Развитие транспортной системы

Общая протяженность действующих скоростных автодорог Китая превысила 40 тыс. км, занимая второе место в мире; в стране действуют 1024 внутренние и 233 международные авиалинии.

Шоссейные дороги неизменно рассматриваются правительством как одно из приоритетных направлений в строительстве инфраструктуры страны. На конец 2005 г. общая протяженность действующих шоссейных дорог достигла 1,93 млн. км, включая 41 тыс. км скоростных автодорог, по этому показателю Китай вышел на второе место в мире. К 2010 г. на карте страны появятся еще 5 «продольных» и 7 «поперечных» автострад высшей категории общей протяженностью в 35 тыс. км, построенные в рамках государственного проекта. Тогда Пекин, Шанхай и другие города центрального подчинения, административные центры всех провинций и автономных районов, а также другие 200 городов страны будут связаны между собой автострадами высшей категории.

В начале 2007 г. Госсоветом КНР был утвержден «План государственной сети скоростных автомагистралей», предусматривающий строительство общегосударственной сетевой системы автострад, при которой от Пекина до административных центров всех провинций и крупных городов страны, между административными центрами всех провинций, а также от административных центров провинций до всех уездов будет открыто движение по скоростным автодорогам. Протяженность сетевой системы автодорог в общей сложности составляет примерно 85 тыс. км, включая 7 радиальных линий, берущих начало в Пекине, а именно: Пекин – Шанхай, Пекин – Тайбэй, Пекин – Сянган– Аомэнь, Пекин – Куньмин, Пекин – Лхаса, Пекин – Урумчи и Пекин – Харбин. К 2010 г., как планируется, будет проложено еще 24 тыс. км новых скоростных дорог, тем самым будут обрисованы предварительные контуры общегосударственной сети скоростных автомагистралей.

К концу 2007 г. протяженность действующих железных дорог в стране достигла 75,4 тыс. км, из них 20,1 тыс. км электрифицированных линий. По этому показателю Китай уступает лишь России и Германии, занимая 3-е место в мире. Согласно «Плану средне- и дальнесрочного развития железнодорожной сети», утвержденному Госсоветом в начале 2004 г., общая протяженность действующих железных дорог к 2020 г. увеличится до 100 тыс. км. Ныне на Китай приходится лишь 6 процентов протяженности мировых железных дорог, но он выполняет 25 процентов железнодорожных перевозок всего мира. Поэтому неудивительно, что Китай лидирует в мире по объему и темпам роста железнодорожных перевозок и по эффективности пользования средствами транспортировки. [25]

Начиная с 1997 г., в Китае 5 раз осуществлено всеобщее повышение скорости движения поездов на железных дорогах общей протяженностью в 17 тыс. км. Средняя скорость поездов-экспресс возросла от 120 до 160 км в час, максимальная скорость пассажирских поездов на отдельных участках железнодорожных магистралей достигла 200 км в час.

Портовое строительство в приморских районах Китая предназначено главным образом для удовлетворения потребностей в перевозках угля, контейнеров, импортной железной руды и зерна, для погрузочно-разгрузочных операций между материком и островами, стыковки с глубоководными морскими фарватерами и другими системами перевозок. При этом особенно активно ведется строительство системы контейнерных перевозок. В портах Далянь, Тяньцзинь, Циндао, Шанхай, Нинбо, Сямэнь и Шэньчжэнь построено множество глубоководных контейнерных причалов, в результате эти порты превратились в важные узлы контейнерных перевозок страны. С целью укрепления системы перевозки угля возведены ряд новых причалов для угольных барж. К концу 2007 г. в главных портах насчитывалось более 2500 причалов для средне- и крупнотоннажных судов, включая 1030 причалов для судов водоизмещением свыше 10 тыс. тонн. За год обработано 75 млн. стандартных контейнеров, по этому показателю Китай три года подряд занимает 1-е место в мире.

В Китае имеется 10 портов с пропускной способностью свыше 100 млн. тонн в год, а по контейнерным перевозкам Шанхай, Шэньчжэнь, Циндао, Тяньцзинь, Гуанчжоу, Сямэнь, Нинбо и Далянь вошли в число 50 крупнейших портов мира. Шанхайский морской порт, к примеру, в 2007г. обработал 443 млн. тонн грузов и, опередив Сингапур, вышел на первое место в мире.

К концу 2007 г. в Китае действовали 135 гражданских аэропортов. Оборот воздушных грузоперевозок достиг 7,89 млрд. тонн/км в год, пассажироперевозок — 204,5 млрд. человек/км, общий объем перевезенных грузов достиг 3,067 млн. тонн. В стране открыто всего 1257 гражданских воздушных линий, из них 1024 внутренних, соединяющих все крупные и средние города страны, и 233 международных, связывающие Китай с более чем 70 городами зарубежных стран.

      Таким образом, подведем основные итоги проведенного анализа развития КНР. КНР сейчас – это страна, превратившаяся в мировую торговую державу. К главному внутреннему фактору развития следует отнести взвешенную социально-экономическую политику. Основным внешним фактором роста китайской экономики стало резкое увеличение экспорта продукции за рубеж.Информатика стала первой опорной отраслью промышленности Китая. Теперь в стране создано около тысячи зон освоения высоких и новых технологий. КНР обладает мощной транспортной системой, страна занимает второе место в мире. В этих условиях перед Европой встает вопрос – каким образом отвечать на вызовы со стороны набирающей силу китайской экономики: огораживаться от Китая или развивать с ним сотрудничество в различных формах. [1]

ГЛАВА 3 СТРАТЕГИЧЕСКОЕ ПЛАНИРОВАНИЕ КНР, КАК СПОСОБ ДОСТИЖЕНИЯ ПОЗИЦИИ МИРОВОГО ЛИДЕРА

Успехи Китая можно объяснить многими особенностями китайской экономики и государственного устройства, но среди них можно выделить самые главные — централизованность власти, сокрушающая твердость закона, всемерная поддержка государством малых и средних форм хозяйствования, сочетающаяся с контролем над крупными формами формами. И хотя часто после приобретения компьютерной техники, созданной в Китае, требуется компьютерная помощь, если бы не Китай с его дешевой рабочей силой - многим людям было бы не по карману приобретение собственного ПК.

Стабильность власти в Китае, полное главенство Коммунистической партии Китая гарантирует иностранным инвесторам безопасность вложений. Китайское правительство всегда отличалось прямолинейностью в решении внутренних конфликтов, что до сих пор обеспечивало несгибаемость государственно курса на достижение страной экономической мощи.

Главным козырем китайской промышленности, делающим ее товары столь дешевыми, а инвестиции такими привлекательными была и, наверное, еще долгое время будет дешевизна рабочей силы.

Стоимость китайской рабочей силы в 35 раз ниже стоимости американской и это при невероятной трудоспособности и дисциплинированности китайских рабочих.

В Китае одной из самых больших проблем является огромная разница в доходах сельского и городского населения. Перемещение огромного количества людей из деревни в город привело к тому, что Китай сегодня — лидер по числу крупных городов, переполненных и устроенных.

В Китае понимают, что рост благополучия непременно приведет к росту стоимости рабочей силы, что немедленно отразится на стоимости китайских товаров и значительно снизит привлекательность Китая для инвестиций, так что в планах Китая постепенное снижение прироста ВВП. Такая трезвость в оценках собственного положения позволяет считать планы Китая по выходу к 2020 году в число развитых стран вполне реальными. [15]

Главным стратегическим документом, разработанным с учетом вовлечения КНР в процессы глобализации, является «Программа экономического развития Китая до 2020 года». Суть новаций в следующем:

Китай рассматривает современный мир под новым для себя углом — через призму «конкуренции и сотрудничества» государств. По мнению «четвертого поколения» китайских лидеров, важнейшей задачей для страны должно стать повышение конкурентоспособности китайской экономики. Для того чтобы это произошло, необходимо предпринять ряд мер:

1.Активизировать участие Китая в региональной интеграции и региональных — зонах свободной торговли;

2.Укрепить позиции китайских транснациональных корпораций в мировой — экономике;

3.Продвигать китайские бренды на мировой рынок; 

4.Усиливать контроль за деятельностью иностранного капитала на национальных — финансовых рынках, с тем чтобы оградить китайскую экономику от возможных спекулятивных атак извне.

Китай стал позиционировать себя как равноправный участник международных отношений, руководство страны заявило о своей готовности к глобальному сотрудничеству: в обеспечении мировой и региональной экологической, энергетической, финансовой и экономической безопасности; в борьбе с терроризмом и другими угрозами. 

       В документе XVII съезда Китай вновь подтвердил как свое негативное отношение к участию в военных союзах, так и абсолютную нетерпимость к провозглашению Тайванем независимости. Одновременно Тайваню был предложен целый пакет мер, стимулирующих экономическую интеграцию острова с материком — и тем самым готовящих хозяйственные основы для будущего объединения. [10]

Основная задача, которая поставлена перед внешнеполитическими ведомствами Китая, заключается в том, чтобы уже в ближайшей перспективе существенно повысить роль Китая в мировых и региональных процессах и превратить его в равного или «почти равного» США мирового «игрока». Поэтому доминирующим направлением деятельности китайской дипломатии в ближайшие годы, по-видимому, будет оставаться нормализация отношений с США.

Несмотря на сохраняющиеся расхождения с Вашингтоном по вопросам демократии и прав человека, торгового дефицита США и курса китайского юаня, степени прозрачности растущих военных расходов Китая (в 2007–2008 годах ежегодный прирост почти на 18%) и др., Пекин скорее всего будет стремиться к выстраиванию с США отношений, которые, по выражению китайских руководителей, базировались бы на «общих стратегических интересах» обеих стран. Можно предположить, что в ближайшие годы Пекин постарается активизировать «экономический диалог» с США, начатый в 2006 году, и выстроить «энергетический диалог», а также развивать военное сотрудничество. Под экономическим диалогом здесь понимаются в основном двусторонние торговые отношения, тогда как энергетический диалог означает координацию действий Китая и США как глобальных импортеров энергоресурсов. Развитие сотрудничества по линии военных ведомств и ведомств по обеспечению безопасности включает создание «горячей линии» связи для предотвращения военных инцидентов, совместные военные учения, борьбу с терроризмом, наркоторговлей, пиратством в южных морях и т. д. [2]

Высока вероятность, что Китай будет продолжать занимать выгодную для США позицию в отношении северокорейской ядерной проблемы взамен на негативное отношение США к идее независимости Тайваня.

Отмечается, одним из главных направлений этой программы есть развитие именно государственной промышленности, «преобразование государственных предприятий в крупные транснациональные, трансотраслевые и межведомственные компании, способные конкурировать с крупнейшими монополиями Запада и Японии». Акционирование государственных предприятий, которое планируется в рамках программы, не подразумевает их передачи частным собственникам.

Более того, в документе сказано, что неконтролируемый рост частного предпринимательства в КНР в 80-90-е годы «привел к значительному распылению ресурсов между мелкими фирмами, дублированию некоторых отраслей производства, в то время, как производительность труда оставалась на низком уровне».

Главным учреждением, на которое в соответствии с Программой, возложено управление быстро растущим денежным хозяйством КНР, является Народный банк Китая и Центральный банк, находящиеся под контролем государства (хотя приватизация в области банковской системы в последние годы также набирает обороты).

Стратегия «постепенной и осторожной интеграции» в мировую экономику не является единственным приоритетом «Программы». В качестве 2-го приоритета ее авторы выдвигают «регионализацию» - создание близ границ КНР интернациональных экономических районов, в которые с одной стороны входили бы приграничные провинции Китая, с другой стороны - приграничные регионы сопредельных государств. Два таких экономических региона, по сведениям российских экспертов, будут создаваться Китаем непосредственно на границах СНГ. Один - с центром в Харбине, обращенный в сторону Забайкалья и Приморья, другой - с центром в Урумчи - должен включать в себя весь Северо-запад Китая и государства Средней Азии. С позиций китайских государственных деятелей и ученых, образование таких интернациональных экономических районов означает интеграцию их ресурсов в быстро набирающую силу и испытывающую дефицит энергии и сырья китайскую экономику. Во исполнение этих планов заключено уже не одно соглашение о строительстве нефте- и газопроводов и переброске электроэнергии как из России, так и из республик Средней Азии. Из докладов ученых и представителей китайского правительства известно, что в Китае прорабатывается план как использовать сложившуюся после распада СССР ситуацию. По мнению китайских экспертов, Россия представляет идеальное место для Китая, где можно создавать производство и развивать торговлю.

Вышеуказанные проекты, похоже, одновременно радуют и пугают российскую политическую и экономическую элиту. Не подлежит сомнению, что у КНР и России есть общие геополитические интересы в Азии. Не последнее место среди них вызывает обеспокоенность активностью радикальных мусульманских группировок, ядерным вооружением Пакистана и Индии, американским присутствием в Афганистане. Именно эти причины во многом лежали в основе создания «Шанхайской пятерки» - политического союза Китая, России и еще трех государств Центральной Азии, входящих в СНГ. Жизнеспособность этого союза настраивает российское руководство на оптимизм. [5]

Пугающим фактором остаются существенные диспропорции в экономике двух стран. Сохранение высоких темпов развития китайской экономики, улучшение ее качественных параметров и по-прежнему низкая хозяйственная конъюнктура в России, нестабильность в регионах, усиление центробежных тенденций, могут существенно осложнить межгосударственные отношения в будущем. Особенно тяжелыми последствиями грозит ухудшение экономической ситуации в российских регионах Сибири и Дальнего Востока. Именно в этом случае могут оправдаться наихудшие ожидания демографической и миграционной экспансии Китая.

Современная экономическая структура КНР представляет своеобразный «гибрид» плановой экономики, различных секторов кооперативной собственности и частнокапиталистического уклада. Следует заметить, что четкое разграничение этих укладов очень затруднено, особенно это касается кооперативного, госкапиталистического, частнохозяйственного сектора, границы между которыми сильно размыты. В связи с этим социально-политические прогнозы развития КНР, зачастую, сильно зависят от политических пристрастий аналитика. Сторонники «свободного рынка» находят немало доказательств движения КНР в сторону рыночного либерализма, тогда как их оппоненты не менее убедительно обосновывают приоритеты плановой экономики в Китае. [7]

Для многих российских политиков и ученых левой ориентации, особенно тех, чьи взгляды близки к точке зрения руководства КПРФ, КНР является своего рода образцом, это государство, по их мнению, «в конце 90-х годов убедительно продемонстрировало свои возможности противостоять напору западного капитала». Известно, что в писаниях Зюганова рассматривается идея создания геополитического блока в составе России, Китая и Индии, как противодействия политической и экономической экспансии Запада. Интересно, что ряд политологов видят во главе этого союза не Россию, а экономически более сильный Китай, способный составить альтернативу США и возглавить строительство «нового биполярного мира». Немало дискуссий о целях китайских «экономических реформ», природе социально-политического строя в КНР идет и в западном левом движении.

Казалось бы, социальные аспекты современного Китая должны быть в центре внимания российских ученых «социалистической ориентации». Однако, российские сторонники «рыночного» (или державного) социализма часто об этом забывают, отдавая приоритет успехам роста экономики КНР. Вместе с тем, известно, что в 1991 КНР тратила на социальные нужды всего 5% валового национального продукта и социальные гарантии предоставлялись лишь 23% населения, куда практически не включалось население сельских районов. Для сравнения можно отметить, что, к примеру, Польша, входившая в состав «социалистического содружества», ассигновала на цели социальной защиты до 14,9% ВНП. [23]

В настоящее время, несмотря на принимаемые правительством меры, система социальной защиты в КНР до сих пор остается на достаточно низком уровне. Более того, рыночные отношения вносят в ее развитие свой негативный вклад. Это заключается во все большей коммерциализации средней и высшей школы, системы здравоохранения, а также существенных диспропорциях между разными регионами страны. Прежде всего, бросается в глаза разница в уровне жизни между богатыми прибрежными и бедными центральными районами КНР. Уже сейчас обогатившиеся крестьяне «свободных экономических зон», примыкающих к Шанхаю или Гонконгу, предпочитают нанимать батраков из числа жителей центральных районов, где уровень безработицы много выше. Это, в свою очередь, увеличивает социальную напряженность. Показателем напряженности между относительно бедным Севером и богатым Югом, служит, в частности, разгул преступности в поездах, где вооруженные банды грабителей «специализируются» на разбое по отношению к торговцам - южанам по происхождению.

Еще одной «социальной язвой» современного Китая является поистине всепроникающая коррупция. Несмотря на жесточайшие меры, вплоть до смертной казни «не взирая на лица», взяточничество чиновников разного уровня, похоже, не идет на убыль. Что характерно, коррупционному перерождению в значительной степени подвержено как раз консервативное крыло партийной бюрократии, ратующее за возвращение к идеям Мао Цзэдуна. Несколько лет назад страну потрясло раскрытие преступной группы в высших эшелонах власти, участником которой являлся член ЦК КПК, тогдашний мэр Пекина и некоторые из его заместителей. Примечательно, что именно он был одним из наиболее ярых сторонников применения силы во время разгона студенческой манифестации на площади Тяньаньмэнь в 1989. [19]

В 50-е годы среди китайцев был популярен лозунг «Сегодня Советского Союза - это Завтра Китая». Нынче китайцы снова говорят «Сегодня Советского Союза - это Завтра Китая», но теперь в их словах заметен страх перед экономическими трудностями и опасение за раскол государства. Социальная напряженность в КНР будет увеличиваться по мере интеграции в структуру мировой глобализированной экономики. Одновременно с этим доля чисто капиталистического уклада в экономике и торговле будет иметь тенденции к росту. [21]

Подводя итог главы 3, делаем вывод, что успехи КНР можно объяснить многими особенностями китайской экономики и государственного устройства, но среди них можно выделить самые главные – централизованность власти, сокрушающая твердость закона, всемирная поддержка государственных  малых и средних форм хозяйствования, сочетающаяся с контролем над крупными формами. В курсовой работе был затронут вопрос о развитии транспортной системы. Исходя из «Программы экономического развития Китая до 2020 года» приходим к выводу, что важнейшими направлением государственной экономической политики будет развитие инфраструктуры – авто- и железнодорожной, а также волокно-оптической с тем расчетом, что впервые в истории удаленные части страны оказались охваченными общенациональными структурными сетями, в результате чего сформировалась единая экономика с высокой степенью интегрированности отдельных частей. Таким образом стратегическая программа экономического развития КНР, является верным направлением в достижении позиции мирового лидера.

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В курсовой работе была рассмотрена современная социально-экономическая структура КНР.

В ходе проведения анализа социально-экономической структуры КНР делаем следующие выводы:

1. Из главы 1 заключаем,  что существует множество факторов негативно влияющих на качество земельных и водных ресурсов КНР. Но КНР ведет активную политику по улучшению сложившейся ситуации. К числу предпринятых мер можно отнести следующие - развитие природоохранного законодательства, облесение,  восстановление травяного покрова, борьбу с засолением почв, утилизацию отходов, повышение эффективности использования водных ресурсов, охрана водных ресурсов от загрязнения, пространственное перераспределение поверхностного стока. КНР чрезвычайно богат минеральными ресурсами, по их совокупным запасам он занимает третье место в мире. Страна занимает первое место в мире по запасам гидроэнергетических ресурсов. КНР является мировым лидером по производству биогаза из отходов сельскохозяйственного производства. Разнообразие природных условий во многом предопределяет богатство рекреационных ресурсов КНР. Таким образом, КНР обладает значительным природно-ресурсным потенциалом, что позволяет стране занимать позицию мирового лидера.

2. Из главы 2 заключаем, что КНР сейчас – это страна, превратившаяся в мировую торговую державу. К главному внутреннему фактору развития следует отнести взвешенную социально-экономическую политику. Основным внешним фактором роста китайской экономики стало резкое увеличение экспорта продукции за рубеж в результате вступления КНР в ВТО в 2001 г. Информатика стала первой опорной отраслью промышленности Китая. Теперь в стране создано около тысячи зон освоения высоких и новых технологий. КНР обладает мощной транспортной системой, страна занимает второе место в мире. В этих условиях перед Европой встает вопрос – каким образом отвечать на вызовы со стороны набирающей силу китайской экономики: огораживаться от Китая или развивать с ним сотрудничество в различных формах.

