ГЛАВА 2. АНАЛИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЯ А.И. КУПРИНА «ПОЕДИНОК»

Александр Иванович Куприн родился 7 сентября 1870 года в уездном городе Наровчате Пензенской губернии, в семье мелкого чиновника.

Первое, что останавливает на себе внимание при зна­комстве с ранними произведениями Куприна, это их рез­кая, бросающаяся в глаза идейная и художественная неравноценность. Наряду с прекрасными реалистиче­скими рассказами «Дознание» и «Ночлег», которые от­дельными своими чертами прямо предваряют «Поеди­нок», наряду с такими, отмеченными тонким психологи­ческим анализом рассказами, как «Негласная ревизия» и «К славе» («Лидочка»), встречаются в раннем купринском творчестве вещи искусственные, вычурные, надуман­ные. Иногда кажется, что два разных писателя создали такие произведения.

Чтобы понять причины столь разноречивых тенденций в творчество раннего Куприна, надо ближе присмот­реться к этому творчеству, надо вспомнить, в каких ус­ловиях развивалось оно в те годы, последние годы столь знаменательного в истории русской литературы XIX века.[9]

Девяностые годы — это время, когда живет и творит Лев Толстой, в расцвете таланта находится В. Г. Коро­ленко, в период полной творческой зрелости вступает А. П. Чехов. Это время, когда в литературу приходит молодой Горький с его гимном «безумству храбрых», с мечтой о сильном, прекрасном и гордом человеке.

Но девяностые годы — это также период, когда скла­дывается и оформляется на русской почве упадочное, декадентское направление в литературе, порывающее с благородными традициями служения народу, провоз­глашающее культ «чистого» искусства, мистику, эротику, крайний индивидуализм.

2.1. История создания повести «Поединок»

Впечатления, полученные А. И. Куприным во время службы в армии (1890—1894), в последующий период не­редко определяют тематику его рассказов. Рассказы «Ноч­лег», «Поход», «Ночная смена», «Дознание» свидетельст­вуют о том, что проблемы армейской жизни, быт и нравы солдат и офицеров продолжают глубоко волновать писате­ля.[10]

Замысел большого эпического произведения об армии возник у А. И. Куприна еще в самом начале 90-х годов, во время службы его в полку. Однако вплотную к осуществле­нию своего замысла писатель подошел лишь через 10 лет. Непосредственно подтолкнул Куприна к работе над «По­единком», по свидетельству самого писателя, незначитель­ный случай из его личной жизни. Февральским вечером 1902 года Куприн с женой и писателем И. А. Буниным зашли в петербургский ресторан. Сидевшие за соседним сто­ликом пьяные офицеры за спиной Куприна подмигивали его жене через зеркало, как бы чокались с ней, пили за ее здоровье. Их непристойное поведение заставило женщину уговорить спутников уйти из ресторана. Лишь на улице она объяснила мужу, в чем дело. Взбешенный Куприн хотел вернуться, чтобы проучить офицеров, но жена и Бунин уве­ли его. Вернувшись домой, писатель начал набрасывать сцену из хорошо ему знакомой армейской жизни.

В марте 1902 года А. И. Куприн создает эпизод, легший впоследствии в основу XI главы «Поединка» (занятие «сло­весностью» в ротной школе). Набросок этот А. И. Куприн публикует под названием «В казарме».

Затем наступил длительный перерыв в работе над «По­единком». В конце ноября 1902 года А. И. Куприн расска­зывает М. Горькому о задуманной повести и даже посвяща­ет его в детали плана. Горький горячо поддерживает замы­сел писателя: «Знайте, что если Вы эту повесть не напишете — это будет преступлением». В декабре 1902 года А. И. Куприн объявляет в печати о намечающейся на сле­дующий год публикации повести «Поединок».

Однако работа шла медленно и трудно. Долго писатель не мог найти фамилию главного персонажа. «Фамилия должна звучать так, чтобы она сразу запоминалась», — считал А. И. Куприн. В марте 1903 года повесть впервые была прочитана вслух. Неожиданно обнаружилось совпа­дение речи Назанского с высказываниями чеховского Вер­шинина из «Трех сестер». Сгоряча А. И. Куприн порвал всю рукопись. Без его ведома жена ее восстановила, склеи­вая клочки папиросной бумагой, и Куприн опять принялся за работу. В конце зимы 1904 года он уже читал отдельные главы повести М. Горькому и получил его полное одобре­ние. Куприн намеревался опубликовать «Поединок» в по­священном памяти А. П. Чехова третьем томе сборника «Знание» (вышел в январе 1905 года), но, поглощенный работой над воспоминаниями о Чехове, не сумел сдать ру­копись повести в срок.

На протяжении 1904—1905 годов Куприн упорно рабо­тает над повестью. Особенно много сил потребовала послед­няя глава. По свидетельству самого писателя, большое зна­чение в этот период имела для него моральная поддержка Горького. «Помню, — вспоминал позже Куприн, — я много раз бросал «Поединок», мне казалось, недостаточно ярко сделано, но Горький, прочитав написанные главы, пришел в восторг и даже прослезился. Если бы он не вдохнул в меня уверенность в работе, я романа, пожалуй, своего так бы и не закончил». Повесть была завершена летом 1905 года и опубликована в шестой книге сборника «Знание», выхо­дившего под редакцией М. Горького. Первоначально по­весть имела посвящение Горькому, однако впоследствии отношения между писателями осложнились, и Куприн по­священие снял.

Уже сдав «Поединок» в печать, Куприн продолжал на­стойчиво совершенствовать повесть. При подготовке повес­ти к изданию в Полном собрании сочинений 1912 года Куп­рин внес около ста поправок и дополнений. После этого из­дания текст повести не перерабатывался.

2.2. Тема дуэли в произведении А.И. Куприна «Поединок»

В грозовой атмосфере первой русской революции была завершена работа над повестью «Поединок». Куприн вскрыл в своей повести причины ужасающего состояния бесправной солдатской и опустившейся офицер­ской массы. По своим, так сказать, чисто человеческим качествам офицеры купринской повести — люди очень разные... Однако почти каждый из офицеров обладает необ­ходимым минимумом «добрых чувств», причудливо перемешанных с жестокостью, грубостью, равнодушием. Но «добрые чувства» эти до неузнаваемости искажены касто­выми предрассудками...

Что с того, что командир полка Шульгович под своим громоподобным бурбонством скрывает трогательную заботу об офицерах полка или что подполковник Рафальский любит животных, или что Ромашов без меры страдает, когда видит физическую расправу над солдатом? Резо­нер Казанский даже заявляет, что «все они, даже самые лучшие, самые нежные из них, прекрасные отцы и внима­тельные мужья, — все они на службе делаются низменны­ми, трусливыми, глупыми зверюшками. Вы спросите: по­чему? Да именно потому, что никто из них в службу не ве­рит и разумной цели этой службы не видит». Куприн показывает, что большинство офицеров, независимо от сво­их личных качеств, всего лишь послушное орудие бесчеловечно категорических уставных условностей, жестоких традиций и обязательств. Кастовые законы армейского бы­та, осложненные материальной скудностью и провинциаль­ной духовной нищетой, производят мощное воздействие[11].

В «Поединке» не только дано множество разнооб­разных портретов представителей офицерской среды, по для воплощения почти каждого из них найдены свои особые, точные и впечатляющие приемы. «Поединок» свидетельствует о том, как органично и глубоко были восприняты Куприным одной и той же социальной среды изображены в повести, но перепутать их невозможно.

О Ромашове мы узнаём, что это подпоручик, «служивший второй год в полку»; характерные черты его внешнего облика раскрываются постепенно, по ходу действия. Скупо, двумя беглыми штрихами намечен портрет Назанского при первой встрече с ним, и только потом, во время горячего и страстного монолога героя, Куприн дает описание его наружности через восприя­тие восторженно внимающего ему Ромашова.

В «Поединке» сказалось замечательное мастерство Куприна описания эпизодических персонажей. Один из таких персонажей заслуживает быть выделенным особо, ибо, подобно Ромашову и Назанскому, о котором будет сказано дальше, нарисован автором с несомненной и явной симпатией. Персонаж этот — (маленький подпоручик Михин), с которым чита­тель впервые знакомится в офицерском собрании (до этого о нем вскользь упоминает Шурочка Николаева в беседе с Ромашовым). Во время спора о дуэли Михин берет слово и, совсем как Ромашов в начале повести, робко и сконфуженно высказывает свое мнение: «— Я только, господа... Я, господа, может быть, ошибаюсь, — заговорил он, заикаясь и смущенно комкая свое безбородое лицо руками. — Но, по-моему, то есть я так полагаю... нужно в каждом отдельном случае раз­бираться. Иногда дуэль полезна, это безусловно, и ка­ждый из нас, конечно, выйдет к барьеру. Безусловно. Но иногда, знаете, это... может быть, высшая честь заклю­чается в том, чтобы.. это безусловно простить... Ну, я не знаю, какие еще могут быть случаи... вот...». Михина грубо перебивает и высмеивает Арчаковский, и «маленький подпоручик» умолкает. Вторично мы сталкиваемся с ним в сцене отъезда на пикник.

Как видим, Куприн подчеркивает и выделяет в Михине «ромашовские» черты: заурядную внешность, за­стенчивость — и наряду с этим моральную чистоту, не­терпимость и отвращение к цинизму, а также неожи­данную в этом невзрачном с виду юноше физическую силу.

Показательно, что когда Ромашова после столкнове­ния с Назанским вызывают на суд общества офицеров, единственно, кто открыто выражает ему свою симпа­тию, — это Михин; «Только один подпоручик Михин долго и крепко, с мокрыми глазами, жал ему руку, но ничего не сказал, покраснел, торопливо и неловко оделся и ушел» (III, 513).

Сочувственно выделяя и подчеркивая в Михине «ромашовские» черты, Куприн не только утверждает в со­знании читателя тип героя, близкий и дорогой себе, но и стремится показать, что люди, подобные Ромашову.

Как известно, следующее за Ромашовым место в по­вести, в качестве одного из главных ее героев, занимает Назанский. Значение Назанского определяется, во-первых, тем, что именно в его уста вложены Куприным обобщающие заключения, которые подводят итог критике царской армии, развернутой в повести, и, во-вторых, также тем, что именно Назанский формулирует положительные, позитивные взгляды на те вопросы, которые возникают перед Ромашовым. В «Поединке» высказывается один Назанский, Ромашову отведена роль почтительно внимаю­щего слушателя.

В чем же суть воззрений Назанского и каково место, занимаемое им в повести? Если говорить о резко кри­тических высказываниях Назанского о царской армии, то они идут в одном русле с основной проблематикой «Поединка» и в этом смысле углубляют его главную тему. Высказывания эти, отметим попутно, отличались еще большей резкостью в первоначальном тексте пове­сти, напечатанном в сборнике «Знание», и только потом, под воздействием цензуры, были смягчены Куприным. Так, первоначально Назанский говорил о том времени, «когда нас, господ, штаб и обер-офицеров, будут бить по щекам в переулках, в темных коридорах, в ватер­клозетах, когда нас станут стыдиться женщины и, на­конец, перестанут слушаться наши преданные солдаты».

Далее в словах Назанского содержался прямой намек на недавние события русско-японской войны. «Мы,— говорил он, — начальственные дармоеды, покрывали во всех странах и на всех полях сражений позором русское оружие, а наши же солдаты выгоняли нас из кукурузы штыками». Все эти и подобные им высказывания и послужили одной из главных причин того, что уязвлен­ные не в бровь, а в глаз штатные писаки военного ве­домства набросились на Куприна с обвинением его в клевете на армию. Эти высказывания, как и замечатель­ные по силе внутренние монологи Ромашова, в которых поставлены такие основные вопросы «Поединка», как во­прос о взаимоотношении личности и общества, о смысле и назначении человеческой жизни, о причинах классо­вого неравенства и путях освобождения от гнета, имел, надо думать, в виду и сам Куприн, когда в письме к Горькому от 5 мая 1905 года писал: «Все смелое и буй­ное в моей повести принадлежит Вам».

