Стиль юридического мышления

Актуальные для современной правовой науки и практики проблемы, несомненно, стимулируют обсуждение различных аспектов юридического мышления. «Методологическая позиция задается через рефлексию юриди­ческого мышления, направленную, с одной стороны, на выявление раз­личных проблем и противоречий, возникающих в юридическом мышлении, а с другой — на способы их разрешения. Обе эти установки, в конечном счете, должны способствовать развитию юридического мышления... О юридиче­ском же мышлении стали говорить лишь в последнее время», — отмечает современный методолог В. М. Розин.

В первом приближении юридическое (правовое) мышление — это особый вид интеллектуально-познавательной и практически-преобразующей деятель­ности индивидов и их групп, ядро которой образуют базовые когнитивные готовности, обусловливающие понимание того, что такое право, право-познание, закон, власть, и определяющие специфику анализа и оценки различных видов правового поведения (противоправного и правомерного), характер аналитических средств и инструментария юридической логики, понимание юридической истины (лжи), а также правила (каноны), по кото­рым в определенной социально-правовой системе принято формировать и развивать правовой язык, строить суждения, рассуждения и теории, фик­сировать, хранить и передавать любую юридически значимую информацию. Авторы недавно изданного словаря по философии права предлагают следу­ющее определение правового мышления: это «высшая аналитическая способ­ность личности как субъекта правоотношений, функционирующая и разви­вающаяся в ходе духовно-практического разрешения разнообразных социально-правовых противоречий». Исследуя предмет юридической деятельности, Д. Ю. Шапсугов пишет: «Особенностью предмета юридической деятельности как создания конкретных юридических отношений является внешнее проявление воли субъекта в той форме и том порядке, которые предписаны юридической нормой. Разновидностью юридической деятель­ности выступает также юридическое мышление, которым обосновывается данный ее предмет, осуществляется ее познание и практическое осущест­вление».

Рассмотрим юридическое мышление в рамках предметного поля срав­нительного правоведения и юридической антропологии. Компонентом любой правовой системы (семьи), архитектоническим элементом национального правового менталитета является не само юридическое мышление как способ создания системы логических по природе и юридических по содержанию и социальным функциям категорий, понятий и иных результатов аналити­ческой деятельности, а прежде всего его неповторимый стиль, манера мыш­ления индивидов в правовой плоскости общественных отношений. При этом различные мыслительные структуры юридической науки и практики особым образом встраиваются в совокупность исторически сложившихся в опре­деленном социуме образов, представлений, чувств (юридико-антропологический «портрет»), преломляются через реалии национального политико-правового развития.

Фактически именно способ (стиль) юридического мышления опре­деляет границы правовой рефлексии, предел осознания основ собственного политико-правового мира. Так, во многом на базе скрупулезного и много­планового изучения производных от сложившейся веками манеры юриди­ческого мышления концептуальных структур, принадлежащих различным правовым системам, компаративисты выясняют специфику последних, ищут «родственные» системы, пытаются их группировать в правовые семьи, тем самым признавая за юридическим мышлением статус постоянного, устой­чивого элемента права, одного из оригинальных критериев оценки нацио­нальной юридической и политической действительности, весьма ощутимого источника генезиса всей правовой системы. Юридическое мышление всегда оказывается связанным с типом (генотипом) цивилизации, особой логикой поведения субъектов политики и права. Его (как и само право) нельзя «под­глядеть» у кого-то, а затем где-то скопировать. Юридическое мышление — это всегда продукт «Я-цивилизации», вступающей в диалог с «Другой-циви­лизацией», при непременном условии сохранения в этом диалоге собственной неповторимой позиции. Поэтому, с одной стороны, юридическое мышление при всех возможных инокультурных «наносах» неизбежно аккомодируется к канонам господствующей в обществе политико-правовой парадигмы и, несомненно, коррелирует с развитием последней, а с другой — само мыш­ление как относительно самостоятельный и наиболее рационализированный компонент правового менталитета аккумулирует весь предшествующий социально-юридический (политический) опыт, сохраняя в известной степени, корректируя и воспроизводя его в правовой практике, науке и профес­сиональном образовании.

«При анализе мышления, — справедливо отмечает В. М. Розин, — необ­ходимо учитывать развитие (эволюцию) и культурный контекст мышления». В самом юридическом мышлении необходимо различать: способы рассуж­дения с идеальными объектами (в ходе расследования преступлений, в судеб­ной и законотворческой деятельности); правила и нормы юридического мышления, которые чаще всего фиксируются в образцах работы юриста, некоторых нормах права, методологических соображениях в рамках юри­дической науки; социально-психологические обоснования деятельности юриста, т. е. описание соответствующих способностей, процессов и структур индивидуального мышления последних; основные этапы генезиса юриди­ческого мышления; социокультурный контекст самой юридической деятель­ности, например, различные аспекты государства, права, властных отноше­ний, способы разрешения конфликтов и т. д., интересующие юристов, при­надлежащих к той или иной исторической эпохе.

Несмотря на подобную несколько расширенную трактовку сущности и специфики юридического мышления (в частности, возможно спорное отнесение к нему социально-психологических компонентов юридической деятельности), данная презентация, без сомнения, обозначает его сущност­ные контуры, место и значение в самоорганизованном (в процессе своего исторического становления), политико-юридическом пространстве (укладе), намечает неразрывные связи правового мышления со всем многообразием существующих и развивающихся юридических и связанных с ними неюри­дических явлений.

Вообще, концептуальную реконструкцию юридического мышления вполне естественно начинать с подробного рассмотрения его культурно-генетических аспектов: то, что мы сейчас понимаем под правовым знанием, юридическим фактом, юридической истиной или квалификацией право­нарушений, вряд ли будет правильно считать атрибутом всех эпох и культур. Очевидно, что каждая эпоха и цивилизационный тип особым образом мар­кируют (через иные ментальные компоненты, и прежде всего юридическую парадигму) правила и принципы оценочно-познавательной деятельности в правовой (политической) сфере. Поэтому стиль юридического мышления чаще всего сохраняет свою специфику и транслируется практически в «нетро­нутом» виде из поколения в поколение его носителей до тех пор, пока не разрушен адекватный ему цивилизационный механизм, продуцирующий и постоянно воспроизводящий способы и формы осмысления и понимания всего происходящего в правовом (национальном) поле. Вместе с тем особен­ности юридического мышления являются важнейшим индикатором развития правовой и общей культуры в рамках конкретного национального и цивилизационного типа, которому данный стиль мышления имманентен: послед­ний является надежным критерием отличия одного социума от другого, например, условного Запада от такого же условного Востока. По дефор­мациям же ранее устоявшихся мыслительных процедур и категорий можно судить о наличии, содержании и направленности перемен во всех сферах жизни общества и даже прогнозировать будущее как собственных, так и род­ственных политико-правовых «историчностей».

В генезисе любого, в том числе и правового, мышления необходимо различать три важных этапа: предпосылки, происхождение и развитие. Так, к предпосылкам юридического мышления в России можно отнести комплекс славянских предправовых символов (мифов, ритуалов, сакральных текстов, различных метафоризаций и т. п.), формирование первых правовых норм (в России «Правд», в иных местах — других источников, например древних законов Вавилона, правовых норм Моисея и т. д.), а также появление раз­личных форм коллективного и индивидуального сознания субъектов права.

В европейской цивилизации собственно юридическое мышление воз­никает в античной культуре (Древняя Греция и Древний Рим), в рамках которой складывается определенный порядок судопроизводства, весьма активно развиваются иные юридические практики. Именно в античный период возникает острая потребность, определенный социальный заказ на стройные, ясные и явные, непротиворечивые юридические рассуждения (умо­заключения и аргументацию): отсутствие правил, регулирующих последние, а также определенного видения правовой действительности часто приводили к судебным ошибкам и несправедливости.

Следующий шаг в установлении европейской рациональной (юриди­ческой) традиции и логически, и исторически делают римляне. Римская правовая цивилизация — характерный результат социальности, духовности, историчности и ментальности древних римлян. В целом представители римской правовой школы уже выходят за рамки имманентной греческому мышлению этической пробле­матики. Если для греков космические глубины (макро- и микроуровня, в том числе и сам человек) были полны тайн и вызывали священный трепет, римлян более всего интересует социальный космос. Это следующий закономерный, если внимательно рассмотреть содержание греческого гуманитарного наследия, шаг в становлении Запада. Для римлян Вселенная уже не выглядит бесконеч­ной, она сужается до пределов государства, а имперский социум расширяется до масштабов Космоса. Государство объединяет «атомизированных» инди­видов в единую социальную целостность, связывает их между собой полити­ческими и юридическими узами. Индивид как бы «приковывается» к государ­ству нормативными «цепями» долга, ответственности и дисциплины.

Более того, ясно, что подобное отношение права и власти в поздней античности не просто имело место, но было в полной мере отражено на логико-аксиологическом уровне юридического мышления и тем самым опре­делило интенциональность (намерение) его развития. Формирование рим­ского права, его место и роль в политическом развитии Римской империи (в том числе, «юридический взлет» и трагическое падение этого государства выступили тем катализатором, который запускает процессы создания собст­венного стиля юридического мышления: переосмысливаются и определяются категории, используемые в судопроизводстве, новое прочтение получают такие понятия, как «право», «справедливость», «наказание», «власть», «народ», «гражданин», «личность» и др. Соответственно складываются и специфи­ческие правовые рассуждения: подведение под юридическую норму (закон) частного случая, выяснение и доказательство того, нарушена ли правовая норма (статья закона) или нет, апелляция к справедливости, отождест­вляемой с правовой нормой и судебным решением и т. д.

В итоге греко-римские формы воспроизведения политико-правовой действительности в мышлении, способы построения юридических понятий, как, впрочем, и инструментарий всей юридической практики, стали (что вполне закономерно, учитывая степень влияния всего античного наследия на историю и культуру западного мира) субстанциональным началом и источ­ником уникального в своей самодостаточности европейского (евро-амери­канского) правового континуума. Укорененность же основных структур юри­дического мышления в более широкой реальности — правовом ментали­тете — несомненно, обеспечивает их сохранение и фиксацию на уровне инварианта национального развития, трансляцию на весьма далекие «вре­менные расстояния» и, в определенном смысле, темпоральную «вненаходимость». Именно к однородности юридического мышления современные исследователи апеллируют в поисках единых оснований западной правовой традиции, когда выводят и анализируют «некие рационально-этические принципы, следовать которым есть веление правового разума». Общность юридического мышления, единые «сгустки» логической практики в сфере правовых и политических отношений ведут к постепенному формированию «широкомасштабной» правовой культуры, распространившейся и на конти­нентальную, и на островную Европу. Поэтому, несмотря на известные раз­личия между семьями общего и романо-германского права, в принципе они покоятся на единой стилистике правового мышления (формах и способах юридической логики) и правового языка, соответственно на одинаковых миро­воззренческих основаниях. В частности, они характеризуются схожими методами конструирования легальных, прикладных и, во многом, научных определе­ний, способами реконструкции норм права, общими подходами к модели­рованию правоотношений и нормативных умозаключений, весьма схожей (и с формальной стороны, и с содержательной) эротетической логикой, которая в данных правовых системах находит в юридической практике много­образное применение (в судебном и административном процессах, деятель­ности следственных органов и т, д.), оперированием одним и тем же списком модальностей нормативности (например, «обязанность», «правомочие», «обязательно», «запрещено» и др.)

В целом же можно выделить несколько важнейших процессов, определив­ших формирование неповторимого стиля и структуры юридического мыш­ления в Западной Европе: это достаточно раннее возникновение корпуса юристов-профессионалов; создание юридических школ, где изучают законы и осваивают на примерах отдельных процессов способы юридического мыш­ления; систематизация всего правового материала и «комплектование» инсти­тутов и отраслей права; наличие адекватных этических представлений (прежде всего о порядке и справедливости), обусловивших возникновение канони­ческого права (Corpus Juris Canonica) и повсеместное распространение в Новое время идей естественного права. Очевидно, что смена этических представле­ний, ядром которых для любого правоведа все же являются идеи справед­ливости, как правило, влечет за собой смену основных юридических понятий и, следовательно, определенных аспектов юридического мышления.

Российское право значительно более, чем западное, опирается на духовные механизмы регуляции поведения, не исчерпывающиеся силлогистической юриспруденцией». В историческом ракурсе подтверждение последнему, дальнейшее развитие данной мысли можно встретить и в работах других современных авторов, обращающихся к архаико-традиционному стилю национального мышления, присущим ему правилам и принципам оценочно-познавательной деятельности. В част­ности, О. Г. Усенко пишет: «Замкнутость жизни и господство натурального хозяйства не способствуют формированию абстрактного мышления. Люди, живущие в таких условиях, не умеют мыслить силлогизмами. Ведущее место... занимают не вербально-логические связи, а процессы припоминания нагляд­ной ситуации... В этих условиях всякая новая информация, чтобы не быть отвергнутой, должна представать как нечто знакомое "старое". Познание, таким образом, принимает вид узнавания».

10. История формирования Романо-германской правовой семьи!!! Нет ответа

11. Роль рецепции римского права в формировании Романо-германской правовой семьи!!! Нет ответа

12. Источники романо-германского права!!! Нет ответа