Общая характеристика официально-делового стиля речи

Общая характеристика официально-делового стиля речи. Признаки .

Текста. Понятие о юридико-лингвистической экспертизе

План:

Общая характеристика официально-делового стиля речи.

Признаки текста.

Понятие о юридико-лингвистической экспертизе.

Общее понятие о судебно-лингвистической экспертизе

Общая характеристика официально-делового стиля речи.

Официально-деловой стиль речи употребляется в сфере правовых отношений, служебных, производственных. Его основная функция – точная передача деловой информации. Он используется для написания различных официальных документов, деловых бумаг.

Официально-деловой стиль характеризуется точностью, сжатостью изложения, стандартизованностью и стереотипностью построения текста. Все документы лишены эмоциональности, экспрессивности.

Наиболее характерные черты:

-в лексике – отсутствие лексики ограниченной сферы употребления (диалектизмы, просторечные слова, жаргонизмы и т.д.); отсутствие эмоционально-окрашенной лексики; широкое употребление стандартных оборотов речи, специальной терминологии, устойчивых словосочетаний неэмоционального характера;

-в морфологии– преимущественное употребление глаголов несовершенного вида (в уставах, кодексах, законах); совершенного вида (в более конкретных документах – протоколах, распоряжениях, актах); кратких прилагательных; большого количества отыменных предлогов и союзов; отглагольных существительных в форме родительного падежа; существительных мужского рода для обозначения лиц женского пола по их профессии;

-в синтаксисе– осложнённые простые предложения; строгий порядок слов в предложении; наличие безличных и инфинитивных конструкций, бессоюзных сложных предложений.

Стилистика использует термин «официально-деловой стиль», обозначающий обобщенное понятие стиля документов. В свою очередь законодательный подстиль является разновидностью официально-документального стиля, который отличается от обиходно-делового стиля и в то же время входит в официально-деловой стиль литературного языка. Своеобразие законодательного подстиля, отличающее его от других стилистических разновидностей, предопределяется природой правового акта как официального акта, выражающего волю субъекта правотворчества, направленную на регулирование общественных отношений. Законодательный подстиль — это особая разновидность официально-делового стиля, присущая правовым актам как письменным литературным произведениям.

Отличительными чертами законодательного стиля и соответствующими им требованиями к законодательному стилю являются:

1) официальный характер, документальность;

2) нейтральность (отсутствие экспрессивности);

3) безличный (неиндивидуальный) характер;

4) связность, последовательность, точность мысли;

5) долженствующе-предписывающий характер;

6) стандартизированность языка, лаконичность и компактность;

7) ярко выраженная композиционность (структурированность) текста.

Д.Э.Розенталь добавляет к перечисленным чертам следующие:

-употребление присущих этому стилю клише (устойчивых оборотов);

-широкое использование терминологии, номенклатурных наименований, особой лексики, аббревиатур;

-частое употребление отглагольных существительных, отыменных предлогов (на основании, в отношении, в силу, в целях, за счет и др.);

-повествовательный характер изложения, использование номинативных предложений с перечислением;

-прямой порядок слов в предложении как преобладающий принцип его конструирования, тенденция к употреблению сложных предложений[1]. Отдельно следует остановиться на употреблении терминов в правовом акте.

Проблемы терминологии актуальны для любой сферы деятельности. В сфере юридической деятельности, особенно в сфере правотворчества, значимость этой проблемы соответствует значимости законов в жизни общества. От точности употребления терминов в законе во многом зависит точность выражения воли законодателя, а следовательно, и результативность закона.

«Большой юридический словарь» отмечает: «ЮРИДИЧЕСКИЕ ТЕРМИНЫ - элемент юридической техники, словесные обозначения государственно-правовых понятий, с помощью которых выражается и закрепляется содержание нормативно-правовых предписаний государства. Ю.т. можно классифицировать на три разновидности: а) общезначимые термины (характеризуются тем, что они употребляются в обыденном смысле и понятны всем); б) специально-юридические термины, которые обладают особым правовым содержанием, напр.: необходимая оборона, исковая давность и т.п.; в) специально-технические термины; отражают область специальных знаний - техники, экономики, медицины и т.д., напр.: ионизирующее излучение, трансгенные организмы и т.п.»[2]

Специфика юридической терминологии состоит в том, что она в значительной части является универсальной, поскольку право, законодательство в той или иной мере пронизывают практически все сферы общественной деятельности. Будучи использованным в правовом акте какой-либо специальный термин в узкой сфере деятельности становится и юридическим термином.

Юридические термины можно также подразделить на термины, определенные нормативно (т.е. имеющие определение, предусмотренное нормативным правовым актом) и не определенные нормативно.

Основное требование к употреблению терминов в правовом акте любого уровня можно выразить в виде формулы: термины должны употребляться в правовом акте в одном общепринятом или установленном законодательством значении; для обозначения одного и того же объекта (явления) должен употребляться один термин.

Признаки текста.

Основным предметом рассмотрения в законодательном подстиле является текст.

Текст(от латинского textus — «ткань», «сплетение», «соединение», «структура», «связь») — это речевое произведение, состоящее из ряда предложений, расположенных в определённой последовательности и объединённых в целое единством темы, основной мысли и различными языковыми средствами.

Основными признаками текстаявляются:

1) завершённость, смысловая законченность, которая проявляется в полном (с точки зрения автора) раскрытии замысла и в возможности автономного восприятия и понимания текста;

2) связность, проявляющаяся, во-первых, в расположении предложений в такой последовательности, которая отражает логику развития мысли (смысловая связность); во-вторых, в определённой структурной организованности, которая оформляется с помощью лексических и грамматических средств языка;

3) стилевое единство, которое заключается в том, что текст всегда оформляется стилистически: как разговорный, официально-деловой, научный, публицистический или художественный стиль.

4) цельность, которая проявляется во вместе взятых связности, завершённости и стилевом единстве.

Лингвистическая структура текста правового акта — это структура текста правового акта, определяемая исходя из его лингвистических (языковых) характеристик (свойств).

Основными элементами текста правового акта, исходя из его лингвистической структуры, являются:

1) предложение;

2) слово (совокупность слов);

3) знаки препинания.

Лингвистическая структура текста имеет практическое значение для юридической техники в случаях рассмотрения текста правового акта с точки зрения соблюдения требований законодательного стиля (и вообще грамотности текста с точки зрения языка), а также при определении (идентификации) лингвистических структурных элементов текста правового акта.

Обращение к лингвистическим структурным элементам имеет место, в частности, при внесении изменений и дополнений в правовой акт или при толковании какого либо положения закона.

Так, например, может возникнуть необходимость исключить из текста закона какое-либо предложение, слово (слова) или же изменить пунктуацию в предложении (например, перенести запятую в предложении «казнить, нельзя помиловать»), в этом случае невозможно обойтись без анализа и рассмотрения структуры всего словосочетания, предложения, фразы.

Внешнюю структуру текста, как правило, можно охарактеризовать тремя частями: вступление, основная часть, заключение. Внутреннее же строение его зачастую гораздо сложнее, т.к. представляет собой развертывание композиции. Кроме того, при создании текста учитывается и его стилистическая принадлежность. К примеру, очевидно, что официальный текст заявления и художественный текст рассказа не тождественны в плане внутренней организации. Таким образом, существуют тексты, составленные по заранее заданной схеме, и тексты, характеризующиеся относительной свободой построения, зависящей от индивидуальной манеры изложения автора.

Структура текста характеризуется тем, что он членится на единицы более крупные, чем предложения, на сложные синтаксические целые (ССЦ).

Сложное синтаксическое целое (ССЦ) – это группа предложений, объединенных синтаксической, грамматической и интонационной связью, характеризующаяся большей смысловой законченностью по сравнению с предложением.

