Интертекст Достоевского (Приложение Ж)

Ситуация с интертекстуальными заимствованиями из произведений Фёдора Михайловича Достоевского на уровне количественного показателя по сравнению с газетой «Коммерсантъ» только ухудшилась, нами было обнаружено всего 4 примера заимствования. Зато качественные показатели немного возросли, наиболее популярным источником являются уже не проходимые в рамках школьной программы произведения «Братья Карамазовы» и «Преступление и наказание», хотя случаи заимствования из них тоже есть, по одному на каждое произведение, а из менее известных «Дневников писателя», в которых как раз афористические выражения встречаются практически так же часто, как и в переписках Пушкина с современниками. Так как примеров мало, и классифицировать и типологизировать их неудаётся, мы остановимся на каждом примере в отдельности.

Если мы будет говорить, о наиболее частом типе использования интертекста то результаты будут следующие:

1) Аллюзия с атрибуцией – 1

2) Аллюзия без атрибуции - 3

Первый пример это аллюзия с атрибуцией из романа «Братья Карамазовы»: «То, что Кирилл стал патриархом ещё можно как то пережить, а вот потерю русской православной церкви осмысленной кооперации с богом, в его намерении относительно человечество пережить наверно сам Фёдор Михайлович бы не смог»

Интересный вид аллюзии, которая адаптировано, преломляется сквозь основную журналистику мысль, чужой текст становится частью текста журналистского, и в конце идет загадочная атрибуция на Фёдора Михайловича, в принципе мы можем предположить, что за этим отчеством может, скрывается ещё какой нибудь известный человек, но именно прецедентность интертекста позволяет нам увидеть явную атрибуцию. Данный текст отлично сочетает в себе различные функции интертекста, с одной стороны, он ненавязчиво конвертирует цитату Достоевского в цитату автора, но не на уровне плагиата, а с позиции прецедентен ли текст или нет. Тем самым повышается авторитет автора и незаметно аудитория вовлекается во вторую функцию – игровую. С помощью дешифрации интертекста, читатель может открыть ту самую интертекстуальную загадку, которая отделяет «присвоение» от «заимствования».

Следующий пример это аллюзия без атрибуции в форме заголовка «Чтобы умно поступать, одних денег – мало». В данном случае на наш взгляд, интертекст обыгран неверно. Как известно парадокс возникает при восприятии недостаточно ума при совершении умного дела. Здесь же в первой части, значение «умно» сохранено, но вот второй компонент заменяется на слово «деньги» и следовательно показывает, что ум в настоящий момент заменяется деньгами, но и их не достаточно, что бы поступать умно. Ответа на вечный парадокс журналист не даёт, и обыгрывает это достаточно своеобразно. С одной стороны при прецедентности активизируется, нужна здесь референтивная функция, но как показывает анкетирование, только 10% справились с данным текстом, так что горизонты ожидания опять не совпали. Вся ирония и весь смысл данного заголовка активизируется только при дешифрации данного интертекста. Контекст совершенно уместен, так как Достоевский достаточно негативно относился к людям, которые обладая большими денежными накоплениями, считали себя вершителями умов и правосудия. В отличие от газеты «Коммерсантъ», «регистр» смысла остается на высоком уровне.

Следующее заимствование выражено аллюзией без атрибуции и источником является «Дневник писателя»: «Юмор всегда был неотъемлемой и спасительной чертой русского менталитета. Глядя на график биржевой стабильности, единственное, что остаётся это только смеется. А если смеетесь, значит, хороший человек». В данном случае интертекст Достоевского заметен в последний части предложения и имеет довольно противоречивый контекст. С одной стороны с помощью данного выражения показан автор журналистского материала, который глядя на график биржевой стабильности, смеется, а если он смеется то – хороший человек. Логика интертекстуальной подмены здесь особо остро заметна. По сравнению с первоначальным контекстом фразы, данная оптимизация заметно проигрывает. Опять же снижается «регистр» с высокого общечеловеческого подтекста на финасово-биржевой. Исходя из отсутствия атрибуции можно предположить, что сам автор, возможно, не подозревал, что использует интертекстуальное включение, так как фраза достаточно ходовая и крепко держится в массовом сознании. Получается некоторая игра смыслов: если для человека текст прецедентен, то срабатывает игровая и референтивная функция, и вторая как раз, скорей всего вызовет недоумение насчет использования данного интертекста в контексте данного материала, если текст не опознан, получается неплохой ироничный вывод, и функция поднятия авторитета журналиста за счет образцовой фразы классика срабатывает на бессознательном уровне.

Последняя фраза это цитата без атрибуции, так же взятая из «Дневник Писателя»: «Господи, да когда люди поймут, что классика русской литературы единственное что нужно читать, посмотреть на нашу политику и воскликнуть словами классика - нет счастья в бездействии!». Автор не скрывает своего обращения к классической русской литературе, но скрывает непосредственного автора, возможно для того что бы не случилась игра смыслов и образов. Игра регистров здесь резонирует на несколько иных планах, нежели чем в предыдущих примерах. Автор специально противопоставляет светлый образ классики, бездеятельному образу современной политики, и аргументирует его словами величайшего автора русской литературы и тем самым поднимает не только авторитет своей публикации, но и имидж классической русской литературы, которая по результатам анкетирования, недостаточно изучается нашей аудиторией.

Подводя итоги, нужно отметить, что по сравнению с публикациями газеты «Коммерсантъ» интертекстуальное заимствование из произведений Фёдора Михайловича Достоевского, отличается уместностью, правильным использованием акцентов и умелой манипуляцией функциональным подтекстом интертекста.

интертекст типология элемент заимствование

Заключение

В результате нашей практической части мы выполнили все поставленные нами задачи: изучили генезис интертекста и выявили существующие типологии, обосновали понятие «классический интертекст» и проанализировали тексты газеты «Коммернсатъ» и публикации Lenta.ru, так же мы выявили прецедентность интертекстуальных заимствований из русской классической литературы. Наша гипотеза не подтвердилась: Пушкин не стал самым цитируемым автором, первое место получили Ильф и Петров. Данный факт можно объяснить тем, что в связи с социально-политической направленностью средств массовой информации, которые мы анализировали, по контексту больше подходили иронические цитаты из Ильфа и Петрова.

В качестве итога нашей практической работы, мы представляем некоторые выводы, в которых раскрываются основные функции «классического интертекста» и обнажаются существенные проблемы, связанные с использованием интертекстуальных элементов у журналистском материале.

1) Создать образ качественной прессы с соответствующим читателем. Эрудированность и наличие большой прецедентной базы характерные черты читателя качественной прессы, в отличие от массового издания, интертекстуальные включения, как правило, выходят за рамки школьной программы. При анализе интертекста газеты «Комерсантъ» было определено, что наиболее цитируемыми художественными произведениями являются только те, что входят в школьную программу, что наталкивает на мысль о некоем резонансе целей и задач, которые ставит перед собой редакция газеты, с реальными фактами. Современный читатель ещё не совсем готов к интеллектуальной публицистической игре, интертекстуальные включения которой богаты большим обилием неатрибутированых аллюзий, языковой игрой, вариациями на тему претекста. Безусловно, они присутствуют, но разница состоит в том, что прецедентная база читателя на сегодняшний день готова только для дешифровки элементарных художественных произведений. Факты из биографий, литературные анекдоты и курьёзные случаи из жизни великих авторов – все эти моменты не являются включенными в интертекст публикаций газеты «Коммерсантъ». Отсюда вывод, что задача, которую ставят перед собой газета «Коммерсантъ» и Lenta.ru используя, классические интертекстуальных включения, не совсем оправдывается. Попытка ребрендинга в сторону интеллектуального издания по факту наличия в нем интертекстуальной игры, для человека с хорошей эрудированностью и готовностью к языковой игре реализована на очень низком уровне.

2) Используя, авторитет авторов классической русской литературы, журналисты пытаются на ассоциативном уровне создать связь между своей позицией и позицией классика, используя в качестве канала – интертекстуальные включения. Для журналистов газеты «Коммерсантъ» и Lenta.ru свойственно использовать интертекстуальные включения для создания авторитетной базы. Часто встречаются случаи, когда, подводя итоги после аналитического материала, автор в качестве вывода приводит цитату классического автора. Странно, что в большинстве своём прямая атрибуция отсутствует и автор заменяется штамповым перифразом – классик, бессмертный классик, «солнце русской поэзии» в случае с Пушкиным. Это свидетельствует о том, что «горизонт ожидания» автора направлен на то, что данное интертекстуальные включение абсолютно точно является прецедентным и нет смысла указывать источник, так как он является узнаваемым. Проведя анкетирование, мы пришли к выводу, что горизонты автора и читателя даже на уровне художественных произведений, включенных в школьную программу, несколько расходятся.

Из 120 опрошенных, только 40% определили авторов интертекстуальных включений, остальные 60% либо путали авторов, либо вообще не узнавали источник. Великие прозаики и поэты на Руси всегда были немного большим, чем просто писатели и поэты, из-за этого используя интертекстуальные включения классиком русской литературы, автор действительно добивается поставленной цели, так как великие классики являются непререкаемым авторитетом для большинства людей. По результатам опроса, 64% согласны с тем, что цитата классика обычно укрепляет в них мнение по поводу позитивного контекста журналистского материала. Является ли это средством манипуляции сознанием читателя, это уже другой вопрос. На наш взгляд, действие «Спирали молчания» в данном случае очень опасно. Большинство людей не пойдет против слов столпов русской литературы, так как авторитет для них играет огромную роль и противопоставлять своё мнения словам классика на их взгляд кощунственно. Так что мы имеем дело с навязыванием своего мнения через использование манипулятивной практики «немого большинства», несмотря на то, что читателями газеты «Коммерсантъ» и Lenta.ru , по мнению аналитиков и составителей целевой аудитории газеты и портала, являются люди с высшим образованием. Тогда зачем необходимо журналистам подкреплять свои слова цитатами классиков? Встречается также деформация изначального текста, и превращение его в неатрибутированую аллюзию, которую автор использует, возможно, надеясь на прецедентность данного текста, но, как показало наше исследование, более 56% читателей считают, что это собственные слова автора.

3) С помощью игрового компонента интертекстуальных включений создать атмосферу диалогичности и наличия обратной связи между автором и читателем.

Известно, что при дешифрировании интертекстуального включения читатель испытывает не только влияние людической функции интертекста, но и удовольствие от того, что данный текст для него прецедентен и что он, отгадав головоломку, вышел победителем из соревнований «автор-читатель». С помощью интертекстуальных включений, автор создаёт дополнительный «горизонт интереса» и мотивирует читателя, на полное прочтение его материалов.

Когда горизонты ожидания совпадают, читатель оценивает автора как человека находящегося на одном интеллектуальном уровне с ним, и естественно испытывает к нему совершенно другие чувства и с большим интересом прочитывает дальнейший материал. Аппелятивная функция здесь сливается с фатической, не только устанавливает контакт с аудиторией, но и выделяет определенного адресата, того на кого был ориентирован текст. Безусловно, текст с интертекстуальным включением, с людическим и аппелятивным компонентом будет воспринять с большим интересом, нежели тот, в котором присутствует интертекстуальные включение, которое не дешифровано читателем, но интуитивно полагая, что в тексте действительно присутствует интертекст, но не имея достаточной прецедентной базы, читатель либо перестанет читать данный текст, либо просто забудет о интертексте как таковом.

4) Классический интертекст в журналистских публикациях направлен на активацию референтивной функции интертекста.

Не секрет, что многие исторические, социальные, политически или культурные события имеют свойство повторятся. Проходит определенный период времени, и нотки, отголоски ранее совершенных деяний дают о себе знать. Журналист используя интертекст в референтивном контексте, пытается актуализировать не просто напоминание о том, что на похожу тему писал так же классический автор, а для введения в рассмотрение всего, что хранится в памяти о концепции предшествующего текста, форме ее выражения, стилистике, аргументации, эмоциях при его восприятии и т.д. За счет этого интертекстуальные ссылки могут, помимо прочего, стилистически "возвышать" или, наоборот, снижать содержащий их текст. По результатам опроса, более 80%, согласны с тем, что с помощью интертекстуальных включений, проводится ассоциативная связь с событиями связанными с данным автором, единственным «но», в данном случае является то, что, что бы активизирован подобную функцию интертекста, необходимо иметь широкую прецедентную базу, которая позволит не только определить источник интертекста, но и напомнит, какие смысловые темы и идеи были подняты в данном источнике, и необходимо так же соотнести с темой журналистского текста. Увы, респонденты в данном случае, были пойманы на не простом парадоксе, который заключается в том, что желание людей не сходится с их амбициями. 60% безусловно согласны с тем, что такое явление характерно, но только 40% из них способно реализовать данную функцию на практике.

5) Интертекстуальное включение источником, которого является классическое произведение, иногда используется в сугубо поэтических целях. Перефразируя слова Александра Сергеевича Пушкина, можно сказать, что это «интертекст ради интертекста». Данный тезис неразрывно связан с первым положением нашей практической части. Иной раз, кажется, что просто редактор обозначил план, при котором должно использоваться, допустим, 20 интертекстуальных включений. Автор попадает в незавидное положении, где ему приходится использовать интертекст, без всякой его надобности, просто для того, что украсить свой текст. При ответе на вопрос «Необходимо ли интертекстуальное включение в данном предложении» 80% отметили, что можно бы было обойтись и без него.

Список литературы

1. Барт, Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика / Р. Барт. – Москва: Просвет, 1993. – 103 с.

2. Бахтин, М.М. Литературно-критические статьи / М.М. Бахтин. – Москва: Научная литература, 2001. – 650 с.

3. Богранд, Р.Введение в лингвистику текста / Р. Богранд. – Москва: Изд-во Интер, 1998. – 498 с.

