Понятие и процессуальный статус переводчика в уголовном судопроизводстве

Судебный переводчик в Российской Федерации - участник судебного процесса, свободно владеющий языком, на котором ведётся судопроизводство, и языком, на котором один из участников процесса даёт показания. Как выше было сказано, участие судебного переводчика в судебном процессе обязательно, когда какой-либо из участвующих в деле лиц не владеет языком, на котором ведётся судопроизводство.

Переводчик это всегда физическое лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, в отношении которого уполномоченным на то должностным лицом вынесено постановление (определение) о назначении его переводчиком (привлеченное защитником к участию в деле в этом качестве).

В.Н. Махов пишет, что переводчик - это "лицо, владеющее языками, знание которых необходимо для перевода" [81]. Автор забывает, что лицо должно владеть языком "свободно" и что переводчиком оно станет лишь после вынесения соответствующего постановления (определения) компетентного на то должностного лица (органа).

В нашем определении переводчик - это лицо, не "привлекаемое" и не "владеющее языками", а то, в отношении которого вынесено соответствующее постановление (определение). Иначе говоря, "владеющее языками" лицо может не обладать статусом переводчика в уголовном процессе. С другой стороны, переводчиком лицо является не только в момент его привлечения к уголовно-процессуальной деятельности, но и после такового.

Статус переводчика у человека возникает даже не с момента его вызова (приглашения), а одновременно с окончательным оформлением постановления (определения) о назначении переводчиком.

Причем переводчиком по конкретному уголовному делу лицо остается и после окончания производства процессуального действия, к участию в котором он был привлечен. Определенными правами переводчика указанное лицо обладает до момента завершения уголовного процесса по данному конкретному уголовному делу. Речь идет о таком, к примеру, его праве, как право знать свои права и обязанности.

Приведенные здесь обстоятельства позволяют говорить о понятии переводчика в широком смысле этого слова. Таким субъектом становится лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, после вынесения уполномоченным на то лицом постановления (определения) о назначении его переводчиком.

Однако если брать в расчет формулировку ч. 1 ст. 169 УПК РФ, то возможно еще более широкое понимание данного уголовно-процессуального термина. В ч. 1 ст. 169 УПК РФ под переводчиком понимается не только лицо, в отношении которого вынесено постановление (определение) о назначении его переводчиком, но и свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, лицо, в отношении которого такое постановление может быть вынесено.

Законодателем используется термин "переводчик" в узком, широком и предельно широком (употребленном в ч. 1 ст. 169 УПК РФ) смысле слова. В первых двух случаях переводчиком лицо становится с момента вынесения постановления (определения) о назначении его переводчиком. В том смысле, который заложен в понятие "переводчик" ч. 1 ст. 169 УПК РФ, переводчиком лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, становится с момента, когда у следователя (дознавателя и др.) появляется необходимость в использовании его знаний в порядке, предусмотренном ст. 169 УПК РФ. Такое представление о переводчике, бесспорно, не соответствует общетеоретическим воззрениям на субъект (участника) правоотношений, в нашем случае - уголовно-процессуальных правоотношений.

Во-первых, таких "переводчиков" (лиц, свободно владеющих языком, знание которого необходимо для перевода) будет множество. Вряд ли кто-то рискнет всех их именовать субъектами уголовного процесса. Во-вторых, пока в отношении их не вынесено соответствующее постановление (определение), у них нет ни уголовно-процессуальных прав, ни соответственно уголовно-процессуальных обязанностей, без которых субъектом, а тем более участником уголовного процесса они быть не могут.

И еще об одном моменте. Редакция ст. 169 УПК РФ может привести к мнению, что лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, приобретает соответствующий процессуальный статус с момента разъяснения ему прав и ответственности, предусмотренных ст. 59 УПК РФ, перед началом следственного действия, для участия в котором оно назначается переводчиком. Недаром Б.Т. Безлепкин пишет, что "переводчик привлекается к участию в уголовном судопроизводстве по правилам, установленным" ч. 5 ст. 164 УПК РФ: "следователь удостоверяется в личности переводчика и его компетентности, разъясняет ему права, ответственность, а также порядок соответствующего следственного действия (или серии действий), в которых предстоит участвовать переводчику" [24].

Лицо, обладающее статусом переводчика, одновременно является соответствующим субъектом уголовного процесса. Участие же в данном качестве в производстве по уголовному делу является бесспорным основанием отвода (самоотвода) судьи, прокурора, следователя, дознавателя, начальника следственного отдела, руководителя (члена) следственной группы (ст. 61 УПК РФ); переводчика (ч. 2 ст. 69 УПК РФ).

