Глава 4.1. Мистика как феномен

Современный человек, зачарованный успехами науки, с подозрением относится к интуитивным формам постижения реальности. Между тем древние в определенном смысле знали гораздо больше чем мы. В этом одно из поразительных открытий науки. Физики, создающие картину мироздания, обнаруживают контуры своих космогоний в индийской и буддийской тантре. Химики высказывают предположение, что их наука - ответвление утраченной алхимической символики. Биологи констатируют известную историческую способность мельчайшей клетки воспроизводить целостность живого существа. Реаниматоры читают как некое пособие тибетскую «Книгу мертвых», написанную двенадцать веков назад. Психологи, разъясняющие природу фантомов сознания, обращаются к шаманизму. Культурологи озадачены потрясающими провозвестиями, заключенными в текстах далекой старины. Астрологи предвещают события...

Культура, судя по всему, вовсе не развивается как единый процесс, напоминающий заполнение резервуара. В ее течении бывают утраты, зоны забвения, вычерки. Но возникают и возвраты, дальние оклики, диалоги давнего и актуального. Мистический компонент культуры у нас тщательно вытравлялся. Любое произведение, выпадающее из узкотрактуемой рационалистической традиции, замалчивалось или изобличалось. Философ, опирающийся на интуицию, оценивался как иррационалист. Слово «мистик» приобретало негативный смысл. Между тем мистика обладает несомненным прогностическим потенциалом. Она является специфическим, но полноценным типом знания. В нем скрыты мощные обновленческие тенденции культуры.

Мистик полагает, что приобщиться к тайнам Вселенной можно не только путем размышления, эксперимента, анализа, но и посредством интуиции. Но мистики опирались не только на интуицию. На протяжении веков они вели тонкую и своеобразную работу с человеческой психикой. Они пытались понять тайны подсознательных, глубинных предощущений. Опыт медитации, то есть предельного духовного сосредоточения, многодневных постов, умерщвления плоти, рождал, разумеется, какие-то толчки мысли, позволял приобщаться к тайнам мироздания.

Обратимся, скажем, к христианству. Обряд крещения в нем предполагал погружение человека в воду. Как считают некоторые исследователи, этот обычай восходит к древним христианам. Расчет делался на то, что, оказавшись без дыхания, человек сможет освободить потенциал интуиции, обрести глубокий духовный опыт. Угасающее сознание прорвется к непостижимым тайнам.

Между наукой и мистикой существуют многомерные связи. Именно в мистике родилась идея всеохватности, универсальности, цельности мира. Но разве наука исходит не из тех же предпосылок? Оказывается, нет, во всяком случае не всегда... Были эпохи, когда мистика дополняла науку, но, избавившись от смутного интуитивного постижения бытия, наука кое-что утратила. Она стала теснить интуицию, дробить познание.

Великие мистики средневековья Я. Бёме, Парацельс, Майстер Экхарт обладали огромным гностическим даром. Это подчеркивает НА. Бердяев: «Ведь должно признать, что истина может открываться через искусство Данте и Достоевского или через гностическую мистику Якова Бёме в гораздо большей степени, чем через Когена или Гессерля».

По мнению философа, общеобязательность научного сознания - вовсе не единственный прорыв к истине...

Самая сильная сторона большей части оккультных учений -это представление о космичности человека. Только мистики хорошо понимали, что все происходящее в человеке имеет мировое значение и отпечатывается на космосе. Знали они также, что душевные стихии человека космичны, что в человеке можно открыть все наслоения мира. Например, гнев для мистиков -не только стихия человеческой души, но и стихия космоса. Астрология, как подметил НА. Бердяев, угадала неразрывную связь человека с космосом и тем прорвалась к истине, скрытой от науки о человеке, не знающей неба, и ют науки о небе, не знающей человека...

Проблема приобретает совсем иное освещение, если мы поставим вопрос конкретно: является ли мистический опыт чисто субъективным феноменом или за ним стоит некая реальность? Мистические учения дают развернутую картину мира. Они описывают Вселенную, ее различные ярусы, раскрывают тайны психики, предлагают способы исцеления, толкуют о строении духа. Причем многие представления о мире и человеке в различных мистических учениях совпадают.

