BENEDICTI SANCTI ANDREAE MONACHI CHRONICON

BENEDICTI SANCTI ANDREAE MONACHI CHRONICON

Введение.

Пришло уже время нам оставить Реймс и Рихера и, провожая Герберта в Италию, показать в другой, до сих пор не изданной хронике, какие письменные источники он обнаружил в Риме. Ею мы обязаны Бенедикту, монаху монастыря святого Андрея на горе Соракте, мужу то ли большого невежества, то ли большой небрежности, который видел времена Иоанна ХII, на склоне Х в. сносил иго Иоанна ХVI и Кресценция и, движимый любовью к своему монастырю и тщеславием, приступил к написанию истории. В книгах, на которые он опирался при составлении хроники, не было недостатка, ибо он, взявшись за труд, использовал «Жития» святого Пигмения, святого Мартина и святого Барбата, «Перенесение святого Варфоломея с острова Липары в Беневент», «Хронику» Беды, полные Лоршские анналы, «Жизнь» Карла Великого Эйнхарда, «Деяния римских понтификов», эдикты королей лангобардов, грамоты архива монастыря святого Андрея, и заметки, составленные к истории как монастырей, расположенных на горе Соракте, так и лангобардов, и римлян. Однако, о том, что он очень плохо воспользовался этими прекрасными источниками, говорит сама книга. Ибо он, опуская очень многие фразы в анналах, более того, целые страницы, ничуть не колеблясь, добавляет более поздние сведения к более ранним, как если бы они были одним и тем же, сводит воедино людей, отделённых друг от друга огромными расстояниями пространств и веков – Нарзеса с Ротарием, Ромуальда с Сикардом и Сикинольфом, Карла Великого с Аароном, Никифором и Михаилом, и передаёт многочисленные басни. Почти ни одна из них не является столь смешной, как та, где он говорит, будто императоры и короли часто приходили в Италию ради необходимости пожаловать привилегии монастырю святого Андрея и включить что-либо в эдикты лангобардов. Случается, что он, оставив использование латинского языка, не умел ни понять прочитанное, ни написать понятое, и пользовался таким стилем, которым ты поразишься и ужаснёшься, как признаком величайшего варварства среди римлян того века. Само собой разумеется, что человек такого рода ни в коем случае не годится для написания истории и ту часть его сочинения, источники которой нам неизвестны, следует использовать с очень большой долей осторожности. Честно признаюсь, что таким образом открываются достойные некоторого доверия сведения, проливающие на историю новый свет, в истории Ратхиза и Тассии, князя Альберика и римских событий Х в.; кроме того, здесь впервые обнаруживается след басни о путешествии Карла Великого в Святую землю, что я отметил в наших анналах. Сочинение неполно в начале и лишено конца, хотя обложка в кодексе сохранилась; о том, что это оригинал, сообщает надпись, выполненная около 1000 г. При издании книги я разбил её на главы, причём некоторые, дословно выписанные из Беды и Лоршских анналов, я не стал публиковать вновь, а остальные изложил слово в слово.

К хронике решено было добавить книгу «Об императорской власти в Риме», изданную Флацием на основании древнего кодекса, где она расположена после Евтропия и «Смешанной истории» (Historiam miscellam); автором её, как я подозреваю, является наш Бенедикт. В этом убеждают время и место, ибо автор писал около 1000 года в Риме или по соседству с ним; сделанное о монастыре святого Андрея упоминание, целые фразы, почерпнутые из хроники, басня о путешествии папы Захарии во Францию и грубый стиль письма, который, однако, у Флация весьма подчищен и подправлен, натолкнули меня на эту мысль. Если это действительно так, то этому сочинению следует оказывать то же доверие, что и хронике, то есть не опираться ни на одну фразу, не взвесив её как следует и не призвав на помощь первоисточники. Автор писал на стороне и в интересах императора, как следует полагать, Оттона III, и поэтому между 998 и 1001 гг.

Текст переведен по изданию: Benedicti Sancti Andreae monachi chronicon. MGH, SS. Bd. III. Hannover. 1839

ХРОНИКА БЕНЕДИКТА, МОНАХА ИЗ [МОНАСТЫРЯ] СВ. АНДРЕЯ

BENEDICTI SANCTI ANDREAE MONACHI CHRONICON

(Ввиду малограмотности латинского текста хроники русский перевод является приблизительным. Thietmar 2011)

1. Пресвитер Пимений ¹ сказал чётким голосом: «Боже всемогущий, как я не вижу тебя, безбожный и нечестивейший Юлиан ², так не [хочу] и слышать и, в особенности, слов против Бога, которого ты отрицаешь». И тот приказал сбросить его посредине каменного моста в реку вместе с мальчиком, который вёл ³ его за руки. Между тем, спустя малое время после этого, когда варвары вторглись в пределы Галлии, нечестивейший цезарь Юлиан, собрав войско в городе вангионов ⁴, начал раздавать воинам жалованье. Как это обычно делалось, каждого вызывали [из строя], пока очередь не дошла до Мартина ⁵; и [цезарь] приказал ему предстать перед собой; и обратился к нему, говоря: «Разве и отец твой, и ты сам ⁶ не служили среди придворных схолариев ⁷ при царе Константине?». А муж Господень Мартин ответил ему, говоря: «Поскольку я – воин Христов, мне не позволительно сражаться». Из-за этого тиран, возвысив голос, заорал: «Ты не ради благочестия отказываешься от службы» ⁸. Итак, он приказывает поместить его под стражу. Тогда Мартин осенил себя во имя Господа Иисуса крестным знамением [и сказал]: «Защищённый не щитом или шлемом, а [этим знамением], я спокойно ворвусь в ряды врагов». Но на следующий день враги прислали послов ради мира и [отдали римлянам] всё своё [добро]. Вследствие этого муж Господень освободился от преследования тирана. А август вернулся в Рим. Наконец, в его времена было такое нечестие, какого я не могу и описать. Он начал закрывать церкви святых, открывать храмы идолов, а церковное имущество передавалось в казну. Когда он провёл по этому поводу совещание со своими служителями, о церкви святого Сильвестра на горе Сирапте ⁹ и её пристройках, которые [аббат] выстроил с самого начала этой церкви, то имущество этой церкви было передано в казну, и, словно из ненависти к императору Константину, разрушено всё, что он совершил. В это же время по воле всемогущего Бога против нечестивейшего императора Юлиана началась персидская война, и он двинулся в Персиду. Когда он шёл [туда], то преследовал блаженного архиепископа Василия ¹⁰ с такой злобой, что мы лучше умолчим. Когда он шёл [и, наконец], прибыл на место, римляне вступили в битву с персами, и понятно, что нечестивейший император Юлиан был побеждён и весьма сокрушён персами; этот Юлиан был ими ограблен ¹¹ от самой макушки до пят. [Был захвачен] и его пурпурный плащ ¹², и царь персов во всякое время, пока имел мир, сидел на плаще Юлиана и торжествовал. Правил же Юлиан 2 года и 8 месяцев.

2. Когда императором сделался христианнейший Иовиан ¹³, открылись церкви, и начала радоваться христианская вера. Правил этот Иовиан 8 месяцев. Дамас ¹⁴, епископ Рима, построил базилику возле театра святому Лаврентию и ещё одну базилику в катакомбах, где лежали тела святых апостолов Петра и Павла; в этом месте мраморную доску, где лежали тела святых, он украсил стихами. В этом же году, когда после смерти Аксента ¹⁵ медиоланским епископом был поставлен Амвросий ¹⁶, вся Италия обратилась к истинной вере ¹⁷. Умирает Иларий ¹⁸, епископ Пуатье; [ему] наследовал епископ Мартин. По этому поводу апостол сказал: «Бог во Христе примирил с собою мир» ¹⁹; об этом Глас Господень ²⁰ говорит: «И когда я вознесён буду от земли, всех привлеку к себе» ²¹. Папа Дамас со всяческим усердием построил на горе Соракте церковь святого Сильвестра, и всё, что было отобрано из принадлежавшего ей добра, вернул ей посредством грамоты. Когда он молился в базилике посвящения блаженнейшего епископа Сильвестра, то воздал Богу благодарность, говоря:

Я воздаю тебе благодарность, о надежда жизни добрых людей,
Тебе, кто дал мне познать священный обряд,
Который нечестивый отступник Юлиан сокрушил,
И победить невзгоды царской власти небесной любовью.
Позволь, прошу тебя, Боже, без меня преисполниться блаженной,
И твоей, к которой я стремлюсь, святой радостью.
О всемогущий Господь, ты, который, как известно, управляешь устройством мира,
Небом и землёй, посылаешь молнии,
Поскольку небо и землю, созданные [тобой] из ничего, процветают,
Пусть небо, земля хвалят тебя, могущественного, в веках.
Пусть благословляет тебя всякий человек, хвалит, обращается с уважением.
Ибо камень у твоих ног – это чистое озеро,
И Пётр, поддерживая твою десницу, стоит над водами.
И израильтяне некогда под твоим водительством,
Идя по небесному следу, посуху перешли Красное море ²².
Да будут тебе равные с Отцом и с Духом Святым
Слава, величие, доблесть в веках.

