть в иллюминатор, ощущая, что слезы начали пощипывать глаза. – Уверен, что да.

Изабелла понизила свой голос практически до шепота. – Может нам помахать ей рукой?

Чарли покрепче обнял дочь. Он посмотрел на нее и чмокнул в носик. – Ей это точно понравится. Давай.

Чарли наблюдал за Изабеллой с сердцем, полным любви, и душой, полной сожаления. Девочка помахала кончиками пальцев в надежде, что бабушка, которая, по мнению Чарли, наверняка бы души не чаяла в своей внучке, увидит ее.

Это был один из самых горьких моментов в его жизни.

- А я попаду в рай, папочка?
Изабелла перестала махать и стала снова чертить пальцем по пластику иллюминатора.

У Чарли внутри все сжалось от этих слов. Одна лишь мысль, что что-то или кто-то может забрать у него Изабеллу, привела его в ужас. Он посмотрел на ее невинное личико и выдохнул сквозь ком в горле. Чарли откинулся в кресле, увлекая за собой Изабеллу. Он прижал дочь к себе, разместив ее голову у себя под подбородком.

- А почему ты спросила, Беллс?

Изабелла тронула голубую вышивкуна шелковом галстуке отца и сжала губы, прежде чем тихо ответить.

- Просто поинтересовалась.

Чарли зарылся носом в ее волосы и вдохнул полной грудью их аромат.
– Знаешь, детка,- начал он и успокаивающе провел по ее спине. – Этого не случится еще очень, очень, очень долго, но я уверен, что ты попадешь на небеса. Ты слишком особенная и очень красивая, чтобы этого не случилось. Из тебя выйдет чудный ангел.

Изабелла улыбнулась и придвинулась ближе к отцу.
– А ты тоже туда попадешь?
Чарли засмеялся и вздернул вверх брови, как бы усомнившись на секунду. – Я не знаю, Беллс. Я очень надеюсь на это.
- Попадешь, - ни капли не сомневаясь, заверила его дочь, уткнувшись в отворот его пиджака. – Ты слишком особенный, чтобы этого не случилось. Будем там ангелами вместе.

Чарли прижался щекой к макушке Изабеллы и закрыл глаза. Если бы только было можно сберечь этот момент! Остановить время, запечатать его в бутылку, и хранить всю жизнь.

- Я люблю тебя, папочка, - выдохнула Изабелла.

Чарли улыбнулся, крепко обнял ее и прошептал: - Я люблю тебя.

За все эти шестнадцать лет, прошедшие со дня смерти отца, Изабелла бессчетное количество раз мечтала о возможности увидеть Чарли или поговорить с ним. Та пустота, которая и порождала это желание, ежедневно была вокруг нее, усиливаясь в какие-нибудь памятные дни или в годовщину.

До траурной даты оставалось три недели, и Изабелла понимала, что острое ощущение горя и пустоты неумолимо вырвется наружу. Она пыталась внутренне подготовиться к этому всеми возможными способами, но прекрасно отдавала себе отчет, что, как ни готовься, горькая боль потери будет непреодолимой.

Она возвращалась домой из Центрального Парка, удрав от мужчины, который поцеловал ее так, что мурашки побежали по спине. Изабеллу накрыла волна боли, настоящее цунами, сбившее с ног. Боль была практически невыносимой, когда она наконец-то добралась шатающейся походкой до своего дома и вошла в лифт. Все ее тело сжалось, когда она сделала вдох.

Так плохо не было никогда. Никогда. Даже мысли об отце отошли на задний план.

Она вцепилась вспотевшими ладошками за поручень в лифте и глубоко дышала: вдох носом – выдох ртом, не отрывая взгляда от бегущих красных цифр мелькавших этажей.

Двери лифта открылись, и Изабелла медленно прошла через вестибюль к своей квартире. Казалось, что, несмотря на трудности с дыханием и боль в груди, ее тело продолжало функционировать нормально, но вот ее душа полностью потерялась в густом тумане смятения.

Войдя в квартиру, Изабелла с грохотом захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Сумка и ключи с шумом выпали из рук. Неожиданно Изабелла почувствовала, что весит гораздо больше своих привычных пятидесяти килограммов, колени предательски подогнулись, и она обессилено сползла вниз.

Она прижала руку к груди и с шумом втягивала в себя воздух, пытаясь нормально дышать.

Страх. Паника. Таблетки.

К счастью какая-то часть ее могла еще логично мыслить.

На негнущихся ногах она прошла в ванную – вместилище всех ее тревог и проблем. Она не помнила уже, когда в последний раз принимала успокоительное, и теперь, тот факт, что она вынуждена была опять воспользоваться лекарствами, привел ее в бешенство и ее глаза наполнились слезами.

Изабелла старалась не смотреть в зеркало, страшась увидеть свое отражение. Достав со второй полки баночку с лекарством, купленным без рецепта, и ни капли не раздумывая, отвинтила крышку. Белая пилюля выпала ей в руку. Она молча уставилась на нее.

Изабелла не могла ничего с собой поделать: ей казалось, будто таблетка в ее руке была насмешкой над ее неспособностью противостоять трудностям. Она чувствовала себя жалкой слабачкой, которая сегодня, к тому же, облажалась с королевским размахом.

Ей необходимо успокоиться.

Изабелла закинула таблетку в рот, зачерпнула ладошкой воды из под крана и, закрыв глаза, проглотила лекарство. Таблетка оказалась большой, и понадобилось пару секунд, чтобы она проскользнула в желудок. Изабелла глотнула воздуха и тут же сложилась пополам в тщетной попытке облегчить свербящую и царапающую внутреннюю боль.

Сердце грохотало в груди не переставая с того самого момента, как ее губы коснулись его рта. Изабелла не осмеливалась даже мысленно произнести его имя. Не хватало только это добавить в адскую смесь вины, страха и смущения.

О чем, черт побери, они думали? О чем, черт побери, думала она?

Изабелла хлопнула себя по щекам и простонала совершенно беспомощно и безнадежно. Щеки обжигали горькие, злые слезы, но она не позволяла себе разрыдаться. Вся эта ситуация произошла по ее вине, из-за нее и ей с этим разбираться.

При этой мысли Изабелла сардонически рассмеялась.

Разбираться с этим? Она только что выпила транквилизаторы, чтобы успокоиться. Она не может разбираться с этим дерьмом.

- Идиотка. Идиотка. Гребаная идиотка,- шептала она со злостью, грубо потирая лицо ладонями.

Одна рука опустилась на подбородок и кончики пальцев оказались на губах. Воспоминание о его губах и их вкусе вспышкой сверкнуло в ее голове. Господи Боже, его вкус! Его губы были мягкими и нежными. Она не ожидала ничего подобного. Выполняя данное обещание, он поцеловал обе ее губы – практически смаковал ее.

Жар ее тела мгновенно перетек вниз, сконцентрировавшись между ног, заставляя ее киску пульсировать от желания. Смесь вожделения и жгучей вины больно сжали желудок. У нее не было права желать его. В душе она уже примирилась с мыслью, что ее влечет к нему – немудрено, с такой-то его красивой внешностью, но теперь было что-то еще. Чем больше она проводила времени с ним, тем больше она замечала его внутреннюю красоту.

Его руки так нежно прикасались к ее лицу, будто он боялся, что она разобьется вдребезги под его прикосновениями. По иронии, эта его боязнь была не беспочвенна – она уже разбилась. Разлетелась на осколки из-за него. Эмоции, бурлящие по ее венам, были для нее новыми и пугали до чертиков, не в последнюю очередь из-за того, что она без сомнения хотела бы снова поцеловать его.

Не позволяя даже думать себе, как пройдет их следующая встреча, Изабелла пошла спать. Она забралась в центр кровати и свернулась калачиком, отчаянно надеясь, что лекарство подействует быстро, и она проспит несколько часов.

=PoF=

 

Каллен захлопнул за собой дверь с таким яростным грохотом, что звон разлетелся по всему лофту. Он швырнул куртку и ключи в стену, тяжело облокотился о барную стойку и, запустив обе руки в волосы, с силой принялся дергать их. (прим.пер.: лофт – жилое помещение либо художественная мастерская, расположенные в здании, которое раньше использовалось в индустриальных целях)

Что. За. Хуйня?

Он совсем не понимал что, черт побери, произошло. Боль в груди была такой, будто его перемолотило стадо гребаных лошадей. Он не мог нормально дышать с того самого момента, как, развернувшись, Персик ушла от него. Она ушла. Боже, как же больно.

Каллен, никогда прежде не испытывавший такого чувства, был совершенно обезоружен. Смотреть вслед уходящей Изабелле было самым тягостным в его жизни, когда каждая клеточка его тела желала броситься вдогонку. Он хотел бы попробовать что-то объяснить ей. Правда, Каллен не знал и сам, что именно нужно было объяснять, но, может быть он мог бы даже… извиниться?

Целый час он пытался понять хоть что-то, но так и не уловил, было ли ему в чем извиняться.