Как правило, тексты членятся на некоторое число ССЦ, но бывает и так, что границы текста и ССЦ совпадают.

Каждое ССЦ имеет свою микротему, которая играет роль основного связующего начала в названном отрезке текста. Микротемы сложных синтаксических целых являются составляющими основной темы текста.

Не все ССЦ являются однотемными. Иногда они бывают и многотемными.

ССЦ, как правило, состоит из трех частей: зачина, средней части и концовки.

Зачин– это начало ССЦ. Его назначение – введение новой микротемы. Все последующие предложения ССЦ зависят от него. Зачин может состоять как из одного, так и из двух-трех предложений. Характеристику первых предложений ССЦ (т.е. зачина) наиболее полно сформулировала Л.М. Лосева, перечислив следующие их признаки:

1. В них нет таких слов, семантика которых определялась бы из предыдущей части текста (местоимений и местоименных наречий, соотносящихся с именами существительными, прилагательными и числительными, находящимися в предыдущем ССЦ).

2. Они являются обычно полными предложениями любого структурного типа.

3. Первое предложение ССЦ в меньшей мере связано с последним предложением предшествующего ССЦ.

4. В смысловом отношении первое предложение ССЦ характеризуется тем, что оно начинает изложение новой микротемы.

После зачина следует средняя часть, в которой осуществляется развитие введенной микротемы. Эта часть ССЦ характеризуется зависимостью от зачина, несамостоятельностью (в отличие от относительной самостоятельности первых предложений ССЦ), что выражается в наличии неполных предложений, а также местоимений и местоименных наречий, являющихся словами-заместителями. Средняя часть, как правило, представлена наибольшим количеством предложений, т.к. в ней сосредоточен основной объем информации ССЦ.

Замыкает ССЦ концовка. Она осмысливается как итог предыдущего содержания ССЦ, вывод, обобщение. Концовка является сигналом того, что развитие микротемы завершено. Структура предложений концовки чаще всего отличается от той, которая была в предшествующих предложениях ССЦ. В концовке могут быть вводные слова (итак, наконец, таким образом и т.п.); перед ней нередко употребляются сочинительные союзы (чаще всего союз и); иногда в последних предложениях ССЦ меняется модальный и временной план.

Не все ССЦ членятся на выделенные части. Примером могут служить описательные ССЦ, в которых идет перечисление однородных явлений, событий и т.п.

В структурно-смысловом отношении (вслед за Г.Я. Солгаником) принято выделять два вида связи предложений в ССЦ:

а) цепная;

б) параллельная.

Цепнаясвязь определяется тем, что каждое последующее предложение развивает содержание предыдущего, повторяя смысл определенного члена предложения.

При этом виде связи последующие предложения «используют данное ранее обозначение предмета для распространенных сведений о нем, заключают в себе следствие, причину, опираются на указанное ранее время или место и т.д. Эти предложения не могут быть полностью независимыми от предыдущих. Довольно часто зависимость их настолько велика, что без предыдущего предложения содержание их непонятно. Средствами цепной связи могут быть следующие:

а) лексический повтор;

б) синоним, синонимичное выражение, перифразы;

в) слова-«заместители»:

– указательные, личные и притяжательные местоимения;

– местоименные наречия;

– союзные слова;

– словесный пропуск

и некоторые другие.

Параллельнаясвязь определяется тем, что предложения не «цепляются» одно за другое, а являются равноправными между собой; при этом либо в них осуществляется перечисление, либо они сопоставляются, либо противопоставляются.

Основным средством реализации параллельной связи выступает синтаксический параллелизм (т.е. одинаковое или сходное строение предложений), проявляющийся чаще всего в:

– одинаковом порядке следования слов;

– единстве видо-временных форм глаголов-сказуемых.

Термин «абзац» употребляется в двух значениях:

1. Отступ вправо в начале строки (красная строка).

2. Отрезок письменного или печатного текста от одной красной строки до другой, обычно заключающий в себе ССЦ или его часть, реже – одно простое или сложное предложение.

На вопрос о соотношении ССЦ и абзаца есть несколько точек зрения. Одни ученые считают их тождественными понятиями, другие же их разграничивают.

Абзац и ССЦ нельзя отождествлять, т.к. ССЦ является синтаксической единицей, а абзац – композиционно-стилистической.

В абзац может быть выделено одно ССЦ, или его часть, или отдельное предложение, или даже несколько ССЦ. Таким образом, границы абзаца и ССЦ не обязательно должны совпадать. Кроме того, абзац присущ только письменной речи, а понятие ССЦ распространяется в равной мере на устную и письменную речь.

 

3. Понятие о юридико-лингвистической экспертизе

Язык как сложная система (система систем) не может являться элементом менее сложной системы. Поэтому язык законодательства следует рассматривать не как элемент юридической техники, а как лингвистическую субстанцию, которая, являясь средством выражения воли законодателя как фундаментальной основы законотворчества, взаимодействует с юридической техникой и обеспечивает прохождение акта правовой коммуникации.

Юридические требования к языку законодательства можно определить как разработанные в достаточной степени в правовой и лингвистической науках и получившие нормативное закрепление положения, вытекающие из природы права и имеющие специальные лингвистические средства выражения. Эти требования имеют комплексный характер, поскольку связаны как с правовыми, так и с лингвистическими категориями. Системный подход к проблемам языка законодательства обусловливает необходимость обращения к системе языковых категорий (лексическим, морфологическим, синтаксическим категориям) и необходимость проведения лингвистического анализа законодательных актов.

Лингвистическая экспертиза проектов законодательных актов предполагает проведение анализа, связанного с оценкой качества языка и стиля проектов таких актов, и позволяет осуществлять контроль за соблюдением юридических требований к языку законодательства.

Остановимся на определении лингвистической экспертизы, данном доктором филологических и доктором юридических наук Е.И.Галяшиной: «Лингвистическая экспертиза – исследование на основе специальных знаний в области языкознания и судебного речеведения произведений речи и элементов языка для установления фактов и обстоятельств, имеющих значение доказательств»[3].

Подготовленная Институтом законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации «Концепция развития российского законодательства в целях обеспечения единого правового пространства в России»[4] отмечает важное значение унификации терминологии, используемой в законотворческом процессе.

В правовых актах должно быть обеспечено единство используемой в них терминологии и понятий. В последнее время, к сожалению, прослеживается явная тенденция злоупотребления правовыми дефинициями, что выражается в чрезмерном их количестве (некоторые законы похожи на словари), неудовлетворительном качестве и неоправданном (часто с искажениями) дублировании нормативных определений. Между тем, к законодательным определениям надо подходить очень ответственно и осторожно. Нормативные определения целесообразно давать только в тех случаях, когда без них невозможно или затруднительно правильное понимание соответствующих терминов и, следовательно, нормативного правового акта в целом.

Так, И.В.Кочеткова со ссылкой на работы В.Ю. Туранина предлагает примерный комплекс вопросов для экспертной оценки качества терминологического аппарата законопроекта:

«Вопросы для эксперта-юриста.

1. Общие вопросы:

а) соответствует ли терминология, задействованная в тексте законопроекта, требованиям, установленным Федеральным законом «О государственном языке Российской Федерации»?

б) нет ли терминологических противоречий с федеральным законодательством?

в) является ли терминологический аппарат, используемый в тексте законопроекта, доступным для его понимания рядовым пользователем?

2. Специальные вопросы:

а) прослеживается ли в терминологическом материале законопроекта системность?

б) какие термины задействованы в действующих законах в ином значении? Оправдана ли такая многозначность в каждом конкретном случае?

в) тождественны ли используемые в тексте проекта законодательного акта термины выражаемым понятиям?

г) лаконичны ли формулировки терминов?

д) адекватны ли формулировки терминов современным реалиям, нет ли в тексте законопроекта устаревших терминов?

е) есть ли в тексте законопроекта термины с иноязычными корнями, ещё не устоявшиеся в современном русском языке? Насколько оправдано их употребление?

ж) все ли понятия, нуждающиеся в определении, оправданы в тексте законопроекта? Нет ли избыточных дефиниций?

з) отражают ли дефиниции содержание соответствующих понятий?

и) нет ли в тексте законопроекта различных определений одного и того же понятия?

Вопросы для эксперта-лингвиста.

Общие вопросы:

а) соответствует ли задействованный в тексте проекта законодательного акта терминологический аппарат нормам современного русского языка с учётом функционально-стилистических особенностей законодательного текста? Какие ошибки и неточности присутствуют в тексте законопроекта?

б) общепринята ли используемая в тексте законопроекта терминология?

2. Специальные вопросы:

а) соблюдается ли стилистическая нейтральность терминов?

б) нет ли в тексте законопроекта просторечий, жаргонизмов и иной нетипичной лексики?

в) нет ли в тексте законопроекта сравнений, метафор и иных образных средств?

г) используются ли в тексте неизвестные широкому пользователю аббревиатуры, если да – насколько это оправданно?

д) нет ли в тексте законопроекта неоправданно сложных терминологических структур?»[5]. Эти вопросы к экспертам о характере терминологии вполне соотносимы с теми требованиями к языку и стилю законодательных актов, о которых мы говорили выше.

Лингвистические экспертизы законодательных актов могут осуществляться в разном объёме, с разными целями и задачами и иметь несколько разные объекты. На наш взгляд, следует отличать лингвистическую экспертизу уже принятых, опубликованных законов, которая может проводиться в специальных целях, связанных с вопросами толкования уже существующих статей закона, с вопросами языковой репрезентации определенных нормативных понятий и т.д., и экспертизу проектов законов, которая должна стать обязательной частью процедуры подготовки и принятия закона. Данная экспертиза не имеет узкоспециальной цели, а связана с комплексным анализом текста законодательного акта на предмет его понятности, точности, соответствия логике, соответствия всем особенностям законодательного подстиля.

Таким образом, под юридико-лингвистической экспертизой законодательных актов регионального уровня можно понимать комплексный анализ текстов законов с точки зрения языка и стиля. При рассмотрении языковых и стилистических особенностей законодательных актов следует обращать особое внимание на использование терминов, построение предложений и их структурные типы, использование нейтральной и официально-деловой лексики, устойчивых выражений (клише), относящихся к законодательной разновидности официально-делового стиля.

Остановимся на примере анализа текстов законов, принятых Тульской областной Думой (для анализа методом сплошной выборки было отобрано 20 текстов законов из ресурсов Всемирной сети Интернет).

Итак, в ходе лексико-семантического анализа нами определяются следующие составляющие:

-использование лексики соответствующей стилистической принадлежности (нейтральной, официально-деловой);

-употребление лексических единиц в узуальном значении (общеупотребительном, закрепленном словарями, справочниками и грамматиками);

-использование лексических единиц общественно-политической или юридической, правовой тематики;

-употребление соответствующих законодательному подстилю устойчивых выражений (клише);

-наличие речевых ошибок (чрезмерная тавтология, плеоназм, смысловая недостаточность, не устраненная контекстом полисемия, неверный подбор синонимов, нарушение гипо-гиперонимических отношений);

-использование терминов: а) чрезмерное использование терминов; б) использование терминов без толкования (или определения); в) использование в пределах одной текстовой единицы нескольких терминов для обозначения одного понятия (оговоримся: этот пункт нами декларируется как важный элемент юридико-лингвистической экспертизы, но мы в своем анализе его касаемся лишь поверхностно, так как использование терминологии в законодательных актах, принятых Тульской областной Думой, требует отдельного тщательного рассмотрения).

Таким образом, проведение лексико-семантического анализа текстов законодательных актов осуществляется с опорой на систему юридических и лингвистических значимостей.

В ходе проведенного анализа лексико-семантической стороны законодательных актов, принятых в разные годы Тульской областной Думой, нами было отмечено, что в целом лексико-семантическая сторона законодательных актов, принятых Тульской областной Думой, соответствует основному назначению закона как нормативному правовому акту и соответствует требованиям, предъявляемым с законодательному подстилю.

1. В частности, в основном в текстах законодательных актов присутствует лексика нейтральная или официально-деловая, наблюдается полное отсутствие лексики разговорной, сниженной, диалектной, сленговой и жаргонной.

Например: «Счетная палата осуществляет свою деятельность на основе Конституции Российской Федерации, федеральных законов и иных нормативных правовых актов Российской Федерации, Устава (Основного Закона) Тульской области, настоящего Закона, других законов и иных нормативных правовых актов Тульской области»[6]. В данной цитате видим, во-первых, использование лексики нейтральной и общественно-политической, это такие слова, как осуществляет, настоящий, иной, деятельность.

«Словарь русского языка» (МАС)даёт такое толкование, например, слову осуществлять: ОСУЩЕСТВЛЯТЬ… Несов.к осуществить.ОСУЩЕСТВИТЬ… Привести в исполнение, воплотить в действительность. Осуществить мечту…// Выполнить, совершить, произвести. Осуществить реорганизацию»[7]. Как видно из толкования, слово не имеет ни одной пометы, связанной со сниженной стилистической характеристикой или с ограничениями в употреблении.

Еще один пример из того же закона: «На должность председателя и аудиторов счетной палаты назначаются граждане Российской Федерации, имеющие высшее образование и опыт работы в области государственного, муниципального управления, государственного, муниципального контроля (аудита), экономики, финансов, юриспруденции не менее пяти лет»[8]. В данном случае нейтральным и официально-деловым оттенком стилистической характеристики обладают такие слова, как образование, работа, область, управление, экономика, финансы и др. Рассмотрим толкование слова образование: «ОБРАЗОВАНИЕ²… 1. Процесс усвоения знаний; обучение, просвещение. Народное образование… 2. обычно с определением. Совокупность знаний, полученных в результате обучения. Среднее образование»[9]. Не составляет большого труда определить, что данная лексема употреблена в ст. 3 закона Тульской области во втором значении, при этом лексема имеет при себе уточняющее определение высшее.

Подобных примеров использования слов нейтральной или официально-деловой лексики в текстах законодательных актов очень много. И это, безусловно, способствует основному принципу закона – быть документом, понятным и доступным всем знакомящимся с ним.

В произведенной нами выборке законов, принятых Тульской областной Думой, были также обнаружены лексические единицы, которые относятся к общественно-политической лексике или юридической. Они имеют толкование не только в словарях современного русского языка, но и в юридических, политических словарях и справочниках. Однако мы не можем отнести эти лексемы к терминам с узким, специальным содержанием, так как в основных своих значениях они известны большинству носителей русского языка и не имеют ограничений в своем употреблении по числу или кругу носителей языка. Их использование в текстах законов позволяет придать выражаемой информации не только статус общепонятной и общедоступной, но и статус юридически или политически значимой и, скорее, тематически ее уточнить или определить. Примерами такой лексики могут стать, например, слова закон, должность, граждане и т.д.

Например, лексема гражданин толкуется в «Словаре русского языка» так: «1. Лицо, принадлежащее к постоянному населению данного государства, пользующееся всеми правами, обеспеченными законами данного государства, и исполняющее все установленные законами обязанности. Гражданин Советского Союза. 2. Взрослый человек, мужчина, а также форма обращения к нему. …В чем дело, гражданин? 3. Высок. Человек, подчиняющий свои личные интересы общественным, служащий родине, народу. Будь гражданин! Служа искусству, Для блага ближнего живи. Н.Некрасов. 4. Устар. Житель города; горожанин. …добрые граждане городка Л. Не хотели пропустить случая поглазеть на заезжих гостей. Тургенев»[10]. Видно, что в тексте статьи закона используется слово гражданин в первом значении и оно при этом не имеет никаких стилистических помет и не относится к лексике ограниченной сферы использования. Эту же лексему находим и в «Большом юридическом словаре»: «ГРАЖДАНИН – лицо, принадлежащее на правовой основе к определенному государству. Г. имеет определенную правоспособность, наделен правами, свободами и обременен обязанностями. По своему правовому положению Г. конкретного государства отличаются от иностранных Г. и лиц без гражданства, находящихся на территории этого государства. В частности, только Г. принадлежат политические права и свободы. В гражданском законодательстве РФ термин "Г.", если специально не оговорено иное, подразумевает любое физическое лицо»[11]

Остановимся на рассмотрении слова должность: «ДОЛЖНОСТЬ… Служебное положение, место в каком-либо учреждении, предприятии и т.п. и связанные с ним служебные обязанности. Административная должность. // Устар. Обязанности, связанные с каким-либо положением, обстоятельствами и т.п. Я кое-как стал изъяснять ему должность секунданта… Пушкин»[12]. Из словарной статьи и статьи закона понятно, что лексема должность потреблена в своем основном значении и устаревшего оттенка значения не имеет. В «Большом юридическом словаре» должность определяется как «установленная в определенном порядке первичная структурная единица штатного расписания той или иной государственной или негосударственной организации, определяющая содержание и объем полномочий, размер денежного содержания и место в иерархической структуре организации лица, ее замещающего»[13]. Действительно, данная лексика известна широкому кругу носителей языка, но имеет специфическую тематическую принадлежность, поэтому специально толкуется в юридической литературе и, по всей видимости, склонна легко переходить в область терминологии. Ср. выше толкование лексемы гражданин.

3. Тексты законодательных актов, безусловно, относятся к сфере законодательства, характеризуются как нормативные правовые акты, документы (см. главу 1 настоящей работы), поэтому вполне естественным является использование в них специальных юридических терминов или терминов из других сфер или областей знания и деятельности человека, которые и подвергаются регулированию со стороны нормативного правового акта.

Проанализированные нами тексты законодательных актов насыщены, с одной стороны, терминами юридическими, правовыми, а с другой стороны, имеют в своём составе термины других областей знания или сфер деятельности человека. К терминам, связанным с юриспруденцией и правом, можно, например, отнести такие слова и выражения, как: юридическое лицо, организационно-правовая форма, форма собственности: «…общедоступная библиотека - библиотека, которая предоставляет возможность пользования ее фондом и услугами юридическим лицам независимо от их организационно-правовых форм и форм собственности и гражданам без ограничений по уровню образования, специальности, отношению к религии»[14]. Или, например, в п. 1 ст. 14 этого же закона находим такие термины, как организационно-правовые формы, подзаконные акты, отчуждение и т.д.Так, например, «Большой юридический словарь» так объясняет подзаконный акт: «правовой акт органа государственной власти, имеющий более низкую юридическую силу, чем закон. П.а. принимаются на основании и во исполнение законов. В РФ на федеральном уровне к П.а. относятся указы Президента РФ, постановления и распоряжения Правительства РФ, акты ЦБ РФ, министерств, государственных комитетов и других органов исполнительной власти, а также постановления палат Федерального Собрания, решения судов и арбитражных судов»[15] А лексема отчуждение толкуется следующим образом: «в гражданском праве передача имущества в собственность другого лица; один из способов реализации собственником правомочия распоряжения принадлежащим ему имуществом. Различается О. возмездное (купля-продажа) и безвозмездное (дарение) на основе договора. В предусмотренных законом случаях О. осуществляется помимо воли собственника, т.е. принудительно (напр., путем конфискации или реквизиции)»[16] Термины могут не иметь пояснения в толковых словарях русского языка либо, если они всё-таки размещаются там, то имеют специальные пометы. Так, в «Словаре русского языка» находим: «ОТЧУЖДЕНИЕ… 1. Прекращение или отсутствие близости между кем-либо; отдаление, обособленность. Якубов объяснил … причину своего отчуждения от людей… И.Гончаров…2. Юр. Действие по глаг. отчудить¹ – отчуждать (во 2 знач.). Конфискация означает отчуждение собственности без вознаграждения. Ленин»[17]. Во втором значении слово снабжено специальной пометой юр. (юридическое), что точно относит его к юридическим терминам. В приведенном выше примере законодательного акта оно употреблено именно в таком значении, что еще раз доказывает отнесенность этого слова к терминам во втором значении.

