Я заживо себя похоронил

В чужой, лесной, озерной деревушке…

Здесь мы опять находим стремление к природе и вновь узнаем, что оно добровольно.

В стихотворении "Коктебль", которое было написано в 1909 году, мы находим строки, которые показывают стремление поэта к природе.

Это стремление наиболее ярко отразилось в "Солнечном дикаре" - поэту потребовалось 15 лет, чтобы понять свое стремление к природе и естественной красоте.

Мотив добровольного изгнания, который есть в начале эпопеи, "Элегии изгнания" - стихотворении, которое было написано в октябре 1918 года :

В моем добровольном изгнаньи

Мне трудно представить, что где - то,

Есть мир, где живут и мечтают 

Хохочут и звонко поют…

Тут поэт задает вопрос, который остается без ответа:

А разве осталась культура

Изыски ее и изборы?

Здесь возникает первый мотив человека - зверя и автор задается вопросом о сущности человека:

И разве мимозы не смяты

Стопой озверелых людей?

ПОДОБНЫЙ ВОПРОС БУДЕТ ВОЗНИКАТЬ ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО РАЗ НА ПРОТЯЖЕНИИ ЭПОПЕИ.

АНАЛИЗ ВТОРОЙ ГЛАВЫ.

Начало второй главы составляют следующие строки:

Нет, не себя в себе я схоронил

Пороки, заблужденья и ошибки

В награду дух обрел взнесенье крыл

Уста святую чистоту улыбки

То есть поэт утверждает, что он не мертв, что он не замкнулся в себе, что не отошел от творчества , но опять же напоминает нам, что отказался от своего прошлого – это упоминание уже шестое, а глава всего навсего только вторая, а их в этом произведении всего десять, плюс еще финал, именно финал, а не эпилог.

Но тут же мы узнаем, что отказ от всего этого, по мнению поэта, имеет смысл лишь уже потому, что человеческий дух после этого притерпевает некоторые изменения, которые, на мой взгляд, весьма существены – это крылья и чистота улыбки.      

Подобные настроения мы найдем в стихотворении Игоря Северянина “Возмездие”, но тут поэт еще сомневается в Крылатых способностях своей души – духа:

Был дух крылат

Бескрыло тело

Земных палат

Не захотело

Приобрело

У птицы крылья

Превозмогло

Свое бессилье

Все побороть!

Не тут – то было:

Крылата плоть,

Душа бескрыла.

Такие же настроения выражает стихотворение “Зарею жизни”:

Зарею жизни я светом грезил,

Всемирным счастьем и вечным днем!

Я был так пылок, так смел, так весел,

Глаза горели мои огнем…

Эти настроения подобны тем, которые мы нашли в начале эпопеи, но и окончание этого стихотворения аналогично завершению “Солнечного дикаря”

Закатом жизни – все в жизни ясно!

Закатом жизни – всему закат!

То есть в начале эпопеи мы нашли стремительный взлет, который, на мой взгляд, имел совершенно закономерное следствие – результат, что и выразилось в отсутствие результата как такового.   

 ( Закатом жизни – все в жизни ясно!

Закатом жизни – всему закат!)

Но в данном случае я должен заметить, что это всего на всего лишь мое          субъективное мнение, которое ни в коей мере не может претендовать на положение единственно верного  и правильного мнения – многие могут со мной не согласиться.

Далее мы находим строки, говорящие нам, что “мысль поэта надземна с этих пор”, то есть поэт вознесся так высоко, что вероятно, ему открылся истинный смысл человеческого существования.

Ниже находим строки из которых становится ясно, что поэт отчуждает себя от общества:

Земля с ее – такой насущной ложью

Ее детей не проходящий спор

Чужды ушедшему в природу божью…

Тут мы находим, и уже не в первый раз, стремление поэта к природе и в природу, но уже в природу обожествленную, то есть стремление в природу Божью.

Далее мы находим философские размышления поэта о правде и о лжи, но в этих размышлениях поэт приходит к немного страному и не очень понятному и ясному, на наш взгляд, умозаключению – он решает, что ложь и правда отсутствуют на Земле, как таковые одна независимо от другой, то есть раздельно и, значит, каждое из этих понятий имеет черты другого ( “ Ложь истины и эта правда лжи ”), то есть, по мнению поэта, каждое из этих понятий включает в себя черты другого, то есть для лжи характерны некоторые черты истины, а для правды – черты лжи, то есть в данном случае Игорь Северянин решил, что даже истина не так уж и правдива, а иногда ясно, что она лжива, в то время, как ложь может быть правдивой и порой истинной.

Ниже поэт задается вопросом о предназначении человека и решает для себя, что человек является и по природе своей, и по помыслам, и по мыслям своим, по делам, и по деяниям животным, то есть обычным зверем.

( аналогичные настроения выражает стихотворение

Игоря Северянина “Культура! Культура”, цитату из которого я счел необходимым привести немного позже при анализе девятой главы)

Ниже мы еще раз найдем отказ поэта от своей прошлой жизни, который выразился в захоронении в себе уже не порока, а лишь его следов:

Похоронил в себе следы порока…

И ниже мы читаем:

Я возродился в мире красоты

Для подвига поэта и пророка…

То есть поэт уподобляет себя пророку и становясь им окончательно побеждает порок в себе. 

 

АНАЛИЗ ТРЕТЬЕЙ ГЛАВЫ.

Эта глава начинается строчками - воспоминаниями о прошлой жизни и очередным отказом от нее. Далее находим очень интересные строки, которые, стали афоризмом: