Глава 1. Мысли об описательной психологии

Вильгельм Дильтей ОПИСАТЕЛЬНАЯ ПСИХОЛОГИЯ

1. Под объяснительной наукой автор предлагает понимать подчинение какой-либо области явлений причинной связи при посредстве ограниченного числа однозначно определяемых элементов (т.е. составных частей связи). Объяснительная психология стремится подчинить явления душевной жизни некоторой причинной связи при посредстве ограниченного числа однозначно определяемых элементов.

Наука - описательная и расчленяющая, психология - объяснительная и конструктивная.

Всякое учение о душе стремится осознать причинные соотношения в душевной жизни, отличительным признаком объяснительной (конструктивной) психологии является ее убеждение в возможности вывести законное и ясное познание душевных явлений из ограниченного числа однозначно определяемых элементов.

Объяснительная психология может достигнуть свою цель путем сцепления гипотез. Психологические изложения содержат в себе подобные дополнительные заключения, как нечто разумеющееся. Гипотеза является необходимым вспомогательным средством прогрессирующего познания природы. Сила естественных наук в том, что они в лице математики и эксперимента обладают вспомогательными средствами, придающими высшую степень точности и достоверности (например, гипотеза Коперника о вращении Земли вокруг собственной оси, развитая и обоснованная Кеплером, Галилеем, Ньютоном и др, и ставшая теорией, не подлежащей сомнениям).

В основе объяснительной психологии лежит комбинация гипотез. Против каждой системы гипотез выставляются десятки других. Никто не может предсказать, придет ли борьба гипотез в объяснительной психологии к концу, и когда это может произойти.

Если мы желаем достигнуть полного причинного познания, мы попадаем в море гипотез, возможности проверки которых на психических фактах нет. При посредстве гипотез, высшие душевные процессы сводятся к ассоциациям. Путем одних лишь гипотез самосознание выводится из психических элементов и процессов, происходящих между ними.

2. Для обоснования применения гипотез представители объяснительной психологии ссылаются на естественные науки. Но автор заявляет требование наук о духе на право самостоятельных методов, соответствующих их предмету. Науки о духе должны дойти до определенных приемов и принципов в своей области, исходя от общих понятий учения о методе и испытывая их на своих особых объектах, так же, как это сделали в свое время естественные науки.

В лице психологии описательной наука обрела бы прочную дескриптивную опору, определенную терминологию, точные анализы и важное подспорье для контроля над ее гипотетическими объяснениями. Науки о духе ищут для понятий и положений, которыми они принуждены оперировать, твердого, общезначимого обоснования. Они неподвластны философским конструкциям, подверженным спору. Любая наука о духе требует психологических познаний.

(Например, анализ факта религии приводит к понятиям: чувство, воля, зависимость, свобода, мотив, которые могут быть разъяснены только в психологической связи. Юриспруденция исследует понятия: норма, закон, вменяемость, т.е. психологические связи, требующие психологического анализа. Науки о государстве, ведающие организацией общества, находят в общественных отношениях психические факты общения, владычества и зависимости. Факты эти требуют психологического анализа. История и теория литературы и искусств сталкиваются со сложными эстетическими основными настроениями прекрасного, возвышенного, юмористического или смешного).

Все культурные системы – хозяйство, право, религия, искусство и наука, организация общества в союзы семьи, общины, церкви, государства, возникли из живой связи человеческой души. Психические факты образуют их важнейшую составную часть, и потому они не могут быть рассмотрены без психического анализа. Они содержат связь в себе, ибо душевная жизнь есть связь. Познание их обусловливается пониманием внутренней связности в нас самих.

3. Различие методов, с помощью которых мы изучаем душевную жизнь /историю и общество/, и методов для познания природы, весьма значительное. В области психологии гипотезы не могут играть той роли полезности, какая им присуща в познании природы. Метод психологии отличен от методов физики или химии. В области душевной жизни факты не могут достичь степени точной определенности.

В граничащих областях природы и душевной жизни эксперимент и количественное определение оказались полезны для образования гипотез, как и при познании природы. В центральных областях психологии такого не наблюдается. Мы приходим к вопросу, нельзя ли в психологии путем иного метода – описательного и расчленяющего – избежать обоснования понимания всей душевной жизни на системе гипотез.

Господство объяснительной или конструктивной психологии, оперирующей гипотезами по аналогии с познаванием природы, вредно для развития наук о духе. Позитивным исследователям этих областей необходимо отказаться от всякого психологического обоснования, или примириться со всеми недочетами объяснительной психологии.

4. Душевная связь составляет подпочвенный слой процесса познания, и поэтому процесс познания может изучаться в этой душевной связи и определяться по его состоянию.

Методическое преимущество психологии в том, что душевная связь дана ей непосредственно, живо, в виде переживаемой действительности. Переживание связи лежит в основе постижения фактов духовного, исторического и общественного порядка, в несколько выясненном, расчлененном и исследованном виде. История наук о духе основывается на такой переживаемой связи, и постепенно доводит связь до более ясного сознания. Исходя отсюда и можно разрешить проблему отношения между теорией познания и психологией. Основание теории познания заключается в живом сознании и общезначимом описании этой душевной связи.

Теория познания есть психология в движении, направленном к определенной цели. Основанием ее является самосознание, охватывающее всю наличность душевной жизни: общезначимость, истинность, действительность осмысленно определяются лишь из этой наличности.

Под описательной психологией Дильтей подразумевает изображение единообразно проявляющихся в человеческой душевной жизни составных частей и связей, объединяющихся в единую переживаемую связь. Этого рода психология есть описание и анализ связи, которая дана нам в виде самой жизни, она изображает эту связь в типическом человеке, она удостоверена внутренним восприятием. Единообразия, составляющие главный предмет психологии нашего века, относятся к формам внутреннего процесса.

Здесь автор говорит о произведениях поэтов, писателей, к их размышлениям о жизни: Сенека, Макиавелли, Монтень, Паскаль, - в них заключено такое понимание человека, что всякая объяснительная психология остается далеко позади. В Лире, Гамлете и Макбете скрыто больше психологии, чем во всех учебниках психологии вместе взятых. Но мудрость поэтов, говорящая о людях и о жизни образами и голосами судьбы, не заключает в себе общей связи душевной жизни. И если под психологией разуметь изображение связи душевной жизни, то в произведениях поэтов психологии нет; невозможно извлечь учения о душевных процессах. Зато в способе, каким подходят великие писатели и поэты к жизни человеческой, находится обильная пища и задача для психологии.