Эти стихи он начертал на камне у тела святого. Многие знатные римляне начали покидать мир и вести святой образ жизни в этой названной церкви, словно в монастыре. Между тем, я не могу умолчать здесь о её апостольской славе, которую нельзя обойти вниманием. Ибо, хотя и полагают, что все апостолы ещё до века были избраны Господом, поскольку апостол учит: «Он избрал нас прежде создания мира, чтобы были мы святы и непорочны пред ним» ²³, искупитель и спаситель наш Господь Иисус Христос, прежде чем восторжествовав над погибелью Сатаны, ликуя как победитель, достигнет царства небесного, святая его церковь, которую он приобрёл своей драгоценной кровью, которую Сильвестр трудами блаженных апостолов и апостольских мужей, нерушимо укрепив, основал, а август Константин, чудесным образом укрепив, утвердил, должна всегда оставаться нерушимой и славной и благодаря их новому строительству и поколению приобщать к себе очень многих сынов.

3. После того, как это было совершено, Валент ²⁴ вместе с Грацианом ²⁵, сыном своего брата Валентиниана ²⁶, [правил] 4 года. Валент издал такой закон, что монахов, не желавших служить в армии, приказал бить палками. Народ гуннов и вандалов, долгое время запертый в неприступных горах ²⁷, подгоняемый внезапной яростью, вознегодовал против готов; те были рассеяны, приведены в смятение и изгнаны с прежних мест обитания. Бежав, готы переходят Дунай. Принятые августом Валентом без сложения оружия, они в скором времени из-за [приключившегося] вследствие жадности полководца Максима ²⁸ голода были вынуждены восстать. Когда август Валент был побеждён ²⁹, войско рассыпалось по Фракии, наполнив всё убийствами, пожарами и грабежами.

4. Грациан вместе с братом Валентинианом ³⁰, 6 лет. Феодосий ³¹, [поставленный] Грацианом августом, побеждает скифские народы, то есть аланов, гуннов и готов во многих крупных битвах, и пр.

5. Август Аркадий ³², сын ³³ Феодосия, вместе с братом Гонорием ³⁴, 13 лет. Готы вторглись в Италию; сперва вандалы и аланы, впоследствии готы, и пр.

6. Гонорий вместе с Феодосием Младшим ³⁵, сыном своего брата, 15 лет. Аларих ³⁶, король готов, вступил в Рим и часть его сжёг огнём 24 августа 1164 года ³⁷ от основания [Города]; через шесть дней после вторжения готы, разграбив город, начали огнём и мечом опустошать Итальянское королевство.

Страницы с 3΄ до 6΄ написал Анастасий, монах монастыря святого Сильвестра при настоятеле Ноннозе. Чудеса в монастыре святого Сильвестра. Лампада, разбившись, благодаря молитвам«была обнаружена целой. Слух об этом распространился по всему Итальянскому королевству, и даже готы, которые весьма необузданны, никоим образом не смели трогать эту церковь». Другое чудо. «Папа Симмах ³⁸, услышав о святом муже, всё транспаитанское поместье (agrum Transpaitano) вместе с проживавшими и обосновавшимися там колонами и их жёнами посредством грамоты передал в вышеназванную церковь». Автор продолжает:

7. В то время, о котором мы говорим, Теодорих ³⁹, король готов, казнил в Равенне консуляра и патриция Симмаха. У Симмаха же была только одна дочь по имени Галла, в юном возрасте выданная замуж; по прошествии одного года она овдовела в результате его смерти. В то время как блистательные возможности мира, и богатство, и возраст побуждали её ко вторичному браку, она предпочла скорее сочетаться духовным браком с Богом, и, вступив в него со скорби, достигла, однако же, вечной радости. Итак, все свои средства, которые [достались] ей в наследство от её мужа, она велела [пустить] на постройку святых церквей ⁴⁰. Было же у неё поместье (agrum) с горой, что зовётся Кампана (Campana) и расположена в Коллинском округе (territorio Colinense); так, с одной стороны [были] пределы Кузиано (Cusiano), с другой стороны – река с ручьём, что зовётся Кава (Cava) и который местные жители называют Карба (Carba). Так, с третьей стороны [была] река под названием Грифьянелло (Grifianello). А с четвёртой стороны – большая река, у которой она приказала от основания возводить стены возле воды. Поверх этой стенной ограды она построила церковь в честь святого апостола Андрея, возле этой реки. И возле этой церкви [она построила] порт под названием Добрый (Bonus). Затем, в поместье Понтианелло (in agro Pontianello) она построила церковь в честь святого мученика и левита Лаврентия. [Впоследствии] посредством грамоты она передала это поместье (agrum) вместе с горой Кампаной и соседними с ней [землями] в монастырь святого Сильвестра на горе Соракте. Она построила также церковь святого Иоанна Крестителя близ [села] под названием Тарега (Tarega), в округе Непи (territorio Nepesino), и вместе со всей своей собственностью в церквях Пресвятой Богородицы, Приснодевы Марии, госпожи нашей, [передала] епископству города Непи. Превосходнейшая патриция Галла построила также в Коллинском округе две церкви в честь князя апостолов Петра – базилику, которая зовётся материнской церковью, и другую под названием Аскуто (Ascuto), и вместе со всеми без исключения их принадлежностями передала епископству Непи. Также в Сабинском округе (territorio Savinense), в селении (massa), что зовётся Корникул (Cornicle), а в народе называется Септимильяна (Septimiliana) ⁴¹, она построила базилику в честь святого епископа Валентина, и со всем принадлежащим этой церкви передала Сабинскому епископству, которое было основано в городе под названием Форум Новум (Forum novum). В вышеназванном Сабинском округе [она передала] названному епископству [также] церковь святого Петра в Тарано (Tarano) со всем, что к ней прилегало. По совершении дела Божьего – строительства церквей и передачи святых мест – она, отринув светское облачение, посвятила себя служению всемогущему Богу в церкви блаженного апостола Петра, в монастыре. Там она, многие годы предаваясь смирению сердца и молитвам, раздавала нуждающимся щедрую милостыню. Когда всемогущий Бог почти уже решил воздать награду за её труды, она была поражена раковой опухолью в области груди. В то время как она лежала однажды ночью, истощённая этой болезнью, то увидела перед собой блаженного апостола Петра. Она сказали ему: «Что, мой господин? Отпущены мне мои грехи?». А князь апостолов, любезно обратив к ней лицо, кивнул, наклонив голову, и сказал: «Отпущены. Приходи!». Итак, по свершении этого видение стоявшего рядом и беседовавшего [с ней] апостола исчезло. На третий же день та, о ком говорилось выше, скончалась. Так вышло, что и поныне ещё в этом монастыре остаётся память о ней. Произошло это во времена готов, при короле Аларихе.

8. Когда умер Аларих, [ему] на троне наследовал Тотила ⁴², нечестивейший король готов. Ибо множество беззаконий произошло в его времена в Итальянском королевстве и в римских пределах. Святых исповедников Божьих мучили, избивали, терзали и убивали ради Христа; очень многие церкви в Итальянском королевстве были разрушены, а города уничтожены огнём и мечом. Так, он велел разрушить мосты на Соляной дороге через реку Тибр, которая прежде звалась Альбулой и где [утонул] царь Тиберин, сын царя Каписа, от которого река и была названа Тибром, и мосты, построенные от основания. Юстиниан ⁴³, племянник жены Юстина, […] Нарзес ⁴⁴, отозванный в Рим в качестве патриция, был избран всем римским народом; он был несоразмерной наружности, но весьма опытный по уму; голос его [был] сладкоречив; он напрямую [взялся] за разыскание [принадлежащего] Римской империи. Тогда поднялись преступные мужи в римских пределах, действуя совместно с готами и обсуждая планы убийства патриция Нарзеса, как бы изгнать его и исторгнуть из Римской империи.

9. Когда умер названный Юстиниан, [ему] на престоле наследовал Юстин Младший ⁴⁵. Патриций Нарзес одолел и убил Тотилу, короля готов в Италии ⁴⁶. После этого готы не имели короля в Италии.