Гневные, яркие то форме монологи Назанского и се­годня увлекают читателя своей остротой и страстностью, резкой постановкой вопросов, волновавших в то время передовое русское общество. Неслучайно прозревающий Ромашов с таким вниманием слушает речи своего стар­шего товарища.

Большое место в высказываниях Назанского зани­мает прославление жизни, которое в основе своей нельзя не признать прогрессивным, особенно для той эпохи, когда декаденты всех мастей на разные лады воспевали смерть. Однако в своем прославлении жизни Назанский доходит до утверждения, что хороша всякая жизнь, даже под колесами поезда, даже если человека «посадили в тюрьму на веки вечные». Такая защита жизни, снимай вопрос о необходимости борьбы за лучшее буду­щее, была по существу уступкой реакции.

Любопытно отметить, что внимательно слушающий Назанского Ромашов, не следует, однако, его совету на практике.

В «Поединке» Куприн предстает перед читателем как мастер точной, строго продуманной композиции. При всей внешней непритязательности, с какой в повести одна сцена сменяет другую, произведение построено так, что последовательно и органично раскрыть внутрен­ний рост Ромашова, показать закономерность и неизбежность его гибели. Как неоднократно возникающие в повести то на квартире у Николаевых, то в офицерском собрании разговоры о поединках, как бы заранее предрекают судьбу Ромашова, посмевшего противопоставить себя нравам и обычаям офицерской среды.

Сам поединок в произведении Куприна заключен в противостоянии Ромашова офицерской среде. Название анализируемой повести неоднозначно. Смысл его – не просто глупая дуэль с Николаевым. Ромашов вступает в единоборство не с туповатым поручиком Николаевым, а с армейской средой. Он пытается преодолеть косность армейского быта, вырваться за его пределы. Но противиться среде трудно. Он не может полностью освободиться от свойственных среде привычек.

В завершении необходимо отметить, что «Поединок» был и остается выдающимся явлением русской прозы ХХ века[12]. Этой книгой Куприн прочно вошел в ряды крупнейших писателей своего времени, надолго определив характер изображения царской армии в литературе.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Завершая написание реферативной работы необходимо отметить, что в разное время отношение к дуэли меня­лось, о чем свидетельствует проведенный в работе литературный анализ. В середине XVIII века такое распоряжение своей жизнью представлялось нерациональным, неразумным: в период романтизма дуэли случаются очень часто — как говорил Пушкин, все, что грозит гибелью, для человека очень привлекательно. Главное даже не в лихости дуэлянтов – это доказательство того, что есть ценности, которые дороже самой жизни и которые неподвластны государству – честь, человеческое достоинство. При отсутствии законов, охраняющих личность, для порядочного человека дуэль оказывалась единственным средством защитить свою честь и честь своих близких.

Данные слова относятся и к произведению А.И. Куприна «Поединок». Ромашов, в произведении Куприна отнюдь не герой, это средний, во многом заурядный человек, и если даже у этого ординарного, но духовно здорового человека окружающая среда вызывает чувство протеста, значит весь ее уклад несовместим с принципами человечности и гуманности. Сама гибель Ромашова, в момент, когда он сделал попытку вырваться из этой среды, говорит об ее активной враждебности ко всякому, кто так или иначе вступает в столкновение с ней.

Завершить написание работы хотелось бы отзывами критиков о произведении А.И. Куприна «Поединок», которые в частности, отмечают следующее: «Это трезвое, беспристрастное и осведомленное слово о быте сословия, до сих пор по особым обстоятельствам всего менее подлежавшего всестороннему и откровенном освещению, - о быте русского офицерства, с его условными повышенным понятиями о чести, своеобразною кастовою замкнутостью, мировоззрением и увлечениями»[13].