Глава 2. Особенности творчества С.А. Есенина

С.А. Есенин и революция

Содержание

 

 

Введение

Глава 1. С.А. Есенин и Октябрьская революция

 

Глава 2. Особенности творчества С.А. Есенина в первые годы революции

 

Заключение

Список использованной литературы

Введение

 

 

Тема реферата называется «С.А. Есенин и революция»

Актуальность тематики состоит понимании необходимости изучения не только знаменательных творений русской художественной литературы и поэзии, но также и стремлении выяснить каких ценностных воззрений придерживались те или иных представители отдельных эпох.

Особое место в данном отношении занимает личность русского поэта С.А. Есенина, творчество которого уникально и неповторимо как по своему жанровому своеобразию, так и по особенностям его понимания в разные периоды.

Не менее значимым аспектом является выяснение отношения С.А. Есенина к переломному моменту в российской истории XX столетия – Октябрьской революции. При этом важно выяснить, почему отношение С.А. Есенина к Октябрьской революции складывалось именно так, и не иначе, что способствовало формированию у С.А. Есенина данных воззрений и ряд иных аспектов.

 

Глава 1. С.А. Есенин и Октябрьская революция

 

Обозревая дореволюционное творчество Есенина, видишь, что оно в своем идейном содержании ещё не поднималось над общим уровнем демократической, окрашенной крестьянскими мотивами поэзии. И хотя в дооктябрьские годы Есенин создал немало истинно человеческих, глубоких, прекрасных по своим художественным достоинствам стихов, но того Есенина, которого любит читатель, еще не существо­вало.[1]

Такой Есенин – и ласкающий душу и захватывающий ее своей искренностью, драматизмом своей лирики, ярко­стью своих художественных образов, — такой Есенин сло­жился только в горниле Октябрьской социалисти­ческой революции, в кипении первых пооктябрьских лет. И хотя Октябрь с неотразимой силой обнажил все идейно отсталое и даже реакционное, что порой питало поэтический талант Есенина, что направляло его воображение назад, к образам далекой старины, тем не менее именно пролетар­ская революция рабочих и крестьян решительно повернула на новую дорогу все его развитие.

Революция дала Есенину возможность по-новому ощутить свою связь с народом, дала Есенину новую, социальную тематику, дала более глубокое понимание самого себя и, что важнее всего, дала возмож­ность понять и почувствовать правду идеалов того общества, которое строили В.И. Ленин, коммунистическая партия и пошедшие за ними передовые слои народа.

Прав был Есенин, заявивший, что если бы не Октябрьская революция, то он бы так и «засох на никому не нужной религиозной символике».[2] Для Есенина не стоял вопрос — принимать или не при­нимать революцию? Он встретил революционные события, по свидетельству одного из его тогдашних друзей — поэта П. Орешина, «восторженно». В дни февральской революции мы видим Есенина на улицах Петрограда.

О Русь, взмахни крылами,

Поставь иную крепь!

С иными именами

Встает иная степь.[3]

Такими   словами встречал Есенин красные флаги на улицах.

Для того новокрестьянского, неонароднического крыла в литературе, к которому он примкнул, февральская буржу­азно-демократическая революция открывала заманчивые перспективы возрождения мелкособственнической деревен­ской Руси.

Октябрьскую социалистическую революцию Есенин при­нял, по его собственному признанию, с «крестьянским укло­ном».[4] На первых порах он попадает под влияние левых эсе­ров, даже вступает в их боевую дружину, хотя формально и не состоит в эсеровской партии. Та огромная, полная про­тиворечий революционная ломка, которая происходила в стране, отразилась и в поэзии Есенина.

В ней нашли себе место и радость освобождения, и боль непонимания, и муки прощания с прошлым, и огромный подъем народного само­сознания — словом, все то, что отражало настроения много­миллионных масс крестьянства в период перехода от бур­жуазно-демократической к социалистической революции.

То великое и героическое, что творили в те годы передовые люди из народа в борьбе за Советскую власть, хотя и про­шло цепью образов и картин во многих его произведениях, однако не стало главным содержанием его творчества. Вот почему Есенин писал в «Руси уходящей»: «Я тем завидую, кто жизнь провел в бою, кто защищал великую идею».[5]

В вопросе об отношении Есенина к Октябрьской социа­листической революции следует различать две стороны. Одно дело — политическое признание Советской власти, со­чувствие революции, другое дело — действительное осозна­ние сущности пролетарской революции. Осознание сущности пролетарской революции, понимание политики ленинской партии, характера классовой борьбы, философии историче­ского материализма — все это предполагало весьма высокий уровень идейного развития, который в те годы был присущ лишь наиболее передовым писателям.[6]

История советской литературы, однако, начинается с то­го, как целый ряд писателей дореволюционного поколения политически перешли на платформу Советской власти. И хотя большинство из них в те годы до конца не понимали сущности пролетарской революции (как А. Блок, В. Брюсов, В. Вересаев и многие другие), но все они вступили в полосу идейного перевоспитания, переосмысления и своей позиции, и жизни, и своего творчества. Именно то же самое произо­шло и с Есениным.

Октябрьская революция прежде всего по-новому заста­вила зазвучать патриотическую тему Есенина, вызвав при­лив любви к родному народу, совершившему великий подвиг своего освобождения. Поэт с презрением говорит о лагере врагов революции, называя его «белым стадом горилл». В поэме «Иорданская голубица» Есенин славит «отчалившую Русь», которая взлетела, подобно лебедю, высоко в небо.

