ВОПРОС: Можно ли во время Богослужения делать только поклон в сторону алтаря, без наложения крестного знамения?

ОТВЕТ: Во время молитвы поклон всегда соединяется с наложением на себя крестного знамения. Поклон без наложения на себя крестного знамения делается только в ответ на благословениерукой(но не крестом), преподаваемое священнослужителем, и в ответ на каждение.

ВОПРОС: Нужно ли осенять себя крестным знамением с поклоном после каждого прошения на ектении, при пении хором: «Господи помилуй»?

ОТВЕТ: Хотя в Уставе нет на это определенного указания, и некоторые считают, что достаточно осенять себя крестным знамением и полагать поклон только на первом прошении ектении и при заключительном возглас её, однако, боле правильным является – каждое прошение ектении завершать крестным знамением и поклоном, чего естественно требует молитвенное усердие верующего, который желает ревностно и от всей своей души принимать участие в общей церковной молитв, выражаемой прошениями ектении.

ВОПРОС: Может ли причётник, начиная с иподиакона и ниже, надев стихарь, уходить из храма до окончания Богослужения, и может ли таковой по личным делам выходить из храма во время Богослужения, – в стихаре, либо сняв стихарь?

ОТВЕТ: Причётник принимает участие в Богослужении, вместе с священнослужителями, а потому он может снимать стихарь и выходить из храма не иначе, как только по благословению отца Настоятеля. Если о. Настоятель благословит, он может снять стихарь и выйти из храма и до окончания Богослужения, но для этого должна быть какая-нибудь весьма уважительная причина, ибо если рядовым мiрянам не следует уходить из храмаранееокончания Богослужения, то тем боле предосудительно делать это тем, которые удостоены церковного служения в алтаре.

ВОПРОС: Имеются ли какие-нибудь указания против применения электрического света для возжжения лампад?

ОТВЕТ: Никаких указаний на это в нашем Уставе нет и быть не может, ибо Устав был составлен задолго до изобретения электрического освещения, но общее убеждение большинства наших высоких церковных авторитетов и верующих мiрян, – что электрическое освещение, если и допустимо в храмах, то во всяком случае не может и не должно служить заменою обычно употребляемых светильников, каковыми являются восковые свечи и лампады наполняемые елеем. Никогда и ни при каких условиях электрическое освещение не может вытеснить для нас света восковых свечей и лампад, наполненных елеем, ибо и наши канонические правила и вся наша многовековая церковная традиция говорит только о восковых свечах и о елее для лампад.

Удручающее впечатление производит на душу электрический свет в храмах, воспринимаемый интуитивно, как нечто чуждое нашей святой вере, как нечто, не только не способное располагать к молитве, но скорее расхолаживать. Электрический свет, по общему впечатлению многих, какой-то мёртвый, а не живой, и слишком напоминает в храмах о той чисто-земной культуре и технике, которые ныне так далеко ушли от христианства и людей отводят от Христа и Его Божественного учения, настраивая весь смысл, всю цель жизни видеть только в земном; в земных достижениях, в земных усовершенствованиях.

Свет восковой свечи и лампадки, наполненной елеем –живой: он вносит в душу какое-то особое умиротворяющее и располагающее к молитве настроение, какую-то особую теплоту. Этому способствует несомненно то, что воск, благоухающий мёдом, и елей, это – плоды земли, которые человек приносит вдар Богу, чего нельзя сказать о механически-возжигаемой путёём нажима кнопки или поворота выключателя электрической лампочке.

Свеча и елей соединяют нас со всем тысячелетним прошлым нашей Св. Церкви, дававшей всегда такое широкое употребление именно этого рода светильникам, освященным особым символическим истолкованием их значения. Достаточно прочесть хотя бы замечательное толкование нашего великого угодника Божия преп. Серафима Саровского: «Человек по телу подобен зажжённой свече. Свеча должна сгореть и человек должен умереть». (Житие его Н. Левитскаго, стр. 167). Чтобы предохранить себя от рассеянности в молитве, преп. Серафим советовал, между прочим, смотреть на горящую свечу, причём предлагал .прекрасное сравнение человеческой жизни с восковою свечёю: «На жизнь нашу смотреть надобно, как на свечу, делаемую обыкновенно из воска и светильни и горящую огнём. Воск – это наша вера, светильня – надежда, а огонь – любовь, которая всё соединяет вместе, и веру и надежду, подобно как воск и светильня горят вместе при действии огня. Свеча дурного качества издаёт смрад при горении своём и угасая, – так смрадна в духовном смысле и жизнь грешника пред Богом. А потому, глядя на горящую свечу, особенно, когда стоим в Божием храме, да вспоминаем начало нашей жизни, ибо как тает свеча, зажжённая пред ликом Божиим, так с каждой минутой умаляется и жизнь наша, приближая нас к концу. Эта мысль поможет нам менее развлекаться в храме, усерднее молиться и стараться, чтобы жизнь наша пред Богом похожа была на свечу из чистого воска, не издающего смрада (там же, стр. 171-172).

Можно ли сказать то же самое об электрической лампочке. горящей в храме вместо свечи?

Елей в лампадах напоминает нам также знаменательную притчу Господа о десяти девах и внушает нам стремление уготовать себя к сретению Божественного Жениха (Матф. 25, 1-13), что является конечною целью нашей жизни.