4. Брилева, И.С. Русское культурное пространство: Лингвокультурологический словарь / И.С. Брилева. – МГУ: Кратор, 2004. – 119 с.

5. Гривель, Ш. Шарль Гривель – опыт, теория / Ш.Гривель. – Москва: Научная литература, 1994. – 900 с.

6. Грессе, М. Интертекстуальность / М. Грессе. – Новосибирск: Краус и ко, 2009. – 438 с.

7. Гудков, Д.Б. Некоторые особенности функционирования прецедентных высказываний / Д.Б. Мурзин. – Москва: МГУ, 2003. – 289 с.

8. Деррида, Ж. Опыт деконструкции. / Ж. Деррида. – Новосибирск: Краус ико, 2002. – 301 с.

9. Дэлленбах, Л. Текстовая игра / Л. Дэлленбах. – Москва: Интер, 2008. – 117 с.

10. Захаренко, И.В. Прецедентное высказывание и прецедентное имя как символы прецедентных феноменов / И.В. Захаренко. – Харьков: Красное Знамя, 1988. – 354 с.

11. Интертекстуальность. теория и практика / под ред. В.В.Гореева. – 3-е издание – М.: Научное просвящение,2008 – 900c.

12. Кристева Ю, Семиотика / Ю.Кристева. – Москва: МГУ, 1991. – 435с.

13. Лаптева, О.А. Двуединая сущность языковой нормы / О.А. Лаптева. – Челябинск: Научная Академия, 1990. – 309 с.

14. Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В.М. Ярцевой. - Москва: Энциклопедия, 1990.- 348с

15. Лукин, В.А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа / В.А. Лукин. – Москва: Экспо, 2007. – 300 с.

16. Лотман, Ю.М. Структура художественного текста / Ю.М. Мурзин. – Москва: МГУ, 1995. – 490 с.

17. Николина, Н.А. Филологический анализ текста: Учебное пособие. / Н.А. Николина. – Москва: Академия, 2001. – 291 с.

18. Николина, Н.А. Интертекстуальность как средство: Учебное пособие/ Н.А. Николина. – Санкт-Петербург: Камилто, 2006. – 390 с.

19. Новиков, В.И. Книга о пародии. / В.И. Новиков. – Москва: Художественная книга, 1989. – 210 с.

20. Новиков, А.И. Структура содержания текста и возможности ее формализации / А.И. Новиков. – Новгород: Изд-во Колокол, 1998. – 290 с

21. Остроухова, Е.Н.Особенности поэтонимов у обэриутов (Д.Хармса, А.Введенского, К. Вагинова) / Е.Н. Остроухова. – Москва: МГУ, 2006. – 100 с.

22. Павлович, Н.В. Язык образов. Парадигмы образов в русском поэтическом языке / Н.В. Павлович. – Москва: Сити, 1999. – 193 с.

23. Перрон-Муазес, Л. Первые работы / Л. Перрон-Муазес. – Москва: МГУ, 2003. – 456 с.

24. .Потебня, А.А. Из лекций по теории словесности. Басня. Пословица. Поговорка. / А.А. Потебня. – Харьков: Красное знамя, 1980. – 490 с.

25. Пушкин, А.С. Маленькие трагедии. / А.С. Пушкин. – Москва: Художественная литература, 1978. – 398 с.

26. Риффатерр, М. Ансамбль Текстов / М. Риффатерр. – Санкт-Петербург: Троммит, 1998. – 665 с.

27. Рыжков, В.А. Регулятивная функция стереотипов / Рыжков В.А. //Знаковые проблемы письменной коммуникации. Межвуз. сборник научных трудов. - Куйбышев: кн. изд-во пед. ин-та, 1985.- С.15-21.

28. Смирнов, И.П.Порождение интертекста: Элементы интертекстуального анализа с примерами из творчества Б.Л.Пастернака. / И.П. Смирнов. – Москва: Рекар, 2003. – 300 с.

29. Солодуб, Ю.П. Интертекстуальность как лингвистическая проблема /Ю.П. Солодуб. – Харьков: Гродно, 1993. – 487 с.

30. Степанов, Ю.С. «Интертекст», «интернет», «интерсубъект»: (к основаниям сравнительной концептологии) / Ю.С. Степанов. – Санкт-Петербург: Нева, 1999. – 139 с..

31. Тынянов, Ю.Н. Поэтика. История литературы. Кино. - / Ю.Н. Тынянов. – Новосибирск: Красное знамя, 1999. – 500 с.

32. Фатеева, Н.А. Интертекстуальность и ее функции в художественном дискурсе / Н.А.Фатеева. – Челябинск: Наука, 2004. – 298 с.

33. www.mlg.ru

Приложение А

Пушкинский интертекст в газете «Коммерсантъ»

Приложение Б