Неужели она не почувствовала то же, что и он? Разве она не отвечала взаимностью?

Когда Каллен коснулся губами рта Персика, он потерялся в ощущении ее вкуса, аромата и мягкости. Это было так приятно - ощущать ее, прижатой к себе, хотя он и боялся прикасаться к ней сильнее, чем просто порхающими движениями кончиками пальцев, будто она могла рассыпаться под его руками. Ни одну женщину он не целовал так, как ее. Он сам удивился своей нежности. Безумное желание, поселившееся где-то в самой глубине его существа, снедало его охеренной необходимостью овладеть ею неистово и жадно, прижав прямо к дереву. Но едва коснувшись ее, он знал, что никогда не поступит так с ней.

Он справился со своим желанием и коснулся ее со всей нежностью, на которую был способен. Блядь, до чего же она была хороша. Он застонал и его член дернулся, искренне демонстрируя полнейшее согласие, став тверже скалы лишь при одном воспоминании о ней.

Шумно выдохнув, он уронил руки вдоль тела. Он облажался. Он не должен был целовать ее. Персик просила его не делать этого.
– Не делай этого, - сказала она, но он пропустил это мимо ушей. Он просто не мог уже бороться с самим собой, так он и сказал.

С той самой минуты, когда он, стоя рядом с ней на ступеньках библиотеки, посмотрел на ее губы, он мог думать лишь о том, чтобы поцеловать ее и узнать, какая она на вкус. О, да, он был упрямым засранцем и выпрашивал разрешения попробовать лишь один разок. Он рассмеялся, презрительно выдохнув через нос. Один разок? Какого черта, Каллен?

Он вытащил сигарету и прикурил ее.

Он четко осознавал, что, раз попробовав ее губы, будет отчаянно нуждаться в них снова. И не менее четко понимал, что это, по ее словам, больше невозможно. И все же он никак не мог отделаться от ощущения, что все эти ее решительные заявления, что подобное не случится вновь, были ничем иным, как тщетной попыткой отгородиться от ее собственного влечения к нему. Блядь, она ведь ответила на его поцелуй. Она тоже этого хотела. Не так ли?

Растущее раз от раза количество их заигрываний, взаимных подколок и касаний друг друга сводило Каллена с ума. Чем чаще они виделись, пока он был в тюрьме, тем сильнее он хотел трахнуть ее на любой подвернувшейся поверхности так, чтобы она выкрикивала в экстазе его имя. Его член дернулся в штанах, проголосовав «за» эту идею. Теперь же, после сегодняшнего, он был бы счастлив довольствоваться хотя бы еще одним нежным поцелуем.

Устало он потер бровь и признал, что вся ситуация была против них.

Каллен не был законченным засранцем, он понимал, что она рискует гораздо бóльшим, чем он и, узнай кто-нибудь об их поцелуе, она окажется по уши в дерьме. Он понимал это. Все это ебать как ему не нравилось. Он затянулся сигаретой, чувствуя, как нрав и себялюбие пробуждаются внутри него.

Как она могла заявить ему, что такое больше не повторится? Кем, блядь, она себя возомнила? Да, она его преподаватель, но это не дает ей право принимать решения за него. У него что, совсем нет гребаного права голоса?

В голове всплыли слова, что он сказал ей: «Вот уж на что мне насрать, Персик, так это на то, а случится ли это снова».

Он затушил сигарету, обругав себя лживым сукиным сыном.

Больнее всего было то, что ее слова ранили. В его жизни было много обидных и ранящих слов от других людей, но, казалось, что Персик знала особый рецепт, как побольнее задеть его за живое. Он не был придурком настолько, чтобы не признать это, и совсем не парился, что выглядит при этом слюнтяем. Она обидела его и он злится.

Его злило все: и сама ситуация и то, что он, нахер, понятия не имел, что ей сказать при встрече в следующий понедельник. А может, вообще туда не ходить?

Он бросил взгляд на часы и ощутил, что виски разламываются от головной боли. Стрелки на циферблате показывали почти пять часов, и ему просто необходимо было расслабиться и успокоиться. Он должен был перестать думать о мисс Свон, а заодно и о ее мягких губах и персиковом вкусе языка. Черт.

Он вытащил из кармана телефон и открыл список контактов. После трех гудков ожидания ему ответили.

- Здорово, Каллен! Ну как свиданьице, ну в смысле урок? - заржал Джейк в трубке.

- Да пошел ты, - огрызнулся Каллен, входя при этом в спальню. Стащив ботинки с ног, он пнул их в угол.

- Эй, эй, что за наезды! Я понял, все плохо, да?

Закинув руку за голову, Каллен стянул с себя майку и бросил ее на край кровати.

- Тебе-то какая разница! - отбрил его Каллен. - Слушай, какие планы на вечер?

- Да особо никаких. А что, есть идеи?

Каллен провел рукой по волосам. – Хочу нажраться и побыстрее. Куда пойдем?

Джейкоб засмеялся. – Знаю я одно шикарное местечко, любезный. Через час будь в мастерской.

Каллен направился в ванную, на ходу расстегивая джинсы.
– Я буду через тридцать минут.

=PoF=

 

- Двигайся! - шипел незнакомец из-под капюшона. – Нам нужно убраться отсюда. Они убьют тебя! Пошевеливайся!

- Я не могу, - всхлипывала Изабелла. – Мой папа…

Незнакомец не стал слушать. Воздух разорвали звуки выстрелов. Изабелла закричала. Она ринулась бежать, но тут же оказалась прижатой к земле, чувствуя тяжесть на своей спине и уловив запах сигаретного дыма и чего-то мускусного.

Асфальт был такой холодный.

- Не двигайся, - тяжело дыша, прошептал он ей в волосы, так как она дергалась и извивалась под ним. - Проклятье, ты не можешь вернуться туда. Он сказал тебе бежать.

Изабелла взметнулась на постели, задыхаясь и хрипя от ужасного крика, медленно затухавшего в горле. Холодный пот градом катился с нее: лицо было влажным, как впрочем, и вся одежда.

С громким стоном она оперлась о спинку кровати и с облегчением глубоко вздохнула, осознав, что это был только сон, и она находилась в своей кровати, а не на тротуаре Бронкса, где только что убили ее отца. Она не видела этих кошмаров уже давно, но они не становились от этого менее ужасными. Медленно открыв глаза, Изабелла посмотрела на часы – спала она чуть больше часа.

С трудом поднявшись с кровати и преодолевая глухую боль в голове, девушка отправилась в душ. Она знала, что горячая вода поможет избавиться от напряжения и страха, сковавших ее плечи и шею.

##

Заворачиваясь в банное полотенце, Изабелла услышала, как откуда-то из глубины сумки, брошенной у входной двери, надрывается мобильник. Стремглав она рванула к сумке и стала неистово рыться в поисках этого чуда техники. Наконец она его нашла и, увидев определившийся номер, ощутила, что сердце бьется теперь где-то в горле. Дерьмо.

Спустя секунду, закрыв глаза, она ответила: – Алло.

- Привет, Изабелла. Мне показалось, что еще немного, и я буду оставлять сообщение в голосовой почте. - По голосу Питера можно было догадаться, что он говорит, как всегда, с широкой улыбкой на лице. Но сегодня, в отличие от других их бесед, Изабелла не подхватила его дружелюбный тон.

- Да, Питер, прости. Я просто выходила из душа.

Питер судорожно глотнул от мгновенно возникшего перед ним соблазнительного образа мокрой после душа Изабеллы. Теперь эта картинка будет мучить его до конца дня. Черт побери.

- Все в порядке,- отозвался он, легонько откашлявшись. – Я звоню уточнить, свободна ли ты сегодня вечером.

Изабелла задержала дыхание и потерла лоб. Они договаривались встретиться сегодня вечером и сходить куда-нибудь выпить, после того как он отвезет сына к бывшей жене.

Ради всего святого, как она могла пойти с ним куда-то после всего, что случилось сегодня?

В голове у нее была каша: хотя Питер и не был чем-то особенным для нее, она не могла представить, как сможет смотреть ему в глаза, зная, что целовала другого мужчину. Своего студента.

Своего красивого студента.

- Гм, - начала Изабелла и почувствовала, что в глазах скопились непрошенные слезы.- Мне так жаль, Питер, но можем мы перенести нашу встречу на другой день?

Питер выпустил из рук игрушку сына, которую Генри вручил ему пять минут назад. Он был разочарован: слова Изабеллы больно царапнули его.
– Гм… да, конечно, - он постарался придать своему голосу максимально радушный тон. – Хорошо. Ты в порядке?

Нет, я, блядь, совсем не в порядке.

- Да-да, - поспешила Изабелла с ответом. – Думаю, что немного простыла и лягу сегодня пораньше спать. А вот теперь она была еще и лгуньей.

- Может, тебе что-нибудь принести? - предложил помощь Питер. – Генри при простуде всегда ест суп.