Небо — как колокол,

Месяц — язык,

Мать моя — родина.

Я — большевик.[7]

В этих строках, которые так нравились В. Маяковскому, выразилась стихийная радость миллионов крестьян, воспря­нувших после Октябрьской революции, пошедших за больше­виками и начавших в 1917 году дележ помещичьих земель.

Но если присмотреться поближе к есенинским стихам и поэмам 1917—1919 годов, являвшимся откликом на собы­тия и февральской и Октябрьской революции («О Русь, взмахни крылами...», «Товарищ», «Певущий зов», «Преобра­жение», «Инония», «Сельский часослов», «Иорданская голу­бица», «Небесный барабанщик», «Пантократор» и др.), то мы увидим, как в этих произведениях самым противоречивым образом сплетаются вещи совершенно противоположные. С одной стороны, восторженное отношение к революции, хвала и воспевание ее в ярких образах:

Сойди, явись нам, красный конь!

Впрягись в земли оглобли.[8]

А с другой сторрны, этот «красный конь» в представле­ниях поэта «везет» народную жизнь к древним временам патриархального бытия. Но эти мечты о патриархальном социализме в то же время у Есенина уживаются с величай­шей симпатией именно к пролетарской революции.

Весьма характерна для понимания идейно-политического мира Есенина поэма «Инония». Она начинается в форме страстной пророческой речи, отвергающей старую веру па­триархальной Руси. Поэт грозится выщипать богу бороду, а с Христа снять штаны. Он изображает себя сказочным народ­ным богатырем или новым творцом, который может в снеж-норогие полюсы впиться «клещами рук», придавить коленом экватор и всю землю-матерь разломить, как золотой калач. Эти неожиданные образы создают впечатление, что все со­шло со своих осей, все перемешалось, все движется к некоей утопической стране Инония, где на крылечке хаты сидит «старушка мать» и играет с лучом солнца, которое словно кошка «тянет клубок к себе».

Конечно, в небольших поэмах этого времени («Инония», «Пантократор», «Сельский часослов», «Преображение») Есе­нин в высшей степени наивен как социальный мечтатель, со­вершенно не понимающий сущности пролетарской революции, ее задач и идеалов. Но Есенин значителен и в высшей сте­пени оригинален как художник, который с глубокой внутрен­ней правдивостью отразил мечтания патриархального кресть­янства в годы величайшего в мире социального переворота.

Обращает на себя внимание усиление во всех этих стихах библейских образов, библейского словаря. Они лишь форма, «одежда» чисто земных помыслов. Такое обращение к библейской поэтике для выражения эпического размаха со­бытий было в некотором смысле общей чертой поэзии тех лет. Мы это встречаем у В. Маяковского («Мистерия-буфф»), у Де­мьяна Бедного («Земля обетованная» и др.), у большинства пролеткультовских поэтов.[9]

Время Есенина – время крутых поворотов в истории России. От чудесных стихов о «стране березового ситца», шири степных раздолий, сини озер, шуме зеленых дубрав до тревожных раздумий поэта о судьбах России каждый есенинский образ, каждая есенинская строка согреты чув­ством безграничной любви к родине. Давно стали крыла­тыми есенинские строки:

Если крикнет рать святая:

«Кинь ты Русь, живи в раю!»

Я скажу: «Не надо рая,

Дайте родину мою».[10]

От Руси полевой, патриархальной, уходящей в про­шлое, от России, ввергнутой царизмом в пучину мировой войны, к России, преображенной революцией, России ленинской, Советской — таков исторический путь, прой­денный поэтом вместе со своей Родиной, со своим народом.

Все, что свершалось в России в годы Октября, было необычно, неповторимо, ни с чем не сравнимо в прошлой истории народов. «Сегодня пересматривается миров осно­ва»,— утверждал Владимир Маяковский. «Революционный держите шаг!» — призывал сынов восставшей России Александр Блок. Великие перемены в жизни России пред­чувствовал и Сергей Есенин:

Сойди, явись нам, красный конь!

Впрягись в земли оглобли...

Мы радугу тебе — дугой,

Полярный круг — на сбрую.

О, вывези наш шар земной

На колею иную.[11]

Октябрь озарил есенинскую поэзию новым светом. «Не будь революции,— писал позже поэт,— я, может быть, так бы и засох на никому не нужной религиозной симво- лике». Правда, на первых порах революционная тема ре­шалась Есениным своеобразно. Новый мир предстает в его стихах еще либо в виде утопических картин мужиц­кого рая на земле, либо в виде романтического «града Инонии», где живет «божество живых» и господствует «революционная» вера.

Главное в этих произведениях — осознание своей силы, свободы, которую и поэту, и крестьянской Руси принес Октябрь;

Новый на кобыле

Едет к миру Спас.

Наша вера — в силе.

Наша правда — в нас![12]

Поэт Петр Орешин, вспоминая о встречах с Есениным в годы революции, отмечал: «Есенин принял Октябрь с неописуемым восторгом, и принял его, конечно, только потому, что внутренне был уже подготовлен к нему, что весь его нечеловеческий темперамент гармонировал с Октябрем...» В своем «Небесном барабанщике» Есенин восторженно провозглашает:

Да здравствует революция

На земле и на небесах![13]

Глава 2. Особенности творчества С.А. Есенина