Конец истории — или не конец?

Оба изобретателя закончили жизнь схожим образом.

Славянов много работал, продолжал вносить усовершенствования и получать привилегии, но осенью 1897 года он простудился, когда руководил крупными сварочными работами на открытом воздухе, и вскоре скончался 43 лет от роду, — он всегда отличался довольно слабым здоровьем.

Бенардос с 1890-х годов начал страдать от последствий серьезного отравления свинцом, с которым работал практически постоянно. Он получил еще несколько патентов в самых разных отраслях, много лечился, почти отошел от дел и умер в 1905 году в богадельне небольшого городка Фастов под Киевом, куда перебрался из-за здоровья.

Многие ученые впоследствии вносили в процесс сварки свои усовершенствования или разрабатывали абсолютно новые принципы. Но именно эти два русских инженера — Бенардос и Славянов — изначально придумали технологический процесс, распространенный ныне во всем мире.

Глава 21

По одному проводу

Телеграф Игнатьева

К концу XIX века телеграфные и телефонные сети росли исключительно активно, и многие изобретатели искали способы оптимизировать работу этих двух систем. Пожалуй, самым функциональным инженерным решением здесь стала возможность использовать и для телефонирования, и для телеграфирования один и тот же провод. А вот насчет того, кто первым придумал такую технологию, споры идут до сих пор.

Претендентов всего двое: русский военный связист Григорий Григорьевич Игнатьев и бельгийский инженер Франсуа ван Рейссельберге. Оба они родились в 1846 году и практически синхронно в начале 1880-х нашли решение вышеозначенной проблемы. Так что по справедливости изобретение принадлежит им обоим. Но — с некоторыми оговорками.

Бельгийская система

К середине 1870-х, когда началось коммерческое распространение телефонной связи, телеграф был развит настолько, что суммарная длина его линий по миру превышала 2 миллиона километров. Телеграфные провода соединяли десятки городов и стран, достигали порой самых недоступных точек планеты и вообще являлись основным средством быстрой дальней коммуникации. Телефон обещал затмить собой телеграф — с одним лишь «но»: под телефонные линии нужно было заново прокладывать провода. Поэтому в первое время телефон вообще не рассматривался как средство для удаленного общения. Позвонить в соседний дом — да, в соседний город — сложно, но возможно; о другом конце страны размерами с США речи уже не шло. Тем не менее все развивалось: на 1880 год в Соединенных Штатах, например, было около 60 000 телефонных аппаратов и 100 коммутационных подстанций, а через пять лет оба этих числа выросли в семь раз! Но если в США телефонные компании сразу настроились на протяжку новых проводов, то Европа довольно быстро пошла по другому пути. Путь этот задал бельгийский изобретатель Франсуа ван Рейссельберге.

Ван Рейссельберге происходил из очень известной семьи; и он, и его братья проявили незаурядные таланты в самых разных областях. Сам Франсуа, старший из пяти детей, стал профессором в возрасте 17 (!) лет, а впоследствии получил докторские степени в области физики и математики и считался одним из известнейших европейских метеорологов. Второй брат, Жюльен, получил должность профессора в Гентском университете, Шарль и Октав прославились как архитекторы, и, наконец, младший, Тео ван Рейссельберге, стал известнейшим художником, одним из основоположников пуантилизма.

В январе 1882 года 36-летний Франсуа ван Рейссельберге публично продемонстрировал технологию, принесшую ему славу. Он догадался использовать конденсатор для разведения по разным частотам тональных токов и телеграфных импульсов, идущих по одному проводу, и связал телефонно-телеграфной линией Брюссель и Антверпен. В июне он же впервые в истории наладил связь между Бельгией и Англией по существующему подводному кабелю. Технология заинтересовала ряд инвесторов, в том числе и правительственных. С 1882 по 1885 год ван Рейссельберге получил на нее патенты в нескольких странах Европы, а также в США. В 1886-м бельгиец провел уникальную демонстрацию, устроив телефонный разговор между Нью-Йорком и Чикаго (эти города удалены друг от друга на 1300 километров) с использованием уже давно проложенного телеграфного кабеля. Но Белл и его American Telephone and Telegraph Company были монополистами телефонной связи в США и просто не пустили ван Рейссельберге и его систему на рынок, независимо разработав ее аналог десятью годами позже.

В Европе же бельгиец имел успех. Он организовал собственную фирму и в течение нескольких лет успешно продавал лицензии на использование технологии самым разным телефонным компаниям и правительствам. К 1887 году система ван Рейссельберге покрывала всю Бельгию, огромные участки Франции, Германии, Швейцарии, Нидерландов и Португалии. Правда, несколько крупных проектов провалилось: в частности, Франция и Британия отказались финансировать телефонную связь по схеме ван Рейссельберге через Ла-Манш. Годом позже он продал схему за океан — в Бразилию, также патент купили в нескольких странах Азии.

Изобретатель наслаждался славой не очень долго. Он скончался в возрасте 46 лет в 1893 году. Но его система завоевала мир и поспособствовала быстрому распространению телефонии в Европе.

А вот его российскому конкуренту не повезло. Как почти всегда.