Две слезинки скатились с ее щек. Она смахнула их сердитым жестом, всем сердцем понимая, что не имеет права рыдать над ситуацией, которую сама же и устроила.

- Нет, не надо, - хрипло ответила Изабелла. – Большое спасибо, что предложил.

Питер вздохнул. – Да без проблем. Если тебе что-нибудь понадобится, звони мне, ладно? - попросил он.

Изабелла тихо шмыгнула носом. – Да, конечно. Еще раз спасибо тебе и прости меня.

Питер постарался спрятать колющую боль в груди за веселым, ободряющим смехом.
– Эй, не переживай. Просто поправляйся, хорошо? Мы обязательно что-нибудь организуем на неделе или в следующие выходные, ладно?

- Да, конечно, - ответила Изабелла и тряхнула головой в приступе отвращения к себе.

- Договорились, - мягко сказал Питер, уловив печаль в голосе девушки. - Изабелла, пожалуйста, позвони мне, если тебе будет что-нибудь нужно.

- Я позвоню. Пока, Питер.

- До свидания, Изабелла.

Она нажала отбой, затем тяжело съехала вниз по стене и подтянула колени к груди. Слезы хлынули из ее глаз. Их было не остановить. Отчаянное смущение, растерянность и злость на саму себя прорвали плотину. Она плакала молча: ее слезы не прерывались ни всхлипами, ни икотой, она просто разрешила им литься в три ручья, надеясь, что когда они все-таки высохнут, у нее будет ответ на вопрос: что же делать дальше.

=PoF=

 

- Ну и что там за хрень, чувак? - спросил Джейк, выдыхая сигаретный дым через нос. – Что это было за отношение, когда ты говорил по телефону?

Каллен промолчал. Вместо ответа он отхлебнул большой глоток пива Corona и смотрел на дорогу возле бара, где они сидели за столиком на улице. Джейк закатил глаза, уловив ярость в напряженно стиснутой челюсти приятеля.

- Каллен, - позвал он, ударив при этом по ножке кресла, в попытке привлечь его внимание.

- Что? - проорал тот в ответ, уронив от неожиданности бутылку с пивом на столик.

- Что значит «что»? продолжал Джейк, ни капли не испугавшись свирепых огней в глазах Каллена. - Когда ты заявился в мастерскую, у тебя был такой вид, будто ты готов пристрелить любого мудака, а теперь, нахер, сидишь здесь уже битый час и даже двух слов не произнес. Поэтому я повторяю свой вопрос: что, блядь, происходит?

Каллен посмотрел на Джейка долгим взглядом, потом опустил глаза на столик и схватился за пачку сигарет. Прикурив, он сделал долгую, глубокую затяжку. Смерть легким.

- Ничего, - сказал он, откинувшись на спинку кресла, и потер бровь. Он заметил раздраженный прищур глаз Джейка и вздохнул. – Осложнение, - добавил он в надежде, что Джейк уймется.

- Угу, - пробормотал Джейк, взяв бутылку с пивом. - А это «осложнение» случайно не выглядит как 163-сантиметровая брюнетка с офигенной задницей, а?

Джейк знал Каллена много лет и, конечно, заметил более чем странное поведение друга в последние несколько дней. Тот стал более покладистым и даже улыбаться стал чаще. Точно, чувак попал.

Каллен с такой силой сжал челюсти, что Джейк услышал клацающий звук. Он понимающе улыбнулся. Бинго.

- Ага, - продолжал свои размышления Джейк, развалившись в кресле. – Это все же училка.

- Джейк,- пророкотал Каллен, медленно закрыв глаза. Шумно вдохнув, он снова посмотрел на парня пристальным взглядом. – Я не прошу. Я требую. Не суйся.

Джейк внутренне спорил сам с собой: стоит ли провоцировать Каллена дальше. Сверкавшие глаза друга подсказали ему, что все-таки лучше не стóит.

- Ладно, чувак, - сказал он и снова подхватил бутылку. – Я думал, мы собирались охуительно провести время?

- Ну, мы пьем пиво и смолим, - сухо заметил Каллен. – Какого еще веселья тебе надо?

Джейк презрительно усмехнулся и прикончил свою бутылку. Каллен тут же осознал, каким чертовым занудой он был, когда заметил тоскливое выражение лица Джейка. У него было дерьмовое настроение, но он не хотел портить его другу. Каллен вздохнул и подался вперед.

- Прости, мужик, - тихо сказал он, глядя в пол. – Такой дерьмовый день сегодня и башка совсем не варит… и… прости, что я был…

- Сучкой не в настроении, - закончил за него Джейк, слегка улыбнувшись. Каллен улыбнулся в ответ.

