Вопрос №4. Средства реализации предметной деятельности

Развитие предметной деятельности человека есть развитие его общественных отношений. Интенсивное и экстенсивное развитие предметной деятельности приводит к усложнению общественных отношений. Сохраняя в себе «энергию» индивидуального и совместного труда людей, отделяясь от непосредственных производителей, предметы делают различных людей полезными друг для друга, обеспечивают связность развивающихся человеческих общностей...

Развитие предметной деятельности человека, концентрированно выражающей - в качестве принципа и в качестве «начала» единство труда и общения, производства и самодеятельности, взаимодействия людей и их обособления - приводит к отделению труда от непосредственного общения, предметного богатства от индивидуального развития, форм взаимодействия от личностного самоутверждения... Для современного обществознания представляется банальным утверждение о том, что социолог или психолог должны «исходить из реальных индивидов». Проблема - в том, как это сделать...

Достаточно известен Марксов тезис о том, что если бы видимость и действительность совпадали, наука была бы излишней. Социальная реальность в своей конкретности не дана исследователю, и перед ним стоит задача, используя методологические средства, продвинуться от видимости к действительности.

Переход от поверхностного - в этом смысле: абстрактного - описания жизнедеятельности людей к ее конкретному пониманию и объяснению не означает исключения непосредственных данных о жизни, как мы ее видим и переживаем, из сферы философского анализа, он указывает на возможность понять ее в соответствии с определениями, характеризующими специфику человеческого бытия, но нетождественными нашему видению и переживанию...

Обычный рассудок разделяет отношение человека к предмету, отношение человека к человеку, отношение его к себе самому. Для обыденной практики это естественно, хотя в этой «естественности» скрыты сложные вопросы: что это за человек, откуда взялись отдельные вещи и люди, как они могут жить (быть), существуя в этих отдельных актах и связях?.. Рассудок легко справляется с этими вопросами, прибавляя, в случае надобности, действие к общению, а общение к индивидуализации человека. Пользуясь подобной логикой, рассудок вполне эффективно действует в рамках обычного опыта, закрепляет определенные формы существования человека в этом опыте, формы осознания последнего. Так дело идет, пока человек не наталкивается на ощутимые границы обычного рассудка. И тогда он обращается к науке и философии. И бывает разочарован, когда обнаруживает те же рассудочные формы и представления, которые начали его подводить в обычной практике.

К сожалению, научные и философские представления о деятельности в массе своей мало отличаются от представлений обыденных: многочисленные рассуждения о связи деятельности и общения, индивидуального и социального, соответствующие дискуссии свидетельствуют об этом.

Когда человек (взрослый или ребенок), позанимавшись с вещью, переходит к взаимодействию с другим человеком - это естественный, практически обоснованный шаг. Но когда профессиональный экономист или психолог рассуждает о деятельности и общении как о различных, обособленных и противоречащих друг другу процессах, которые надо каким-то образом - это постановка проблемы, заведомо исключающая ее решение...

Разумеется, о деятельности можно говорить и мыслить по-разному. Но в философии, особенно в философии середины XX в., понятие деятельности играет особую роль, поскольку оно раскрывает формы движения, изменения, развития общественной жизни, связывает ее обособленные, ее отдельные моменты и аспекты, стадии и состояния, ее «драматургов и актеров».

В плане методологическом таким образом понятая деятельность оказывается принципом, из которого выводятся другие понятия, трактующие совместную и индивидуальную жизнь людей, структуру и динамику этой жизни. Для использования понятия деятельности в этой функции совершенно необходимо определенное культурное напряжение, профессиональная смелость и последовательность. Важно отчетливое понимание того, что совместная и индивидуальная жизнь людей в значительной мере есть создание самих людей и существует как воссоздание и трансформирование обретенных ранее форм. «Естественный» ход эволюции, тем более «логика вещей» далее не определяют перспективы социального развития и культурных взаимодействий. На чаше весов деятельность людей начинает перевешивать естественную необходимость. В этом - новизна и драматизм ситуации.

Философская последовательность (и одержимость) заключаются в том, что все аспекты и моменты общественной жизни представляются как совместная и индивидуальная деятельность людей. Деятельность, как рентгеновское излучение, проходит сквозь покровы и за границы обычных представлений, и тогда все- структуры, отношения, вещи, сами люди - предстает как динамика движения человеческих сил, как их синтезирование и расходование, как их кристаллизация и растрата, как их закрепление и развитие.