3. Из главы 3 заключаем, что успехи КНР можно объяснить многими особенностями китайской экономики и государственного устройства, но среди них можно выделить самые главные – централизованность власти, сокрушающая твердость закона, всемирная поддержка государственных малых и средних форм хозяйствования, сочетающаяся с контролем над крупными формами. Исходя из «Программы экономического развития Китая до 2020 года» приходим к выводу, что важнейшими направлением государственной экономической политики будет развитие инфраструктуры – авто- и железнодорожной, а также волокно-оптической с тем расчетом, что впервые в истории удаленные части страны оказались охваченными общенациональными структурными сетями, в результате чего сформировалась единая экономика с высокой степенью интегрированности отдельных частей. Таким образом стратегическая программа экономического развития КНР, является верным направлением в достижении позиции мирового лидера.

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗУЕМОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Березный Л.А. К проблеме выбора пути Китая в XX веке // История Китая

в новое и новейшее время: проблемы историографии и источниковедения.

М.: Наука, 2001. - с. 68-75.

2. Боревская Н. Совершенствование образования – ключ к подъему

   экономики // Азия и Африка сегодня, 2002. - №1. - с. 32-36.

3. Васильев Л.С. Китайские церемонии // Новое время, 2002. - № 47. -

с. 25-27.

4. Гарушянц Ю.М. Китайские реформаторы о демократии и правах человека

// Общество и государство в Китае, 2004. - № 25 – с. 141-148.

5. Гельбрас В. Экономические реформы в России и Китае: попытка

Сравнения // Азия и Африка сегодня, 2007. - №5. - с. 22-25,

с. 29-30.

6. Гидденс Э. Мировые системы и Европа // Кравченко А.И. Социология. Хрестоматия. – Екатеринбург, 2008. - с. 332.

7. Делюсин Л. Кто тормозит реформы // Азия и Африка сегодня, 1992. -

  № 9. - с. 19-24.

8. Дэн Сяопин. Основные вопросы современного Китая // М.: Наука,

  2008. – 317 с.

9. Китай в XXI веке. Глобализация интересов безопасности// Под ред. чл.-корр. РАН Чуфрина Г.И. - М., Наука, 2007. - 327 с.

10. Китай – Япония: конкуренция за лидерство// Отв. ред. В.Б. Амиров, чл.-корр. РАН В.В. Михеев. М.: ИМЭМО РАН, 2007. – с. 104.

11. Китайская Народная Республика. Справочник. – М.: 2009. -- 425 с.

12. КНР: краткий исторический очерк// М.: 1999. – 276 с.

13. Ломакин В.К. Мировая экономика// – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2007. – с. 672.

14. Макгрегор Р. Главная ставка – стабильность // За рубежом, 2007. –

№4. - с.6-7.

15. Мировая экономика: прогноз до 2020 года. //Под редакцией академика А. А. Дынкина М.: Магистр, 2007.— с. 429.

16. Нуреев Р.М. Курс микроэкономики: Учебник для вузов// – 2-е изд., изм. – М: Издательство НОРМА, 2002. – с. 572.

17. Оникиенко А. Реформа госсектора в КНР: поиск путей повышения

эффективности // Мировая экономика и международные отношения,

2002. - № 6. - с. 96-107. 

18. Потапов М. Открытая политика Китая: опыт для нас // Мировая

экономика и международные отношения, 2003. - № 1. - с. 107-111.

19. Разов С. КНР: некоторые итоги, проблемы, перспективы //

2008. № 14. - с. 99-109.

20. Селищев А.С. Макроэкономика// – СПб.: Питер, 2002. – с.448

21. Титаренко М.Л. Жизнестойкость и стабильность китайской

  цивилизации – условие развития Китая // Востоковедение и мировая

  культура – М.: Наука, 2008. – с. 364.

22. Титаренко М.Л. Модернизация Китая: вызовы времени // Азия и

Африка сегодня. - 2001. - № 11. - с. 2-6.

23. Федотов В. В современном мире // Азия и Африка сегодня, 2001. –

№10. - с.22-26.

24.Энциклопедия нового Китая. М.: Советская энциклопедия, 2007. – с 687.

25.Якутин Ю. Китай: уроки реформ // Экономика и жизнь, 2004. - №6. –

 с. 18-19.