- Да, - согласился он и пригладил волосы. - Прости, что был сучкой не в настроении.

Джейк кивнул и, качнув бутылкой в сторону Каллена, произнес: - Извинение принято.

Каллен кивнул в ответ и, взяв пиво в руку, смотрел вслед Джейку, который отправился в туалет.

Каллен старался изо всех сил не думать о Персике, но ее образ с иезуитской настойчивостью то и дело проявлялся в его голове. Он не мог взять в толк почему, черт возьми, он не мог просто расслабиться и подумать о чем-нибудь еще. Казалось, что любая проходящая мимо брюнетка возвращала его мысли к ней, к их поцелую и тем словам, что они сказали друг другу.

Он вспоминал, какая она была чертовски оскорбленная, когда он нагрубил ей. Ее глаза распахнулись от обиды, и огонек, который всегда так ярко горел в них, потух. Это он потушил его – и именно это не нравилось ему больше всего.

Бля, когда это он стал таким охуенно заботливым?

Заботливым. Или нет? Да, заботливым.

Вернувшийся Джейк, прихвативший с собой еще пива и пару стопок виски для «полировки», выдернул его из раздумий.

- Прошу, - сказал он, гостеприимным жестом указывая на выпивку.

- Премного благодарен,- отозвался Каллен и махнул залпом стопку виски. Ебать, как эта хрень обожгла горло. Может и правда это будет хорошей анестезией против глухой боли, все еще терзавшей его?

- Пока я был в сортире, позвонила Шивон, - пробурчал Джейк, жуя сигарету. - Приглашает присоединиться к ней и ее друзьям. Здесь недалеко, в паре кварталов отсюда. - Он отхлебнул пива. - Хочешь пойти? Малышка Эмили будет там. - Джейк с намеком подвигал бровями, на что Каллен только закатил глаза. - Да, ладно тебе, Каллен, - настаивал Джейк, весело хлопнув в ладоши. - Поговорку знаешь?

- Нет, - покачал головой Каллен. – Что за поговорка?

Джейк засмеялся. – Лучший способ забыть одну сучку – лечь под другую.

Шумно выдохнув через нос, Каллен еле сдержал свой порыв защитить Персика. Он просто напомнил себе, что Джейк – это Джейк. После всего того, что ему пришлось пережить, его отношение к женщинам было сильно исковеркано. Он был лучшим другом Каллена и хотел подбодрить его в силу своих возможностей. Понимая это, Каллен допил остатки пива и со звоном брякнул пустой бутылкой об стол.

- Пошли, - сказал он и резко встал, проскрежетав отодвигаемым стулом по асфальту.

- Отлично, - ответил Джейк с улыбкой. – Можем поймать тачку.

Через десять минут они уже подъехали к клубу, в котором Каллен не был несколько лет. Здание выглядело все так же, изменились только вывеска да имя владельца. Каллен еще не вошел в здание, но уже услышал доносившиеся до него чудовищно громкие ритмичные звуки RnB. Коротко переговариваясь, Джейк пробирался сквозь очередь на входе. Огромный вышибала впустил их без лишних слов.

Несмотря на то, что еще не было и девяти, клуб был набит битком. Музыка была настолько громкой, что долбила под ребра. Он смотрел вокруг на полуголых извивающихся в танце девушек: животы, ноги, сиськи и попки были повсюду в неограниченном количестве. Да, может быть, эта идея Джейка была неплохой.

Они с трудом пробрались сквозь толпу к бару, где Джейк заказал выпивку, не преминув подмигнуть и улыбнуться хорошенькой блондиночке-барменше. Она покраснела, тряхнула волосами и очень быстро выполнила заказ. Увидев довольную ухмылку Джейка, Каллен лишь покачал головой и, положив локти на барную стойку, оперся на нее спиной.
В этом чертовом логове женщины были повсюду и большинство из них, не отрываясь, глазели на Каллена и Джейка, которые задумчиво потягивали доставшиеся им за полцены напитки.
Большое количество женских благоговейных взглядов было направлено на этих двух красивых, накаченных, татуированных мужчин, которые, казалось, совсем не обращали на это внимание. Они излучали опасность и надменность – лакомые кусочки для большинства из этой толпы. Быстрый трах с любым из них был бы приятной наградой для всех этих глазеющих красоток.

- Господи, - промычал Каллен, наблюдая, как две девицы изображали грязные танцы под старую добрую музыку R Kelly, рвущуюся из колонок.

