Эмпиризм Локка. Философия Дж.Беркли

Наиболее последовательно линия новоевропейского эмпиризма, в частности и в отношении рационализма Декарта, была разработана Локком. Например, ссылаясь на сознание и культуру первобытных людей, умственное развитие ребенка, у которого отсутствует врожденная способность к речевому общению, Локк отвергает саму теорию врожденных идей

!

Декарта. На самом деле единственный источник знаний — опыт и только опыт: в разуме нет ничего, чего раньше не было бы в чувствах. Душа, разум от рождения — tabula rasa (лат. «чистая доска»), и только в результате опыта и воспитания на ней появляется все многообразие рисунков и письмен, т.е. материал знаний и рассуждений. Правда, наряду с внешним опытом (ощущения) Локк допускает существование внутреннего опыта, отождествляемого им с рефлексией (è1.2). На базе данных исходных посылок Локк строит теорию познания, являющуюся ядром его философии.

В основе знания лежат простые идеи, возбуждаемые в уме различными качествами тел. Эти качества подразделяются на первичные, с которыми эти идеи сходны (протяженность, фигура, плотность, движение), и вторичные, с которыми идеи не сходны (цвет, звук, запах, вкус). Абстракции, общие понятия, универсалии возникают в уме как результат обобщения простых идей, полученных от отдельных вещей посредством действий рефлексии. Эти абстракции или общие идеи уже не имеют отношения к единичным вещам. В нашем разуме они столь же единичны, как и все, что в мире существует. Общие идеи создаются разумом для удобства.

Однако здесь Локк сталкивается с двумя фундаментальными затруднениями. Во-первых, Локк выводит существование мира вещей вне мыслящего Я из факта наличия у него ощущений, считая, что ощущения (опыт) суть результаты воздействия вещей на наши органы чувств, что ощущения обусловлены действием внешних причин. Но как это доказать логически? Декарт для этого вводил в свою гносеологическую модель Бога. Локк нет. Он просто утверждал, что сама душа не может породить простые идеи (ощущения), все они являются продуктами вещей, действующих на душу по своей природе. В этом смысле материализм Локка непоследователен. Во-вторых, если в разуме от рождения нет ничего, чего раньше не было в чувствах, то как возможно появление общих понятий? Ведь общие понятия и суждения возникают благодаря тому, что разум определенным образом комбинирует ощущения, или простые идеи, как их называет Локк. Ясно, чтобы обобщать, уже до этого в разуме должна содержаться идея общности.

Внутренние противоречия сенсуализма локковского типа отчетливо выявились в философии Дж.Беркли (1685—1753).

Если за исходное в познании брать ощущения, как это делает сенсуализм, то с одинаковым правом можно посчитать, что реально существуют вещи, вызывающие ощущения, а можно прийти к выводу, что мир и есть мое ощущение его.

К подобному выводу и пришел английский философ Беркли. Мир есть комплекс ощущений, существовать — значит быть в ощущениях. Когда у вас одна рука горячая, а другая холодная, по рассуждению Беркли, опустите обе руки в теплую воду, и одна из них почувствует холод, а другая тепло. Но одна и та же вода не может быть сразу и теплой и холодной. Поэтому теплота и холод — явления психического порядка. Они существуют только в нашей душе. Но, кроме этого, т.е. психических явлений, ощущений, человеку ничего больше не дано.

Основная цель аргументации Беркли — опровержение атеизма. Он справедливо полагал, что атеизм логически связан с материализмом. Действительно, с точки зрения основной посылки Беркли, у нас нет и не может быть чувственного восприятия материи как таковой, наше восприятие каждой вещи разлагается без остатка на восприятие известной суммы отдельных ощущений. Человеческий ум может образовать общую идею вещи, но не общую идею материи, в которой вообще не нуждаются наука и философия, ибо идея материи ничего не прибавляет к свойствам вещей сверх того, что может дать чувственное восприятие.

!

Философия Беркли — субъективный идеализм. По своим исходным установкам, будучи последовательно логически развитым, субъективный идеализм ведет к солипсизму (от лат. solus один, единственный и ipse сам), теории, согласно которой существует только человек и его сознание, а весь остальной мир, в том числе и все люди, фактически не существуют, а созданы сознанием, воображением мыслящего Я. В своей философии Беркли пытался избегнуть крайностей солипсизма за счет определенной непоследовательности. Беркли утверждал, что воспринимающий субъект отнюдь не один, а значит, вещь, которую перестал воспринимать один субъект, может восприниматься другим субъектом. Но даже если бы все субъекты исчезли, вещи продолжали бы существовать как сумма «идей» в уме Бога — субъекта, который вечно существует и «вкладывает» в сознание отдельных субъектов содержание их ощущений. В последнем случае Беркли, таким образом, занимает позицию, аналогичную декартовской.