Следует рассказ о ссоре Нарзеса с римлянами, об августе «Суффиции». Епископ Иоанн ⁴⁷, понтифик Римской церкви, завершил и освятил церковь апостолов Филиппа и Иакова, которую заложил его предшественник Пелагий ⁴⁸; верующие люди называют её «Святые апостолы». Об Альбуине, призванном Нарзесом в Италию, из хроники Беды; и продолжает дальше: А патриций Нарзес завязал дружеские отношения с лангобардами, и заключили они между собой договор и соглашение об Итальянском королевстве. Когда этот Альбуин ⁴⁹, король лангобардов, умер, [ему] наследовал король Ротарий ⁵⁰; и сделались Нарзес и Ротарий словно родные братья на престоле, и составили они план, как отнять Итальянское королевство у императора Юстина и его преемников. Этот король Ротарий, превосходнейший и весьма воинственный муж, сделался весьма силён, и никто в те времена не был подобен ему. Нарзес дал ему совет о портах, которые были в Итальянском королевстве, чтобы он все их разрушил; поскольку именно так и было сделано, Итальянское королевство освободилось от константинопольского ига, и римляне с этого дня и впредь не платили более дани греческому императору. А патриций Нарзес наряду с монастырём построил церковь блаженного апостола Петра, которая называется «У Сальвиевых вод» (ad Aquas Salvias) и [где] почитаются доставленные [туда] мощи блаженного мученика Анастасия. Он построил мост через реку Тибр и гораздо лучше отстроил его с самого низа. Ибо всем церквям в пределах города Рима он передал многие дары, и заключил с королём Ротарием соглашение по поводу Пентаполиса ⁵¹ и пределов Тусции, чтобы как Константин передал их святой Римской церкви, так и [ныне] они незыблемо оставались за ней. Получив в церкви блаженного апостола Петра краткий отчёт от короля Ротария, лангобарды от города Тицина ⁵² отправились дальше; и сделалось Итальянское королевство местом обитания лангобардов. Вследствие этого Нарзес получил от них монастырь на горе Соракте и передал ему и дары, и владения, и был заключён мир между лангобардами и римлянами, хотя и не на долгое время. Впоследствии они правили в Риме через патриция. Тиберий Константин ⁵³, император. Григорий ⁵⁴, апокрисиарий святой Римской церкви, отправленный в Константинополь, а впоследствии римский [епископ], издал книги комментариев на Иова; поскольку Евтихий ⁵⁵, епископ этого города, впал в заблуждение, он уличил его в присутствии Тиберия и пр. из Беды.

10. Вскоре дикий народ лангобардов, выведенный из недр своего обитания, стал свирепствовать на нашей шее. А приветливый народ, который вследствие чрезвычайной многочисленности поднялся в этой земле, словно густые посевы, был скошен по их обыкновению и засох. Ибо города были разорены, крепости уничтожены, церкви сожжены. Мужские и женские монастыри были разрушены, поместья брошены всеми, а страна оставлена всяким земледельцем и лежит в виде пустыни. В ней не проживало ни одного владельца; монастырь на горе Соракте был обращён в пустыню, и все поместья его разорены. Звери заняли места, которые раньше держало множество людей, а что делалось в других частях мира, я не знаю. Ротарий, король лангобардов, преданный плотским утехам и весьма склонный к пьянству, провёл с епископами собор и упорядочил законы лангобардам, [установив], каким образом лангобарды должны жить в Италии по закону. Однако те не оставили [бывшего] у них с древних времён язычества, ибо лангобарды по своему обычаю приносили в жертву дьяволу голову козы, in pugnantes hoc ei currentes per circuitum, и пели нечестивые песни. И те, которые с этим не соглашались, без всяких вопросов карались смертью. Ротарий, король лангобардов, умер и был погребён лангобардами, своим народом, в городе Равенне. Папа Сергий ⁵⁶ обнаружил в святилище блаженного апостола Петра серебряный ларец, который долгое время пролежал в самом тёмном углу, а в нём – крест, украшенный различными каменьями, ибо [это] открыл [ему] Господь. Вытащив оттуда четыре металлических листа, в которые были вставлены удивительной величины самоцветы, он увидел, что внутри лежит частица спасительного древа креста Господнего. С этого времени и на протяжении всех лет она высоко ценится и почитается в день своего величия всем народом в базилике Спасителя, которая называется Константиниана. Гизульф ⁵⁷, король лангобардов Беневента, в первый [год] своего правления опустошил Кампанию огнём, мечом и захватами в плен. Поскольку не было никого, кто мог бы противиться его натиску, апостолик, папа Иоанн ⁵⁸, который наследовал Сергию, послав к нему священников и множество даров, выкупил всех пленных и заставил врагов вернуться домой. Благодаря удивительному покровительству Божьему тиран Гизульф, король лангобардов, был убит своими людьми.

11. Эреберект ⁵⁹, король лангобардов, укрепился на троне; он начал старательно собирать сведения о патримонии Коттийских Альп, весьма много раздумывая из любви к князю апостолов Петру на тем, как он был отобран его предшественниками и как принадлежал апостольскому престолу, но много времени назад был отнят лангобардами. Он вернул [его] под власть этого престола и отправил в Рим написанную золотыми буквами дарственную грамоту. Во главе [церкви] стоял папа Иоанн ⁶⁰, который посреди многих блистательных трудов построил часовню Пресвятой Матери Божьей, прекраснейшего стиля, внутри церкви блаженного апостола Петра, где она называется «У Вероники» (a Veronice). Эреберект, король лангобардов, услышав о разрушении монастыря святого Сильвестра на горе Соракте, обратился с просьбой к Иоанну, [главе] апостольского престола, чтобы удержать его в своих руках, за королевской властью, так что, поскольку так и было сделано, монастырь был восстановлен со всем его добром, а правитель святого образа жизни почил в мире, … монастырь вместе с пределами Тусции.

12. Итак, когда Эреберект, король лангобардов, умер, [ему] наследовал Лиутпранд, король лангобардов; дар патримония Коттийских Альп, который сделал король Эреберект и который он же просил обратно, он утвердил по настоянию достопочтенного папы Григория ⁶¹, который наследовал Иоанну. Король Лиутпранд скончался в … своего правления.

12. Король Гримоальд наследовал [ему] на троне и осуществлял управление королевством лангобардов. Его сын Ромуальд правил самнитами. Знаменитый священник по имени Барбат, как я говорил выше, славился по воле Спасителя, знаменитый в Беневенте своими деяниями и блистательными чудесами. Хотя он каждый день омывал лангобардов водой святого крещения, те всё же сохраняли древние языческие обряды и жили как дикие звери. Они поклонялись звериному идолу, который в народе называется гадюка. Король Гримоальд, отец Ромуальда, проведя с лангобардскими епископами и судьями собор в городе Милане, перед телом блаженного Амвросия, добавил закон к эдиктам, которые недавно издал король Ротарий. Ромуальд склонил шеи, которые они, согласно своему долгу, должны были склонять перед Творцом. Однако, даже неподалёку от стен Беневента они почитали священное дерево, на котором повесили шкуру и пр. вплоть до «охраняли», как в житии святого Барбата.

13. Все лангобарды в Итальянском королевстве, оставив заблуждения, обратились в власти Христовой, придерживаясь веры во Святую Троицу. Между тем, Гиза, сестра Ромуальда, воспылав любовью ко Христу, никоим образом не стремилась к мужским объятиям. Она была прелестна, [обладала] изысканной внешностью, и слава о её красоте распространилась по всему кругу земному. Так, Флоренсу, королю Палермо, стало известно о красоте этой девушки; и собрался народ варваров из Африки, Палермо и Вавилонии, и снарядили они флот, и, состязаясь с морем, прибыли в Амальфи; и завладели этой землёй, как саранча. Они спешно напали на город Беневент, и увидел Ромуальд войско варваров, и, поскольку тех было много, сильно испугались [лангобарды]. И сказал Ромуальд лангобардам: «Поднимемся и выйдем против наших врагов». И сказали лангобарды: «Мы не можем выйти против такого войска; лучше нам укрыться в нашем городе; давайте освободим наши души и отправим наших послов к нашему королю Гримоальду, твоему отцу, и [тогда] сразимся против них, ибо нас очень мало». И сказал Ромуальд: «Избавь нас [Бог] от этого! С тех самых пор, как король Альбоин, наш предок, вывел лангобардов из Паннонии, не бывало подобного среди лангобардов! И если пришёл наш конец, то давайте с доблестью умрём за нашу родину; и не оставим победу нашим отцам!». И случилась в народе лангобардов великая печаль, ибо их было мало, особенно, старых жителей Беневента. Радельгиз, родственник князя Ромуальда, тайно завёл переговоры с народом варваров. И застонали князья, и все их княжения, и [даже] те, которые казались более храбрыми. Тогда Ромуальд, славный князь, вышел из города Беневента и внезапно напал на народ варваров, и приблизилось войско лангобардов, и встали они против войска варваров. И затрубили трубы, которые были с Ромуальдом. И содрогнулась земля от криков того и другого войска, и завязалась битва с утра и до вечера. И пали в этот день из народа варваров 40 000 мужей. Флоренс, король варваров, обратившись в бегство, добрался до побережья и сел на корабль. А князь Ромуальд сделался храбрым в своих делах, как лев, и шумно требовал битвы, как детёныш льва. И погнался он за врагами, и преследовал их, и спасение перешло в его руки, и вернулся он в город Беневент; и было имя его на устах у многих народов. И построил этот князь Ромуальд славную церковь в честь святого Феликса там, где прежде лангобарды поклонялись деревьям; и положил там тело блаженного Феликса и многих других святых, и расписал красками и покрыл золотом; память о нём и поныне там. Этот Ромуальд родил от Теудерады трёх сыновей, из которых первого звали Ароальд, второго – Мароальд, третьего – Сикард, а последнего – Сикинольф. Во времена Ромуальда произошло событие, о котором я [сейчас] расскажу: тело святого апостола Варфоломея, доставленное из верхней Индии, прибыло на остров Липару и оставалось там несколько лет. Но вот, по воле Божьей туда пришёл народ агарян, и весь остров был уничтожен огнём и мечом и разрушен до основания своих стен, и добрались они до часовенки, где покоился блаженнейший апостол. Когда часовенка была разрушена, кости этого апостола, как записано: «Господь хранит все кости их; ни одна из них не сокрушится» ⁶². Но Господь явился в эту ночь сторожу этого апостола и сказал: «Иди, собери кости апостола». А тот, страшно взволнованный, воскликнул: «Увы мне! Сколько лет я упорно служил ему, и какое несчастье приключилось со мной. Ведь все его кости разбросаны, перемешавшись с другими костями; каким образом смогу я признать его кости?». Но [Господь] сказал ему: «Высматривай среди других кости, опалённые огнём; тщательно собери их». Так и было сделано; мощи апостола были собраны в чистую тряпицу. У агарян было обыкновение опустошать Апулию; когда об этом распространилась молва, Ромуальд отправил войско, чтобы защитить порты и морское побережье. Так лангобарды добрались до разорённого острова Липары, и увидели человека Божьего, и сказали: «Чьи заслуги ты здесь почитаешь?». А тот сказал им: «Мощи блаженнейшего апостола Варфоломея, разбросанные агарянами; удивительным способом Божьим они были собраны им. [Но, если] вновь придут агаряне, я не знаю, что делать!». Когда лангобарды услышали это, то сильно обрадовались; взяв этого человека вместе с достопочтенным телом апостола на корабль, они отправились в море. И вот, приблизился огромный флот агарян. Лангобарды, видя, что их надежды пропали, смиренно склонившись перед телом апостола, со слезами бросились ниц и сказали: «Святой апостол Варфоломей! Если мы спасёмся от этой опасности и в мире вернёмся домой, то завершим во имя твоё золотой и серебряный алтарь внутри церкви Пресвятой Матери Божьей Марии». Когда они подкрепили эти слова молитвой, настала такая мгла, что никто среди лангобардов и агарян не мог ничего разглядеть. Так, радуясь, они вошли в город Беневент и доложили князю Ромуальду о сокровище, которое приобрели. Его заслугами тело и символы этого апостола будут находиться там до скончания века.

14. Наконец, по прошествии времени славный князь отошёл [к Господу]. Вместо него воцарились его сыновья – братья Аруд и Мароальд ⁶³, мудрые правители; отделившись от своих братьев, они стали жить в городе Новецертус ⁶⁴ (Novecertus), тогда как Сикард и малыш Сикинольф остались в городе Беневенте ⁶⁵; и распространилось могущество их в пределах всей Апулии. Радельгиз, их дядя, заключил соглашение с жителями города Новецертус, и те стали тайно действовать. Когда настал день Пасхи, они в церкви этого города убили ночью верховных правителей. Князь Сикард, услышав о смерти своих братьев, вспомнил о доблести своих предков и лангобардов, своего народа, и, собравшись как враг, прибыл к городу Новецертус. Город Новецертус [был] крупным и весьма укреплённым; лангобарды начали осаждать город, огнём и мечом опустошая укреплённые места его жителей; крепости [также] были разрушены. Они обложили город по кругу, так что ни один житель города Новецертус руки не мог поднять из-за натиска воинов. И сражались лангобарды против них много дней. И установили осадные машины; и отправил князь Сикард послов в город Беневент, к малышу Сикинольфу, своему родному брату, чтобы он пришёл к нему. И вышел князь Сикинольф с большим войском, и поразил город Новецертус, и убил многих. И захватили они город, и предали его огню вместе с людьми и женщинами; и ни одного из них не осталось. И разрушил он стены, и срыл городские укрепления до самого основания. Сикард вернулся в город Лавелл, а Сикинольф вошёл в город Беневент, и начали они судить народ; и казнил он нечестивцев. Ибо у Радельгиза созрел пустой и отвратительный план, и отправил он послов в город Салерно, к епископу Льву, чтобы тот сообщил князю Сикарду, что, мол, следует отправить малыша Сикинольфа в город Салерно для обучения свободным наукам. Вследствие этого так и было сделано, и просьба их была таким образом исполнена. Этот Сикинольф воцарился в городе Салерно; а беневентцы, все разом совещаясь об убийстве князя Сикарда, отправили посла ко Льву, епископу Салерно, предлагая ему лишить Сикинольфа зрения; чтобы власть над княжеством Беневент досталась им, а город Салерно перешёл в его власть. Но епископ Лев не согласился с их планом. Тогда беневентцы все разом отправились в город Лавелл; и начали говорить князю Сикарду любезные речи. А этот князь радушно выслушал их слова и почтительно их принял. Тогда один из них выхватил меч и поразил князя, и они начали кромсать мечами всё его тело. Предав огню город Лавелл, они вернулись в город Беневент. И поклялись между собой, что никогда больше не примут князя Сикинольфа. И поднялся Сикинольф и все, кто был связан с его братьями, и сразились они в великих битвах, и расширил он силу народа своего, лангобардов; он облачился в доспехи, словно гигант, препоясался боевым оружием и приготовился к войне. И пришёл он к городу Беневенту; тогда несчастные беневентцы отправили к Сикинольфу посла, говоря: «Мы отдаём в твои руки тех, кто являются убийцами; ибо страна находится в твоей власти!». Сикинольф, князь Салерно, совершил месть за своего брата: из беневентцев было казнено и повешено сорок шесть человек. Победитель отправился в город Салерно. И сделался великий раскол между беневентцами и их потомством, с одной стороны, и салернцами и их потомство, с другой стороны, и разделение это сохраняется по нынешний день.

15. Лиутпранд ⁶⁶, король лангобардов, имел битву с народом аваров в пределах Аквилеи, и попрал он Аквилею и Венецию, а также острова Сардинию и Корсику, и расширил королевство лангобардов. Став королём, этот христианнейший и католический муж провёл с епископами и клириками канонический собор о вере во Святую Троицу. И король лангобардов чудесно уладил то, что прежде не было упорядочено. Этот король достойно правил многие годы, и королевство лангобардов и римлян пребывало в покое.

16. Родил же этот король двух сыновей: первого звали Ратхиз ⁶⁷, а второго – Айстульф ⁶⁸. Ратхиз был посажен на престол своим отцом и сделался королём Италии ещё при жизни своего отца. И умер король Лиутпранд, и взял Ратхиз жену из города Рима по имени Тассия, и нарушил он отцовский лангобардский закон о свадебном даре, и не исполнил предписание, которое было включено в его законы. Он выдал также [ряд] дарственных грамот римлянам, как просили сами римляне. Из-за этого лангобарды разгневались на короля Ратхиза и начали переговоры с Айстульфом о его престоле. Король Ратхиз отправился в город Пинну (a Pinnensis urbe), разрушенный от древности, и был там обитателем один лангобард по имени Лупо, который умер без наследников. В законах лангобардов есть установление, что лангобарду, который умрёт без наследников, наследует королевский двор. Король Ратхиз наследовал все владения Лупо, [приняв их] под свою королевскую власть. Королева Тассия просила у короля Ратхиза, своего мужа, чтобы он отправился вместе с ней помолиться на гору Соракте, в монастырь блаженного Сильвестра; ибо у римлян было в обычае часто [туда] приходить. Король согласился с просьбой своей жены, придя со своей дружиной к горе Соракте. Когда он спешил к месту, которое зовётся «У арки» (Ad Arcum), в его ноздрях возник такой жар, какой никогда, ни раньше, ни позже не касался его ноздрей; причём не только у короля и королевы, но и у всех следовавших за ним лангобардов. Когда они вошли в церковь рядом с телом святейшего Нонноза, о котором упоминалось выше, неподалёку от тела блаженного Сильвестра, [там] был и один из его лангобардских приживальщиков, [происходивший] из лангобардского рода в городе Беневенте; его по наследству мучил злой дух вследствие проклятия, которое наложил [на этот род] блаженнейший епископ Барбат из-за Теодоры, жены князя Ромуальда, о котором мы упоминали выше. И вот, демон начал кричать устами этого лангобарда: «О Нонноз, что ты меня беспокоишь? Я не уйду из него, ибо он достался нам по наследству от этого рода. О епископ Сильвестр, сила твоя жжёт меня; если же вы изгоните меня, я вернусь в город Беневент, к его родичу». Проскрежетав эти слова, демон оставил его; из-за этого лангобарды из этого рода в Беневенте до нынешнего дня зовутся «tempta-demonium». Короля Ратхиза и его жену, а также всех лангобардов, их спутников, охватила такая радость, что свирепость, которая ещё недавно была им присуща, обратилась в милостивое смирение. Сколько лангобарды пролили слёз, [совершили] молитв и пожертвовали даров, долго рассказывать. Король Ратхиз и королева Тассия, его супруга, посредством дарственной грамоты [передали] в достопочтенный монастырь святого Сильвестра и блаженнейшего Нонноза один двор под названием Устрициано (Ustriciano) в области Сполето, в округе, носящем название Пинна ^68а (Pinnis), вместе с церковью в честь святого Сильвестра, построенной в пределах этого поместья, и всеми прилегающими [землями], а также относящимися к этому месту прибавками, как их держал в своих руках герцог Лупо. Король оставался на этой горе три дня, воздавая благодарность Богу, после чего вернулся в город Сполето. Лангобарды, пылая яростью, как то свойственно их народу, единодушно просили Айстульфа отменить дарственные грамоты,