Джейк засмеялся рядом.
– Спасибо Господи, что мы мужики и абсолютно свободны, - сказал он, легко толкнув локтем друга.

Каллен улыбнулся и, соглашаясь, кивнул. Но на самом деле, глядя на трущихся и извивающихся девчонок, он не мог не думать о Персике. Интересно, что она сейчас делает? Может она тоже где-нибудь веселится и куча гребаных вожделеющих самцов пускает на нее слюни? Блядь. Его пальцы нащупали в кармане край мобильника, и он раздумывал, не отправить ли ей сообщение в попытке прояснить этот вопрос.

Он насмешливо фыркнул в горлышко бутылки. За каким хером он будет это делать? Как бы он ни хотел этого, у него нет на нее никаких прав. Она сказала, что подобное больше не повторится и ушла от него. Дело закрыто. И потом, она не за этим дала ему свой номер мобильного. Да и что бы он ей сказал, черт возьми? Позвонить ей – будет охуенно большой глупостью. Примерно так же, как было с поцелуем.

В раздражении он потер лицо. Казалось, его мысли сегодня вечером неслись только в одном направлении.

- Так-так, ты посмотри, кто к нам пожаловал.

Шивон по-кошачьи промурчала практически в ухо Каллену, от неожиданности он даже вздрогнул.

- Ого, Каллен, да ты сегодня на взводе, - улыбнулась и подмигнула ему Шивон. Да, она была сексуальна.

- Тогда мне лучше держаться от тебя подальше, - нашелся с ответом Каллен и подмигнул ей тоже, отхлебывая из бутылки. Он позволил себе скользнуть по ней масляным взглядом.

Шивон улыбнулась и направилась к Джейку, чем успокоила Каллена. Не смотря на то, что они занимались сексом много раз, Каллен не мог представить, что сделает это опять. И дело было не в Джейке, и не в Шивон – та была очень горяча, просто он даже думать не хотел, почему нет.

- Привет, незнакомец.

Каллен повернулся и увидел знакомое лицо девушки. От вида ее черного с красным платья у него перехватило дух. Эмили была потрясающе красивой девушкой – Каллен не мог отрицать этого - и о, да, она умела сосать член. Ему оставалось только надеяться, что она не хотела продолжения банкета сегодня вечером. Напиться и забыться – вот все, что было ему необходимо сейчас.

- Привет, - ответил он, улыбаясь. – Хорошо выглядишь. Как ты?

Эмили опустила руки вдоль платья, потом с улыбкой заправила волосы за уши. – Отлично. Ты и сам прекрасно выглядишь.

Про себя же подумала, насколько она преуменьшила комплимент ему. В белой футболке с v-образным вырезом, надетой под красно-синюю рубашку в клетку, он был таким притягательным, что она с трудом могла связно думать. Он был просто ходячий секс в этих своих темно-синих джинсах и потрясных ботинках. Эмили была бесконечно благодарна, что ей посчастливилось причаститься тайных радостей, что скрывались под его одеждой. И она точно хотела бы второго раунда.

- Выпьешь что-нибудь? – Каллен пытался быть предельно вежливым. Но тут же пожалел об этом, увидев, как вспыхнул надеждой ее взгляд, пристально оглядывавший его с ног до головы. Дерьмо.

- Конечно, - ответила она, потянулась к нему и, положив руку ему на плечо, попросила джин с тоником. Он хмуро посмотрел на ее руку, а затем перевел взгляд на ее лицо. Он не хотел касаний. Ее, казалось, удивила его реакция, но, тем не менее, Эмили убрала руку.

Вздохнув, Каллен повернулся к бару, ощущая ее тело рядом с собой. Хотя он и не собирался приглашать в их компанию своего младшего дружка, несомненно, тот был в курсе, что рядом находилась красивая женщина. Гребаный член-предатель. С легкой улыбкой Каллен протянул Эмили ее напиток. Он знал, что не хотел вести себя с ней как конченый засранец.

- Спасибо, - ухмыльнулась она и обхватила губами черную трубочку в коктейле с обольстительным намеком.

Каллен опрокинул две рюмки текилы, которые купил для себя, и кивнул.

- Не за что,- отозвался он, чувствуя, как в штанах дернулся член. Потом снова нащупал мобильник в кармане.

=PoF=

 

Изабелла наконец-то поднялась с пола, где провела последний час, заливаясь слезами. К ее большому сожалению, слезы не принесли ни облегчения, ни ответа на вопрос, как же ей, черт возьми, выпутаться из дерьма, в которое она сама себя и окунула.

