Гвен повернулась, чтобы посмотреть в глаза Изобель

- Что насчет Балтимора? - спросила она. - Ты едешь?

И вот так просто время игр закончилось. Изобель судорожно вздохнула.

- Папа против.

Гвен приподняла уголок рта, словно не была уверена, как на это реагировать. На самом деле, ответ Изобель не был для нее неожиданным.

- Ты использовала повод просмотра университета, как я тебе сказала?

Изобель кивнула.

- И это не сработало? - Гвен откинулась назад, выглядя озадаченной. - Понятно. Можно подумать, что твои родители устроили бы просмотр.

Изобель свирепо посмотрела на нее.

- Я имею в виду… ты будешь болельщицей в университетской команде! - Гвен помахала руками, как будто она держала пару невидимых помпонов. - Я слышала, награды увеличиваются в университете? - спросила она, ее голос изменился в неуверенности.

На этот раз Изобель не улыбалась. Ее шутливое настроение испарилось.

- Мне придется найти другой способ, - сказала она, присаживаясь на колени рядом с сумками на полу, которые оставила Гвен. По одному она стала переупаковывать подарки.

- Изобель… - начала Гвен. У нее ушло много времени, прежде чем она продолжила, и это обеспокоило Изобель, поскольку подбор слов не был одной из обычных способностей Гвен. - Я в раздумьях, - сказала она, наконец. - И положа руку на сердце, как ты можешь быть уверена в том, что этот парень, «Пьющий за По», собирается появиться в этом году?

Изобель нахмурилась.

- Он должен появиться, - отрезала она. - В статье говорится, что «Пьющий за По» приходит каждый год. Чем этот год отличается от других?

Краем глаза Изобель заметила, что Гвен поднялась с кровати и размеренно и неспешно ходит по комнате. Она не подняла глаза даже тогда, когда подол юбки Гвен и пальцы ее полосатых гольф оказались возле ее колен.

- В статье также говорится, что никто не знает, как этот парень попадает на кладбище, - сказала Гвен. - Если на то пошло.

Изобель ничего не сказала.

- Чего я не понимаю, - продолжала Гвен, - что случится, когда ты окажешься там. Представим, что тебе действительно удастся попасть в Балтимор. И при попытке незаконного проникновения на закрытое кладбище тебя не арестовывают, не запихивают в фургон или не застреливают. Затем этот парень там появляется, а что потом?

- Он знает, где находится Ворен. Что же еще?

Раздался резкий лязг браслетов, когда Гвен опустилась на колени рядом с Изобель.

- Так… ты хочешь сказать, что ты не знаешь, где он? - спросила она.

Почувствовав изучающий взгляд Гвен, Изобель перестала упаковывать подарки. До этого момента ей удавалось уклоняться от ненавязчивых напоминаний Гвен относительно деталей той ночи. К счастью, Гвен воздерживалась от каких-либо вопросов во время их короткого общения на школьных переменах. Но Изобель не сомневалась, что Гвен еле сдерживала желание засыпать ее вопросами, вероятно, догадываясь, что это причинит ей боль. Сейчас же Изобель чувствовала, что терпению Гвен пришел конец.

- Ты когда-нибудь расскажешь мне, что случилось той ночью? - спросила Гвен. - Что реально случилось? Если ты действительно собираешься сделать это, Изобель, если ты все-таки едешь в Балтимор, тебе нужна помощь. И план.

Изобель знала, что Гвен была права. Думая об этом все время, она сомневалась, что сможет сделать это в одиночку. Загнанная в угол, она подняла глаза.

- Столько всего произошло. Я сама едва понимаю это. Я даже не знаю с чего начать.

- Начало хорошее, - подталкивала Гвен.

Начало? Изобель хотелось рассмеяться, потому что это звучало настолько логично. Но ничего логичного в этом не было.

Изобель вспомнила тот день, когда они с Вореном впервые встретились, тот день, когда мистер Свенсон поставил их в пару для работы над проектом. Она вспомнила, как Ворен выглядел, сидя ссутулившись в кресле, мрачный и задумчиво тихий, его черную тетрадь, зажатую между рукой и столом.

- Все началось с его записей, - прошептала Изобель, понимая, что это первый раз, когда она рассказывает об этом кому-либо. – Он писал о… другом мире.

- Другой мир? – скривилась Гвен, как будто слова были странными на вкус.

Но Гвен видела бой Рейнольдса той ночью в Мрачном Фасаде, она знал, что его противник, призрак в багровом балахоне, утопающий в крови, не был иллюзией. Она точно знала, в отличие от других присутствующих, что бой с Красной Смертью не был постановочным спектаклем.

- Значит… можно с уверенностью предположить, что Ворен сейчас там? В другом мире? - спросила она, каждое слово звучало так, словно она робко ступала в черную как смоль комнату.

Изобель с облегчением медленно кивнула, Гвен, наконец, соединила все точки в единое целое. Это случилось прежде, чем она сама сказала хоть слово. Слова. Рейнольдс не раз предупреждал ее о силе слова? Что бы он сказал? Что они, появляясь в воображении, могут материализоваться.

- Прежде чем все это началось, - сказала Изобель, нервно вздыхая, - прежде чем все это выяснилось, до того как я начала видеть вещи, слышать вещи, Ворен писал. Помнишь его черный скетчбук (прим. альбом для рисования), который он всегда носил с собой? Все это связано с По. Я думаю, именно поэтому Ворен выбрал его для проекта. Он читал По.

- Ты сама читала, о чем писал Ворен?

Изобель кивнула.

- Однажды. И… еще раз. Позже.

- И?