!Задание 5.3.Определите, в чем основное противоречие теории познания Дж.Локка.

 

 

Скептицизм Д.Юма

Непоследовательность аргументации Беркли отметил еще один представитель английского сенсуализма Давид Юм (1711—1776). Смысл его возражения заключается в следующем: если за исходную посылку познания берутся ощущения, то утверждать о существовании чего бы то ни было, помимо ощущений, невозможно. Нет проверки. Поэтому единственное, что можно сказать по вопросу о существовании внешнего мира, — это сказать: «Не знаю» — таков вывод Юма. Таким образом, позиция Юма — последовательный скептицизм, или агностицизм.

Скептицизм становится у Юма основанием в рассмотрении одной из основных проблем научного объяснения — проблемы о существовании причинности, т.е. такой связи явлений, в которой одно явление (причина) при вполне определенных условиях с необходимостью порождает, производит другое явление (следствие). Согласно Юму, причинно-следственной связи между впечатлениями вообще быть не может. В своем опыте, который люди считают «внешним», на самом деле они фиксируют лишь следование В после А, их сменяемость во времени и пространстве, и не более того, например: огонь — тепло, тучи — дождь. Когда же подобные следования выдаются за каузальные (от лат. causalis причинный) связи, существующие объективно, совершается ошибка, известная в логике под названием post hoc, ergo propter hoc (лат. — «после того, значит, по причине этого»).

Спрашивается однако, чем объяснить такое широкое распространение подобной иллюзии? Только привычкой и верой. Но ни то ни другое не имеют отношения к научному познанию.

!Задание 5.4.Определите, в чем выразилась большая логическая последовательность позиции Д.Юма по сравнению с Дж.Беркли.

 

 

Учение Лейбница

Попытка преодоления, с одной стороны, обнаружившихся слабостей эмпиризма, а с другой стороны, гносеологической оппозиции эмпиризма и рационализма была предпринята немецким философом Лейбницем (1646—1716). В сопоставлении с философией Локка, позиция Лейбница может быть выражена тезисом:

«Нет ничего в разуме, чего не было бы раньше в чувствах, за исключением самого разума».

Лейбниц, таким образом, согласен с Локком в том, что все содержание человеческого интеллекта черпается в чувственной деятельности, однако сама эта деятельность невозможна без направляющего воздействия интеллекта. Следовательно, интеллект изначален, первичен. Душа человека, вопреки Локку, отнюдь не tabula rasa, она бесконечно содержательный мир. Душа подобна глыбе белого мрамора, в которой скрываются прожилки и неоднородности. Но для того чтобы выявить их, нужны усилия резчика по камню, рука ваятеля. Эту функцию в познании выполняет опыт. Человеку врождены не понятия как таковые (Декарт), а некие задатки знания, неосознаваемые установки к той или иной деятельности. Наше знание зависит и от опыта прошлых поколений, опосредуется им. Если необходимые истины могут извлекаться из разума с помощью дедуктивных методов, то истины факта познаются разумом индуктивным путем, в результате обобщения чувственного опыта. Врожденными являются общие принципы, а не частные выводы или суждения. Так, математические истины для своего получения в опыте не нуждаются. Арифметику и геометрию можно было бы «создать в своем кабинете, даже с закрытыми глазами, не учась ни у зрения, ни даже у осязания необходимым для этого истинам». Но опыт очень существенен для познания истины факта. Если бы люди ничего не видели и не слышали, они не могли бы извлечь из разума необходимые истины. Кроме того, посредством чувств мы узнаем частные предметы: цвета, запахи, вкусы, осязательные качества и т.п.

Гносеология Лейбница в гораздо большей степени, чем у его современников и предшественников, обращена к анализу оснований именно научного познания, а не познавательной деятельности субъекта вообще. Лейбниц и сам был выдающимся математиком, физиком логиком и языковедом. В частности, независимо от Ньютона он открыл дифференциальное и интегральное исчисление, в физике показал, что при взаимном ударе тел мерой движения является произведение их массы на квадрат скорости (mv²). Эту величину Лейбниц называл «живой силой», отличая ее от «мертвой силы», силы давления неподвижного груза.