Натянув на себя спортивные штаны и толстовку, она поставила ДВД «Школа рока» с Джеком Блэком в главной роли. В дверь тихонько постучали. Бросив взгляд на часы, она сильно удивилась, кого это могло принести к ней в одиннадцатом часу вечера в субботу.

Ее сердце глухо стукнуло, когда она посмотрела в глазок. Медленно отодвинув задвижку и открыв дверь, она прислонилась к ней бедром. Изабелла молча стояла на месте, не зная, что сказать.

- Могу я войти? - тихим, твердым голосом спросила Элис.

- Конечно,- ответила Изабелла, посторонившись и пропуская гостью в квартиру.

Войдя, Элис неловко замерла, глядя, как Изабелла закрывает дверь. Она не могла не заметить, насколько паршиво выглядела ее подруга: припухшие глаза и углубившиеся мимические морщинки делали Изабеллу старше лет на десять. Элис, конечно, была в курсе приближающейся печальной даты годовщины смерти Чарли Свона, но что-то в лице его дочери говорило Элис о добавившейся боли, бóльшей, чем могло показаться с первого взгляда.

- Выпьешь что-нибудь? - спросила Изабелла, заправляя прядь волос за ухо.

- Конечно, - коротко кивнула Элис.

Пряча взгляд, Изабелла прошла на кухню. Проницательная Элис – это последнее, что ей было нужно. Она дико устала и вымоталась, не хватало только выслушать еще чертову лекцию.

- Чай? Кофе? Сок? - перечисляла она, открывая шкафчики на кухне.

- Я буду сок, - ответила Элис, сбрасывая с плеч пальто и ставя сумку на пол.

Изабелла молча налила сок для Элис и подала ей стакан. Все так же молча, она прошла в гостиную и уселась на диван, скрестив ноги и натянув толстовку на колени. Элис медленно двинулась следом и устроилась на противоположном конце дивана. Попивая сок, внимательно рассматривала то, что осталось от Изабеллы. Элис было больно смотреть на свою подругу, и она не могла понять почему. Чувство пустоты и чего-то неопознанного крутились внутри нее, оставляя после себя нежеланное кисло-горькое послевкусие.

Изабелла нажала на паузу, заставив замереть Джека Блэка на песне про круглых отличников, и повернулась к подруге, готовая к ее атаке.

- Как у тебя дела? - вежливо спросила Изабелла.

Элис улыбнулась усилиям подружки. Ей было немного стыдно, что она последнее время мало общалась с Изабеллой, но дело было в том, что Элис не знала, как теперь общаться с ней. Когда Джаспер сообщил, что Каллен, студент Изабеллы, был его кузеном, последний автоматически становился и ее кузеном тоже. Элис была в курсе о повышенной заботе Изабеллы к своему ученику, и это чертовски затрудняло ее план по сближению Питера и Изабеллы. Она не преминула упомянуть об этих сложностях мужу и деверю.

- У меня все хорошо,- ответила Элис, ставя стакан на подставку. – А ты как?

Изабелла скрестила руки на груди, и горькое чувство внутри Элис только усилилось.

- Нормально, только устала,- сказала Изабелла.

Элис понятливо покачала головой и, хлопнув себя по коленке, сказала: - Питер сообщил, что тебе нездоровится. Вот я и решила зайти, может нужно чем-нибудь помочь?

Изабелла провела руками по лицу и вздохнула. – У меня все нормально, ничего не нужно.

Изабелле не хотелось быть неблагодарной, но тот факт, что Элис не появлялась так долго, раздражал ее. И нарисовалась именно сегодня, когда Изабелле хотелось побыть одной, с этими сочувствующими взглядами, вызывающими тошноту.

- Зачем именно ты пришла, Элис? - строго спросила Изабелла, стараясь не дать выплеснуться ее эмоциям. – От тебя не было ни слуху, ни духу почти две недели. Ты не отвечала ни на сообщения, ни на голосовую почту, а теперь вдруг появилась, будто мы общались только вчера.

- Я знаю,- ответила Элис, опустив голову и признавая правоту ее слов. – Я была занята, плюс семейные дела, которые нужно было уладить Джасперу.
Это было практически правдой, конечно, в тех границах, которые она пообещала Питеру соблюдать и дать возможность ему самому рассказать Изабелле о родственной связи, которая была между ним и Эдвардом Калленом. Она уважала право Питера и Джаспера первыми объяснить все детали этой истории.

- А написать сообщение было трудно? – саркастично заметила Изабелла.

- Нет, не трудно, - ответила Элис. – Но я не ста<