Именно поэтому определение четких границ понятия "переводчик" имеет реальное практическое, а не только теоретическое значение.

Подлежит ли отводу, к примеру, защитник только в связи с тем, что он свободно владеет языком, знание которого необходимо для перевода? А если конкретный человек, по должности являющийся адвокатом, узнает, что в отношении его вынесено постановление о назначении переводчиком, вправе ли такое лицо заключить с обвиняемым (подозреваемым) соглашение о защите последнего? Если после вынесения постановления он уже стал переводчиком, то такой адвокат не имеет права выступать по делу защитником (п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ). Если же, пока ему не разъяснены права и ответственность, предусмотренные ст. 59 УПК РФ, он переводчиком не является, то после рассматриваемого вызова он может заключить с обвиняемым (подозреваемым) соглашение о защите последнего и заявить самоотвод по поводу своего участия в качестве переводчика.

Адвокат может заключить соглашение об осуществлении защиты подозреваемого (обвиняемого), несмотря на то что он сам обладает необходимыми для перевода по уголовному делу знаниями языка. Второе. После вынесения постановления (определения) о назначении лица, свободно владеющего языком, знание которого необходимо для перевода, переводчиком это лицо становится переводчиком по данному конкретному уголовному делу. С этого момента он наделяется, к примеру, правами: отказаться от участия в производстве по уголовному делу, если он не владеет языком, знание которого необходимо для перевода; заявить самоотвод; принести жалобу на действие (бездействие, решение) следователя (дознавателя и др.), ограничивающее его права.

Наличие у лица прав и (или) обязанностей переводчика - бесспорное доказательство того, что оно является переводчиком (наделено соответствующим статусом) с точки зрения уголовно-процессуального закона. Итак, если в отношении лица, свободно владеющего языком, знание которого необходимо для перевода, вынесено постановление (определение) о назначении его переводчиком, оно не имеет права выступать по этому же уголовному делу защитником. И данное правило действует, несмотря на то обстоятельство, что указанное лицо по должности является адвокатом, и тем более независимо от того, успели или нет ему разъяснить права, обязанности и ответственность переводчика.

Подведем итог. Исходя из действующей редакции ст. 59 УПК РФ, мы вынуждены констатировать употребление законодателем термина "переводчик", по крайней мере, в двух значениях: в широком и в узком смысле слова. Чтобы избежать такого положения вещей, законодателю следовало бы усовершенствовать ст. 59 УПК РФ так, чтобы в ней появился еще один, помимо переводчика, субъект - "лицо, ранее участвовавшее в уголовном деле в качестве переводчика". Здесь же следовало бы определить его правовой статус (права и обязанности). Усовершенствовать необходимо и ч. 1 ст. 169 УПК РФ. Здесь термин "переводчик" рекомендуется заменить словосочетанием "лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода".

Переводчиком же в УПК РФ следует именовать лишь лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, в отношении которого в порядке, установленном УПК РФ, вынесено постановление о назначении его переводчиком. С одной оговоркой - статусом переводчика лицо может обладать лишь в рамках временного промежутка, в процессе течения которого осуществляется уголовно-процессуальное производство по конкретному уголовному делу.

Лицо, "привлекаемое" (то есть еще не привлеченное) к участию в деле в качестве переводчика, является всего лишь лицом, свободно владеющим языком, знание которого необходимо для перевода. Пока еще это не переводчик. Пока постановление (определение) о назначении его переводчиком не подписано компетентным на то должностным лицом, такого участника уголовного процесса, коим является переводчик, в уголовном деле нет. Он появится после полного оформления и подписания искомого процессуального документа.

"Участвовать" в уголовном судопроизводстве - это значит осуществлять определенного рода деятельность. Рассматриваемая деятельность обычно представляет собой процесс участия лица лишь в отдельно взятом процессуальном действии. "Участвовать" в таком действии предполагает, по крайней мере, предоставление переводчику возможности присутствовать при каждом осуществленном следователем (дознавателем и др.), судом (судьей) действии, которые в своей совокупности составляют то более крупное процессуальное действие, в котором он принимает участие. Например, если переводчик участвует в допросе, он вправе в процессе этого процессуального действия не только слышать показания допрашиваемого, но и все задаваемые ему вопросы, заявления (замечания) всех присутствующих при следственном действии лиц, наблюдать за совершением каждого действия следователя (дознавателя и др.), вплоть до непосредственного осмотра представленных (изготовленных) в процессе допроса объектов, требовать дополнения протокола следственного действия и внесения в него уточнений, удостоверять правильность содержания протокола допроса.