Возникает вопрос: откуда взялось это «тайное знание»? Является ли оно плодом досужего ума, фантазии и вымысла или отражает некую реальность, остов иного бытия? Русские философы - НА. Бердяев, В.С. Соловьев, К.Н. Леонтьев -полагали, что было бы абсолютным упрощением видеть в мистике сплошную фантасмагорию. Напротив, они усматривали в этом феномене древнюю форму универсального постижения бытия.

НА. Бердяев считал, что великий русский философ Вл. Соловьев был мистически одаренным. И в самом деле, в творчестве этого мудреца мы находим множество поразительных мистических прозрений. Соловьев, в частности, был убежден в том, что первый древнейший период человеческой истории воплощал в себе слитность, необособленность всех сфер общечеловеческой жизни. Неразъемными были теология, философия и наука, мистика, изящное и техническое художество. Жрецы, философы, ученые находились в то время в непосредственном мистическом общении с высшими силами бытия. Действительно, невозможно отделить древнейшую живопись от ваяния и даже зодчества (например, на египетских памятниках). Трудно проследить различие между теологией, философией и наукой. Мистика, изящное и техническое художество рождаются единым мистическим порывом, представляют собой единое религиозное целое. Эта слитность была в корне разрушена только с появлением христианства.

По мнению В.С. Соловьева, истинная, цельная красота может находиться только в мире сверхприродном и сверхчеловеческом. Мистика, стало быть, в его истолковании - творческое отношение к этому запредельному миру. Вот почему он определяет мистику как «верховное начало жизни общечеловеческого организма» и объявляет, что в мистике жизнь находится в непосредственной, теснейшей связи с действительностью абсолютного первоначала, с жизнью божественной...

Откуда же в людях столь стойкое и трудноутолимое влечение к откровению и экстазу? Отчего, заглядывая в себя, каждый может обнаружить в душе глубинную потребность в таинстве? Мистика - это древнейший тип сознания, никогда не угасала совсем, вопреки авторитетным прогнозам и экспертизам. В истории европейского человечества, по крайней мере, отчетливо видны так называемые волны мистики. Есть эпохи, словно безразличные к тайноведению, а есть буквально зачарованные им. Средневековье, как показал Соловьев, одухотворено ренессансом древней мистики. Возрождение, напротив, тянется к античным постижениям разума. Просветители кичатся интеллектом, романтики в противовес им погружаются во всеохватный делириум (сладкое безумие)...

В XVI—XVII вв. складываются специфицические отношения между мистической духовной традицией и научным знанием. Нередко теоретические открытия совершались именно в рамках оккультного (тайного, сокровенного) постижения законов мира. Нередко «мистическое» и «научное» составляли в текстах одного и того же автора нечто нерасторжимое. Создавая астрономию, И. Кеплер находился под сильным влиянием идей о небесном совершенстве, а глава английских розенкрейцеров Р. Фладц пытался с помощью кругов, треугольников и других геометрических фигур раскрыть божественную гармонию.

Представители средневековья и Возрождения унаследовали античную идею о созвучности звездного и подлунного миров. Ученый был одновременно и магом, ибо постигал таинственное. Магия же сводилась к поиску божественных истин в сотворенной природе. Мистическая духовная традиция проникла не только в науку, но и в искусство. Нидерландский художник И. Босх создал полотна, содержание которых носит аллегорический, магический характер. Пытаясь расшифровать его картины, многие современные исследователи на Западе, в частности, М. Бергман, указывают на то, что их надлежит рассматривать как произведение герметизма.

Математика эпохи Возрождения не просто продолжала разработку геометрии и алгебры, она превратилась в оккультную науку о числе. «Во времена Ньютона, - справедливо отмечает английский физик Д. Бом, - теологи и ученые заключили союз, надеясь таким образом решить свои собственные проблемы». Действительно, до конца XVII в. мистика, теология и наука были тесно связаны между собой. И эта полифоничность вовсе не заключала в себе нечто ущербное, криминальное. Напротив, перекличка традиций позволяла соотносить каждое открытие с духовными установками, что нередко обогащало процесс тотального постижения мира.

