Структура познавательного процесса

      Рисунок 1 - Структура познавательного процесса

Наряду с чувственным и рациональным в познании, современная гносеология выделяет иррациональную сторону (от лат. irracionalis — неразумный, бессознательный). Иррациональное понимается как интуитивное, охватываемое фантазией, чувством, неосознаваемое, не представляемое в разуме     [6, с. 78]. Оно присутствует в познании как необходимый творческий элемент и в дальнейшем может быть осознано, может приобрести статус рационального знания.

Иррациональное часто имеет форму неявного, скрытого знания, которое выражается в различных формах бессознательного, оказывающих воздействие на познавательную деятельность. В научных текстах наряду с явными (осознанными) знаниями обязательно присутствует неявные в виде философских, этических, общенаучных и т. д. оснований и предпосылок. В качестве неявных знаний выступают традиции, здравый смысл, предпонимание и др. «Неявное знание может быть понято как «…неосознанная и невысказанная форма сознания и самосознания субъекта, как важная предпосылка и условие общения, познания и понимания» [6, с. 78]. Однако не всякое не выраженное в слове знание является неявным. Так как знание может проявиться и другими неязыковыми средствами (деятельность, жест, мимика, символ, музыка, живопись, танец и др.). Неявным может быть знание, которое человек утаивает или не может выразить по каким-либо причинам. Подробнее вопрос о неявном знании можно изучить по рекомендуемой литературе [6, с. 77–83].

Одним из видов иррационального в познании является интуиция. Как писал В. С. Соловьев, интуиция предполагает непосредственное усмотрение чего-либо в качестве истинного, целесообразного, нравственного, прекрасного. Оно, как «внезапное озарение», «творческая вспышка в сознании», приводящая к постижению истины. Можно долго искать решение какой-либо научной или житейской проблемы и не находить его. И вдруг оно приходит как бы само собой, и мы понимаем, что поступить следует именно так, а не иначе. Подобные «озарения» знакомы каждому человеку, немало их и в истории науки. Так, изображение змеи, кусающей себя за хвост, увиденное химиком А. Кекуле, подтолкнуло его к идее циклического строения бензола.

Интуиция имеет противоречивую природу: внезапное озарение в решении проблемы предполагает предварительную сознательную работу, обдумывание, накопление информации, без которых оно не может произойти, а само интуитивное решение основано не на логике, а на бессознательной деятельности. Интуитивное «усмотрение истины» предполагает «инкубационный» период, подсознательную деятельность, во время которой происходит вызревание новой идеи. В этот период, свободный от строгой дисциплины мышления, рождается много идей, решений, отбор которых происходит неявно, на основе целевой установки мышления исследователя и в результате какого-либо внешнего толчка. Путь, который приводит к догадке, озарению, остается неосознанным, осознается лишь готовый результат (рисунок 2) [6, с. 83–85].

Рисунок 2 – Путь познания

Исходя из сказанного, в отечественной литературе сформулировано современное понимание рациональности, основанное на следующих принципах: 1) критический анализ познавательных и ценностных предпосылок, возможность выхода за их пределы (открытая рациональность); 2) диалогизм, признание правомерности других позиций; 3) единство рациональных и внерациональных форм; 4) доверие познающему субъекту, поступающему свободно и ответственно [6, с. 85].

Знание и вера. Знание — необходимое условие и результат познавательной деятельности. Оно является способом существования человеческого сознания. Знание представляет своеобразную социальную и индивидуальную память, форму сохранения и использования информации.

Знания бывают повседневные и теоретические. Повседневные знания представляют совокупность представлений о мире и человеке, правил и норм поведения, формирующихся в обыденной жизни (как пользоваться телефоном, автомобилем, стиральной машиной и т. д.). Как правило, для них характерна нормативность, необоснованность, слабая аргументированность, бессистемность. Теоретические знания характеризуются обоснованностью, системностью, логической последовательностью, строгостью понятий и методов.

Особый вид знания — принятые на веру. Они имеют место и в обыденной жизни, и в теоретических рассуждениях. Вера — признание истинности того или иного утверждения без рационального обоснования и доказательства. Л. Витгенштейн указывал: «Моя жизнь держится на том, что многое я принимаю непроизвольно». Ребенок учится благодаря тому, что он верит учителю, родителям, но и в жизни взрослого многое основано на вере средствам массовой информации, политическим лидерам, научным деятелям.