Русская система

В 1878 году поручик Григорий Григорьевич Игнатьев, выпускник Московского военно-инженерного училища, служил в 7-м военно-телеграфном парке, расквартированном в Варшаве. Как раз в это время по инициативе Петербургского инженерного корпуса в армейские телеграфные парки поступили первые телефоны, главным образом для испытания новой технологии. Игнатьев возглавил работы в своей части и практически сразу обнаружил, что подключение телефона к телеграфным проводам невозможно. Сигналы систем пересекались и становились неразборчивыми. И если телеграфный сигнал еще кое-как доходил, то телефонный разговор не получался вообще никак.

Игнатьев поставил себе целью разработать систему, позволяющую обойти помехи, и в принципе сделал то же, что двумя годами позже — бельгиец. Он применил конденсатор для изменения частоты тока в случае телефонии и в случае телеграфии, а заодно компенсировал индуктивность телеграфных электромагнитов с помощью катушек оригинальной конструкции. В 1880 году он показал схему в физическом кабинете Киевского университета, а годом позже испытал ее на расстоянии 14,5 километра между саперным и пехотным лагерями под Киевом.

В целом систему совмещения телефонии и телеграфии Игнатьева в русской армии приняли. По его схеме были переоборудованы телеграфные узлы в ряде армейских частей, но за рамки военной сферы она не вышла, попав под гриф секретности. Более того, вплоть до 1888 года Игнатьев за свои разработки не получил ни гроша, лишь потом ему выделили небольшие средства на закупку оборудования и расходных материалов для опытов. Военные наконец провели сравнительные испытания российской и бельгийской систем и убедились в перспективах первой. Но было уже поздно.

Широкая публика видела систему Игнатьева один-единственный раз — на IV Петербургской электротехнической выставке в 1892 году. Изобретатель получил золотую медаль, но в России к тому времени уже начали использовать схему ван Рейссельберге, так что изобретение русского электротехника было в принципе никому не нужно.

Еще печальнее то, что в 1887 году схожую систему пришлось с нуля переизобретать еще одному российскому новатору — инженеру Павлу Голубицкому — при внедрении телефона на железной дороге (впрочем, Голубицкий, скорее всего, взял за основу бельгийскую разработку).

Игнатьев, как и его бельгийский коллега, умер молодым, в 1898 году, не получив никакого признания. Не хочется заканчивать эту главу типовой фразой «так Россия не стала центром мировой телефонии», но придется. Удивительно, но здесь мы теоретически могли на десяток лет опередить США, которые в этом вопросе удивительным образом провалились и серьезно отстали от Европы из-за монополии Белла.

P. S. Я упомянул о Павле Голубицком, а потому скажу о нем несколько слов, хотя изначально не собирался. Он был инженером, сотрудником Бендеро-Галицкой железной дороги, а после увольнения с инженерной должности организовал в своем имении Почуево под Тарусой мастерскую, в которой работал сперва один, а позже с несколькими наемными сотрудниками. Там начиная с 1881 года он разработал более десятка различных усовершенствований для телефона. Кроме того, он стал первым русским производителем этой техники, — за время существования его мастерской там изготовили около 100 аппаратов.

Самым значимым изобретением Голубицкого считается запатентованный в 1882 году многополюсный телефон. Изобретатель обнаружил, что чем больше магнитов влияет на колеблющуюся мембрану, тем выше — в арифметической прогрессии — ее чувствительность и, соответственно, качество звука. Голубицкий разработал аппарат с двумя, а позже — с четырьмя полюсами. В 1883 году звезда Голубицкого взошла и на мировом уровне: он показал свой телефон в работе на большом расстоянии, проложив на средства Французского морского ведомства экспериментальную линию между Парижем и Нанси (более 350 километров). Схема Белла в таких условиях вообще не могла работать, собеседники слышали только помехи.

Но в 1888 году к уже существовавшим в России монетной, почтовой и телеграфной регалиям [6]добавилась телефонная. Голубицкий был вынужден свернуть производство; часть своих патентов он продал, в том числе за границу. В целом Голубицкий заслуживает отдельной статьи вне этой книги. Обязательно когда-нибудь напишу.

Глава 22

Орловская печать

Денежные переливы

Возьмите любую крупную купюру и найдите на ней тонкие узорчики, напечатанные переливающимися красками, как будто цвета радуги не имеют границ, а перетекают друг в друга. Это либо ирисовая печать, либо орловская — одно из двух (об отличиях мы поговорим ниже). Изобрел ее сотрудник Экспедиции заготовления государственных бумаг Иван Иванович Орлов.

Проблема защиты купюр от подделки существовала всегда, начиная со средневекового Китая, где гибкие «банкноты» из листьев тутового дерева имели хождение задолго до применения подобной практики в Европе. Вплоть до конца XIX века денежные купюры защищали весьма сомнительными способами. В первую очередь — максимально тонкой и качественной печатью, которую было сложно сымитировать в кустарных условиях, а также специфической бумагой и составом краски. Кроме того, существовали перфины (ценные бумаги и марки, пробитые в определенных точках системой отверстий), а на бумагах небольшого тиража нередко лично расписывались сотрудники эмитирующей организации. Все это не слишком-то мешало фальшивомонетчикам, потому что в банке поддельный доллар от настоящего отличить могли, а в вот в провинциальном магазине — вряд ли.

Эта проблема остро стояла и в России. С того момента, как фальшивомонетчикам прекратили заливать в глотку расплавленный свинец, преступники распоясались не на шутку. А затем на сцене появился герой нашей истории.