Но затем в судьбе науки произошли существенные изменения. Увлеченная теорией эволюции, достижениями механики, она утратила пафос искания изначальной целостности, универсальности бытия. Духовные корни науки оказались отсеченными. Она во многом потеряла метафизическое, нравственное измерение. Созерцательные, интуитивные компоненты познания стали восприниматься как второстепенные.

Но так едка была его пытливость, Что разум вскрыл такие недра недр, Что самая материя иссякла, Истаяла под ощупью руки... От чувственных реальностей осталась Сомнительная вечность вещества...

Эти строки принадлежат М.А. Волошину, который предвидел последствия такого движения мысли, когда табу накладывается на все, что не сводится к механизму: «на откровенье, таинство, экстаз...» .

Выходит, есть эпохи, где мистика вытравлена? Философы и писатели отвергают такое предположение. Скажем, Просвещение кажется эпохой разума, вытеснившей мистику. Но так ли это на самом деле? С. Цвейг считал, к примеру, что эпоха Просвещения в целом лишена интуиции.

Вселенная представлялась просветителям как весьма совершенный, но требующий усовершенствования механизм. Человек же воспринимался как курьезный мыслящий аппарат. Выходит, Просвещение было эпохой разума, вытеснившей мистику? Ничего подобного.

Цвейг пишет о том, что «никогда не был Париж столь жаден до новшеств и суеверий, как в ту начальную пору века Просвещения. Перестав верить в легенды о библейских святых, стали искать для себя новых странных святых и обрели их в шарлатанах - розенкрейцерах, алхимиках и филалетах, толпами притекавших сюда; все неправдоподобное, все идущее наперекор ограниченной школьной науке встречает в скучающем и причесанном по философской моде парижском обществе восторженный прием. Страсть к тайным наукам, к белой и черной магии проникает повсюду, вплоть до высших сфер».

Человек порою и сам не ведает, что, вопреки себе и своим помышлениям, он впадает в лоно мистики. Этот парадокс подметил Николай Бердяев. Он отмечал, что глашатаи позитивной эры, отвергая религию, вовсе не являли собой идеал рассудочной непогрешимости. Очищая себя от суеверий, они взращивали поразительные иррациональные фантомы. Опост Конт, к примеру, был верующим по своей психологической природе. Но дело не только в этом. Рассуждая о крахе религии, он одновременно бессознательно сближал человечество с вечной женственностью христианской мистики. Да и само его учение напоминало культ, близкий к католичеству.

Людвиг Фейербах называл себя религиозным атеистом, но в то же время оказался страстным глашатаем новой религии человечества. Герберт Спенсер причудливо соединял в своей доктрине веру в Непознаваемое и в мировое развитие.

Итак, мистика - это Гнозис, своеобразная форма постижения мира. «Око пророческого зрения, - говорится у Джеймса, - открывает то, что сокрыто от очей разума». Мистический опыт подрывает авторитет немистического или рационалистического сознания, основанного только на рассудке и чувствах. Он. показывает, что последнее представляет собой только один из видов сознания. Мистический же опыт предельно многолик и разнообразен.

При обсуждении этой проблемы (действительно ли мистика разнохарактерна) в современной литературе просматриваются по крайней мере три возможные версии. Первая сводится к тому, что все виды мистического опыта и его описания едины. Вторая относит идентичность только к самому опыту, подчеркивая вместе с тем, что способы фиксации этих всегда тождественных друг другу переживаний обусловлены культурно-религиозной символикой. Наконец, еще одно предположение: мистический опыт разнообразен, может быть типологизирован. Однако его описание ограничено языковыми и культурными рамками.

В какой мере можно доверять мистическому опыту? Иначе говоря, раскрывает ли он некие фантомы сознания или демонстрирует феноменологически достоверную реальность. В работе У. Джеймса это формулируется так: «Является ли чувство присутствия божества доказательством существования последнего?» Окончательный ответ на этот вопрос был бы, вероятно, разгадкой всех таинств бытия.

Понятное дело, нужно проводить различие между духовным опытом и теми онтологическими достоверностями, которые, возможно, проступают в нем. По крайней мере, не следует с порога отметать допущение, что в мистическом опыте обнаруживается иное бытие. Но разве, кроме того, постоянное размышление над загадками сознания как такового не может увлечь исследователей?

Судя по всему, никаких окончательных характеристик мистического опыта нет. Любые признаки его, в том числе и те, которые выделяет У. Джеймс, относятся к различным видам опыта этическому, естественному, религиозному. Это дает основание говорить о том, что существует многообразие инсайтов, которые позволяют проникнуть в глубины истины. Но в той же мере можно говорить и о многообразии истин.

Мистический опыт, несомненно, архетипичен. Однако вряд ли есть основание говорить об универсальных общих характеристиках мистицизма для всех культур, религий и цивилизаций мира. Разумеется, многие современные исследователи пытаются представить сущностное единство мистического опыта, описанного в различных культурных и религиозных традициях. Актуальным, однако, остается вопрос: является ли мистический опыт чисто субъективным феноменом или он обладает статусом своеобразной объективной действительности и представляет собой метафизическую реальность?

Благодаря интуитивным прозрениям многих современных ученых изначальная простота может явиться в акте целостного, всеобъемлющего взгляда, как это происходило, например, в мистическом озарении древнего шамана. Вот почему рождается сегодня множество провозвестий, которые формируют научную парадигму, но являются результатом фантазийной работы ума.

Действительно ли разум присутствует во всех формах материи? Можно ли материю, жизнь и сознание рассматривать как уровни эволюционного развития? Верна ли гипотеза, что форма взаимодействует с энергией? Физики, например, все чаще склоняются к убеждению, что сама окружающая нас реальность призрачна. Бытие многолико и зыбко. Но для мистика такое откровение совсем не новость. В древнеиндийских учениях майя это магическая сила сотворения. Она же иллюзия, видимость, фантом. За внешней данностью скрывается нечто иное. Реальность изменчива, но можно привыкнуть к одному из ее образов. Эту древнюю интуицию пытается осмыслить современная физика, которая также наталкивается на обманчивость кажимости, на идею множественности фантомных миров.

Мистика -это, стало быть, вера в возможность непосредственного общения человека со сверхъестественным началом или убеждение в возможности сверхопытного и сверхчувственного познания. Речь идет о совокупности явлений и действий, которые каким-то образом связывают человека с тайным существом, с непостижимыми силами природы, независимо от условий пространства, времени и физической причинности.

Можно, следовательно, говорить о мистике как о поиске истины и реальности, которая выходит за пределы чувственной и интеллектуальной сфер. Этот поиск, не опосредственный чувством или разумом, носит характер личной страсти. Он позволяет войти в такие просторы, которые недоступны обычному познанию. Это непосредственное постижение бытия и смысла всего сущего, включая и наше сознание.

Мистика видит единство там, где обычный взор усматривает лишь многообразие и разобщенность. Мистический опыт - особый вид сознания. Оно в этом значении нечувственно и неинтеллектуально. Мистическое сознание улавливает изначальное единство всех вещей. В этом океаническом сознании устраняются различия между индивидом и миром...[7]

Мы видим для себя, что все таки нет и никогда не будет единственного мнения существует ли мистика. Однако можно согласится с мнением автора о мистическом начале всех великих мировых открытий. Естественно прямых доказательств этого феномена существовать не может, однако если вспомнить некоторые из великих открытий, например таблицу Пифагора (есть мнение, что Пифагор увидел свою таблицу во сне) вот вам и мистический опыт или например Моцарт творя свои великие произведения находился пот ту строну сознания (ему были не нужны простые жизненные радости: семья, любовь и.т.д.).

В настоящее время мистика присутствует как бы параллельно сознанию – это происходит потому что люди не хотят задумываться о происхождении жизни на земле или о вопросах религии веры в бога и веры в его существование. Однако существует множество людей, которых мистический опыт не обошел своим вниманием: человек обладающей тайнами подсознания прежде переживает мистический опыт.