В законодательных актах, принятых Тульской областной Думой, присутствуют также и термины других сфер и областей знаний человека. Это могут быть самые разнообразные термины из тех областей, которые регулирует тот или иной законодательный акт. Например, из приведенных выше статей: аудитор и аудит (эконом.), психологическая адаптация и социальная реабилитация (психолого-педагогические термины)[18], брокерская контора (эконом.)[19] и др. Например, термин аудитор имеет следующее значение: «АУДИТОР (от лат. auditor - слушатель) доверенное лицо, осуществляющее аудит, проверяющее финансово-хозяйственную деятельность фирм, предприятий, акционерных обществ. В качестве аудиторов могут выступать квалифицированные специалисты, профессионалы, имеющие специальную лицензию или являющиеся работниками аудиторских служб, фирм. Аудиторские фирмы создаются специально для проведения аудита, получают официальные права на аудиторскую деятельность. Аудиторы выступают не только в роли проверяющих, но и в качестве аналитиков-консультантов. Аудиторские услуги относятся к числу платных и оказываются заинтересованным лицам на коммерческой основе»[20] В приведенной выше статье закона данный термин употреблен именно в таком значении, что, естественно, не нарушает общего понимания смысла закона, а лишь делает его точнее и детальнее.

Необходимо отметить, что в целом использование терминологических систем разных областей знания в принятых на территории нашей области законах отвечает предъявляемым требованиям, то есть термины используются либо в том значении, в котором они известны науке и специальной области знания вообще, либо термины и основные используемые понятия терминологического или узкоспециального характера объясняются в общих положениях к тому или иному законодательному акту. Например, в законе области «О государственной молодежной политике в Тульской области» N 188-ЗТО от 26 июня 2000 года, в ст. 1 даются основные понятия, к которым в дальнейшем тексте закона и прибегает законодатель, например: «…субъект поддержки - физические и юридические лица, прямо или косвенно содействующие реализации молодежной политики в области;

объект поддержки - молодые граждане, молодежные общественные объединения, детские общественные объединения…»[21]. Подобного рода необходимые пояснения основных понятий в целом ряде случаев способствуют более точному прочтению, пониманию и толкованию текста законодательного акта.

4. Нами была отмечена и еще одна особенность в лексико-семантической стороне законодательных актов нашего региона – это использование в них большого количества онимов, то есть наименований, точнее говоря, номенклатурных названий. В основном именуются географические и территориальные объекты, то есть законодатель активно вводит топонимы в тексты нормативных правовых актов, а также наименования государственных учреждений, органов власти (политонимы), наименования документов (документонимы), наименования деловых объединений людей (эргонимы)[22]. Интересно отметить, что введение онимов в тексты законодательных актов, с одной стороны, вписывает их в канву общей правовой, политической картины нашего государства, а с другой стороны, придают им естественное региональное своеобразие и необходимую точность в изложении информации.

В проанализированном нами корпусе законов Тульской области встречаются наименования городов (г. Тула, г. Новомосковск), районов (Алексинский, Богородицкий, Белёвский и др.), государства в целом (Российская Федерация), области в целом (Тульская область), органов власти (Тульская областная Дума), документов (Конституция, Федеральный закон «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях») и мн. др. Например, в преамбуле к закону Тул