ТВОРЧЕСТВО ВАЛЕНТИНА КАТАЕВА

Говоря об особенностях официальной советской эстетики, нужно отметить, что модернистские традиции не приветствовались в советское время, хотя продолжали существовать и развивались. Продолжение и обновление модернистской традиции представили Валентин Катаев, один из представителей советской литературы. Правильный, верный и признанный даже с официальной, идеологической точки зрения Валентин Катаев превращается в 50-е годы XX века в некоего чуть ли не хулигана литературного, отступая от канонов, возвращаясь как будто в эпоху молодости. Художественные интенции Катаева начинают находить свое выражение, организацию в 50-е годы, происходит слом у уже зрелого классика. При жизни Катаева исследователи назвали его творчество, как мовизм Катаева (с середины 50-х по 82 год). Стиль, особенности организации повествования меняются. Сам себе придумал: от французского «мо» - неправильно писать. Катаев из поколения одессистов. Сближение реализма с модернистской поэтикой – мовизм. Произведения Катаева:

1. «Святой колодец»

2. «Трава забвения»

3. «Алмазный мой венец»

4. «Сухой леман»

5. «Вертер»

Связаны с мотивами памяти. Черты, сближающие с модернистской традицией:

1) Субъективизация повествования – автор практически отказывается от объективного повествования. Главная точка отсчета – субъективный взгляд повествователя, модель сознания которого встраивается в повести. Повествователь мифологизирует реальность, мифологизирует действительность. Оттенок мифологизации, но Катаев не создает симулякры, а остается писателем, чье творчество не подвергает сомнению существование реальности. Автор становится неким демиургом, который претворяет прошедшие события, времена в некое новое единство, которое живет по новым законам. Это не документальная литература, не мемуары, а художественная литература, точка зрения мира в которой определяется сознанием повествователя, автор творит свой мир из реального.

2) Отсутствие линейного сюжета, отсутствие хронологии. Катаев соединяет различные временные пласты (см. Пруст, Джойс). Игра повествовательными планами присутствует. С точки зрения классического, строгого, ясного письма оценивается неправильным письмом, более усложненным, чем в официальной эстетике того времени, утвержденной тогда манеры письма традиционного.

Повесть Валентина Катаева «Трава забвения» (58 г.). Осмысление пути художника – главная идея, которая разворачивается в произведении. Два полюса, две мощных сильных личности (Бунин и Маяковский) – два главных героя, повесть про них. Время в Одессе, куда Бунин любил приезжать. Маяковский отправляется на дачу, в гости к Бунину, писатель, перед которым молодой автор преклоняется. Отчасти мифологизированный, переработанный творческим сознанием, воображением автора образ Бунина. Юный герой приходит на дачу к Бунину, отправляясь на встречу, потрясен, как Бунин одной деталью умеет показать образы, которые сам герой (Маяк.) видит несколько раз, но адекватной художественной материи создать не может. Бунин мастерски описывает чайку (капли воды кристально прозрачной зависают в воздухе, птица взлетела с воды, капли, стекающие с ее лап, делают картину точной) – это описание капель, стекающих с лап взлетающей птицы, потрясает юного героя. Талант художника видеть мир в тончайших подробностях. С другой стороны, появляется в произведении, молодой поэт вводится в произведение. Мы узнаем, что же это за молодой поэт. Маяковский – один из тысяч поэтов, каждый из которых претендовал на гениальность, оставалось только небольшое количество чеканных классиков. В контексте современной литературы того времени это просто никому неизвестный молодой поэт, но его строчки потрясают Бунина. Изображение страстной, изнемогающей любви потрясают Бунина, изображается знакомая ему картина (якоря, зной над бухтой, который летом стоит). Поэт видит эту картину с одной стороны создает ее живо и достоверно, а с другой стороны Маяк переводит ее в другую плоскость (волны расстилают простыни). Реакция юного героя однозначна: это настоящая поэзия. Не просто запечатлевать мир, но переделывать его, взрывать, вскрывать. «Каждое стихотворение Маяковского – это маленькая революция» - это созвучно ощущению юного героя, которого увлекает именно эта творческая модель. Огромное уважение и при этом некоторая ирония, которая в последующих эпизодах проскальзывает. Ирония, которая по отношению к Бунину появляется уже при первой встрече и свозит после. На первый план выходит лирическое начало. Повествователя можно считать лирическим. Бунин: «перед нами предстал сорокалетний господин, не столько желчный, сколько геморроидальный» - возникает интересный художеств образ Бунина, умный, едкий человек, который с легкостью разбирается с графоманскими стихами юного поэта. Ирония сохраняется. Эпизод, когда Бунин, юношу-гимназиста угощает компотом: они начинают делить гущу компота, Бунин следит, чтобы гимназист не нарушал половину, съел только свою половину гущи компота. Отношение к Маяковскому – полнейшее признание, что это великий человек. Создается художественный образ поэта Маяковского глазами юноши, уже выросшего, выдержавшего испытание войной. Для героя катаевского важна внутренняя мощь, описывается Маяковский, как Гулливер, который возвышается над лилипутами. Главное, что демонстрирует Катаев, создавая свою версия Маяковского: Маяк свою жизнь тратит на переделку мира и живет под лозунгом «Время, вперед!». Оказывается, что катаевский герой такая жизнь на опережение времени, на переделку вокруг себя, страшно тяжелая, с возможными разочарованиями, не всегда поддается схемам переделки, это «жизнь на разрыв аорты» (мандельштамовская формула). Это стремление творческого сознания мир переделать, преобразить. Биографический материал ложится в основу художественного сюжета. Между этими двумя полярными образами ЛГ повести мечется, с одной стороны отдает дань Бунину, с другой стороны всем сердцем отдается Маяковскому, но равняться на Маяковского ему сложнее, жить на разрыв аорты сложнее. Сарказм ЛГ роднит его с Буниным с одной стороны, с другой стороны показано, какими нелепыми и смешными были они в юности, но у героя есть чувство собственного достоинства.

Повесть Валентина Катаева «Алмазный мой венец». Феномену творческой реальности посвящена и повесть «Алмазный мой венец». Тема поэтического существования, размышления о смерти и бессмертии становятся центральными. Создается собирательный образ того поколения, молодых писателей, чуть младше Катаева, эпохи трагичной, связанной с поисками идеального устройства жизни и творчества. Один из кульминационных моментов – стихотворение «Дионис» Багрицкого (о Дионисе, о птицелове). Поэты творят реальность, реальность оказывается настолько живой и плотной, что пропитывает мир. Реальная подлинная картина мира уточняется. Творческая энергия дается человеку как благость. В итоге Катаев в «Алмазном моем венце» создает образ творчества, связанный с тем, что творчество – это всегда плод любви (к миру или другому человеку, счастливой или неразделенной). Настоящее творение, оно действительно продуцируется чувством любви, реальность творческая помогает понять, выстроить отношения с миром реальным. Автор обрамляет повествование вымышленным персонажем скульптором Брунсвигом. Кончается роман тем, что герой, прочитав текст произведения, желает запечатлеть образы в скульптурах парка, музея. Кончается роман описанием этих скульптур. Колченогий, Маяковский, Королевич, Птицелов, Мулат и другие были запечатлены в скульптурах, создаются их образы из звездно-белого материала («безумная фантазия ваятеля»). Здесь речь идет о художественном образе повествователя, Катаев говорит о поэтической природе каждого человека: каждый человек, взаимодействуя с реальностью, привносит и творческое начало, может создавать что-то новое, неравнодушное отношение к миру. Это связано с любовью, неразделенной к людям. Личность человеческая сохраняется в своих поступках, делах, а творчество позволяет сохранить и передать в памяти этот мир. Акт передачи – человек становится бессмертным.

Проза Катаева – автор выступает как писатель реалистической традиции, с другой стороны модернистские принципы, хронотоп не простой (строится на ассоциативных связях, а не причинно-следственных). Но в его творчестве не утверждается превосходство вымышленной реальности над миром человеческим, а скорее то, что творческая реальность помогает понять мир реальный. Творческая реальность запечатлевает, помогает сохранить в памяти образы. Катаева воспринимают отчасти как предшественника модернизма (он намечает работу с мифологизацией, ассоциативность Катаева). Симбиоз реалистической и модернистской традиции – явен в творчестве Катаева, ориентировано на познавание глубинного мира и творческой души, души человеческой.

вроде 2-х последних лекций нет