График 7. Показатели качества кредитов российских банков за 5 лет

Источник: Банк России

Более серьезную опасность представляет рост доли проблемных и безнадежных кредитов, подвергшихся обесценению, до 9,7% (IV и V группы риска в классификации Банка России) в кредитном портфеле банков на 1.1.2010 года.

Аналитики часто объясняют слишком большое расхождение между своими предсказаниями и фактическими данными неадекватностью российской системы учета. Поэтому очень важно найти рынок, где подобные аргументы не действуют. Таким удобным индикатором реальных проблем с качеством кредитов может явиться рынок публичного долга (рублевые облигации), имеющий в России (в отличие от многих стран) ряд институциональных особенностей:

- Отсутствие кросс-дефолтов. Владельцы российских рублевых облигаций фактически не имеют прав потребовать погашения ценных бумаг досрочно, если стало известно, что компания перестала обслуживать свои обязательства перед другими кредиторами.

- Высокие издержки на взыскание долга. В случае дефолта каждый кредитор должен самостоятельно отстаивать свои права в суде, что значительно увеличивает издержки кредиторов и снижает шанс на взыскание задолженности.

- Необеспеченный долг. Рублевые облигации, как правило, являются необеспеченным долгом, в отличие от банков, которые, чаще всего, кредитуют под залог имущества заемщика.

- Наиболее рискованная категория заемщиков. Типичный заемщик на рынке рублевых облигаций – это компания с высоким уровнем долга и исчерпанными возможностями заимствований у банков под залог имущества.

- Риск на наиболее пострадавшие сектора экономики. Многие заемщики на рынке рублевых облигаций относятся как раз к наиболее пострадавшим секторам экономики: розничной торговле, машиностроению, девелопменту. Менее задетые экспортные сектора (например, нефтегазовый) традиционно не занимали на внутреннем рынке в большом объеме, предпочитая иностранные кредиты и еврооблигации.

В итоге в России компании в случае финансовых трудностей, как правило, выбирают дефолт по публичному долгу и продолжение переговоров с банками-кредиторами. Наблюдается большое число случаев, когда дефолтный эмитент облигаций ведет переговоры с банками, но не вступает в контакт с держателями облигаций.

При этом нельзя говорить о "скрытых" проблемах на данном сегменте рынка, так как, в отличие от банковских кредитов, сокрытие просрочки платежа по рублевым облигациям в течение даже минимального времени невозможно.

В результате можно предположить, что динамика доли просроченных рублевых облигаций от основного долга будет являться оценкой верхнего предела де-факто просроченных кредитов среди кредитов небанковскому сектору.

На конец мая 2010 года 144 эмитента допустили дефолты по рублевым облигациям на сумму 282 млрд. рублей[8]. Эта сумма включает технические дефолты и несвоевременное исполнение оферт по выпускам ценных бумаг. Совокупный объем рынка рублевых облигаций составил 2 646 млрд. рублей. Таким образом, доля облигаций с просрочкой срока исполнения обязательств составила 10,6% от совокупного объема рынка.

Однако стоит обратить внимание, что объем рынка рублевых облигаций растет: за 2009 год были погашены облигации на 402,6 млрд. рублей, а выпущены новые облигации на 733,83 млрд. рублей, т.е. рынок вырос на 18,4%. В результате доля дефолтных облигаций сокращается относительно всего объема рынка. В отличие от рынка облигаций, рынок кредитов только уменьшается, что ведет к дополнительному росту доли просроченных кредитов в портфеле.

Поэтому важно рассмотреть ситуацию, если бы объем портфеля облигаций не увеличился. В этом случае доля безнадежных кредитов составила бы почти 12%. Именно эта цифра представляется верхним пределом доли реально проблемных кредитов в кредитном портфеле банков.

Итоговые потери по кредитному портфелю определяются не столько даже качеством кредита (то есть степенью его «проблемности»), сколько степенью обеспеченности кредита, качеством и ликвидностью залога.

С точки зрения обеспеченности ситуация с кредитами, что вполне ожидаемо, находится в обратной зависимости с "качеством" заемщика, как оно виделось в докризисный период.

В целом можно выделить следующие закономерности:

Крупнейшие предприятия машиностроения в предкризисный период активно привлекали ресурсы без должного обеспечения. Особенно это касается машиностроительных предприятий, которые, как правило, могли предоставить в качестве обеспечения свои производственные фонды, а многие кредитовались и вовсе под формальное обеспечение.

Наиболее высокая концентрация таких кредитов – у крупнейших банков. Именно крупнейшие предприятия активно брали деньги на внутреннем рынке. Экспортеры, как правило, имели более легкий выход на мировые рынка капитала.

Смягчает риски в секторе машиностроения только то, что государство уделяет большое внимание поддержке "отечественного производителя", предоставляя средства компаниям отрасли машиностроения в первую очередь.

Несомненно, самый высокий риск убытков связан с кредитами строительному сектору. Как правило, в предкризисный период в условиях рыночного кредитования банки требовали от хороших заемщиков 25%-30% собственного финансирования. В такой ситуации при падении цен вдвое строительные компании полностью теряют вложенные средства, но банк несет потери в размере всего трети от вложенных средств.

Конечно, потери в строительном секторе самым радикальным образом зависят от стадии строительства и от валюты кредита: по кредитам в валюте (что было очень распространено в отношении девелоперов) и по проектам на начальной стадии строительства потери будут максимальными.

Одним из способов минимизации потерь для банка будет получение контроля над строительной компанией и дофинансирование строящихся объектов за свой счет. Однако этот выход более уместен только для сильных банков, имеющих необходимые долгосрочные ресурсы.