Вера, как и знание, имеет определенные основания. Если знание содержит логическое обоснование, доказательства достоверности и истинности и лишь в таком виде социально значимо, то вера базируется на обыденном опыте, социальных санкциях (постановлениях и законах) и общезначимости того, во что верят. Верования — то, над чем человек не размышляет, а принимает безоговорочно на основе традиции или эмоциональной убежденности. В европейской культуре это, например, вера в разум и науку.

Вера — состояние устойчивости, спокойствия, внутреннего равновесия; ее роль в познании и деятельности сводится к обеспечению стабильности и традиционности. Сама по себе она не ведет к развитию, так как догматична и консервативна.

Конструктивную роль в познании выполняет сомнение — неуверенность в истинности чего-либо, затруднительность в решении проблемы. «Кто умеет правильно пользоваться сомнением, тот способен извлечь из него достовернейшие познания» (Р. Декарт).

Сомнение — состояние неудовлетворенности и беспокойства, оно побуждает к движению. Без сомнений нет противоречий, без противоречий нет проблем, без поисков решения проблем нет развития ни в науке, ни в практической деятельности.

Итак, процесс познания включает в себя чувственные, рациональные и иррациональные компоненты, каждый из которых выполняет свою функциональную роль и вместе с тем они взаимодействуют и обусловливают друг друга. От их согласованности и степени развития во многом зависит успех познания.

1. 4 Познание как постижение истины. Классическая концепция      истины и ее альтернативы

Вопрос «Что такое истина?» — центральный в гносеологии. На всем протяжении истории человека интересовало, насколько его знания соответствуют действительности, как отличить истину от заблуждений, может ли истина быть абсолютной, как можно обосновать и доказать истинное знание.

Стержень классического понимания истины — принцип соответствия знаний действительности. Это так называемая корреспондентская концепция. Аристотель, а затем Ф. Бэкон, Р. Декарт, Г. В. Ф. Гегель, Л. Фейербах, К.Маркс, В. Соловьев и другие разрабатывали данную концепцию. Так Р. Декарт писал, что истина — «соответствие мысли предмету», а В. Соловьев понимал ее как «соответствие между нашей мыслью и действительностью». Для этой концепции характерен гносеологический оптимизм, то есть уверенность в том, что человек может адекватно воспроизвести действительность в виде знаний.

Итак, истина есть соответствие знаний объективной действительности, которое устанавливается в процессе практической деятельности и научного исследования.

Например, закон всемирного тяготения — истинное знание, так как он воспроизводит в обобщенной форме объективные взаимодействия предметов.

Противоположностью истины является заблуждение — несоответствие знаний сущности объекта; оно обусловлено ограниченностью практики, недостаточностью или невозможностью исследования объекта на данной ступени научного познания и т. д. Еще Ф. Бэкон писал об идолах (заблуждениях) человеческого разума, которые коренятся в родовых и субъективных особенностях человека, в чрезмерном доверии авторитетам и неоднозначном словоупотреблении. Можно обратить внимание на различные формы заблуждений: научные и ненаучные, практические и теоретические, философские и религиозные.

Поскольку истинное значение нередко не открывается человеку единовременно, а достигается в ходе развития практики и науки, заблуждение — необходимый элемент познания. Его причиной может быть недостаток информации, сложность и недопустимость изучаемого объекта, неразработанность методологии. Примером заблуждения могут быть представления о неделимости атомов, существовавшие в науке вплоть до начала 20 века. По мере углубления познания объекта заблуждения преодолеваются, но на месте старых могут возникнуть новые.

Разновидностью заблуждений являются иллюзия и ошибка. Иллюзия — обман чувств, нечто кажущееся. Э. Фромм писал об иллюзиях разума, который не редко принимает желаемое за действительное: «привязанность можно принять за благоговение и сострадание», «желание можно принять за веру», «шарлатанов можно принять за мудрецов», «обман может быть принят за осторожность» и т. д. К заблуждениям относятся ошибка — неправильность в действиях и мыслях, связанная с недостатком информации или субъективными мнениями.

Заблуждение как непреднамеренное принятие неправильных представлений за истину отличаются от ложного знания (обмана) — преднамеренного сокрытия истины, когда человек, зная истину или догадываясь о ней, по каким-то причинам скрывает, утаивает ее.

Для классической концепции истины характерны следующие черты:

1) действительность не зависит от мира знаний;

2) между нашими мыслями и действительностью можно установить однозначное соответствие;

3) существует критерий установления данного соответствия;

4) сама теория соответствия логически не противоречива [7, с. 257].

При всей своей очевидности классическая концепция истины столкнулась с немалыми трудностями. Первая из них связана с понятием действительности. Дело в том, что, изучая объективную действительность, мы сравниваем наши знания не с действительностью как таковой, а с нашим восприятием ее, с опытным знанием, но эти восприятия, да и весь мир знаний, не могут не зависеть от познавательных способностей человека, от его культуры, от всех предшествующих знаний. Более того, существуют такие познания, которые полностью моделируются субъектом, зависят от него (математика, квантовая механика).

Далее следует уточнить понятие соответствия. Знания не является зеркальным отражением действительности. Мысль и даже простое восприятие — не копия предмета, а сложное субъективно-идеальное образование, имеющее многоуровневую структуру, применяемую в зависимости от субъективных свойств человека. И никакая однозначность и формализация языка не обеспечивает полного соответствия мыслей предмету.

Проблема критерии истины также вызывает затруднения, так как приводит к парадоксу бесконечности: для доказательства истины принимаем некоторый критерий истинности, который также нуждается в доказательстве и т. д.

Трудности классической концепции истины еще более очевидны на фоне обнаружения в ней неких логических парадоксов [7, с. 258–259]. Один из самых известных — парадокс лжеца. Допустим, что кто-то о себе самом утверждает «я лгу». С одной стороны, он описывает действительный факт своего неискреннего поведения, то есть данное высказывание является истинным. С другой стороны, оно утверждает ложь как свойство данного субъекта, то есть получается, что ложь есть истина. О других логических парадоксах и их объяснении можно прочитать [7, с. 259].

Трудности, возникающие при осмыслении и использовании классической концепции истины, привели к попыткам ее совершенствования и критического пересмотра.

Диалектико-математическая концепция истины базируется на принципе объективности истины и на раскрытии процесса ее постижения. Объективная истина — содержание человеческих знаний о мире, не зависящих ни от человека, ни от человечества. Она существует потому, что человек стремится познать объективный мир и знание о мире, представляет его отражение, а отражение представляет схожесть с оригиналом. Вместе с тем, истинное знание есть знание определенного субъекта — индивида или социальной группы и особенности познающего субъекта накладывают отпечаток на результаты познания. Истина имеет объективное содержание и субъективную форму, то есть она представляет субъективный образ объективного мира.

Истину нельзя понимать как готовое, неизменное знание, по выражению Г. В. Ф. Гегеля, она не является отчеканенной монетой, она не дается в готовом виде, и ее нельзя в таком виде положить в карман. Истина — бесконечный процесс познания объекта, который сам развивается. Поэтому в истине есть абсолютное и относительное знание. Относительность истины — ограниченность, неполнота знаний на каждом конкретном этапе развития науки и практики. Абсолютная истина — полное, точное, исчерпывающее знание об объекте. В широком смысле - это абсолютное знание о мире. В узком смысле — знание об отдельных объектах или их свойствах.

Объективность, абсолютность и относительность — различные свойства одной и той же истины. Объективность истины в том, что она воспроизводит действительность и имеет объективное содержание. На каждом конкретном этапе познания это содержание дается частично, относительно. Но относительное знание становится все более полным и исчерпывающим и приближается к абсолютному знанию об объекте.

Относительная и абсолютная истины диалектически взаимосвязаны: относительное знание — момент, сторона в познавательном движении к абсолютному знанию, а абсолютное знание — система относительных истин, воспроизводящих объект во всем многообразии его свойств и отношений. Взаимосвязь абсолютной и относительной истины раскрывают основное противоречие процесса познания, суть которого в том, что человек стремится к абсолютному знанию о мире, но на каждом этапе историческое познание имеет относительный характер. Чем более мы познаем мир, тем более приближаемся к полному, исчерпывающему знанию, но никогда его не достигаем.

Один из важнейших принципов диалектического понимания истины — конкретность. Конкретность истины означает, что она представляет знание, основанное на изучении реальных связей и закономерностей объекта, учете места, времени, условий его существования.

Одной из попыток совершенствования классической концепции истины является семантическое определение истины. По мнению А. Тарского, следует рационализировать классическую концепцию истины, так как любая формулировка истины должна соответствовать аристотелевскому определению и отвечать двум требованиям: материальной адекватности и формальной непротиворечивости [3, с. 431].

К альтернативам классического понимания истины относят когерентную и прагматическую концепции.

Когерентная концепция (от лат. kogerens — находящийся в связи) исходит из того, что знание будет истинным, если оно внутренне самосогласованно, логически непротиворечиво. Как отмечает В. С. Степин, главная проблема этой концепции состоит в том, что самосогласованность и непротиворечивость знания далеко не всегда означает его «совпадение с реальностью» [3, с. 432]. Этот принцип успешно используется в формализованном знании, например, в математике, где проблема соответствия с действительностью не является актуальной.

Прагматическая концепция (от лат. pragma — дело, действие) исходит из того, что критерием истинного знания является его полезность, эффективность в достижении целей, в решении жизненных задач. Согласно У. Джемсу, в качестве истины может быть принято то, что «наилучшим образом руководит нами, что лучше всего приспособлено к любой части жизни и позволяет лучше всего слиться со всей совокупностью опыта». Так, «гипотеза о Боге истинна, если она служит удовлетворительно» для достижения целей человека [2, с. 605]. Прагматическое понимание истины содержит определенную опасность: оно может быть использовано для оправдания античеловеческих действий со стороны властных структур или произвольных индивидуальных действий, ибо с этой точки зрения «цель оправдывает средства». По сути дела, прав французский философ Р. Генон, утверждающий, что «прагматизм во всех своих формах порождает абсолютное безразличие к истине» [8, с. 179].

Среди других альтернативных концепций истины можно обратить внимание на современный эпистемологический релятивизм.

Релятивизм (от лат. relativus — относительный) — признание изменчивости объектов и знаний о них и отрицание момента устойчивости, преувеличение зависимости познания от его условий. В современной эпистемологии (гносеология) различают две формы релятивности: 1) релятивность как абсолютизация относительности знаний, как сведение познания к непрерывной смене теорий, концепций, взглядов; 2) релятивность как свойство познания, отражающее изменчивость объектов и способов их интерпретации. В первом смысле релятивизм критиковался со времен Платона как неплодотворная форма познания. Во втором смысле он все более признается в качестве обязательного момента как эмпирического, так и теоретического познания. Так, американский философ-аналитик Н. Решер исходит из того, что «реальная истина» одна, но множество исследователей дают разную интерпретацию ее в зависимости от времени и обстоятельств. «Истина не носит абсолютного характера, она относительна и обосновывается только в контексте нашей целеполагающей деятельности» [6, с. 146].

Итак, эпистемологический релятивизм, как и многие другие современные концепции, исходят из плюрализма (множественности) истин. Одно и то же явление, обладающее множеством свойств и связей, может истолковываться различными субъектами по-разному и в чем-то правильно (истинно) воспроизводит объект. Поэтому не следует отдавать предпочтение какой-либо одной интерпретации. «Все они равноправны и среди них нет царской, значит, целостное знание о предмете должно строиться по принципу дополнительности, когда каждое из истинных определений должно быть компенсировано другими, часто даже противоположными утверждениями — так при характеристике микрообъектов необходим синтез их классического и квантово-механического описания» [3, с. 433].

На постнеклассическом этапе развития науки плюрализм становится ее фундаментальной особенностью. Наука не только допускает, но считает необходимым сосуществование разного типа научных парадигм, теорий, концепций, которые в чем-то противоречат друг другу.

Заключая вопрос об истине, можно обратить внимание на многообразие критериев истинности знаний (способов его проверки). Это практический критерий (установление истинности знаний в материально-предметной деятельности людей, в том числе путем эксперимента), самоочевидность и общезначимость знаний, принцип верификации, принцип фальсификации, внутринаучное соответствие и согласование знаний, их непротиворечивость и т. д. Неизвестные термины следует уяснить по философскому словарю в конце методички.