Лицо Эдгара исказилось. Его веки плотно сомкнулись. Рот открылся, а затем его губы сжались от бесшумной тоски. Он отпустил врача, его руки безвольно опали

Автор: Кэлли Крэй

Серия: Никогда

Книга 2: «В тени»

Перевод: http://vk.com/nevermorebykellycreagh

Редакция:Вера Торгашова

АНОТАЦИЯ:

Enshadowed (2012) / "В тени"

Вторая книга в современной готической романтики трилогии, выражающая темный блеск Эдгара Аллана По. В то время, как Ворен остается заключенным в опасном мире сна, где ужасающие истории Эдгара По оживают, Изобель отправляется в Балтимор чтобы противостоять темной личности, известной во всем мире как "Пьющего за По". Это тот самый человек, который когда-то являлся Изобель во сне и забросил ее в кошмарный мир Ворена, он обладает ключом к его спасению.

Но когда Изобель находит способ вернуться к этому мир сна, она оказывается в заброшенном царстве, которое не только содержит остатки присутствия Эдгара Аллана По, но и в настоящее время отображает сокровенные чувства Ворена. Это темный мир страха, ужаса и гнева.

Ворен изменился. И сейчас Изобель придется столкнуться с новым врагом - тем, кто так же был ее самой большой любовью.

Реальная жизнь, как она есть, стала казаться мне видением и не более, как видением, зато безумнейшие фантазии теперь не только составляли смысл каждодневного моего бытия, а стали для меня поистине самим бытием, единственным и непреложным.

- Эдгар Алан По, «Береника»

***

Прекрасная! о, почему
Окно открыто в ночь и тьму?
Напев насмешливый, с ракит,
Смеясь, к тебе в окно скользит, —
Бесплотный рой, колдуний рой
И здесь, и там, и над тобой;
Они качают торопливо,
То прихотливо, то пугливо,
Закрытый, с бахромой, альков,
Где ты вкусила негу снов;
И вдоль стены, и на полу
Трепещет тень, смущая мглу.

Эдгар Алан По, «Спящий»

Пролог.

Больница Вашингтон Юниверсити, Балтимор.

Октября, 1849 год.

 

- Эдгар?

Негромко говоря, доктор Моран наклонился над своим пациентом. Его взгляд прошелся по изнуренному и бледному лицу знаменитого поэта, Эдгара По. Но человек, который сейчас лежал перед ним на больничной койке, купаясь в тускло-желтом свете лампы, мало походил на свои величественные портреты. Казалось, он представлял собой лишь призрачную оболочку того человека, истощенный самозванец, со впалыми серыми щеками и восковой кожей, белой, как простыни под ним. Темные ресницы бахромой обрамляли его сине-фиолетовые веки, затемняя углубления в виде полумесяцев под его глазами. Пот блестел на его широком лбу, в меньшей степени от лихорадки и в большей, как знал врач, от напряжения.

Дождь барабанил по сводам готических окон, сверкающие хрустальные бусины дрожали, стекая в длинные полосы на фоне тьмы.

Хотя приближалось утро, ночные тени наполняли комнату, которая без них была бы пустой.

Снаружи стонал ветер, а стук лошадиных копыт и грохот вагонных колес эхом доносился снизу из переулка.

- Эдгар, - Моран снова заговорил, - вы меня слышите?

Глаза По лениво открылись, стекловидные и далекие, они походили на незрячие глаза детской куклы, черные, как чернильницы. Он смотрел в потолок. Моран проверил пульс своего пациента, прижав большой палец к липкому запястью поэта. Секунды отзывались учащающимся ритмом.

Доктор колебался. Он не хотел снова отпускать своего пациента в безумие.

И всё же, он не мог не стремиться к ещё одному моменту просветления, ещё одному краткому проблеску человека, запертого в помешательстве.

Еще один ключ к загадке о том, что случилось четыре дня назад, когда бесчувственного По привезли к нему. В бреду, с головы до пят обсыпанный песком и в чужой одежде, он был не в состоянии связать ни единого слова о том, где он был или с кем.

- Вы помните, где вы находитесь? - Спросил Моран. Доктор заерзал на сидении, и старый деревянный стул заскрипел под ним.

Внезапно рука По взлетела. Он схватил доктора, блокируя запястье хваткой, которая забрала все силы его трупного окоченения.

- Кто это? - Выдохнул Эдгар со скрежетом в груди, его голос охрип после нескольких часов криков от боли. - Кто здесь?

- Успокойтесь. – Призвал его доктор. Он позволил липким рукам Эдгара держаться за него, надеясь, что физический контакт успокоит его, вернет и привяжет к реальности.

- Рэйнольдс? - Прошептал По. Его рука сжалась вокруг запястья Морана с невероятной силой, дрожа от нетерпения. – Рейнольдс… Скажи, что ты, наконец, пришел.

Доктор сглотнул. Он облизал губы, пытаясь, но не зная, что сказать.

- Это доктор Моран, Эдгар. Ваш врач. Я уверен, вы меня помните.

Лицо Эдгара исказилось. Его веки плотно сомкнулись. Рот открылся, а затем его губы сжались от бесшумной тоски. Он отпустил врача, его руки безвольно опали.

- Я должен был знать, - простонал он с отчаянием в каждом слоге, – что ты оставишь меня здесь. Вот так.

- Эдгар, - прошептал доктор. - Я хочу только помочь вам. Вы можете рассказать, что случилось? Можете рассказать, как оказались в Балтиморе?

- Но я не там. – Ответил По, обрушив голову на влажную подушку, его дыхание стало быстрым и поверхностным. Его тело задрожало, а под ним и его кровать. Моран неодобрительно посмотрел на своего пациента, подыскивая слова, дабы удержать его сознание в настоящем, отвлечь от галлюцинаций, чего-то, как ему казалось, скользящему сквозь стены в завитках черного дыма.

- Мистер По, вчера вы упомянули, что у вас была жена. В Ричмонде. Вы можете мне сказать…

- Ты почти прав, - прошептал По. – Почти. Но теперь, Рэйнольдс, она со мной. С этими словами он слегка провел кончиками пальцев по груди над открытой частью его рубашки.

- Здесь. Все время. - Пробормотал он. – Все время, в моем лихорадочном сердце.

- Кто этот Рэйнольдс, о котором вы все время говорите? – спросил Моран. - Возможно, ваш друг?

- Возможно, - ответил По, его рука упала вниз в то время, как его взгляд сфокусировался на потолке. – Мы увидим. Тени собираются. Слышите их шепот? Она идет. Поэтому мы увидим.

Зрачки По, черные, как смоль, расширились. Моран завороженно смотрел. Прежде он много раз лечил от безумия. Но было что-то в состоянии этого человека, что заставляло его желать осмотреть скучные стены, окружавшие его, чтобы убедиться, что там действительно ничего нет.

Эдгар ахнул. Его тело напряглось. Выгибая позвоночник, он откинул голову набок и взвыл. Корчась, он схватился за кровать под ним, выкручивая ткань спутанного постельного белья, крича "Рейнольдс!"