Поэзия как чувство душевной радости.

Уверенность в собственных силах.

Ролло Мэй (Мэй, 2001, с. 38) считает, что, то, "что переживает художник или ученый в процессе творчества, не является ни возбуждением, ни страхом - это радость. Я использую это слово, как понятие, противоположное наслаждению или удовлетворенности. В момент творчества художник не чувствует успокоенности или удовлетворенности. Здесь радость можно определить как эмоцию, возникающую в момент "повышенного" сознания, как настрой, который сопутствует уверенности в реализации собственных возможностей".

Золото моих волос

Тихо переходит в седость.

- Не жалейте! Все сбылось,

Все в груди слилось и спелось.

Спелось – как вся даль слилась

В стонущей трубе окрайны.

Господи! Душа сбылась:

Умысел мой самый тайный.

М. Цветаева

С.Я. Маршак

Дыхание свободно в каждой гласной,
В согласных - прерывается на миг.
И только тот гармонии достиг,
Кому чередованье их подвластно.
Звучат в согласных серебро и медь.
А гласные даны тебе для пенья.
И счастлив будь, коль можешь ты пропеть
Иль даже продышать стихотворенье.

Игра в слова.

Поэзия - это игра воображения, поэтому должна приносить радость, как и всякая игра. Творец, как и ребенок, познает и усваивает мир в игре. В игре удовлетворяется инстинкт творчества. Поэтическое воображение стимулирует развитие адаптационных возможностей творца, исподволь готовя его к превратностям и несовершенствам мира. Поэт же получает высшее наслаждение от игры в слова, перебирая их и переставляя, словно ребенок детали конструктора.

И.Сельвинский

Поэт, изучай своё ремесло,
Иначе словам неудобно до хруста,
Иначе всё вдохновенье на слом!
Без техники нет искусства.
Случайности не пускай на порог,
В чёткости каждого слова уверься.
Единственный
возможный
в жизни
порок -
Это порок сердца.

Отображение сложной картины мира в поэтическом произведении подразумевает владение специфическим "языком" поэтического творчества, своеобразным набором "кодов" (Лотман, 1994), которые позволяют шифровать и дешифровать информацию, компактно сворачивать ее, заключать смыслы в знаковую структуру, переводить язык человеческих эмоций и смыслов на язык искусства.
С. Я. Маршак

Свои стихи, как зелье,
В котле я не варил
И не впадал в похмелье
От собственных чернил.

Но четко и толково
Раскладывал слова,
Как для костра большого
Пригодные дрова.

И вскоре — мне в подарок,
Хоть я и ожидал,—
Стремителен и ярок,
Костер мой запылал.

Конечно же "Дрова" и "костер" - форма и содержание не должны существовать раздельно! Мастерство кодирования информации должно сопровождаться проникновением в глубинные смысловые слои, пропитанные эмоциями. В процессе творчества, с опытом и ростом мастерства происходит переход начинающего поэта из стадии поэтического "дилетанта" (Леонтьев, 1994, с. 75), на стадию эксперта или ценителя. Но при этом следует избегать некоторых опасностей, которые подстерегают на этом пути. Пройдя между Сциллой и Харибдой дилетантизма и профессионализма, поэт должен выйти на глубокое личностное общение с поэтическим материалом. Истинное личностное общение всегда носит диалогический характер. В процессе диалога со своим alter ego, с сопротивляющимся словесным материалом, поэт перейдет от "поэзии для эмоций" к "поэзии для личности", т.к. истинное творчество всегда содержит потенциал для развития.

Сатира.

Сатира (лат. satira) — проявление комического в искусстве, представляющее собой поэтическое уничижительное обличение явлений при помощи различных комических средств.

Чувство юмора — способность человека понимать юмор. Оно придаёт человеку уверенности в себе и оптимизм. Инструмент юмора — это шутка. Обычно удачно придуманная шутка снимает напряжение, уныние или страх. Смех является специфическим катарсисом. В смехе и юморе есть механизм самоподкрепления. Есть определенный эмоциональный, телесный тонус, который имеет чисто психофизиологическую природу, и от того действует особенно мощно и на телесном, и на психологическом уровне. Если же сатира направлена на не лицеприятные стороны человеческого характера, то высмеивание их дает как психологическую разрядку, так и повод задуматься над своими собственными сходными чертами характера, повод к самоанализу. Вот очень удачный пример сатиры на самоанализ в виде басни (к сожалению автор не известен):

Однажды Сидоров, известный неврастеник,
С самим собой сидел наедине,
Рассматривал обои на стене,
И табаком, напоминавшим веник,
Прокуривал свой тощий организм
И всё искал то мысль, то афоризм,
Чтоб оправдать, как некую стихию,
Свою тоску, свою неврастению,
И жизнь свою, и лень, и эгоизм.
Но мысли были нищи, как заплаты,
И в голову, как дерзкие враги,
Не афоризмы лезли, не цитаты,
А лишь долги.
Когда ж ему невыносимо стало
Курить и мыслить, нервы теребя,
Он вспомнил вдруг Сократово начало:
Познай себя!
И подскочил, как будто в нём прорвались
Плотины, шлюзы, рухнувшие вниз.
И он вошёл в такой самоанализ,
В такой невероятный самогрыз,
В такой азарт и раж самопознанья,
В такое постижение нутра,
Что в половине пятого утра,
На потолок взглянув без содроганья,
Измерил взглядом крюк на потолке,
А ровно в пять висел уж на крюке.
* * *
Сей басни смысл огромен по значенью:
Самопознание приводит к отвращенью.