Критерии оценки принадлежности устойчивых сочетаний

                                    к фразеологизмам

Описание основных типов фразеологических единиц опирается на понятие фактора фразеологизации, который принимается за ведущий признак. В качестве таких факторов Э.В. Кузнецова выделяет три, которые условно называет: 1) номинативный фактор;

               2) фактор семантического варьирования слов;

               3) фактор метафоризации словосочетаний.

Номинативный фактор, по существу, является экстралингвистическим. Он состоит в том, что в обществе в связи с развитием и осмыслением тех или иных явлений всегда существует потребность в новых номинациях. И номинации эти, в особенности термины, могут иметь вид как отдельных слов, так и устойчивых словосочетаний, например: линия электропередачи, жидкий кристалл, актуальное членение и т.п. Устойчивость словосочетаний определяется терминологическим характером, закрепленностью за одним понятием.

Следующий фактор, с которым может быть связано развитие устойчивых словосочетаний, имеет число лингвистический характер. Это фактор семантического варьирования слов, их полисемии. Как известно, большинство вторичных значений слов являются более или менее контекстно-обусловленным средством их манифестации может быть не только данная лексема, но определенные, притом обязательные элементы контекста. Например, существительные определенной семантики в форме родительного падежа (колонны, поезда, эскадры) необходимы в контексте слова голова в значении ‘передняя часть чего-либо’: голова колонны, голова поезда.

В обязательности определенных контекстных партнеров заложена потенциальность фразеологизации. Реализация этой возможности зависит от степени специализированности лексического контекста, от ограниченности набора тех слов, которые становятся обязательными и постоянными партнерами слова в том или ином его значении. Так, значение ‘охватывать’ реализуется в глаголе брать только при условии, что позиция подлежащего при нем заменена существительным со значением интеллектуального или эмоционального состояния: смех берет, берет сомнение, берет тоска. Такая контекстная сочетаемость является переменной, варьирующейся, но ограниченной в семантическом и лексическом отношении.[4]

Крайний случай фразеологической связанности слова проявляется в фактах постоянной, единичной сочетаемости слов, например: завоевать первенство, брать пример с…, жгучий брюнет, трескучий мороз, крик моды и т.п. Такого рода устойчивые сочетания (с ограниченным переменным или постоянным контекстом) принято называть собственно «фразеологическими сочетаниями». (В.В. Виноградов)[5]

Главной особенностью последних, которые и являются предметом рассмотрения в данной работе, является то, что в их составе обязательно имеется слово, выступающее во вторичном, фразеологически связанном значении. Слова, которые выполняют в составе фразеологических сочетаний роль обязательного контекста, чаще всего выступают в своих основных значениях, например: трескучий мороз, брать пример, одержать победу (первые лексемы выступают во вторичных фразеологически связанных значениях, вторые – в прямых, основных). В некоторых фразеологизмах такого типа в качестве постоянных контекстных партнеров могут выступать слова во вторичных, но достаточно свободных значениях, например: нечистая сила, душа нараспашку, отдать концы и т.п.

Наличие в составе фразеологических сочетаний слов с прямыми значениями естественно противоречит требованию идеоматичности, поэтому отнесение такого рода устойчивых сочетаний к области фразеологии, понимаемой в узком смысле слова, вызывает сомнения. В частности, Б.А. Ларин отрицал возможность включения фразеологических сочетаний во фразеологию, так как среди них встречаются выражения «с минимальной идеоматичностью, находящиеся как бы на периферии подлинно фразеологических соединений».[6]

Установление степени идеоматичности того или иного

фразеологического словосочетания для решения вопроса о его отнесенности к фразеологии в узком смысле слова связано с целым рядом трудностей. Признание особого характера фразеологических сочетаний, трудности их отграничения от свободных сочетаний не исключают, однако, возможности их трактовки в качестве фразеологических единиц прежде всего потому, что они обладают свойством устойчивости, значения их целостны и аналогичны значениям отдельных слов. Следовательно, главным критерием оценки принадлежности какого-либо сочетания к фразеологизмам является его устойчивость и целостность.

Этот признак фразеологической единицы особенно ярко проявляется в глагольно-именных сочетаниях типа хранить молчание, оказывать влияние, выразить согласие и т.д. Такого рода фразеологические сочетания представляют собой аналитический способ передачи понятия о действии, при котором глагол выражает только самые общие семы: ‘действие’, а все собственно лексические семы, включая и категориально-лексические, представлены соответствующими именами существительными. Глагольно-именные сочетания чрезвычайно распространены в русском языке и широко используются средствами массовой информации, что связано, по-видимому, с тенденцией к аналитизму, действенно проявляющейся на современном этапе развития русского языка. Для примера мы рассмотрели статью, помещенную в еженедельнике «Аргументы и факты» «Мифы и реалии короля Гарри» (автор Н.Зятьков) В ней мы обнаружили 12 глагольно-именных фразеологических сочетания. Перечислим некоторые из них: оказывал содействие, делал вид, одержали победу, нашли силы, вышел на политическую арену, исчез с арены, заткнуть рот, строить будущее и т.п.

Развитие и распространение описательных фразеологических оборотов представляют собой частный случай удлиненного текста, наряду с которыми могут существовать дублеты-универбы, а могут и отсутствовать, например: бросить жребий, войти в роль, прийти в состояние, иметь возможность и другие глагольно-именные сочетания, рядом с которыми в современном русском языке нет соответствующих однословных (универбальных) обозначений.

Сфера фразеологических сочетаний не исчерпывается только глагольно-именными сочетаниями рассмотренного типа. Имеют место и именные сочетания, например: светлая личность, человек дела, человек слова, принятые меры. В основе таких сочетаний лежит реализация вторичного фразеологически связанного значения одного из слов в условиях обязательного контекста, ограниченного одним-двумя словами.

Одним из наиболее сильных факторов, определяющих развитие специфических фразеологических единиц, является факт метафоризации словосочетаний. Такого рода устойчивые сочетания называют метафорическими фразеологическими единицами, имея в виду широкий круг устойчивых оборотов, обладающих экспрессивностью, той или иной степенью образности.[7] Примерами их могут быть: сесть на мель, взять за жабры, втирать очки, битый час, куры не клюют и т.д.

Такие метафорические фразеологизмы возникают в результате развития у свободных словосочетаний образных, переносных смыслов. Образность выражений обусловлена тем, что смысл фразеологизма метафорически мотивирован прямым исходным значением соответствующего сочетания. Сравним смысл сочетания намылить голову во фразах Он уже второй раз намылил голову и Ему тогда за это намылили голову. Смысл свободного сочетания намылить голову (в первой фразе) складывается из значения слов намылить – ‘натереть мылом, смоченным водой’ и голова – ‘верхняя часть тела человека’. Фразеологический оборот намылить голову (во второй фразе) имеет целостное значение ‘наказать, отругать’. Значение фразеологического оборота переносно связано со значением свободного сочетания, в котором содержится потенциальная сема ‘неприятное ощущение’. Эта сема, актуализируясь, трансформируется в значение ‘подвергать наказанию, брани’, в глубине которого в качестве «внутренней формы» сохраняется представление о прямом значении свободного сочетания. Это и придает фразеологизму качество семантической двуплановости и образности, и, собственно, является критерием оценки его как фразеологической единицы вообще.

Образный метафористический фразеологизм часто выступает как вторичное средство выражения понятия, для которого в языке имеется однословный нейтральный синоним, например: дать стрекача – убежать, втирать очки – обманывать и т.п. Но во многих случаях значение метафорического фразеологического оборота представляются уникальным, специфическим, не сводимым к значению одного какого-либо известного слова. В этом случае значение оказывается непересекающимся, так как в языке нет адекватного однословного синонима, например: завестись с пол-оборота – ‘легко прийти в возбужденное состояние’. Такие фразеологические обороты очень устойчивы, долго сохраняются в языке и по общему закону лексической системы могут подвергнуться деметафоризации, утратить мотивированность, внутреннюю форму, которая связывала смысл фразеологизма с исходным словосочетанием. Характерно, что при этом фразеологический оборот не утрачивает свойства экспрессивности.