Все это он делает одновременно с осуществлением собственно перевода на язык, на котором ведется судопроизводство (обратного перевода), как устно, так и иным образом сообщенных (закрепленных в документах) сведений.

Переводчик обладает и иными правами, содержание которых указывает на его участие в уголовном судопроизводстве.

И еще об одном моменте. Несмотря на то что участие переводчика может ограничиться участием лишь в одном процессуальном действии, если он принимает участие в нескольких допросах, очных ставках и т.п., закон не требует каждый раз выносить новое постановление (определение) о назначении переводчиком. Для привлечения одного лица, свободно владеющего языком, знание которого необходимо для перевода, для участия в уголовном судопроизводстве в качестве переводчика достаточно вынесения одного названного процессуального документа.

Закон не требует от переводчика документального подтверждения того, что он свободно владеет тем или иным языком. Достаточно внутреннего убеждения следователя (дознавателя и др.), суда (судьи) в возможности допуска лица в качестве переводчика и предупреждения последнего об уголовной ответственности за заведомо неправильный перевод по ст. 307 УК РФ, о чем у переводчика отбирается подписка.

Как только что нами было отмечено, "знание" языка предполагает не только возможность производства лицом его перевода, но и чтение, разговорную речь и письмо. Любое из этих знаний может понадобиться в уголовном судопроизводстве. Документ, выполненный не на том языке, на котором ведется судопроизводство, переводчиком сначала должен быть прочитан, а затем переведен. От переводчика может потребоваться зачитать документ или же написать что-то на языке, понятном участнику уголовного процесса. Так, к примеру, для вручения обвиняемому переводчик пишет перевод на его родной язык или на другой язык, которым он владеет, постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого, обвинительного заключения (п. 2 ч. 4 ст. 47 УПК РФ), а также ряда других следственных документов [65].

"Необходимым" в этом случае будет язык, без знаний которого нельзя обойтись при осуществлении конкретного процессуального действия. Иначе говоря, это должный, надлежащий, надобный, насущный, нужный, потребный язык. Тот язык, которым нуждающийся в переводчике участник процесса владеет.

Итак, переводчик должен свободно владеть языком, знание которого необходимо для перевода. Он, несомненно, должен владеть также и языком, на котором ведется судопроизводство. Но знания лишь языка, на котором осуществляется судопроизводство, недостаточно для того, чтобы лицо могло быть назначено переводчиком. Поэтому мы не просто не согласны с утверждением А.В. Смирнова, мы считаем практически вредной его рекомендацию, согласно которой "в качестве переводчика может быть привлечено к участию в процессе любое лицо, свободно владеющее языком судопроизводства. Оно не обязательно должно иметь специальность или профессию переводчика" [69]. Со второй частью этого "разъяснения" еще можно согласиться, но только при условии, что в качестве переводчика к участию в процессе будет привлечено лицо, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода, а также языком, на котором ведется уголовное судопроизводство.

Вместе с тем, переводчиком должен являться гражданин, способный понимать значение своих действий, согласно статье 21 Гражданского кодекса Российской Федерации: «способность гражданина своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (гражданская дееспособность)» [62], которая возникает в полном объеме с наступлением совершеннолетия, то есть по достижении восемнадцатилетнего возраста. Однако, согласно ч. 2 ст. 21 ГК РФ «... В случае, когда законом допускается вступление в брак до достижения восемнадцати лет, гражданин, не достигший восемнадцатилетнего возраста, приобретает дееспособность в полном объеме со времени вступления в брак.

Приобретенная в результате заключения брака дееспособность сохраняется в полном объеме и в случае расторжения брака до достижения восемнадцати лет». Иными словами, переводчик в уголовном судопроизводстве может участвовать в возрасте до 18 лет.

По нашему мнению, понятие переводчика следует понимать, как совершеннолетнее лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных законом, свободно владеющее языками, знание которых необходимо для перевода. При этом, есть возможность привлекать в качестве переводчика лица, достигшего 16-летнего возраста.

Автор работы предлагает под переводчиком понимать лицо, не заинтересованное в исходе дела, знающее язык, необходимый для перевода, свободно владеет письменной и устной речью, либо навыками сурдоперевода, которое привлекается на любой стадии уголовного судопроизводства для обеспечения гарантии лица пользоваться родным языком, либо языком, которым оно владеет.