До декабря подразделения батальоны выполняли множество расстрелов от нескольких человек до нескольких сотен.

Й резервный

В конце октября 1941 года командир 11-го резервного полицейского батальона, майор Франц Лехтхалер, посетил оперативный отдел штаба 707-й пехотной дивизии. В штабе 707-й дивизии Лехтхалер получил приказ по ликвидации всех евреев в Слуцке. Приказ был обоснован тем, что все евреи якобы сотрудничают с партизанами и для большего спокойствия на оккупированных территориях евреев необходимо уничтожить. Расстрел евреев – это санкция, необходимая для защиты немецких войск. Вместе с 11-м полицейским батальоном в предстоящей акции приняла участие группа айнзатцкоманды 8 (EK 8) под командованием оберштурмфюрера SS Рудольфа Шлегеля.

Октября 1941 года оберлейтенант Борек, по приказу командира батальона Лехтхалера, в нескольких км. от Слуцка выбрал место для казни, где русским гражданским лицам было приказано отрыть несколько ям. Было сформировано два кольца оцепления: одно кольцо вокруг города и другое кольцо непосредственно внутри города, вокруг рыночной площади, на которой сгоняли еврейское гражданское население. При этом происходили ужасные сцены. Евреи в страхе хватались за заборы, прятались в домах и комнатах, дети и женщины кричали и плакали. Несмотря на это евреев силой сгоняли на площадь. Следует упомянуть, что в этой акции участвовал литовский шуцманшафт-батальон.

То, что происходило потом, было выявлено на процессе в немецком городе Касселе в 1963 году, где показания по событиям в Слуцке давал областной комиссар Генрих Карл:

«Утром 27 октября около 8 часов утра появился оберлейтенант 11-го полицейского батальона, который представился как адъютант командира батальона. Оберлейтенант объяснил, что батальон получил приказ ликвидировать всех евреев Слуцка через 2 дня… На это я ответил оберлейтенанту, что сначала я должен, на всякий случай, обсудить эту акцию с командиром батальона. Примерно через час у меня состоялась беседа с командиром батальона. Сначала я объяснил командиру батальона, что акция должна быть отложена, так как часть населения работает и имеется страшная неразбериха в регистрации населения… Я просил его, чтобы он отложил акцию хотя бы на один день. Он отказался, мотивировав это тем, что в его распоряжении есть только два дня на проведение акции. В течение этих двух дней Слуцк должен быть очищен от евреев. Я сразу выступил с самым резким протестом против этого мероприятия… Большая часть евреев города состояла из квалифицированных рабочих и их семей. Эти евреи были необходимы для функционирования экономики города Слуцка. Я указывал дальше на то, что белорусских квалифицированных рабочих вообще не имелось в наличии, и если бы все евреи были уничтожены, то все жизненно важные предприятия города немедленно остановились бы… Далее мы договорились, что все имеющиеся в городе евреи, в том числе семьи квалифицированных рабочих, которых я также не позволял ликвидировать, сначала должны быть переселены в гетто… Командир батальона ни в коем случае не противоречил моей точке зрения и я был полностью уверен, что акция пройдет так, как мы договорились. Однако уже через несколько часов выяснилось, что командир батальона вообще не придерживается наших договоренностей. Все евреи без исключения, вопреки соглашению, выгонялись из домов и мастерских и вывозились из города. Однако часть евреев была отконвоирована в гетто, в то время как большая часть людей была погружена на грузовики и сразу ликвидирована за городом. Вскоре после полудня начали приходить жалобы, что из-за ареста квалифицированных рабочих предприятия больше не могут работать. Так как командир батальона уехал в Барановичи, я, после долгих поисков, нашел капитана, замещающего командира батальона. Я потребовал немедленно остановить акцию… Капитан очень удивился моему мнению и объяснил, что он получил приказ от командира батальона, по которому необходимо очистить город от всех без исключения евреев, как это было и в других населенных пунктах. Эта ликвидация должна проходить по политическим причинам и экономические последствия не играют в этом деле никакой роли. Что касается проведения акции, я должен подчеркнуть к моему самому глубокому сожалению, то методы этой акции граничили с садизмом. Сам город представлял ужасную картину во время акции. С неописуемой беспощадностью, как со стороны немецких полицейских чинов, так и со стороны литовских охранников, еврейское население, в том числе и белорусов, выгоняли из квартир и сгоняли к месту сбора. В городе шла интенсивная стрельба, и некоторые улицы уже были завалены трупами расстрелянных евреев… Избивались прикладами и дубинками также и белорусы. Неоднократно немецкие полицейские и литовцы угрожали мне оружием, забирая моих служащих. Также моей собственной жандармерии был отдан приказ принять участие в акции, однако неоднократно жандармерия покидала улицы города из-за дикой стрельбы, чтобы не быть самим застреленными… При расстреле за городом я не присутствовал. Поэтому я не могу ничего сказать о жестокости, имевшей место там… Белорусы, которые испытывали полное доверие к нам (к немецкой администрации) теперь находятся в растерянности. Несмотря на то, что многие запуганы и не решаются открыто высказывать свое мнение, уже ходят слухи о том, что все произошедшее является позором Германии и что этот день будет незабываем.

В заключении я считаю свои долгом указать на то, что во время акции полицейский батальон творил неслыханные грабежи не только в домах евреев, но и в домах белорусов. Все ценные вещи, сапоги, кожу, материалы, золото и прочие ценности они взяли себе. По данным членов Вермахта, полицейские срывали с рук жертв часы и кольца самым жестоким образом. Полицейский казначей заставил одну еврейскую девочку принести ему 5000 руб в обмен на жизнь отца. В гетто был барак, где хранились вещи евреев. Полицейские вскрыли это помещение и разграбили его. Даже в казарме, где был размещен полицейский батальон, были выломаны оконные рамы и двери и использованы в качестве дров для костра…»

В то время в Слуцке проживало примерно 12 000 человек. Одну треть составляли евреи. 27-28 октября 1941 года было убито примерно 3400 человек. Это лишь один эпизод из истории 11-го резервного полицейского батальона.

В разных регионах батальон убил следующее количество гражданских лиц и военнопленных: