Это позволило за сравнительно короткие сроки построить жилые районы по ул. Орловской, “Зеленый Луг”, “Восток”, “Серебрянка”, “Чижовка”, “Чкаловский” и многие другие.

Первые микрорайоны конца 1950–1960-х годов сегодня кажутся примитивными по архитектуре фасадов. Однако они позволили создать основы комплексной застройки жилой среды с обслуживанием жителей в пределах пешеходной доступности, с достаточным количеством мест в школах и детских дошкольных учреждениях, поликлиниках, предприятиях торговли, бытового обслуживания, общественного питания.

Места отдыха были как внутри микрорайонов, так и за их пределами. Минчане стали получать отдельные квартиры, а не комнаты в коммуналках.

Нормативы, разработанные в те годы, явились основой советского градостроительства и с небольшими изменениями сохранились до нашего времени.

Послевоенная реконструкция и восстановление Минска

Еще до официальной капитуляции фашистской Германии белорусские архитекторы забыли войне и начали думать о том, как сделать Минск городом, которым может гордиться народ-победитель. В 44-м группа архитекторов разработала «Эскиз идею планировки Минска». Он лег в основу первого послевоенного, а по сути, и в принципе – первого настоящего генерального плана развития Минска. Не зная слова «креатив» архитекторы со всего Союза отправляли мысли в творческий полет. Главная сложность и при этом главная простота восстановления белорусской столицы была в о том, что город строили фактически с нуля.

– Всего было 825 зданий. Из них уцелело 60. Потом было принято решение радикально расширить магистрали. Изучили послевоенную ситуацию – определили те здания, которые могут быть восстановленными, и те, которые надо строить заново, – рассказывает заслуженный архитектор БССР Ярослав Линевич.

Руководить самой большой стройкой доверили специально созданному в октябре 1944 года Министерству жилищно-гражданского строительства БССР. Первым делом возводили жилье и крупные промышленные предприятия. Стахановские рекорды в укладке кирпичей в основу будущей счастливой жизни ставили даже люди, далекие от технических специальностей.

Чем быстрее отстраивали Минск, тем быстрее в город возвращались люди. Кстати, в первом генеральном плане был только один просчет. И он касался именно людей. Архитекторы и проектировщики думали, что город, в котором до войны было около двухсот тысяч жителей, сможет вырасти больше чем до шестисот тысяч. Однако послевоенный душевный подъем плавно вел столицу Беларуси и к подъему демографическому. Впрочем, демографически подвиги у Минска были еще впереди, а бытовые проблемы – уже.

Жизнь постепенно возвращалась в город. Только в сорок четвертом отстроили 130 тысяч квадратных метров жилых площадей. К августу сорок пятого отметились покорением миллионного рубежа по числу квадратов жилья. В январе сорок пятого по городу проехал первый трамвай. Как символ мирной жизни – грохочущий состав двигался в районе улицы Товарной. Архитекторы придумали для Минска «фишку» – радиально-кольцевую планировку. Город разрезали двумя диаметрами. Один из них – центральный проспект. Тогда имени Сталина, теперь – Независимости. Второй диаметр – Свислочь. Мелковатую естественную речку с помощью сложнейших конструкций Вилейско-Минской водной системы заставили стать полноводной и обеспечить город притоком воды для промышленных предприятий и свежего увлажненного воздуха для мирных минчан.

– Выходили минчане на стройку. В октябре был первый массовый выход. Кроме этого работали военнопленные. Немецкие, австрийские, венгерские, – рассказывает доктор исторических наук, профессор Эммануил Иоффе.

Использование труда военнопленных помогло быстрее восстановить города. Минск в частности. Однако, если быть верным исторической правде, использование немецкого труда дорого обошлось великой державе. По международным стандартам и правилам, СССР обязан был обеспечить пленных едой и жильем, да и условия работы обеспечить приемлемые. Пересчитать здания, восстановленные немцы, по пальцам не удастся. Их очень много. И уже тогда, сразу после войны, советский народ – известный не только сильным духом, но и нечеловеческой человечностью – начал прощать своих оккупантов. Совсем чуть-чуть.

Год. Объявлен общесоюзный конкурс на создание монументов победы. Вернувшийся в Минск Георгий Заборский отправляет в Москву свой эскиз. Первый тур – победа Заборского и его соавтора Короля. Тишина. Именитые архитекторы из Москвы работу не комментируют. Второй тур – снова побеждает монумент с орденом победы на верхушке и тематическими барельефами. Мечта Заборского сбывается. Не зря он с простреленным горлом рисовал на бинтиках и салфетках.

Место для обелиска нашли практически сразу. Круглая площадь в центре Минска – живописный пейзаж, близость к основным партийным зданиям в районе Октябрьской – тогда Центральной – площади. Позже на обрамляющих победную площадь домах появятся надписи о подвиге советского народа, а сама площадь немного изменит форму. А старожилы и архитекторы и в двадцать первом веке будут называть площадку вокруг обелиска победы – круглой площадью…

Год. Восстановление Минска завершилось. Город вернулся. И смог позволить себе больше не думать о войне. А задуматься о том, как строить будущее. Началась спокойная жизнь. Будни. Кажется незаметные будни. В будничной незаметности и была сладость победы.