Философская последовательность (соответствующая осмотрительность) состоит в том, чтобы понимать пределы такого видения, зачем и для чего оно проецируется на другие способы представления человеческой реальности. Именно отсутствие четких методологических рамок в использовании понятия деятельности как принципа провоцирует стандартные обвинения в «гегелевщине», то есть в попытке растворить эмпирию в некоем абстрактном понятии. Такие обвинения могут быть справедливыми, если предполагается, скажем, одним понятием деятельности объяснять всю динамику общества, решать частно-научные и практические проблемы. Но в нашем случае речь идет совсем о другом. Полагаются пределы использования понятия деятельности как принципа развития понятий об индивидуальной жизни людей, их общественных отношениях, их жизненных средствах. И пределы эти устанавливаются не произвольно, а именно во взаимодействии с конкретным материалом научного и обыденного опыта, но во взаимодействии, носящем проблемный характер. Принцип деятельности обнаруживает свою продуктивность на фоне человеческого опыта, конфликтов, обыденных стереотипов и научных стандартов, столкновений наивного реализма и узкопрофессиональных подходов. В этих конфликтных ситуациях принцип деятельности представляет неочевидную связность, воспроизводимость, продуктивность общественной жизни и выступает противовесом частичности, прерывности, разделенности человеческого бытия, конгломерата схематизмов, из которых ограниченный рассудок строит свои представления, на преодоление которых люди тратят невосполнимое время и силы.

Идея предметной деятельности как принципа развития общественных отношений еще далека от достаточно конкретного и четкого воплощения. Но она уже «обросла» поверхностными и легковесными толкованиями, которые в одном случае используются как своего рода методические отмычки, а в другом становятся мишенями для критики, перечеркивающей вместе с упрощениями и методологическую идею деятельности.

Первым (по порядку) является упрощение, связывающее предметность деятельности прежде всего с предметом, на который обращены усилия человека. В фокусе внимания - предмет, в обычном понимании - вещь, т.е. в этом случае предметность деятельности характеризуется в зависимости от вещи, от материала, орудия, средства, продукта... Хотя и говорится: «предмет, используемый человеком», фактически подразумевается: главной фигурой является предмет...

В таком понимании предметной деятельности совершенно упускается из виду (или сдвигается на задний план) представление о том, что деятельность становится возможной только при наличии человека как предметного субъекта деятельного контакта, изменения, процесса. Только предметный субъект в состоянии привести в действие предметные средства, вывести их из связей «логики вещей» и заставить двигаться в формах деятельности. Предметность деятельности - отнюдь не в том только, что человек имеет дело с предметами, а в том, прежде всего, что он - предметный субъект, могущий по-разному связывать и преобразовывать предметы, приспосабливать их к разным ситуациям и потребностям, придавать им формы, которых они от природы не имеют, возрождать в них силы и способности, заложенные в них другими людьми.

Человек как субъект деятельности представляет собой силу, но эта сила нетождественна его физической энергии (хотя и включает ее). Это - сила, которая движется, реализуется, изменяется по формам деятельности, по формам, которые «сложились» из разных человеческих умений, навыков, знаний. Человек как предметное существо открывает или закрепляет в предметах человеческие формы, постольку, поскольку в нем самом эти формы уже наличествует, поскольку в нем обрели индивидуализированное, личностное бытие...

«Человек вообще», о котором любит поразмышлять не только философия, но и наука, и обыденная жизнь, - это особого рода образ (модель, абстракция). Деятельность не может совершать человек «вообще», ее реализуют конкретные индивиды, совместно или автономно. Причем автономная деятельность - особое состояние или стадия предметной деятельности как общественного процесса. В истории рода и в истории индивида автономная деятельность человека есть сравнительно поздний продукт его развития. Она по существу является одним из самых весомых, хотя и косвенных доказательств того, что индивидуализированная жизнь человека - это особая социальная форма, указывающая на способность человека использовать общественный опыт вне прямого контакта с другими людьми, преломлять и преобразовывать этот опыт для своих нужд.