Ограничение родительских прав

Родительские права являются неотчуждаемыми; от них невозможно отказаться и передать их другим лицам без того, чтобы не попасть в число правонарушителей, так как отказ от осуществления родительских прав есть в то же время отказ от исполнения ими симметричных обязанностей. Поэтому санкции к родителям, в частности, лишение их родительских прав, применяются не только за неисполнение или ненадлежащее исполнение родительских обязанностей, но и за отказ от осуществления или ненадлежащее осуществление родительских прав; и то и другое расценивается как семейное правонарушение.

Свод законов гражданских Российской Империи формально устанавливал безграничную власть отца. Но при этом допускались некоторые ее ограничения в виде помещения несовершеннолетних детей в какие-либо частные учебные заведения или «в обучение частным лицам» либо в услужение или помещение «в какие-либо заведения». Но в случаях раздельного жительства супругов по вине одного из них, невиновному супругу принадлежало право требовать оставления у него всех детей.

Первый Семейный кодекс 1918 года не предусматривал ни ограничения родительских прав, ни отобрания детей у родителей. А кодекс 1926 г. допускал постановление суда об отобрании детей у родителей, если их пребывание с родителями опасно. Аналогичное право предоставлялось органам опеки и попечительства. Семейный кодекс 1969 г. вновь прибегает только к понятию «отобрание», которое применяется при лишении родительских прав и без такового. И только кодекс 1995 г. предусматривает специальную статью, названную «ограничение родительских прав», которое рассматривается как тождественное термину «отобрание» детей у родителей. Анализ высказанных в научной литературе спорных на этот счет точек зрения позволяет придти к выводу о необходимости изъять из текста ст. 73 СК слово «отобрание», которое является последствием ограничения родительских прав.

И только кодекс 1995 г. предусматривает специальную статью, названную «ограничение родительских прав», которое рассматривается как тождественное термину «отобрание» детей у родителей. Анализ высказанных в научной литературе спорных на этот счет точек зрения позволяет придти к выводу о необходимости изъять из текста ст. 73 СК слово «отобрание», которое является последствием ограничения родительских прав.

Исследование семейно-правовых норм, предусматривающих ограничение родительских прав, позволяет их рассматривать как отсутствие возможности пользоваться родительскими правами в полном объеме[38].

Ограничение родительских прав можно классифицировать на прямое и косвенное; оправданное и неоправданное; обоснованное и необоснованное.

К прямым ограничениям относится ограничение родительских прав, предусмотренное ст. 73 Семейного кодекса, где установлены основания ограничения родительских прав. Примерами косвенного ограничения могут быть положения п. 2 ст. 62 Семейного кодекса, где говорится о назначении опекуна ребенку несовершеннолетних родителей, не достигших шестнадцати лет, которые будут осуществлять его воспитание совместно с несовершеннолетними родителями. В подобных случаях назначенный несовершеннолетнему опекун по сути дела ограничивает его в родительских правах. Факт проживания родителя отдельно от ребенка также является косвенным ограничением его прав, так как ему остается лишь право на общение с ребенком, на участие в решении вопросов, связанных с воспитанием и содержанием несовершсннолстнего. Что же касается оправданного и неоправданного ограничения родительских прав, то следует иметь в виду, что защита интересов ребенка может состояться благодаря оправданному со всех точек зрения ограничению родительских прав. Так, п. 2 ст. 68 Семейного кодекса допускает передачу ребенка на попечение органа опеки и попечительства, если почему-либо родитель не в состоянии обеспечить его надлежащее воспитание. Налицо оправданное ограничение родительских прав[39].

Неоправданные ограничения родительских прав относятся к исключениям из общего правила. Типичный их пример - п. 2 ст. 24 Семейного кодекса, предусматривающий обязанность суда при отсутствии соглашения родителей определять, с кем из них после расторжения брака проживать несовершеннолетним, что означает неоправданное вмешательство в личную сферу матери и отца ребенка, которые вправе сами решать, как им быть дальше. Неоправданным ограничением возможности обрести родительские права представляются некоторые сроки при установлении отцовства. Согласно п. 2 ст. 48 Семейного кодекса отцом ребенка признается бывший супруг матери, если ребенок родился в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти супруга. В некоторых современных европейских странах этот срок составляет триста восемь дней. Поскольку ребенок может появиться на свет позже названного в Семейном кодексе времени, существующие ограничения способны привести к существенному нарушению прав матери и ее ребенка. Поэтому обозначенный в Семейном кодексе срок нужно увеличить до трехсот восьми дней.

Под обоснованными ограничениями родительских прав подразумеваются логически выверенные с правовой точки зрения положения, соответствующие ст. 73 Семейного кодекса, предусматривающей ограничение родительских прав. А к числу необоснованных относится п. 2 ст. 64 Семейного кодекса, где сказано: «Родители не вправе представлять интересы своих детей, если органом опеки и попечительства установлено, что между интересами родителей и детей имеются противоречия. В случае разногласий между родителями и детьми орган опеки и попечительства обязан назначить представителя для защиты прав и интересов детей». Нет ясности, о каких разногласиях идет речь, каков семейно-правовой статус такого представителя и т.п.

Разграничение ограничения родительских прав на полное и неполное невозможно, поскольку полное ограничение всего объема родительских прав означает их лишение.

Основания ограничения родительских прав делятся на две группы. Обе объединяет такое понятие как опасность пребывания ребенка с родителями.

Понятие «опасное положение» содержит ст. 1 Федерального закона от 24 июня 1999 г. «Об основах системы профилактики, безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних»[40]. Оно связано с ситуацией, когда родители или законные представители детей не исполняют своих обязанностей по их воспитанию, обучению и (или) содержанию и (или) отрицательно влияют на их поведение либо жестоко обращаются с ними, что имеет прямое отношение к ограничению родительских прав. Иными словами, речь идет об угрозе нарушения прав ребенка. Причем некоторые субъекты Российской Федерации, в частности Новгородская область, обращают внимание на уровень угрозы жизни и (или) здоровью несовершеннолетнего и различают две их степени. Первая - высокая характеризуется нахождением ребенка в семье, где отсутствует полноценный уход за ребенком, не достигшим четырехлетнего возраста; отказом законных представителей от лечения ребенка, имеющего заболевания, требующие срочного медицинского вмешательства; физическим насилием над ребенком. А невысокую степень угрозы жизни и (или) здоровью несовершеннолетнего отличает отсутствие в семье непосредственной угрозы жизни или здоровью ребенка при наличии ненадлежащего исполнения родителями обязанностей по уходу, содержанию и воспитанию несовершеннолетнего[41].

Статья 73 Семейного кодекса говорит о двух разновидностях опасности. Одна из них - от родителей (одного из них) целиком и полностью не зависит. Сюда входит: психическое расстройство или хроническое заболевание, стечение тяжелых обстоятельств и др. Ко второй - наиболее распространенной на практике группе относится опасность, наступившая из-за виновного, противоправного поведения родителей, когда отсутствуют достаточные предпосылки для лишения родительских прав. Причем имеется в виду реальная, действительная угроза в отличие от угрозы предполагаемой.

Говоря об опасности как непременном условии ограничения родительских прав, надо сказать, что имеется в виду реальная действительная угроза в отличие от предполагаемой. К тому же иногда последствия пребывания ребенка в опасной для него обстановке наступает нескоро. Тем не менее это уже факт свершившийся, а потому будут ли иметь место неблагоприятные для несовершеннолетнего последствия, уже не имеет значения.

Поскольку обязательной предпосылкой и лишения, и ограничения родительских прав является опасность, имеет смысл дифференцировать степень этой опасности, чтобы определить, какая из них будет основанием для лишения, а какая для ограничения родительских прав.

Характеристика оснований ограничения родительских прав позволяет рассматривать его как меру предупреждения. Но предоставляемый ч. 2 п. 2 ст. 73 Семейного кодекса шестимесячный срок явно недостаточен для коренного изменения поведения родителей (одного из них). Поэтому предлагается продлить этот срок до одного года. Исключением из общего правила должно быть отсутствие всяких временных пределов для лиц, страдающих хроническим психическим заболеванием, имеющим стабильный характер.

Правовые последствия ограничения родительских прав» дифференцируются на имущественные и неимущественные (личные). Касаются они как родителей, так и детей. Причем в основном правовые последствия ограничения родительских прав совпадают с правовыми последствиями лишения родительских прав. Однако ч. 2 ст. 1117 Гражданского кодекса не включает в перечень недостойных наследников родителей, ограниченных в родительских правах. Если ограничение родительских прав состоялось по причине душевного заболевания родителей (одного из них), и в их действиях (бездействии), порождающих опасность для ребенка, отсутствует вина, нет оснований для включения таких родителей в перечень недостойных наследников. Когда же ограничение родительских прав вызвано стечением тяжелых обстоятельств, все зависит от конкретной ситуации, степени вины родителя. При ее незначительности нет смысла лишать лицо, ограниченное в родительских правах, возможности стать наследником. Другое дело, если ограничение родительских прав объясняется отсутствием достаточных оснований для лишения родительских прав; тогда родитель, ограниченный в родительских правах, может быть причислен к недостойным наследникам.

Родителей (одного из них), лишенных родительских прав, п. 2 ст. 91 Жилищного кодекса РФ позволяет выселить из помещений, принадлежащих детям на праве собственности, а также из жилых помещений, предоставленных по договору социального найма. Что же касается родителя, ограниченного в родительских правах, то на него это правило не распространяется.

Правовой статус ребенка, чьи родители ограничены в своих родительских правах, отличается неопределенностью. На практике он не всегда пользуется гарантиями, предоставляемыми несовершеннолетним, утратившим родительское попечение. Поэтому предлагается дополнить ст. 74 Семейного кодекса пунктом следующего содержания: «Ограничение родительских прав не прекращает правовую связь родителей и детей».