Лейбницем были поставлены, в частности, две проблемы философии (методологии) научного знания, сохраняющие свою актуальность до сих пор. Во-первых, проблема соотношения теоретического и эмпирического уровней исследования. В предшествующей традиции данная проблема еще не выделена из общего контекста проблемы соотношения чувственного и рационального знания. Теоретическое исследование подчинено задаче разработки понятийных, концептуальных систем (теорий), эмпирическое исследование заключается в соотнесении концептуальной системы с реальностью. Познавательные механизмы того и другого уровней познания, действительно, различаются. Обсуждение связанных с этим вопросов особенно актуализировалось в конце XIX—начале ХХ в. в ходе формирования неклассической, релятивистской физики.

Вторая проблема затрагивает отношение эмпирических наук и математики, предмет математики, природу математических объектов. Показательно, что и в современной математике фигурируют два альтернативных толкования ее предмета. Согласно одному из них, «чистая математика имеет своим объектом пространственные формы и количественные отношения действительного мира». Иное определение предмета математики находим у группы французских математиков, известной под именем Никола Бурбаки: «единственными математическими объектами становятся, собственно говоря, математические структуры». Обе дефиниции инспирируют не нашедшие пока ответа вопросы. В последнем случае оказывается непонятным, почему существует связь между экспериментально устанавливаемыми физическими явлениями и математикой, что постоянно обнаруживает современная наука, если математические структуры создаются независимо от реального мира. Сошлемся и на парадоксальным образом звучащее суждение крупнейшего физика ХХ в. Ричарда Фейнмана, утверждавшего, что, с его точки зрения, математика «не наука — в том смысле, что она не относится к естественным наукам. Ведь мерило ее справедливости отнюдь не опыт» [11].

Понятно, что в общем русле своей теории познания и тех задач, которые ставил перед собой Лейбниц, нельзя было обойти те трудности, с которыми столкнулись как современный ему эмпиризм, так и рационализм. Каково отношение форм мышления к реальности, какова вообще сущность сознания, его природа. Декартовский дуализм «развел» материю и дух. Не в последнюю очередь это было связано с механицизмом Картезия, который стал в XVII—XVIII вв. господствующим принципом и моделью объяснения и познания мира. Мир уподоблялся великой машине, движущейся без помощи часовщика. Но и микрокосм, т.е. человек, отправления человеческого тела, Декарт объяснял механическими законами, отождествляя материю со свойством протяженности. Это позволило Декарту свести физику к геометрии, но не давало возможности объяснить такие свойства, как сопротивление тел, их структуру и динамику.

Лейбниц вполне осознает ограниченность механицизма как в гносеологическом, так и в онтологическом смыслах. В трактате «Монадология», популярно излагавшем основы его философской системы, он говорил: «Вообще надобно признаться, что и все, что от него [разума] зависит, необъяснимо причинами механическими, т.е. с помощью фигур и движений. Если мы вообразим себе машину, устройство которой производит мысль, чувство и восприятие, то можно будет представить ее себе в увеличенном виде с сохранением тех же отношений, так что можно будет входить в нее, как в мельницу. Предположив это, мы при осмотре ее не найдем ничего внутри нее, кроме частей, толкающих одна другую, и никогда не найдем ничего такого, чем можно было объяснить восприятие. Итак, именно в простой субстанции, а не в сложной и не в машине нужно искать восприятия. Ничего иного и нельзя найти в простой субстанции, кроме этого, т.е. кроме восприятий и их изменений. И только в них одних могут состоять все внутренние действия простых субстанций» [5].

«Простые субстанции», фигурирующие в проведенном суждении, — это монады (от греч. — единица, единое) — ключевое понятие всей философской системы Лейбница. Монада проста и неделима. Это своего рода атом, в котором «снята» противоположность духа и материи. Сущность монады — деятельность. Ее два основных свойства — влечение и восприятие. Сущность мира — в пронизывающих его силах. Сколько сил, столько субстанций. А их бесконечно много. Но нам даны не сами силы, а их последствия, проявления. Поскольку силы нечувственны, они нематериальны. Цепочка здесь такая: субстанция — сила — жизнь — дух. Всеобщая взаимосвязь и согласованность в мире обусловлена введенным Лейбницем принципом предустановленной гармонии. Монады, будучи психическими сущностями, не могут физически взаимодействовать друг с другом; однако существование каждой из них находится в изначально предустановленном Богом соответствии с существованием всех других монад мира в целом.

!Задание 5.5.Сравните по содержанию понятие атома в философии Демокрита (è 3.2.6) и понятие монады у Лейбница.