Например, если мы рассмотрим биографию одного из современных автора Левшина Андрея Алексеевича мы увидим: (родился в 1957 году в Ленинграде. Имеет высшее образование. С 1988 по 1993 год предпринял ряд путешествий, в том числе за границу. Обучался в храмах Индии, Тибета, прошел спецкурс в Японии, перенимал приемы искусства исцеления у специалистов Европы и Америки.

Являясь практикующим Мастером, А.А. Левшинов доказал всему миру, что мысль и молитва оказывают реальное воздействие на земную жизнь. В декабре 1994 года А.А. Левшинов с помощью молитвы на три дня почти в двое снизил количество опасных преступлений в своем родном городе Санкт-Петербурге. В 1996 году Комитет по здравоохранению Санкт-Петербурга вручил А.А. Левшинову диплом народного целителя, официально признавая профессионализм и квалификацию этого талантливого человека. Благодаря многолетним научным изысканиям в 1998 году А.А. Левшинов получает патент РФ на изобретение способа лечения позвоночника, являющегося сегодня одним из самых эффективных в мире.

В настоящее время А.А. Левшинов, имея посвящения во многих искусствах исцеления, обладает степенью Мастера по йоге, рэйки) карате, является талантливым психоаналитиком, гипнотизером, специалистом по нейролингвистическому программированию, семейной психотерапии, детской психологии и различным видам массажа (в том числе бесконтактного). А.А. Левшинов, один из немногих людей на планете, владеет уникальным голосовым аппаратом, настраивающим людей на оздоровление всех функций организма.), человек прошел от Санкт-Питербурга до Тибета постигая магический опыт. Вопрос о том, откроется ли он (мистический опыт) нам оставим без комментарий.*

магия мистика мироощущение культура

Заключение

 

Из истории происхождения магии мы увидели, что по мнению большинства авторов магия, зародилась в период между появлением человека на земле и его мировосприятием его способностью к осознанным действиям. Именно магия легла в основу всех существующих религий.

Интерес к магии как культурной традиции, вполне обоснован. В современной жизни, человек пытается понять, откуда и когда зародилась жизнь на земле, что такое религия и каков будет результат современного цивилистического развития человека. Актуальность темы существует и существовала на протяжений всей человеческой истории, и надо полагать не связи со сложностью нахождения ответа, а в отсутствии единого верного и правильного мнения, об этом было сказано в введении: каждому дано право по своему усмотрению определять для себя вопросы магии. Однако надо отметить, что существовать в мире исключительно материальных ценностей есть возможность остаться на уровне рефлекторного развития.

Список используемой литературы

1. Андрей Левшинов Как менять судьбу.

2. Культурология. Учебное пособие. – М.: Знание П.С. –Гуревич. Москва 1996

3. Культурология. Учебное пособие под редакцией А.А. Радугина. 1997.

4. Культурология. Учебное пособие под редакцией А.А. Радугина. 1998.

5. Культурология. Учебное пособие. – М.: Знание П.С. –Гуревич. Москва 2001

6. Кэрол Ли (Крайон).

7. Лазарев С.Н. диагностика кармы.

8. Теория государства и права. Учебник для вузов под редакцией С.С. Алексеева, 2001.

 

 

[1] Культурология: учебное пособие/под редакцией А.А Радугина, ст. 110

[2] Культурология: Учебник. – 3-е изд., перераб. И допол.- М.: Гардарики, 2001. - ст. 48.

[3] Культурология :учебное пособие для студентов высших учебных заведений – ростов –н/Д ст.147-153.

[4] Культурология: Учебник. – 3-е изд., перераб. И допол.- М.: Гардарики, 2001. - ст. 48.

[5] Культурология. Учебное пособие.-М:Знание. П.С. –Гуревич. Ст. 263-266

[6] Культурология. Учебное пособие.-М:Знание. П.С. –Гуревич. Ст. 266

[7] Культурология. Учебное пособие.-М:Знание. П.С. –Гуревич. Ст. 271-279