СТЭНФОРДСКИЙ ТЮРЕМНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ

Стэ́нфордский тюре́мный экспериме́нт — психологический эксперимент, который был проведён в 1971 году американским психологом Филиппом Зимбардо. Эксперимент представляет собой психологическое исследование реакции человека на ограничение свободы, на условия тюремной жизни и на влияние навязанной социальной роли на поведение.

Добровольцы играли роли охранников и заключенных и жили в условной тюрьме, устроенной в подвале факультета психологии. Заключенные и охранники быстро приспособились к своим ролям, и, вопреки ожиданиям, стали возникать по-настоящему опасные ситуации. В каждом третьем охраннике обнаружились садистские наклонности, а заключенные были сильно морально травмированы, и двое раньше времени были исключены из эксперимента. Очевидно, что Зимбардо и другие не смогли остаться сторонними наблюдателями и опосредованно участвовали в издевательствах. Эксперимент был закончен раньше времени.

Эксперимент проведён без учёта этических принципов Американской психологической ассоциации, за что справедливо критикуется как неэтичный и ненаучный. С точки зрения этики эксперимент часто сравнивают с экспериментом Милгрэма, проведённым в 1963 году в Йельском университете Стенли Милгрэмом, в прошлом соучеником Зимбардо.

ЦЕЛИ И СРЕДСТВА

Исследование было оплачено военно-морским флотом США для того, чтобы объяснить конфликты в его исправительных учреждениях и в морской пехоте.

Участников набрали по объявлению в газете, и им предлагались 15 долларов в день (с учетом инфляции сумма эквивалентна 76 долларам в 2006 году) за две недели участия в «симуляции тюрьмы». Из 70 человек, отозвавшихся на объявление, Зимбардо и его команда выбрали 24, которых они сочли наиболее здоровыми и психологически устойчивыми. Эти участники были преимущественно белыми мужчинами, принадлежащими к среднему классу. Все они были студентами колледжей.

Группу, состоящую из двадцати четырех молодых мужчин, поделили случайным образом на «заключенных» и «охранников». Что интересно, заключенным потом казалось, что в охранники берут за высокий рост, но на самом деле их честно набрали по жребию, подбрасывая монету, и между двумя группами не было никакой объективной разницы в физических данных.

Собственно условная тюрьма была устроена на базе кафедры психологии Стенфорда. Лаборант-старшекурсник был назначен «надзирателем», а сам Зимбардо — управляющим.

Зимбардо создал для участников ряд специфических условий, которые должны были способствовать дезориентации, потере чувства реальности и своей самоидентификации.

Охранникам выдали деревянные дубинки и униформы цвета хаки военного образца, которые они сами выбрали в магазине. Также им дали зеркальные солнечные очки, за которыми не было видно глаз. В отличие от заключенных, они должны были работать по сменам и возвращаться домой в выходные, хотя впоследствии многие участвовали в неоплаченных сверхурочных дежурствах.

Заключенные должны были одеваться только в нарочно плохо подобранные миткалевые халаты без нижнего белья и резиновые шлепанцы. Зимбардо утверждал, что такая одежда заставит их принять «непривычную осанку тела» и они будут испытывать дискомфорт, что будет способствовать их дезориентации. Их называли только по номерам вместо имен. Эти номера были пришиты на их униформы, и от заключенных требовали надевать туго сидящие колготки на голову, чтобы изобразить бритые головы новобранцев, проходящих начальную военную подготовку. Вдобавок они носили маленькую цепочку на своих лодыжках как постоянное напоминание о своём заключении и угнетенности.

За день до эксперимента охранники посетили короткое установочное заседание, но им не дали никаких указаний, кроме недопустимости какого-либо физического насилия. Им сказали, что обязанность состоит в том, чтобы совершать обход тюрьмы, который они могут совершать так, как захотят.

Зимбардо на заседании сделал следующее заявление для охранников:     Создайте в заключенных чувство тоски, чувство страха, ощущение произвола, что их жизнь полностью контролируется нами, системой, вами, мной, и у них нет никакого личного пространства… Мы будем разными способами отнимать их индивидуальность. Все это в совокупности создаст в них чувство бессилия. Значит в этой ситуации у нас будет вся власть, а у них — никакой.

с видеозаписи «Студии Стенфордской тюрьмы»

Участникам, которые были выбраны для того, чтобы изображать заключенных, было сказано ждать дома, пока их не «призовут» для эксперимента. Безо всякого предупреждения их «обвинили» в вооруженном ограблении, и они были арестованы полицейским департаментом Пало Альто, который участвовал в этой стадии эксперимента.

Заключенные прошли полную процедуру полицейского осмотра, включая снятие отпечатков пальцев, фотографирование и зачитывание прав. Их привезли в условную тюрьму, где произвели их осмотр, приказав раздеться догола, «очистили от вшей» и присвоили номера.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Эксперимент быстро вышел из-под контроля. Заключенные испытывали садистское и оскорбительное обращение со стороны охранников, и к концу у многих из них наблюдалось сильное эмоциональное расстройство.

После сравнительно спокойного первого дня на второй день вспыхнул бунт. Охранники добровольно вышли на сверхурочную работу и без руководства со стороны исследователей подавляли мятеж, при этом нападали на заключенных с огнетушителями. После этого инцидента охранники пытались разделять заключенных и стравливать их друг с другом, выбрав «хороший» и «плохой» корпусы, и заставляли заключенных думать, что в их рядах есть «информаторы». Эти меры возымели значительный эффект, и в дальнейшем возмущений крупного масштаба не происходило. Согласно консультантам Зимбардо — бывшим заключенным, эта тактика была подобна используемой в настоящих американских тюрьмах.

Подсчеты заключенных, которые изначально были задуманы для того, чтобы помочь им привыкнуть к идентификационным номерам, превратились в часовые испытания, в ходе которых охранники изводили заключенных и подвергали физическим наказаниям, в частности заставляли подолгу совершать физические упражнения.

Тюрьма быстро стала грязной и мрачной. Право помыться стало привилегией, в которой могли отказать и часто отказывали. Некоторых заключенных заставляли чистить туалеты голыми руками. Из «плохой» камеры убрали матрацы, и заключенным пришлось спать на непокрытом бетонном полу. В наказание часто отказывали в еде. Сам Зимбардо говорит о своей растущей погруженности в эксперимент, которым он руководил и в котором активно участвовал. На четвертый день, услышав о заговоре с целью побега, он и охранники попытались целиком перенести эксперимент в настоящий неиспользуемый тюремный корпус в местной полиции, как в более «надежный». Полицейский департамент ему отказал, ссылаясь на соображения безопасности, и, как говорит Зимбардо, он был зол и раздосадован из-за отсутствия сотрудничества между его и полицейской системой исполнения наказаний.

В ходе эксперимента несколько охранников все больше и больше превращались в садистов — особенно ночью, когда им казалось, что видеокамеры выключены. Экспериментаторы утверждали, что примерно каждый третий охранник показывает настоящие садистские наклонности. Многие охранники расстроились, когда эксперимент был прерван раньше времени.

Впоследствии заключенным предложили «под честное слово» выйти из тюрьмы, если они откажутся от оплаты, большинство согласились на это. Зимбардо использует этот факт, чтобы показать, насколько сильно участники вжились в роль. Но заключенным потом отказали, и никто не покинул эксперимент.

У одного из участников развилась психосоматическая сыпь по всему телу, когда он узнал, что его прошение о выходе под честное слово было отвергнуто (Зимбардо его отверг, потому что думал, что тот пытается сжульничать и симулирует болезнь). Спутанное мышление и слезы стали обычным делом для заключенных. Двое из них испытали такой сильный шок, что их вывели из эксперимента и заменили.

Один из заключенных, пришедших на замену, № 416, пришел в ужас от обращения охранников и объявил голодовку. Его на три часа заперли в тесном чулане для одиночного заключения. В это время охранники заставляли его держать в руках сосиски, которые он отказывался есть. Другие заключенные видели в нем хулигана. Чтобы сыграть на этих чувствах, охранники предложили другим заключенным выбор: или они откажутся от одеял, или № 416 проведет в одиночном заключении всю ночь. Заключенные предпочли спать под одеялами. Позже Зимбардо вмешался и выпустил № 416.

Зимбардо решил прекратить эксперимент раньше времени, когда Кристина Маслач, студентка и одновременно его невеста, не знакомая прежде с экспериментом, выразила протест против устрашающих условий тюрьмы после того, как она пришла туда провести беседы. Зимбардо упоминает, что из всех пятидесяти свидетелей эксперимента только она поставила вопрос о его этичности. Хотя эксперимент был рассчитан на две недели, через шесть дней он был прекращен.

ВЫВОДЫ

Результаты эксперимента использовались для того, чтобы продемонстрировать восприимчивость и покорность людей, когда присутствует оправдывающая идеология, поддержанная обществом и государством. Также их использовали в качестве иллюстрации к теории когнитивного диссонанса и влияния власти авторитетов.

ЭКСПЕРИМЕНТ " ВЫСОКИЙ МОСТ "

Социальные психологи А.Арон и Д. Даттон воспользовались естественной обстановкой, чтобы вызвать физическое возбуждение в ходе своего теста, основанном на «Двухфакторной теории эмоций». В этом эксперименте молодая привлекательная женщина-экспериментатор просила мужчин-прохожих заполнить небольшой опросник. Она останавливала потенциальных испытуемых в конце моста и на самом мосту. Это был подвесной мост Капилано, узкий пешеходный мост, пересекающий глубокий овраг. По условиям обзорного интервью, экспериментатор оставляла испытуемым свой номер телефона на случай, если у них возникнут дальнейшие вопросы. Зависимой переменной в этом эксперименте было количество телефонных звонков, полученных от испытуемых после интервью.

Мужчин-участников попросили встретить интервьюера на середине одного из двух мостов. Один из них выглядел надежно, а другой опаснее. Привлекательная женщина-исследователь беседовала с проходящими мимо мужчинами на середине двух мостов. Она давала свой номер телефона на случай, если кто-нибудь пожелает узнать результат. Мужчины на менее надежном мосту были более возбуждены из-за высоты моста, но они вероятнее всего объясняли это чувство влечением к этой женщине. Многие из них перезванивали и предлагали встретиться.

ЭКСПЕРИМЕНТЫ ДО 2000 ГОДА

ЭКСПЕРИМЕНТ ЛИБЕТА

Бенджамин Либет, который родился в 1916 году в Чикаго, учился физиологии. По образованию он не был, собственно говоря, настоящим нейробиологом, но тогда это было в порядке вещей, так как в 30-е годы 20-го века изучать нейробиологию почти нигде не было возможно. Уже в молодости Либет интересовался вопросом о возможности научного измерения процессов в сознании. Во второй половине 50-х годов он решил экспериментировать с пациентами, которые находились под местным наркозом, в нейро-хирургическом отделении Маунт-Зион-Госпиталя в Сан-Франциско. Пациенты лежали в операционном зале с частично открытым мозгом. Либет подключал провода к мозгу и раздрожал его слабыми электрическими импульсами. При этом он внимательно наблюдал, как и когда реагируют подопытные лица. Результат был ошеломляющий: от раздражения Кортекса до реакции пациента, поддергивания часть тела, проходило более половины секунды. Когда в 1964 году Либет попытался привлечь внимание в Ватикане, он еще не знал результатов опытов двух других коллег. В этих опытах также была зафиксирована задержка времени. Путь от намерения двинуть рукой до действительного движения длился почти одну секунду. Эти измерения взволновали Либета уже по-настоящему. Существование временного интервала в одну секунду между намерением и действием полностью противоречило здравому рассудку. Кто хочет взять чашку чая, делает это сразу, но на что уходит разница во времени в одну секунду?

Либет делает вывод, что человек сам не замечает эту секунду. В 1979 году он провел новый эксперимент, который в его честь стал называться Либет-экспериментом и принес ему мировую славу. Он сажал в кресло пациентку, которая должна была смотреть на большие часы. Это были необычные часы, они представляли собой бегущую в быстром темпе вокруг диска зеленую точку. Затем он взял два провода и два измерительных прибора, один подсоединил к запястью подопытной, другой - к специальному шлему на ее голове. Пациентке Либет поставил следующую задачу: "Смотрите на зеленую точку на часах. В определенный момент, который Вы сами произвольно выберете, пошевелите кистью и запомните при этом положение зеленой точки. «Затем Либет спрашивал ее, где находилась зеленая точка, когда она приняла решение двинуть рукой, и записывал это. Потом он с волнением посмотрел на измерительные приборы. Готовность в мозге к поступку сигнализировали ему электроды, присоединенные к голове. Какая же была последовательность во времени? Сначала давал электрод на голове сигнал, половиной секундой позже находился момент времени, когда пациентка взглядом на часы определяла ее момент принятия решения, и примерно 0,2 секунды позже следовало движение руки. Теперь был Либет еще больше взволнован: Подопечная приняла решение действовать половиной секундой раньше, чем она об этом решении знала! Предсознательный рефлекс, что-то хотеть или делать, был быстрее чем сознательное действие. Верно ли тогда, что мозг запускает процессы воли до того, как человек вообще осознает эту волю? И не означает ли это одновременно конец философской идеи о свободе воли человека?